газовый кран был лишь немного приоткрыт. В таких случаях газ смешивается с воздухом постепенно, и поэтому запах вначале не чувствуется, просто начинает болеть голова, появляется вялость и желание уснуть. Почему бы и не забыться спокойным сном, если до этого тебе улыбались, посылали воздушный поцелуй и говорили, что все будет хорошо?
Поль Рено встал. Он был бледен.
– Я ничего этого не признаю, – сказал он. – Слышишь? Я не признаю!
– Зачем ты это сделал, Поль? – тихо спросил Маркус.
– Я не делал ничего подобного! Это чьи-то козни!
– Ты говорил: многие из мужчин попадают в постель к женщинам, но это вовсе не значит, что все они их убивают. Почему же ты сделал это?
– Ты не смеешь меня обвинять в этом, Марк! Ты представил все так, будто это дело уже закончено и доказана моя вина. Но это же не так! Почему все они вдруг стали свидетельствовать против меня? Почему это всплыло только сейчас, а не раньше?
– Свидетели знали все! – сказал Маркус.
– Ах, так?
– Они знали, что Марию-Терезу убил ты. Я хочу сказать, что это сделал Пьер Леруа, любовник Марии-Терезы и отец ее ребенка. Но они не могли найти Пьера Леруа, этот тип оказался достаточно сообразительным, чтобы больше не показываться в Бурже. Здесь его знали в лицо и могли арестовать. Но ни его имя, ни адрес не были известны. Просто несколько человек видели его и могли узнать. Именно поэтому ты после смерти девушки отказался от должности юриста на местной фабрике. И даже продал акции этого предприятия. Ты сделал это, чтобы никогда больше не показываться в Бурже.
– Кто сказал, что я вручил прошение об отставке Совету директоров? Я имею в виду: кто докажет, что я подал в отставку именно в эти дни и именно по этой причине?
– Мы звонили в Бурже, – сказал Маркус, – завтра они сообщат нам точную дату твоего увольнения. Но мы уже знаем, что это было приблизительно в те дни.
Поль Рено повернулся к Пьеру Саксу.
– И все это подстроил ты? Ты же сказал, что уничтожишь меня…
– Я не хотел этого, – сказал Пьер Сакс, – но, как я уже говорил, готовя статью, я вдруг стал обнаруживать факты, о которых не мог молчать, не подвергая себя опасности попасть в жуткую историю. Я собирался написать репортаж в нескольких частях с продолжением о неземной любви известного политика. Читатели любят такие сентиментальные сказочки. Однако совершенно неожиданно для самого себя я фактически стал писать историю убийства.
– Но почему вы так уверены, что это сделал я? Кто вам сказал, что девушка не могла сама открыть кран и пустить газ? Человек в состоянии отчаяния способен на многое. Она могла сползти с кровати.
– Да, могла, – подтвердил Маркус, – и возможно, могла даже доползти до плиты. Доктор утверждает, что она не в силах была это сделать, но допустим, что это не так… Тогда какой смысл был снова, ценой невероятных, нечеловеческих усилий добираться опять до кровати? Ведь ее нашли лежащей в кровати! Предположим, она смогла доползти до газовой плиты, зачем же она добиралась обратно, к кровати?
Лицо Поля Рено блестело от пота.
– В комнате мог побывать еще кто-то, кто пришел после меня. Консьержка говорит, что она никого не впускала, что у двери автоматический замок, но он мог не сработать на этот раз, ведь так бывает! Дверь закрывается, но в последний момент что-то заедает. Это же возможно! Даже очень возможно!
– Даже если бы дверь была открыта, все равно вряд ли можно было пройти незамеченным мимо консьержки. Это очень старательная и строгая женщина. Почти все жильцы на нее жалуются, так неукоснительно она выполняет свои обязанности. Ее даже прозвали Робеспьером за непримиримость.
Говоря это, Маркус не спускал глаз с Поля Рено.
– Зачем ты это сделал? – спросил он.
– Мы должны поговорить наедине, Марк, – сказал Рено.
– Вот ты и погиб, Поль Рено! – воскликнул Пьер Сакс.
Рено хотел было что-то возразить, но Маркус не дал ему раскрыть рта.
– Побереги свои силы, Поль! Говорю тебе, мы точно знаем, когда умерла девушка. Это случилось в половине восьмого. В половине седьмого консьержка видела, как ты бежишь через вестибюль.
– Уверяю тебя, это было между пятью и шестью вечера, даже ближе к пяти…
– Да, но консьержка видела тебя именно в половине седьмого, и у нас нет причин ей не доверять. Она целый день сидит у смотрового окошечка, и часы – прямо перед ней на стене.
