Для него умат - это все-о...
- Ладно, батя...
Следом за прихрамывающим главарем Жора Прокудин прошел к кабинету, угодливо толкнул перед ним входную дверь. Со стола спрыгнул Топор и посмотрел на шкета с землистым лицом, как на последнего бомжа.
- Ты это... того, - то ли спросил он его, то ли решил прогнать.
- Познакомься, Толик, - предложил Жора. - Это Владимир Калистратыч... Хозяин, можно сказать, поселка шахты имени Пролетариата Донбасса...
- Сразу видно, что ты не ме-естный, - сказал Хрипатый.
Не-ету такого по-оселка. Ша-ахта есть. А поселков во-округ нее - целых три... На-ахаловка, Ры-ыгаловка и Го-олодаловка...
- Надо же! А вы в каком живете?
- На Го-олодаловке...
И замер от вида денежной кучи. В его мертвых маленьких глазках появилось что-то похожее на пропеллеры. Они завращались с такой скоростью, что показалось, будто ветер от этих пропеллеров зашевелил деньгами еще сильнее, чем ветер с улицы до этого.
- А почему такое странное название? - Жора очень хотел отвлечь Хрипатого от лицезрения кучи. - Это с древности?
- Что?
- Я про название... Откуда такое?.. С до нашей эры?
- Почему эры?.. Это как ша-ахту за-акладывали. В том ве-еке. Го-олытьба ж одна сюда при-иплелась. С го-олыми, считай, за-адницами...
Сделав усилие над собой, Хрипатый остановил вращение вентиляторов, прочапал к креслу и залез в него безо всякого предложения. Жора Прокудин с удивлением обнаружил, что в кресле гость выглядит уродливо. Так, наверное, смотрится соленый огурец на норковой шубке.
- Ты откуда, га-астролер? С ю-уга? - небрежно спросил Хрипатый.
- Нет, с севера, - не стал врать Жорик.
Все равно точного адреса гость не спрашивал.
- А я ду-умал, с юга... За-акопченый ты... Не-е наш за-агар,
не-е местный...
Топор и Прокудин одновременно обернулись на скрип двери. В ней возник безликий парень.
- Все хоккей, батя, - радостно сообщил он. - Срыгнули. С концами.
- При-инеси пакет... С ру-учками... Покрепше...
- Ща, батя...
- С севера, значит, - вспомнил Хрипатый. - Я тоже на се-еверах бывал... Ох, бы-ывал... А почему - "Резиновые гвозди"?
- Что? - не услышал вопроса Жора Прокудин.
Денежная куча все еще шевелилась, шелестела, шипела. Она будто бы хотела что-то подсказать Жорику, но слуху у того явно не хватало. Или куча не знала, что же именно хотела сказать и оттого лишь шипела.
- Чего та-акое резиновые гвозди? За-ачем они?
- Через неделю из Франции первая партия прийдет, - соврал Жора Прокудин. - Я покажу...
- Они это... че-орные?
- В основном. Но есть и цветные.
Если бы Хрипатый взглянул на вытянувшееся лицо Топора, он бы все понял, но зонами и братвой он был навеки приучен к тому, что когда говорят главари, остальные превращаются в мебель. Они есть рядом, но их уже нет. Потому и Топор был для него частью воздуха в кабинете, но только не человеком. Даже свернутый вбок нос, на который он по приходу бросил беглый взгляд, больше не интересовал его. Нос тоже был частью воздуха.
- А для че-его они это... ну, и-используются? - не унимался Хрипатый.
- Во многих отраслях, - не моргнув, сказал Жора Прокудин.
- На-адо же... Отстал я от жи-изни... О-отстал... Не-е слышал та-акого... Во-от те-елефон-мобилу с ви-идеопередачей ку-упил... Из пе-ервой па-артии что я-апонцы у се-ебя выкинули. Не-е видел?
- Нет, - на время стал честным Жорик.
- Сма-атри...
