Потом смочила водой бумажное полотенце и уложила его на шею Дэвиду, под затылок.
Я наблюдал за роями. Поведение их слегка изменилось. Они больше не держались вплотную к зданию. Вместо этого они теперь сновали плавными зигзагами, отлетая от стены в пустыню и возвращаясь назад.
Мэй тоже заметила это:
– Новое поведение…
– Да. Одна стратегия не сработала, теперь они пробуют другую.
– Да пусть себе егозят, сколько хотят, – сказал Чарли. – Двери от этого все равно не откроются.
И все же поведение роев, менявшееся прямо на глазах, просто поражало воображение. Тут мне пришла в голову новая мысль:
– Насколько острое у роя зрение?
В наушниках щелкнуло. Это был Рикки.
– Зрение у них сказочное, – сказал он. – В конце концов, ради этого их и создали.
– А как они строят изображение? – спросил я.
Что ни говори, рои представляли собой просто сборище отдельных частиц. Как и в случае палочек и колбочек глаза, для создания картинки требуется централизованное средство обработки изображения. Так как же осуществляют обработку они?
Рикки кашлянул:
– Э-э… точно не знаю.
– Способность видеть появилась только у поздних поколений, – сказал Чарли.
– Ты хочешь сказать, им удалось развить в себе зрение?
– Ага.
Мы смотрели, как один рой, отделившись от стены, устремился к кролику, а от него тут же рванулся назад, к стене. Внезапно он притормозил и повис над пустыней.
– По-моему, он что-то увидел, – сказал я.
– Что там можно увидеть? – осведомился Чарли. – Это же пустыня, тут ничего нет, кроме песка да кактусов.
– И следов, – добавила Мэй.
– Что? Это ты о наших следах, что ли?
Секунд десять-пятнадцать мы наблюдали за роем, который висел на месте, поднимаясь и опускаясь, точно дыша. Теперь он стал почти черным и лишь изредка поблескивал серебром.
Чарли прикусил губу:
– Ты действительно думаешь, будто он что-то видит?
– Не знаю, – ответила Мэй.
Внезапно рой поднялся и снова пришел в движение. Но полетел он не к нам, а к двери подстанции.
– Он идет по нашим следам, – сказала Мэй.
Следующие пять минут мы провели в напряжении. Рой тем же путем вернулся к кролику, немного покружил над ним и снова возвратился к двери подстанции. Оттуда опять к кролику. И так три раза.
– Застрял, – сказал Чарли, – ходит по кругу.
– Значит, нам повезло, – отозвался я.
Я-то думал, что поведение роя изменится. В исходную версию «ОХОТЫ» был встроен элемент случайности, позволявший справляться с ситуациями, подобными этой.
Теперь рой описывал концентрические круги, в центре которых находился кролик. И скоро наткнулся на другие наши следы. С мгновение он повисел над ними, потом вдруг поднялся повыше и полетел прямо на нас, точно по тому пути, каким мы шли к складу.
– Черт, – сказал Чарли. – Похоже, мы здорово влипли.
Мэй с Чарли метнулись к окну. Я закричал:
– Нет, нет! Не подходите к окну!
– Что?
– Он вас увидит! Отойдите от окна!
Как следует спрятаться на складе было негде. Рози с Дэвидом заползли под мойку. Чарли, не обращая внимания на их протесты, притиснулся к ним. Мэй скользнула в темный угол, забившись там между полками.
В наушниках треснуло.
– Эй, ребята. – Это был Рикки. – Один направляется к вам. А, м-м… Нет… Два других тоже присоединились к нему.
– Рикки, – сказал я, – уйди из эфира.
– Что?
– Отключись, Рикки.
Я опустился на колени за стоявшей в главном складском отсеке картонной коробкой с какими-то припасами. Коробка была не настолько велика, чтобы укрыть меня полностью. Как бы то ни было, ничего лучшего я придумать не смог.
Прошло секунд десять-пятнадцать. Я видел солнечный свет, вливавшийся в расположенное над раковиной северное окно. Свет оставлял на полу слева от меня белый прямоугольник.
Снова треск в наушниках:
– Почему ты отказываешься от связи?
– Рикки, эти штуки умеют слушать, так что отключись.
Я потянулся к висевшему у меня на поясе передатчику и выключил его. И знаками велел всем остальным сделать то же.
Чарли пошевелил губами, беззвучно говоря мне что-то. По-моему, он говорил: «Этот тип хочет, чтобы нас убили».
Прошло не больше двух-трех минут, которые показались нам вечностью. Я не сомневался, что первый рой уже совсем близко. Правда, в окнах он пока не показывался, и я не мог понять, на что он потратил столько времени. Но тут я заметил, как сияющий белый прямоугольник на полу заливает тусклая серость.
Рой был здесь.
