Я приблизился к ней с револьвером в руке.
- Ладно, - прошептала она, не поднимая на меня глаз. - У вас пушка, у вас приказ от Френки. Мне никуда не деться. Чего же вы ждете?
Затем она закрыла лицо руками и начала рыдать. Я опустил револьвер в карман, подобрал ее довольно вместительную сумочку, лежавшую в нескольких шагах, и повесил на плечо за ремешок. Затем я вернулся к ее хозяйке, поднял ее и повел к мотелю. Мы поднялись по ступенькам и прошли по балкону к моему номеру.
Мне что-то разонравилось мое задание. Поначалу, если не считать гибели Аннет О`Лири, оно складывалось как серьезное, хоть и незамысловатое, связанное с участием двух, даже трех привлекательных женщин. Я, правда, не успел как следует разглядеть новую участницу, но фигурка у нее была неплохая, и я рискнул сделать предположение, что девица вряд ли оказалась бы здесь, будь она уродиной.
Только, пожалуйста, поймите меня правильно. Я люблю женщин, даже очень. Но просто у меня не вызывает радости их стремительное вторжение в мою профессиональную деятельность, особенно когда я просто не успеваю пересчитать их.
Моя пострадавшая спутница не выказывала признаков ни сопротивления, ни протеста. Никто не выбежал нам навстречу с вопросами. Правда, не случилось ничего такого, что бы могло вызвать всеобщее внимание. Были кое-какие судорожные телодвижения, охи, ахи, слезы и пара слов - вот и все. Я проверил дверь моего номера. Уходя, я принял меры, чтобы по возвращении сразу увидеть, если кто-то попытался бы проникнуть в номер. Судя по всему, ко мне никто не заходил. Я отпер дверь, толкнул девицу внутрь, нашарил выключатель, зажег свет и закрыл за нами дверь.
Она медленно повернулась в мою сторону. Затем мотнула головой, чтобы откинуть длинные пряди, заслонявшие глаза, и по-детски, рукой вытерла нос и глаза. Мы молча стояли и изучали друг друга.
Она увидела худого высокого типа в легких брюках, сильно помявшихся за день переездов и переплетов, в спортивном пиджаке с оттопыренным карманом, мрачного детину с подозрительным взглядом. Я увидел невысокую девицу с ореховыми глазами на овальном личике, которое было в грязных потеках от слез. Ее длинные волосы, спускавшиеся до лопаток, были того медно-красного оттенка, который редко бывает естественным, но все равно радует глаз.
Я уже говорил, что предпочитаю длинные волосы у женщин таким коротким стрижкам или гладким прическам, когда ни одна прядь не развевается на ветру. Но с другой стороны, в любое время дня и ночи я решительно за тех представительниц слабого пола, кто носит юбки, а не брюки.
Эта особа, однако, носила серо-зеленый костюмчик из тонкой шерсти с отутюженными широкими брюками. На ней также был белоснежный свитер с высоким воротом. Сам костюм не отличался особой опрятностью. То здесь, то там виднелись следы соприкосновения с асфальтом, и пиджак сидел несколько криво. Под моим взглядом она начала машинально поправлять его, но увидела, что ее руки слишком грязные, чтобы ими можно было касаться материи. Она еще раз посмотрела на меня.
- Извините, - сказала она. - Я не хотела...
- Чего вы не хотели? - осведомился я, когда она осеклась.
- Там... в темноте... я просто вас не узнала, мистер Хелм... Я видела только оружие...
- Откуда вам известно, как меня зовут?
- Сегодня днем я была в больнице, когда вы пришли. Я слышала, как вы говорили медсестре, кто вы такой и кого хотите повидать. Ну а я... Я ждала вас у мотеля, хотела поговорить с вами, а эти люди напали... Она поежилась. - Если бы вы не подоспели, они бы уволокли меня подальше и пристрелили бы.
- Кому нужна ваша смерть? - спросил я и, поскольку не получил ответа, сказал: - Вы упоминали какого-то Френки. Это не Френк Уорфел?
- Да. Вы его знаете?
- Встречались, - сказал я. - Так, мельком. А вас как звать?
Она помялась и ответила:
- Я Беверли Блейн. - Помолчав, добавила: - Это я в Голливуде Беверли Блейн. Просто Мэри Сокольничек на афише плохо смотрится...
