Они толкнули меня на безрассудные поступки, Дженни. Я вел себя как последний негодяй. Ты позволишь мне загладить мою вину перед тобой? Я приехал, чтобы позаботиться о своем ребенке… и жениться на тебе. Ребенку нужен отец, тебе – муж. Пожалуйста, Дженни, не прогоняй меня. Дай мне возможность все исправить. Позволь мне встретиться с малышкой, хотя бы один раз и потом… Я поступлю так, как ты скажешь. Пожалуйста, Дженни?
Со слезами раскаяния на глазах Чарльз казался подавленным и огорченным. Таким она увидела его впервые в Стокгольме, и они подружились.
– Послушай, Дженни, я чувствую себя ответственным за нее. У каждого человека есть право увидеть собственного ребенка.
– Право? Ответственность? Как ты смеешь произносить эти слова? Где ты был, когда мы страшно нуждались? Боже мой, Чарльз, ты даже не дал ей свою фамилию. Ты не имеешь никакого права появляться здесь и заявлять, что ты мой любящий муж и, кроме того…
– Ты не отрицаешь, что я отец Ингри, Джен? Она бросила на него быстрый взгляд.
– Нет. – Но видя его молящие глаза, огорченное молодое лицо, Дженни едва не поддалась искушению поверить ему и разрешить встретиться с малышкой. Внезапно нахлынули воспоминания о его холодных, влажных руках, касающихся ее неподвижного, застывшего тела, о чувстве омерзения, когда его мокрый рот прижался к ее крепко сжатым губам, стыде и позоре, которые он навлек на нее. И она отрицательно покачала головой.
– И о моей бедной сестре ты тоже позаботишься, Чарльз? Так же, как и тогда, в Стокгольме?
Выражение его лица мгновенно изменилось. Оно стало раздраженным, почти озлобленным.
– Твоя сестра знала, что я люблю тебя. Я не скрывал от нее своих чувств. И все равно она бросилась в мои объятия. Что оставалось делать бедному мальчику? Все, что случилось, произошло по ее вине. В любом случае, она мне не нужна. Мне необходимы ты и мой ребенок.
– Ни Ингри, ни я не нуждаемся ни в чьей заботе. До свидания, Чарльз. Прошу тебя, не беспокой меня больше.
– Дженни, я предупреждаю тебя… – начал Торндайк, но замолк. Тонкие губы сжались в узкую презрительную полоску. Он повернулся и оскорбленно удалился.
* * *
В пять минут восьмого уставшая и расстроенная Дженни вышла из магазина. На тротуаре стоял Торндайк. Вглядываясь в лица продавщиц, он искал ее. Зная его упрямый нрав, девушка поняла, что он пойдет за ней до самого дома. Когда их глазах встретились, она решительно направилась к ожидавшей ее карете.
– Мисс Карвало, оказалось, что я могу принять ваше любезное приглашение.
Дженни улыбнулась и мельком взглянула через плечо. Она готова была на все, лишь бы расстроить планы Торндайка и обезопасить Ингри. Когда она увидела, что Чарльз нанимает экипаж, решила, что не покажет ему дорогу к особняку Карвало, и заставит погоняться за ней.
– Мистер Карвало…
– Джеси. Зовите меня Джеси, – настоятельно попросил он.
– Джеси и Бейбет, – Дженни вздохнула. – Мне бы очень хотелось прокатиться по парку после утомительного рабочего дня. Если вас не затруднит, не могли бы вы показать мне Нью-Йорк. У меня не было возможности осмотреть город.
Брат и сестра с удовольствием согласились с предложением девушки. Когда они отъехали от тротуара, Дженни взглянула в заднее окно. За ними двигался экипаж Торндайка. Она не обратила внимания на кеб, который влился в поток экипажей и катил позади Чарлза. В кэбе, довольный собой, восседал Гьерд Зорн.
ГЛАВА 15
Дженни вышла из оплаченного Джеси Карвалом экипажа. Габриель ждал ее у подъезда, нервно меряя шагами тротуар.
– Где ты пропадала весь вечер? Я беспокоился.
– Не смей задавать мне подобные вопросы, Габриель Агнелли, особенно в таком тоне. Я не твоя… собственность, – раздраженно сказала она, проходя мимо. Агнелли грубо схватил ее за руку и резко повернул к себе.
– Габриель, у меня нет настроения выслушивать всякую чепуху. День был длинный… очень трудный.
– Зато у меня есть настроение поговорить с тобой, cara.
Он хотел добавить: «Я хочу иметь право спрашивать тебя обо всем», но сдержался, внимательно всматриваясь в ее лицо, освещенное тусклым светом далекого фонаря. У Дженни был утомленный вид. Казалось, что она сейчас разрыдается или потеряет над собой контроль. Габриель был потрясен до глубины души.
– Извини, Дженни. Что-нибудь случилось, cara?