Мне казалось, что к гудению кондиционера присоединился какой-то глубокий, монотонный звук. Из-за коробки я видел, как окно над раковиной постепенно темнеет от кружащих за ним черных частиц – казалось, снаружи разыгралась пыльная буря.
Под раковиной начал стонать Дэвид Брукс. Чарли зажал ему рот ладонью.
И тут рой исчез из окна, так же быстро, как появился. В окно снова полился солнечный свет. Никто не двинулся с места.
Мгновение спустя точно так же потемнело западное окно. Я не мог понять, почему рой не проникает внутрь – окна не были герметичными. Наночастицы могли с легкостью проскользнуть в любую из щелей.
Западное окно еще оставалось темным, а уже снова потемнело и северное. Теперь в помещение заглядывали одновременно два роя. Рикки сказал, что к нам направляются три. Я гадал, где же третий. Через миг я это узнал.
Словно безмолвный черный туман, наночастицы начали просачиваться из-под западной двери. Они все прибывали. Одни зависали у дверного косяка, другие бесцельно кружили по складу, однако я знал, что пройдет несколько секунд, и они самоорганизуются.
Потом я увидел, как другие частицы просачиваются в щели северного окна.
Ждать дальше было бессмысленно. Я поднялся, вышел из-за укрытия и крикнул всем, чтобы они тоже выходили.
– Построиться парами!
Чарли схватил бутылку из-под «Виндекса» и встал в строй, бормоча:
– Каковы наши шансы, как по-твоему?
– Лучше не бывает, – ответил я. – Постройтесь и держитесь вплотную ко мне.
Не будь нам так страшно, мы бы, наверное, показались себе смешными: перемещаясь по отсеку взад-вперед и стараясь согласовать движения, мы пытались изобразить птичью стаю. Поначалу у нас это получалось плохо, но постепенно дело пошло на лад. Дойдя до стены, мы разворачивались кругом и топали назад.
Скоро отсек наполнился подобием однородного тумана. Я чувствовал, как у меня покалывает все тело, и не сомневался – то же происходит и с другими. Дэвид снова начал стонать, вышагивавшая рядом с ним Рози упрашивала его держаться.
Внезапно, с потрясшей нас быстротой, туман исчез. Частицы выстроились в две колонны, которые зависли прямо у нас над головами.
Видимые в такой близи, рои источали безошибочно узнаваемую угрозу. Глубокий монотонный звук различался теперь совершенно отчетливо, временами он перемежался сердитым шипением наподобие змеиного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Я наблюдал за роями. Поведение их слегка изменилось. Они больше не держались вплотную к зданию. Вместо этого они теперь сновали плавными зигзагами, отлетая от стены в пустыню и возвращаясь назад.
Мэй тоже заметила это:
– Новое поведение…
– Да. Одна стратегия не сработала, теперь они пробуют другую.
– Да пусть себе егозят, сколько хотят, – сказал Чарли. – Двери от этого все равно не откроются.
И все же поведение роев, менявшееся прямо на глазах, просто поражало воображение. Тут мне пришла в голову новая мысль:
– Насколько острое у роя зрение?
В наушниках щелкнуло. Это был Рикки.
– Зрение у них сказочное, – сказал он. – В конце концов, ради этого их и создали.
– А как они строят изображение? – спросил я.
Что ни говори, рои представляли собой просто сборище отдельных частиц. Как и в случае палочек и колбочек глаза, для создания картинки требуется централизованное средство обработки изображения. Так как же осуществляют обработку они?
Рикки кашлянул:
– Э-э… точно не знаю.
– Способность видеть появилась только у поздних поколений, – сказал Чарли.
– Ты хочешь сказать, им удалось развить в себе зрение?
– Ага.
Мы смотрели, как один рой, отделившись от стены, устремился к кролику, а от него тут же рванулся назад, к стене. Внезапно он притормозил и повис над пустыней.
– По-моему, он что-то увидел, – сказал я.
– Что там можно увидеть? – осведомился Чарли. – Это же пустыня, тут ничего нет, кроме песка да кактусов.
– И следов, – добавила Мэй.
– Что? Это ты о наших следах, что ли?
Секунд десять-пятнадцать мы наблюдали за роем, который висел на месте, поднимаясь и опускаясь, точно дыша. Теперь он стал почти черным и лишь изредка поблескивал серебром.
Чарли прикусил губу:
– Ты действительно думаешь, будто он что-то видит?
– Не знаю, – ответила Мэй.
Внезапно рой поднялся и снова пришел в движение. Но полетел он не к нам, а к двери подстанции.
– Он идет по нашим следам, – сказала Мэй.
Следующие пять минут мы провели в напряжении. Рой тем же путем вернулся к кролику, немного покружил над ним и снова возвратился к двери подстанции. Оттуда опять к кролику. И так три раза.
– Застрял, – сказал Чарли, – ходит по кругу.