- О чем же вы хотели потолковать со мной, Мэри-Беверли? - спросил я.
- О той рыжеволосой девушке, в которую стреляли. Мне... Я хотела узнать, как она сейчас.
- Умерла, - коротко сказал я.
Беверли Блейн некоторое время неподвижно смотрела на меня. Затем сделала шаг назад и села на кровать, глядя на меня невидящими, широко открытыми глазами.
- Умерла? - переспросила она, облизывая губы. - Но я... Я подумала, что раз она так долго боролась со смертью, то сможет выкарабкаться.
- Нет, она скончалась. У нее не было шансов. В нее всадили две пули из револьвера 44-го калибра... А вам-то что с этого? Вы были подруги?
- Я вообще ее толком не знала. - Взъерошенная девица на кровати еще раз облизнула губы. - Просто-Просто это я убила ее, - чуть слышно прошептала она.
В номере воцарилась тишина - насколько можно говорить о тишине в таком городе, как Лос-Анджелес. Девица, возможно, так привыкла к этим шумам и звукам от нескончаемого потока машин за окном, что не слышала их, но я провел две недели в маленьком городе и никак не мог от этого гула отвлечься.
- Ее, похоже, модно убивать, солнышко, - мягко заметил я. - Я недавно говорил с неким Артуром Брауном, который тоже претендует на звание убийцы Аннет О`Лири.
- Вы знаете Битюга?
- Познакомился благодаря любезности Френка Уорфела. Долго объяснять, но, в общем, Артур Браун утверждает, что убил ее по ошибке. А вы как ее застрелили и по каким мотивам?
- Застрелила? - Девушка была явно шокирована таким предположением. - Господи, я вообще никакого отношения к огнестрельному оружию не имею. Просто я отправила ее на верную смерть. Подставила вместо себя. Вот так Битюг и совершил свою ошибку. Понимаете?
- Не совсем, - признался я. - Лучше расскажите. Она испустила тяжкий вздох.
- Видите ли, как вы уже, наверное, поняли, я в этом городе вляпалась в историю. В жуткую историю. Я пыталась убраться. Но я сделала кое-что такое, что они никак не могли мне простить. Знаете, как плохо не вовремя запеть? Я собственно этого не сделала, но угрожала сделать. Ох, уж мой длинный язык.
- Кто такие "они"?
- Френк Уорфел и те, кто стоит за ним. Они еще хуже, если такое может быть. Но вы уж мне поверьте, что это так. - Немного помолчав, она продолжала: - Когда мои дела в Голливуде пошли под откос - это мое дурацкое имя ни на какие афиши не попало, - когда мне некуда было деваться, я получила работу в одном месте... Ладно, опустим мрачные детали. Короче, Френк меня там увидел, я ему понравилась, и он меня оттуда забрал. Ненадолго. На пару лет. Пока ему не приелись маленькие девочки, и он не раздобыл себе девицу покрупнее. Он любит разнообразие. - Беверли мрачно уставилась на зеленый нейлоновый ковер между своих замшевых туфелек. - Работа была нелегкой, но пока она была, были и деньги. Вы понимаете, о чем я, мистер Хелм?
- В общем-то да, - сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
- Ладно, - прошептала она, не поднимая на меня глаз. - У вас пушка, у вас приказ от Френки. Мне никуда не деться. Чего же вы ждете?
Затем она закрыла лицо руками и начала рыдать. Я опустил револьвер в карман, подобрал ее довольно вместительную сумочку, лежавшую в нескольких шагах, и повесил на плечо за ремешок. Затем я вернулся к ее хозяйке, поднял ее и повел к мотелю. Мы поднялись по ступенькам и прошли по балкону к моему номеру.
Мне что-то разонравилось мое задание. Поначалу, если не считать гибели Аннет О`Лири, оно складывалось как серьезное, хоть и незамысловатое, связанное с участием двух, даже трех привлекательных женщин. Я, правда, не успел как следует разглядеть новую участницу, но фигурка у нее была неплохая, и я рискнул сделать предположение, что девица вряд ли оказалась бы здесь, будь она уродиной.
Только, пожалуйста, поймите меня правильно. Я люблю женщин, даже очень. Но просто у меня не вызывает радости их стремительное вторжение в мою профессиональную деятельность, особенно когда я просто не успеваю пересчитать их.