– Они висят там и сейчас, и смотрит на них та же самая консьержка, – добавил Пьер Сакс. – И по-прежнему она рявкает, как собака, на каждого, кто с ней заговорит. Настоящий сторожевой пес у входа в дом!
– Почему?… – снова спросил Маркус. – Почему ты ее убил?
– Я этого не делал, – твердо ответил Поль Рено. – И ты не сможешь ничего доказать. Тебе известно только то, что я тогда был в ее квартире. Но кто-то другой тоже мог проникнуть туда.
– Думаю, что знаю, почему ты это сделал, – сказал Маркус.
– Вот как?
– Девушке стало известно твое подлинное имя! Когда она в снятой тобой квартирке ожидала рождения ребенка, несмотря на предпринятые тобой меры предосторожности, она узнала, что ты – Поль Рено. И она написала тебе письмо! Она грозила скандалом! Вот почему ты после длительного отсутствия вдруг возвратился в Бурже. Ты почуял опасность, которая грозила твоей драгоценной карьере, и сказал себе: все, что угодно, только не это! Возможно, вначале ты колебался, думал как-то уладить это дело, однако все сомнения отпали, когда ты увидел, что девушка парализована. Это значило: она никогда больше не сможет ходить, не сможет работать, ухаживать за ребенком…
– Я не знал, что ее парализовало. Она мне об этом не сказала!
– Ты убил ее потому, что перед тобой вырисовывалось ужасное будущее: ты теперь всю жизнь должен будешь заботиться о ней и о ребенке! Ведь она заявила, что сообщит в полицию и передаст дело в суд! Ты ведь не собирался жениться на парализованной женщине и тем более – женщине скромного происхождения. Тебе вовсе не улыбалось всю жизнь оплачивать уход за больной любовницей и ее ребенком. Ты не хотел оказаться в зависимости от нее, чтобы она могла делать с тобой все, что заблагорассудится. Твоя карьера оказалась в ее руках, и она могла в любую минуту погубить тебя, стоило ей лишь позвонить в любую газету.
– Господи, Марк, у тебя просто необузданная фантазия!
– У этого странного визита нет иного объяснения. Когда ты поселил девушку в эту квартирку, ты решил никогда больше туда не возвращаться. Несколько месяцев ты действительно не появлялся. И вдруг сразу после рождения ребенка – о чем ты, если верить твоим словам, ничего не знал – ты там все же появляешься. Странно! Но если принять во внимание письма девушки, все становится на свои места. У тебя была причина для возвращения. И была причина избавиться от бывшей любовницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Поль Рено встал. Он был бледен.
– Я ничего этого не признаю, – сказал он. – Слышишь? Я не признаю!
– Зачем ты это сделал, Поль? – тихо спросил Маркус.
– Я не делал ничего подобного! Это чьи-то козни!
– Ты говорил: многие из мужчин попадают в постель к женщинам, но это вовсе не значит, что все они их убивают. Почему же ты сделал это?
– Ты не смеешь меня обвинять в этом, Марк! Ты представил все так, будто это дело уже закончено и доказана моя вина. Но это же не так! Почему все они вдруг стали свидетельствовать против меня? Почему это всплыло только сейчас, а не раньше?
– Свидетели знали все! – сказал Маркус.
– Ах, так?
– Они знали, что Марию-Терезу убил ты. Я хочу сказать, что это сделал Пьер Леруа, любовник Марии-Терезы и отец ее ребенка. Но они не могли найти Пьера Леруа, этот тип оказался достаточно сообразительным, чтобы больше не показываться в Бурже. Здесь его знали в лицо и могли арестовать. Но ни его имя, ни адрес не были известны. Просто несколько человек видели его и могли узнать. Именно поэтому ты после смерти девушки отказался от должности юриста на местной фабрике. И даже продал акции этого предприятия. Ты сделал это, чтобы никогда больше не показываться в Бурже.
– Кто сказал, что я вручил прошение об отставке Совету директоров? Я имею в виду: кто докажет, что я подал в отставку именно в эти дни и именно по этой причине?
– Мы звонили в Бурже, – сказал Маркус, – завтра они сообщат нам точную дату твоего увольнения. Но мы уже знаем, что это было приблизительно в те дни.
Поль Рено повернулся к Пьеру Саксу.
– И все это подстроил ты? Ты же сказал, что уничтожишь меня…
– Я не хотел этого, – сказал Пьер Сакс, – но, как я уже говорил, готовя статью, я вдруг стал обнаруживать факты, о которых не мог молчать, не подвергая себя опасности попасть в жуткую историю. Я собирался написать репортаж в нескольких частях с продолжением о неземной любви известного политика. Читатели любят такие сентиментальные сказочки. Однако совершенно неожиданно для самого себя я фактически стал писать историю убийства.
