Если же вы не хотите вступить со мной в бой один на один, то приводите с собой столько ваших людей, сколько вам заблагорассудится, а я явлюсь со столькими же. И, пожалуй, я сделаю вам даже некоторую уступку: в моем отряде на каждую сотню бойцов будет на десять человек меньше, чем у вас. Я усерднейшим образом прошу вас вот о чем: сделайте так и испытайте вашу доблесть не в борьбе с вилланами, а с настоящими воинами. На это предложение соблаговолите ответить мне скорее письмом ит. д. А впредь не вступайте на эту землю, ибо я буду обращаться с вами, как со смертельным врагом».
Получив это письмо и узнав об удивительном имени пославшего его и о том, что он из Балле д'Эброн, Шиверсмарс совсем пал духом, вообразив, что Маработто несомненно какой-то знаменитый человек, а потому не стал писать ему письма и не дал ответа. Вследствие такого письма Маработто, он перепугался и в течение нескольких месяцев не воевал и не совершал наездов на область Мачераты, и все это только из страха перед названным Маработто.
Эта выдумка Маработто была очень тонкой! При помощи небольшого количества чернил он выгнал неприятеля из своей страны, и письмо это принесло Мачерате гораздо больше пользы, чем принесли бы триста вооруженных всадников.
Новелла 130
В Берто Фолъки, в то время, когда он находился у огня, вцепилась кошка, и, если бы не жена, освободившая ею благодаря своей сообразительности, ему угрожала бы опасность умереть
В одной из новелл выше я показал, как Берто Фольки был принят за жабу; в настоящей коротенькой новелле я хочу показать, как он был принят за мышь. Случилось это таким образом.
В октябре месяце, в то время как он находился в своем имении в Скандиччи, во Флорентийской области, у него на седалище образовался веред, в том месте, где проходит повязка, накладываемая на грыжу. Веред этот был настолько злокачественный, что Берто в течение, нескольких дней немного лихорадило. Благодаря нарыву ему пришлось сидеть дома и не надевать штанов.
Однажды вечером ему захотелось зажарить бывших у него четырех великолепных дроздов, но зажарить по-своему, и он приказал своей служанке принести их к огню, разведенному в зале. Он приготовил вертел, уселся на скамеечку и, взяв лопатку, поправил огонь, желая, чтобы названные дрозды зажарились надлежащим образом, дабы съесть их затем с миром вместе со своей женой. Под скамейкой, как это постоянно бывает, находилась в это время кошка. Увидев приспособления Берто, которые болтались между ножками скамейки, и решив, вероятно, что это мышь, кошка бросается на них и впивается в них когтями.
Почувствовав, что его схватили за такое место, Берто протягивает руки к кошке и хватает ее, желая сбросить ее с себя; но чем старательнее он это делает, тем крепче вцепляется в него кошка, мяукая при этом, так что он начинает от боли кричать. Служанка, поворачивавшая вертел, спросила: «Что с вами, Берто?»
Берто ответил на это: «Разве ты не видишь?»
Служанка же, хотя и видела то, что делала кошка, не смела от стыда наклониться поближе к приспособлениям Берто. Она начинает звать кошку: «Кисанька, киса, киса, кисанька!» Но кошка продолжала свое дело; словом, она не только не оставляла своей добычи, но еще крепче сжимала ее, так что Берто все время кричал, пока, услышав крик, к нему не прибежала со всех ног жена.
Увидев ее, Берто сказал: «Ах, жена! Я умираю. Кошка, как ты видишь, схватила меня; я умираю, я умираю!»
Жена, нежно любившая своего мужа и его приспособления, бросается к кошке, хватает ее и сжимает, чтобы она отпустила; нота вцепляется еще крепче. Тогда она хватает кошку за горло и начинает сжимать его, чтобы кошка раскрыла пасть. Пасть она, правда, на минуту раскрыла, но скоро впилась зубами снова, так что Берто стал звать на помощь. Видя, что дело плохо, жена Берто, как женщина умная, осторожная и нежно относившаяся к телесам мужа, измыслила такой ловкий способ: она взяла находившийся на огне вертел с четырьмя дроздами, которые были еще не совсем горячи, и поднесла его к носу кошки. Голодная кошка, почуяв запах дроздов, бросает свою добычу и вцепляется в дроздов, которых она принимается таскать вместе с вертелом по всему дому и, наконец, преспокойно съедает их, так как у жены и служанки было тогда в руках другое дело и им было не до дроздов.