– Значит, нам повезло, – отозвался я.
Я-то думал, что поведение роя изменится. В исходную версию «ОХОТЫ» был встроен элемент случайности, позволявший справляться с ситуациями, подобными этой.
Теперь рой описывал концентрические круги, в центре которых находился кролик. И скоро наткнулся на другие наши следы. С мгновение он повисел над ними, потом вдруг поднялся повыше и полетел прямо на нас, точно по тому пути, каким мы шли к складу.
– Черт, – сказал Чарли. – Похоже, мы здорово влипли.
Мэй с Чарли метнулись к окну. Я закричал:
– Нет, нет! Не подходите к окну!
– Что?
– Он вас увидит! Отойдите от окна!
Как следует спрятаться на складе было негде. Рози с Дэвидом заползли под мойку. Чарли, не обращая внимания на их протесты, притиснулся к ним. Мэй скользнула в темный угол, забившись там между полками.
В наушниках треснуло.
– Эй, ребята. – Это был Рикки. – Один направляется к вам. А, м-м… Нет… Два других тоже присоединились к нему.
– Рикки, – сказал я, – уйди из эфира.
– Что?
– Отключись, Рикки.
Я опустился на колени за стоявшей в главном складском отсеке картонной коробкой с какими-то припасами. Коробка была не настолько велика, чтобы укрыть меня полностью. Как бы то ни было, ничего лучшего я придумать не смог.
Прошло секунд десять-пятнадцать. Я видел солнечный свет, вливавшийся в расположенное над раковиной северное окно. Свет оставлял на полу слева от меня белый прямоугольник.
Снова треск в наушниках:
– Почему ты отказываешься от связи?
– Рикки, эти штуки умеют слушать, так что отключись.
Я потянулся к висевшему у меня на поясе передатчику и выключил его. И знаками велел всем остальным сделать то же.
Чарли пошевелил губами, беззвучно говоря мне что-то. По-моему, он говорил: «Этот тип хочет, чтобы нас убили».
Прошло не больше двух-трех минут, которые показались нам вечностью. Я не сомневался, что первый рой уже совсем близко. Правда, в окнах он пока не показывался, и я не мог понять, на что он потратил столько времени. Но тут я заметил, как сияющий белый прямоугольник на полу заливает тусклая серость.
Рой был здесь.
Мне казалось, что к гудению кондиционера присоединился какой-то глубокий, монотонный звук. Из-за коробки я видел, как окно над раковиной постепенно темнеет от кружащих за ним черных частиц – казалось, снаружи разыгралась пыльная буря.
Под раковиной начал стонать Дэвид Брукс. Чарли зажал ему рот ладонью.
И тут рой исчез из окна, так же быстро, как появился. В окно снова полился солнечный свет. Никто не двинулся с места.
Мгновение спустя точно так же потемнело западное окно. Я не мог понять, почему рой не проникает внутрь – окна не были герметичными. Наночастицы могли с легкостью проскользнуть в любую из щелей.
Западное окно еще оставалось темным, а уже снова потемнело и северное. Теперь в помещение заглядывали одновременно два роя. Рикки сказал, что к нам направляются три. Я гадал, где же третий. Через миг я это узнал.
Словно безмолвный черный туман, наночастицы начали просачиваться из-под западной двери. Они все прибывали. Одни зависали у дверного косяка, другие бесцельно кружили по складу, однако я знал, что пройдет несколько секунд, и они самоорганизуются.
Потом я увидел, как другие частицы просачиваются в щели северного окна.
Ждать дальше было бессмысленно. Я поднялся, вышел из-за укрытия и крикнул всем, чтобы они тоже выходили.
– Построиться парами!
Чарли схватил бутылку из-под «Виндекса» и встал в строй, бормоча:
– Каковы наши шансы, как по-твоему?
– Лучше не бывает, – ответил я. – Постройтесь и держитесь вплотную ко мне.
Не будь нам так страшно, мы бы, наверное, показались себе смешными: перемещаясь по отсеку взад-вперед и стараясь согласовать движения, мы пытались изобразить птичью стаю. Поначалу у нас это получалось плохо, но постепенно дело пошло на лад. Дойдя до стены, мы разворачивались кругом и топали назад.
Скоро отсек наполнился подобием однородного тумана. Я чувствовал, как у меня покалывает все тело, и не сомневался – то же происходит и с другими. Дэвид снова начал стонать, вышагивавшая рядом с ним Рози упрашивала его держаться.
Внезапно, с потрясшей нас быстротой, туман исчез. Частицы выстроились в две колонны, которые зависли прямо у нас над головами.
Видимые в такой близи, рои источали безошибочно узнаваемую угрозу. Глубокий монотонный звук различался теперь совершенно отчетливо, временами он перемежался сердитым шипением наподобие змеиного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44