Приподнявшись на кресле, он достал из заднего кармана армейских
брюк черную пластиковую коробочку, размером с деревянный школьный
пенал времен социализма, развернул ее, сделав раза в полтора
длиннее, и протянул Прокудину:
- Секи... Во-от это - кно-опки... Как на-а обычном
те-елефоне... А во-от это серое - э-экран. На нем мо-орда того будет, с кем ба-азарю...
Он тоненько вздохнул. Как пискнул. И добавил:
- Токо ба-азарить не с кем... Ни-и у кого в го-ороде второй та-акой штуки не-ету...
Защелкнув японскую реликвию, он спрятал ее под задницу и снова напомнил о гвоздях:
- А твои шту-уки... ну-у, резиновые... Они за-ачем?
- Я ж говорил, в разных отраслях применяются... К примеру,
мебель собирать...
- В на-атуре? - скомкал тоненькие морщинки на лбу Хрипатый.
А ка-ак это?
- Ну, к примеру, нужно диван, значит...
- Вот пакет, батя! - протрубил безликий.
Плечи Жоры Прокудина вздрогнули, будто его со всей силы трахнули по спине.
- Ссыпай! - забыв обо всем сразу, ткнул пальчиком в направлении денежной кучи Хрипатый.
Купюры сразу перестали шуршать. То ли ветер спал, то ли испугались они насилия.
Татуированная лапища лопатой смахнула край цветного холма в черный целлофановый пакет, и холм сразу осел, с легким стоном завалился на бок.
- Шу-устрей, - поторопил Хрипатый.
Лапа-грабарка заработала быстрее. Через минуту на столе осталось несколько мятых сторублевок. Безликий бандит подумал-подумал и все-таки смел их в пакет.
Такого пустынного стола Жора Прокудин не видел еще никогда в
жизни. С него как будто содрали лак, хотя никакого лака на плахе
не было.
- Нам бы это, - еле вспомнил о способности разговаривать Прокудин. Ну, хоть немного денег из выручки на завтра. Нам же выдавать за работу. По двойной норме каждому кто прийдет...
- Они и сда-авать будут, - показал знание жориковой технологии
Хрипатый и шустрым кроликом выпорхнул из кресла.
- С утра всегда только берут, - не сдавался Прокудин.
- В на-атуре?
- Век воли не видать! - перекрестился Жора.
- На...
Сунув ручку в мешок, Хрипатый достал оттуда хилую щепотку денег, тысяч на пятьсот, не больше, брезгливо сбросил ее на пол, к ногам Прокудина, сложенными на груди крест-накрест ручками оправил воротничок рубашки и молча выскользнул из кабинета. Безликий, так и не продемонстрировав умение менять выражение лица, последовал за ним.
Под хлопок двери Топор удивленно спросил:
- Это как?.. А?.. Совсем, что ли?
- Ко-озлы! - с заикательной интонацией Хрипатого выкрикнул Жора Прокудин и футбольнул купюры.
Они даже не подумали разлетаться. Лишь перевернулись с шорохом. Как вздохнули по исчезнувшим братьям.
- Ну скажи, Толик, - надрывным голосом спросил Жора Прокудин,
- разве можно в этой стране по-нормальному набрать начальный капитал? Ну скажи, можно?!
- Я его одной левой уделаю!
Рука Жоры еле успела ухватить Топора за шиворот. С хряском на пол осыпались пуговицы.
- Пу-усти! - обернувшись, брызнул слюной Топор. - Я его убью!
Я таких шкетов на зоне по-черному мочил!
- Остынь, чумовой! - таким же брызганьем слюны ответил Жора Прокудин. - Ты до Хрипатого даже пальчиком не дотянешься, как они тебя завалят! Ты видел, сколько их?! Даже Софрон ушел с полными штанами!
- Пусти!
- Не дурей! Это тебе не мячики по мордам кидать!
Крутнувшись, Топор вырвался их жориных рук. С хряском оторвался воротничок его джинсовой рубашки. Прокудин смотрел то на воротничок, оставшийся в его пальцах, то на шею Топору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
- Ладно, батя...