Дженни вошла в подъезд и прислонилась к двери своей квартиры на первом стаже.
– Ничего не случилось. Просто закончился первый рабочий день. Я провела на ногах почти двенадцать часов. Нам запрещается сидеть во время работы. Я еще к этому не привыкла. Несколько недель я бездельничала, как знатная дама, греясь на солнышке на палубе океанского парохода. Потом любовалась видами Нью-Йорка, пока няня ухаживала за детьми…
Она старалась спрятать за ироническим тоном и натянутой улыбкой свою тревогу. Перед Габриелем стояла новая, незнакомая Дженни. Напряженная, неспокойная, ранимая, словно она исчерпала все запасы стойкости и терпения. Он не собирался настаивать или чего-то требовать от нее, хотя весь день умирал от желания увидеть ее милое лицо, обнять мягкое, гибкое тело. Ему хотелось сказать, что он желает разделить с ней все ее тревоги и заботы.
– К утру выспишься и почувствуешь себя лучше. Пришла весна, Дженни. Каждый день раскрываются сотни… тысячи новых зеленых листочков, расцветают цветы. Ты отдохнешь и завтра засияешь, как маргаритка, умытая утренней росой.
Черные глаза нежно смотрели на нее. Его губы мягко, немного умоляюще, коснулись ее рта.
– Пока я ожидал твоего возвращения домой, Дженни Ланган, я приготовил для тебя подарок.
Габриель положил ей на ладонь простое, невесомое, гладкое деревянное кольцо.
– Я сделал его из американской липы. Она легко гнется. Чаще всего из нее делают шкатулки, – он надел ей колечко на правую руку. – У меня есть еще один подарок для тебя, побольше. Я… подарю его тебе потом.
– Спасибо, Габриель…
Ему показалось, что она сказала не все. Он кивнул, постоял в нерешительности и стал подниматься по лестнице.
– Всего доброго, Дженни. Ложись спать. Спокойной ночи, любимая.
– Габриель… – позвала она. Он остановился. – Мм… Я надену твое кольцо завтра на работу, – сообщила Дженни.
Не оглядываясь, он махнул ей рукой. Если он оглянется и посмотрит на нее, то не сможет уйти. Он не увидит ее целых двадцать четыре часа, до следующего вечера.
– Габриель! – настойчиво позвала она.
Он опустился на одну ступеньку и взглянул на нее. Она светилась даже в полумраке коридора. Дженни тряхнула гривой золотых волос.
– Что, cara?
Ему необходимо узнать – иначе он не успокоится, – где и с кем она провела вечер. Но Габриель постарался скрыть от девушки свой интерес и не докучать ей вопросами.
– Как прошел твой день?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Со слезами раскаяния на глазах Чарльз казался подавленным и огорченным. Таким она увидела его впервые в Стокгольме, и они подружились.
– Послушай, Дженни, я чувствую себя ответственным за нее. У каждого человека есть право увидеть собственного ребенка.
– Право? Ответственность? Как ты смеешь произносить эти слова? Где ты был, когда мы страшно нуждались? Боже мой, Чарльз, ты даже не дал ей свою фамилию. Ты не имеешь никакого права появляться здесь и заявлять, что ты мой любящий муж и, кроме того…
– Ты не отрицаешь, что я отец Ингри, Джен? Она бросила на него быстрый взгляд.
– Нет. – Но видя его молящие глаза, огорченное молодое лицо, Дженни едва не поддалась искушению поверить ему и разрешить встретиться с малышкой. Внезапно нахлынули воспоминания о его холодных, влажных руках, касающихся ее неподвижного, застывшего тела, о чувстве омерзения, когда его мокрый рот прижался к ее крепко сжатым губам, стыде и позоре, которые он навлек на нее. И она отрицательно покачала головой.
– И о моей бедной сестре ты тоже позаботишься, Чарльз? Так же, как и тогда, в Стокгольме?
Выражение его лица мгновенно изменилось. Оно стало раздраженным, почти озлобленным.
– Твоя сестра знала, что я люблю тебя. Я не скрывал от нее своих чувств. И все равно она бросилась в мои объятия. Что оставалось делать бедному мальчику? Все, что случилось, произошло по ее вине. В любом случае, она мне не нужна. Мне необходимы ты и мой ребенок.
– Ни Ингри, ни я не нуждаемся ни в чьей заботе. До свидания, Чарльз. Прошу тебя, не беспокой меня больше.
– Дженни, я предупреждаю тебя… – начал Торндайк, но замолк. Тонкие губы сжались в узкую презрительную полоску. Он повернулся и оскорбленно удалился.
* * *
В пять минут восьмого уставшая и расстроенная Дженни вышла из магазина. На тротуаре стоял Торндайк. Вглядываясь в лица продавщиц, он искал ее. Зная его упрямый нрав, девушка поняла, что он пойдет за ней до самого дома. Когда их глазах встретились, она решительно направилась к ожидавшей ее карете.