– Но почему вы так уверены, что это сделал я? Кто вам сказал, что девушка не могла сама открыть кран и пустить газ? Человек в состоянии отчаяния способен на многое. Она могла сползти с кровати.
– Да, могла, – подтвердил Маркус, – и возможно, могла даже доползти до плиты. Доктор утверждает, что она не в силах была это сделать, но допустим, что это не так… Тогда какой смысл был снова, ценой невероятных, нечеловеческих усилий добираться опять до кровати? Ведь ее нашли лежащей в кровати! Предположим, она смогла доползти до газовой плиты, зачем же она добиралась обратно, к кровати?
Лицо Поля Рено блестело от пота.
– В комнате мог побывать еще кто-то, кто пришел после меня. Консьержка говорит, что она никого не впускала, что у двери автоматический замок, но он мог не сработать на этот раз, ведь так бывает! Дверь закрывается, но в последний момент что-то заедает. Это же возможно! Даже очень возможно!
– Даже если бы дверь была открыта, все равно вряд ли можно было пройти незамеченным мимо консьержки. Это очень старательная и строгая женщина. Почти все жильцы на нее жалуются, так неукоснительно она выполняет свои обязанности. Ее даже прозвали Робеспьером за непримиримость.
Говоря это, Маркус не спускал глаз с Поля Рено.
– Зачем ты это сделал? – спросил он.
– Мы должны поговорить наедине, Марк, – сказал Рено.
– Вот ты и погиб, Поль Рено! – воскликнул Пьер Сакс.
Рено хотел было что-то возразить, но Маркус не дал ему раскрыть рта.
– Побереги свои силы, Поль! Говорю тебе, мы точно знаем, когда умерла девушка. Это случилось в половине восьмого. В половине седьмого консьержка видела, как ты бежишь через вестибюль.
– Уверяю тебя, это было между пятью и шестью вечера, даже ближе к пяти…
– Да, но консьержка видела тебя именно в половине седьмого, и у нас нет причин ей не доверять. Она целый день сидит у смотрового окошечка, и часы – прямо перед ней на стене.
– Они висят там и сейчас, и смотрит на них та же самая консьержка, – добавил Пьер Сакс. – И по-прежнему она рявкает, как собака, на каждого, кто с ней заговорит. Настоящий сторожевой пес у входа в дом!
– Почему?… – снова спросил Маркус. – Почему ты ее убил?
– Я этого не делал, – твердо ответил Поль Рено. – И ты не сможешь ничего доказать. Тебе известно только то, что я тогда был в ее квартире. Но кто-то другой тоже мог проникнуть туда.
– Думаю, что знаю, почему ты это сделал, – сказал Маркус.
– Вот как?
– Девушке стало известно твое подлинное имя! Когда она в снятой тобой квартирке ожидала рождения ребенка, несмотря на предпринятые тобой меры предосторожности, она узнала, что ты – Поль Рено. И она написала тебе письмо! Она грозила скандалом! Вот почему ты после длительного отсутствия вдруг возвратился в Бурже. Ты почуял опасность, которая грозила твоей драгоценной карьере, и сказал себе: все, что угодно, только не это! Возможно, вначале ты колебался, думал как-то уладить это дело, однако все сомнения отпали, когда ты увидел, что девушка парализована. Это значило: она никогда больше не сможет ходить, не сможет работать, ухаживать за ребенком…
– Я не знал, что ее парализовало. Она мне об этом не сказала!
– Ты убил ее потому, что перед тобой вырисовывалось ужасное будущее: ты теперь всю жизнь должен будешь заботиться о ней и о ребенке! Ведь она заявила, что сообщит в полицию и передаст дело в суд! Ты ведь не собирался жениться на парализованной женщине и тем более – женщине скромного происхождения. Тебе вовсе не улыбалось всю жизнь оплачивать уход за больной любовницей и ее ребенком. Ты не хотел оказаться в зависимости от нее, чтобы она могла делать с тобой все, что заблагорассудится. Твоя карьера оказалась в ее руках, и она могла в любую минуту погубить тебя, стоило ей лишь позвонить в любую газету.
– Господи, Марк, у тебя просто необузданная фантазия!
– У этого странного визита нет иного объяснения. Когда ты поселил девушку в эту квартирку, ты решил никогда больше туда не возвращаться. Несколько месяцев ты действительно не появлялся. И вдруг сразу после рождения ребенка – о чем ты, если верить твоим словам, ничего не знал – ты там все же появляешься. Странно! Но если принять во внимание письма девушки, все становится на свои места. У тебя была причина для возвращения. И была причина избавиться от бывшей любовницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28