Следом за прихрамывающим главарем Жора Прокудин прошел к кабинету, угодливо толкнул перед ним входную дверь. Со стола спрыгнул Топор и посмотрел на шкета с землистым лицом, как на последнего бомжа.
- Ты это... того, - то ли спросил он его, то ли решил прогнать.
- Познакомься, Толик, - предложил Жора. - Это Владимир Калистратыч... Хозяин, можно сказать, поселка шахты имени Пролетариата Донбасса...
- Сразу видно, что ты не ме-естный, - сказал Хрипатый.
Не-ету такого по-оселка. Ша-ахта есть. А поселков во-округ нее - целых три... На-ахаловка, Ры-ыгаловка и Го-олодаловка...
- Надо же! А вы в каком живете?
- На Го-олодаловке...
И замер от вида денежной кучи. В его мертвых маленьких глазках появилось что-то похожее на пропеллеры. Они завращались с такой скоростью, что показалось, будто ветер от этих пропеллеров зашевелил деньгами еще сильнее, чем ветер с улицы до этого.
- А почему такое странное название? - Жора очень хотел отвлечь Хрипатого от лицезрения кучи. - Это с древности?
- Что?
- Я про название... Откуда такое?.. С до нашей эры?
- Почему эры?.. Это как ша-ахту за-акладывали. В том ве-еке. Го-олытьба ж одна сюда при-иплелась. С го-олыми, считай, за-адницами...
Сделав усилие над собой, Хрипатый остановил вращение вентиляторов, прочапал к креслу и залез в него безо всякого предложения. Жора Прокудин с удивлением обнаружил, что в кресле гость выглядит уродливо. Так, наверное, смотрится соленый огурец на норковой шубке.
- Ты откуда, га-астролер? С ю-уга? - небрежно спросил Хрипатый.
- Нет, с севера, - не стал врать Жорик.
Все равно точного адреса гость не спрашивал.
- А я ду-умал, с юга... За-акопченый ты... Не-е наш за-агар,
не-е местный...
Топор и Прокудин одновременно обернулись на скрип двери. В ней возник безликий парень.
- Все хоккей, батя, - радостно сообщил он. - Срыгнули. С концами.
- При-инеси пакет... С ру-учками... Покрепше...
- Ща, батя...
- С севера, значит, - вспомнил Хрипатый. - Я тоже на се-еверах бывал... Ох, бы-ывал... А почему - "Резиновые гвозди"?
- Что? - не услышал вопроса Жора Прокудин.
Денежная куча все еще шевелилась, шелестела, шипела. Она будто бы хотела что-то подсказать Жорику, но слуху у того явно не хватало. Или куча не знала, что же именно хотела сказать и оттого лишь шипела.
- Чего та-акое резиновые гвозди? За-ачем они?
- Через неделю из Франции первая партия прийдет, - соврал Жора Прокудин. - Я покажу...
- Они это... че-орные?
- В основном. Но есть и цветные.
Если бы Хрипатый взглянул на вытянувшееся лицо Топора, он бы все понял, но зонами и братвой он был навеки приучен к тому, что когда говорят главари, остальные превращаются в мебель. Они есть рядом, но их уже нет. Потому и Топор был для него частью воздуха в кабинете, но только не человеком. Даже свернутый вбок нос, на который он по приходу бросил беглый взгляд, больше не интересовал его. Нос тоже был частью воздуха.
- А для че-его они это... ну, и-используются? - не унимался Хрипатый.
- Во многих отраслях, - не моргнув, сказал Жора Прокудин.
- На-адо же... Отстал я от жи-изни... О-отстал... Не-е слышал та-акого... Во-от те-елефон-мобилу с ви-идеопередачей ку-упил... Из пе-ервой па-артии что я-апонцы у се-ебя выкинули. Не-е видел?
- Нет, - на время стал честным Жорик.
- Сма-атри...