– Мисс Карвало, оказалось, что я могу принять ваше любезное приглашение.
Дженни улыбнулась и мельком взглянула через плечо. Она готова была на все, лишь бы расстроить планы Торндайка и обезопасить Ингри. Когда она увидела, что Чарльз нанимает экипаж, решила, что не покажет ему дорогу к особняку Карвало, и заставит погоняться за ней.
– Мистер Карвало…
– Джеси. Зовите меня Джеси, – настоятельно попросил он.
– Джеси и Бейбет, – Дженни вздохнула. – Мне бы очень хотелось прокатиться по парку после утомительного рабочего дня. Если вас не затруднит, не могли бы вы показать мне Нью-Йорк. У меня не было возможности осмотреть город.
Брат и сестра с удовольствием согласились с предложением девушки. Когда они отъехали от тротуара, Дженни взглянула в заднее окно. За ними двигался экипаж Торндайка. Она не обратила внимания на кеб, который влился в поток экипажей и катил позади Чарлза. В кэбе, довольный собой, восседал Гьерд Зорн.
ГЛАВА 15
Дженни вышла из оплаченного Джеси Карвалом экипажа. Габриель ждал ее у подъезда, нервно меряя шагами тротуар.
– Где ты пропадала весь вечер? Я беспокоился.
– Не смей задавать мне подобные вопросы, Габриель Агнелли, особенно в таком тоне. Я не твоя… собственность, – раздраженно сказала она, проходя мимо. Агнелли грубо схватил ее за руку и резко повернул к себе.
– Габриель, у меня нет настроения выслушивать всякую чепуху. День был длинный… очень трудный.
– Зато у меня есть настроение поговорить с тобой, cara.
Он хотел добавить: «Я хочу иметь право спрашивать тебя обо всем», но сдержался, внимательно всматриваясь в ее лицо, освещенное тусклым светом далекого фонаря. У Дженни был утомленный вид. Казалось, что она сейчас разрыдается или потеряет над собой контроль. Габриель был потрясен до глубины души.
– Извини, Дженни. Что-нибудь случилось, cara?
Дженни вошла в подъезд и прислонилась к двери своей квартиры на первом стаже.
– Ничего не случилось. Просто закончился первый рабочий день. Я провела на ногах почти двенадцать часов. Нам запрещается сидеть во время работы. Я еще к этому не привыкла. Несколько недель я бездельничала, как знатная дама, греясь на солнышке на палубе океанского парохода. Потом любовалась видами Нью-Йорка, пока няня ухаживала за детьми…
Она старалась спрятать за ироническим тоном и натянутой улыбкой свою тревогу. Перед Габриелем стояла новая, незнакомая Дженни. Напряженная, неспокойная, ранимая, словно она исчерпала все запасы стойкости и терпения. Он не собирался настаивать или чего-то требовать от нее, хотя весь день умирал от желания увидеть ее милое лицо, обнять мягкое, гибкое тело. Ему хотелось сказать, что он желает разделить с ней все ее тревоги и заботы.
– К утру выспишься и почувствуешь себя лучше. Пришла весна, Дженни. Каждый день раскрываются сотни… тысячи новых зеленых листочков, расцветают цветы. Ты отдохнешь и завтра засияешь, как маргаритка, умытая утренней росой.
Черные глаза нежно смотрели на нее. Его губы мягко, немного умоляюще, коснулись ее рта.
– Пока я ожидал твоего возвращения домой, Дженни Ланган, я приготовил для тебя подарок.
Габриель положил ей на ладонь простое, невесомое, гладкое деревянное кольцо.
– Я сделал его из американской липы. Она легко гнется. Чаще всего из нее делают шкатулки, – он надел ей колечко на правую руку. – У меня есть еще один подарок для тебя, побольше. Я… подарю его тебе потом.
– Спасибо, Габриель…
Ему показалось, что она сказала не все. Он кивнул, постоял в нерешительности и стал подниматься по лестнице.
– Всего доброго, Дженни. Ложись спать. Спокойной ночи, любимая.
– Габриель… – позвала она. Он остановился. – Мм… Я надену твое кольцо завтра на работу, – сообщила Дженни.
Не оглядываясь, он махнул ей рукой. Если он оглянется и посмотрит на нее, то не сможет уйти. Он не увидит ее целых двадцать четыре часа, до следующего вечера.
– Габриель! – настойчиво позвала она.
Он опустился на одну ступеньку и взглянул на нее. Она светилась даже в полумраке коридора. Дженни тряхнула гривой золотых волос.
– Что, cara?
Ему необходимо узнать – иначе он не успокоится, – где и с кем она провела вечер. Но Габриель постарался скрыть от девушки свой интерес и не докучать ей вопросами.
– Как прошел твой день?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81