Избавившийся от когтей кошки, помятый и исцарапанный, Берто казался мертвым. Принадлежности его были искусаны и имели такой вид, словно ими играли в юлу. Доблестная женщина послала за врачом по каноническим делам, чтобы он вылечил Берто. Врачу пришлось повозиться с ним немало в течение целых двух месяцев, прежде чем он излечил его. Если бы не почтенная женщина, которая предпочла лучше лишиться ужина, чем мужа, то Берто Фольки оказался бы под угрозой перестать навсегда быть мужчиной. С той поры он считал себя всегда обязанным, жизнью своей доблестной супруге.
Новелла 131
После того как Салъвестро Брунеллески съездил однажды на воды, чтобы удовлетворить просьбу жены, желавшей иметь детей, жена его на следующий год захотела вернуться туда же. Сальвестро говорит ей, что он более не пригоден для этого, и предлагает ей использовать кого-нибудь другого: жена отправляется на купанья без него
Сальвестро Брунеллески, о котором упоминалось выше, был женат на очень забавной женщине из Фриуля. Так как у нее не было детей, а ей очень хотелось иметь их, то она сказала однажды мужу: «Сальвестро, мне сказали, что, если мы с тобой отправимся на воды в Петриуоло, то я забеременею и у нас будут дети».
Сальвестро ответил на это: «Дорогая жена, для этого нужна другая вода, чем та, в которой купаются».
Жена упорствовала в своем желании отправиться с Сальвестро на купанья. Пришлось Сальвестро согласиться; он принял слабительное, и они разузнали об образе жизни, которого надлежит держаться и который состоял в том, чтобы либо убить Сальвестро, либо иметь детей. После этого они однажды утром пустились в путь. Добравшись до источника Сан-Пьеро Гаттолино, они застигли здесь приходского священника де Макки, поившего свою лошадь, большого весельчака, который спросил Сальвестро, куда он направляется. Сальвестро ответил: «Мы направляемся на воды, хотя я мог бы сказать, что направляюсь на убой».
На это священник сказал: «Вам следует, конечно, ехать вместе со мной; вы увидите, сколько я доставлю вам удовольствий».
Сальвестро ответил на это: «В добрый час», и они пустились в путь.
Священник хотел быть непременно их экономом, и покупал для них наилучшие припасы, так что они существовали роскошно. Вернувшись домой после пребывания в Петриуоло и купаний, жена Сальвестро говорит ему: «Ты знаешь, что сказал врач», и она прильнула к лакомке, и пришлось Сальвестро исполнить свои супружеские обязанности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Получив это письмо и узнав об удивительном имени пославшего его и о том, что он из Балле д'Эброн, Шиверсмарс совсем пал духом, вообразив, что Маработто несомненно какой-то знаменитый человек, а потому не стал писать ему письма и не дал ответа. Вследствие такого письма Маработто, он перепугался и в течение нескольких месяцев не воевал и не совершал наездов на область Мачераты, и все это только из страха перед названным Маработто.
Эта выдумка Маработто была очень тонкой! При помощи небольшого количества чернил он выгнал неприятеля из своей страны, и письмо это принесло Мачерате гораздо больше пользы, чем принесли бы триста вооруженных всадников.
Новелла 130
В Берто Фолъки, в то время, когда он находился у огня, вцепилась кошка, и, если бы не жена, освободившая ею благодаря своей сообразительности, ему угрожала бы опасность умереть
В одной из новелл выше я показал, как Берто Фольки был принят за жабу; в настоящей коротенькой новелле я хочу показать, как он был принят за мышь. Случилось это таким образом.
В октябре месяце, в то время как он находился в своем имении в Скандиччи, во Флорентийской области, у него на седалище образовался веред, в том месте, где проходит повязка, накладываемая на грыжу. Веред этот был настолько злокачественный, что Берто в течение, нескольких дней немного лихорадило. Благодаря нарыву ему пришлось сидеть дома и не надевать штанов.
Однажды вечером ему захотелось зажарить бывших у него четырех великолепных дроздов, но зажарить по-своему, и он приказал своей служанке принести их к огню, разведенному в зале. Он приготовил вертел, уселся на скамеечку и, взяв лопатку, поправил огонь, желая, чтобы названные дрозды зажарились надлежащим образом, дабы съесть их затем с миром вместе со своей женой. Под скамейкой, как это постоянно бывает, находилась в это время кошка. Увидев приспособления Берто, которые болтались между ножками скамейки, и решив, вероятно, что это мышь, кошка бросается на них и впивается в них когтями.