Приподнявшись на кресле, он достал из заднего кармана армейских
брюк черную пластиковую коробочку, размером с деревянный школьный
пенал времен социализма, развернул ее, сделав раза в полтора
длиннее, и протянул Прокудину:
- Секи... Во-от это - кно-опки... Как на-а обычном
те-елефоне... А во-от это серое - э-экран. На нем мо-орда того будет, с кем ба-азарю...
Он тоненько вздохнул. Как пискнул. И добавил:
- Токо ба-азарить не с кем... Ни-и у кого в го-ороде второй та-акой штуки не-ету...
Защелкнув японскую реликвию, он спрятал ее под задницу и снова напомнил о гвоздях:
- А твои шту-уки... ну-у, резиновые... Они за-ачем?
- Я ж говорил, в разных отраслях применяются... К примеру,
мебель собирать...
- В на-атуре? - скомкал тоненькие морщинки на лбу Хрипатый.
А ка-ак это?
- Ну, к примеру, нужно диван, значит...
- Вот пакет, батя! - протрубил безликий.
Плечи Жоры Прокудина вздрогнули, будто его со всей силы трахнули по спине.
- Ссыпай! - забыв обо всем сразу, ткнул пальчиком в направлении денежной кучи Хрипатый.
Купюры сразу перестали шуршать. То ли ветер спал, то ли испугались они насилия.
Татуированная лапища лопатой смахнула край цветного холма в черный целлофановый пакет, и холм сразу осел, с легким стоном завалился на бок.
- Шу-устрей, - поторопил Хрипатый.
Лапа-грабарка заработала быстрее. Через минуту на столе осталось несколько мятых сторублевок. Безликий бандит подумал-подумал и все-таки смел их в пакет.
Такого пустынного стола Жора Прокудин не видел еще никогда в
жизни. С него как будто содрали лак, хотя никакого лака на плахе
не было.
- Нам бы это, - еле вспомнил о способности разговаривать Прокудин. Ну, хоть немного денег из выручки на завтра. Нам же выдавать за работу. По двойной норме каждому кто прийдет...
- Они и сда-авать будут, - показал знание жориковой технологии
Хрипатый и шустрым кроликом выпорхнул из кресла.
- С утра всегда только берут, - не сдавался Прокудин.
- В на-атуре?
- Век воли не видать! - перекрестился Жора.
- На...
Сунув ручку в мешок, Хрипатый достал оттуда хилую щепотку денег, тысяч на пятьсот, не больше, брезгливо сбросил ее на пол, к ногам Прокудина, сложенными на груди крест-накрест ручками оправил воротничок рубашки и молча выскользнул из кабинета. Безликий, так и не продемонстрировав умение менять выражение лица, последовал за ним.
Под хлопок двери Топор удивленно спросил:
- Это как?.. А?.. Совсем, что ли?
- Ко-озлы! - с заикательной интонацией Хрипатого выкрикнул Жора Прокудин и футбольнул купюры.
Они даже не подумали разлетаться. Лишь перевернулись с шорохом. Как вздохнули по исчезнувшим братьям.
- Ну скажи, Толик, - надрывным голосом спросил Жора Прокудин,
- разве можно в этой стране по-нормальному набрать начальный капитал? Ну скажи, можно?!
- Я его одной левой уделаю!
Рука Жоры еле успела ухватить Топора за шиворот. С хряском на пол осыпались пуговицы.
- Пу-усти! - обернувшись, брызнул слюной Топор. - Я его убью!
Я таких шкетов на зоне по-черному мочил!
- Остынь, чумовой! - таким же брызганьем слюны ответил Жора Прокудин. - Ты до Хрипатого даже пальчиком не дотянешься, как они тебя завалят! Ты видел, сколько их?! Даже Софрон ушел с полными штанами!
- Пусти!
- Не дурей! Это тебе не мячики по мордам кидать!
Крутнувшись, Топор вырвался их жориных рук. С хряском оторвался воротничок его джинсовой рубашки. Прокудин смотрел то на воротничок, оставшийся в его пальцах, то на шею Топору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116