Почувствовав, что его схватили за такое место, Берто протягивает руки к кошке и хватает ее, желая сбросить ее с себя; но чем старательнее он это делает, тем крепче вцепляется в него кошка, мяукая при этом, так что он начинает от боли кричать. Служанка, поворачивавшая вертел, спросила: «Что с вами, Берто?»
Берто ответил на это: «Разве ты не видишь?»
Служанка же, хотя и видела то, что делала кошка, не смела от стыда наклониться поближе к приспособлениям Берто. Она начинает звать кошку: «Кисанька, киса, киса, кисанька!» Но кошка продолжала свое дело; словом, она не только не оставляла своей добычи, но еще крепче сжимала ее, так что Берто все время кричал, пока, услышав крик, к нему не прибежала со всех ног жена.
Увидев ее, Берто сказал: «Ах, жена! Я умираю. Кошка, как ты видишь, схватила меня; я умираю, я умираю!»
Жена, нежно любившая своего мужа и его приспособления, бросается к кошке, хватает ее и сжимает, чтобы она отпустила; нота вцепляется еще крепче. Тогда она хватает кошку за горло и начинает сжимать его, чтобы кошка раскрыла пасть. Пасть она, правда, на минуту раскрыла, но скоро впилась зубами снова, так что Берто стал звать на помощь. Видя, что дело плохо, жена Берто, как женщина умная, осторожная и нежно относившаяся к телесам мужа, измыслила такой ловкий способ: она взяла находившийся на огне вертел с четырьмя дроздами, которые были еще не совсем горячи, и поднесла его к носу кошки. Голодная кошка, почуяв запах дроздов, бросает свою добычу и вцепляется в дроздов, которых она принимается таскать вместе с вертелом по всему дому и, наконец, преспокойно съедает их, так как у жены и служанки было тогда в руках другое дело и им было не до дроздов.
Избавившийся от когтей кошки, помятый и исцарапанный, Берто казался мертвым. Принадлежности его были искусаны и имели такой вид, словно ими играли в юлу. Доблестная женщина послала за врачом по каноническим делам, чтобы он вылечил Берто. Врачу пришлось повозиться с ним немало в течение целых двух месяцев, прежде чем он излечил его. Если бы не почтенная женщина, которая предпочла лучше лишиться ужина, чем мужа, то Берто Фольки оказался бы под угрозой перестать навсегда быть мужчиной. С той поры он считал себя всегда обязанным, жизнью своей доблестной супруге.
Новелла 131
После того как Салъвестро Брунеллески съездил однажды на воды, чтобы удовлетворить просьбу жены, желавшей иметь детей, жена его на следующий год захотела вернуться туда же. Сальвестро говорит ей, что он более не пригоден для этого, и предлагает ей использовать кого-нибудь другого: жена отправляется на купанья без него
Сальвестро Брунеллески, о котором упоминалось выше, был женат на очень забавной женщине из Фриуля. Так как у нее не было детей, а ей очень хотелось иметь их, то она сказала однажды мужу: «Сальвестро, мне сказали, что, если мы с тобой отправимся на воды в Петриуоло, то я забеременею и у нас будут дети».
Сальвестро ответил на это: «Дорогая жена, для этого нужна другая вода, чем та, в которой купаются».
Жена упорствовала в своем желании отправиться с Сальвестро на купанья. Пришлось Сальвестро согласиться; он принял слабительное, и они разузнали об образе жизни, которого надлежит держаться и который состоял в том, чтобы либо убить Сальвестро, либо иметь детей. После этого они однажды утром пустились в путь. Добравшись до источника Сан-Пьеро Гаттолино, они застигли здесь приходского священника де Макки, поившего свою лошадь, большого весельчака, который спросил Сальвестро, куда он направляется. Сальвестро ответил: «Мы направляемся на воды, хотя я мог бы сказать, что направляюсь на убой».
На это священник сказал: «Вам следует, конечно, ехать вместе со мной; вы увидите, сколько я доставлю вам удовольствий».
Сальвестро ответил на это: «В добрый час», и они пустились в путь.
Священник хотел быть непременно их экономом, и покупал для них наилучшие припасы, так что они существовали роскошно. Вернувшись домой после пребывания в Петриуоло и купаний, жена Сальвестро говорит ему: «Ты знаешь, что сказал врач», и она прильнула к лакомке, и пришлось Сальвестро исполнить свои супружеские обязанности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131