Моя пострадавшая спутница не выказывала признаков ни сопротивления, ни протеста. Никто не выбежал нам навстречу с вопросами. Правда, не случилось ничего такого, что бы могло вызвать всеобщее внимание. Были кое-какие судорожные телодвижения, охи, ахи, слезы и пара слов - вот и все. Я проверил дверь моего номера. Уходя, я принял меры, чтобы по возвращении сразу увидеть, если кто-то попытался бы проникнуть в номер. Судя по всему, ко мне никто не заходил. Я отпер дверь, толкнул девицу внутрь, нашарил выключатель, зажег свет и закрыл за нами дверь.
Она медленно повернулась в мою сторону. Затем мотнула головой, чтобы откинуть длинные пряди, заслонявшие глаза, и по-детски, рукой вытерла нос и глаза. Мы молча стояли и изучали друг друга.
Она увидела худого высокого типа в легких брюках, сильно помявшихся за день переездов и переплетов, в спортивном пиджаке с оттопыренным карманом, мрачного детину с подозрительным взглядом. Я увидел невысокую девицу с ореховыми глазами на овальном личике, которое было в грязных потеках от слез. Ее длинные волосы, спускавшиеся до лопаток, были того медно-красного оттенка, который редко бывает естественным, но все равно радует глаз.
Я уже говорил, что предпочитаю длинные волосы у женщин таким коротким стрижкам или гладким прическам, когда ни одна прядь не развевается на ветру. Но с другой стороны, в любое время дня и ночи я решительно за тех представительниц слабого пола, кто носит юбки, а не брюки.
Эта особа, однако, носила серо-зеленый костюмчик из тонкой шерсти с отутюженными широкими брюками. На ней также был белоснежный свитер с высоким воротом. Сам костюм не отличался особой опрятностью. То здесь, то там виднелись следы соприкосновения с асфальтом, и пиджак сидел несколько криво. Под моим взглядом она начала машинально поправлять его, но увидела, что ее руки слишком грязные, чтобы ими можно было касаться материи. Она еще раз посмотрела на меня.
- Извините, - сказала она. - Я не хотела...
- Чего вы не хотели? - осведомился я, когда она осеклась.
- Там... в темноте... я просто вас не узнала, мистер Хелм... Я видела только оружие...
- Откуда вам известно, как меня зовут?
- Сегодня днем я была в больнице, когда вы пришли. Я слышала, как вы говорили медсестре, кто вы такой и кого хотите повидать. Ну а я... Я ждала вас у мотеля, хотела поговорить с вами, а эти люди напали... Она поежилась. - Если бы вы не подоспели, они бы уволокли меня подальше и пристрелили бы.
- Кому нужна ваша смерть? - спросил я и, поскольку не получил ответа, сказал: - Вы упоминали какого-то Френки. Это не Френк Уорфел?
- Да. Вы его знаете?
- Встречались, - сказал я. - Так, мельком. А вас как звать?
Она помялась и ответила:
- Я Беверли Блейн. - Помолчав, добавила: - Это я в Голливуде Беверли Блейн. Просто Мэри Сокольничек на афише плохо смотрится...
- О чем же вы хотели потолковать со мной, Мэри-Беверли? - спросил я.
- О той рыжеволосой девушке, в которую стреляли. Мне... Я хотела узнать, как она сейчас.
- Умерла, - коротко сказал я.
Беверли Блейн некоторое время неподвижно смотрела на меня. Затем сделала шаг назад и села на кровать, глядя на меня невидящими, широко открытыми глазами.
- Умерла? - переспросила она, облизывая губы. - Но я... Я подумала, что раз она так долго боролась со смертью, то сможет выкарабкаться.
- Нет, она скончалась. У нее не было шансов. В нее всадили две пули из револьвера 44-го калибра... А вам-то что с этого? Вы были подруги?
- Я вообще ее толком не знала. - Взъерошенная девица на кровати еще раз облизнула губы. - Просто-Просто это я убила ее, - чуть слышно прошептала она.
В номере воцарилась тишина - насколько можно говорить о тишине в таком городе, как Лос-Анджелес. Девица, возможно, так привыкла к этим шумам и звукам от нескончаемого потока машин за окном, что не слышала их, но я провел две недели в маленьком городе и никак не мог от этого гула отвлечься.
- Ее, похоже, модно убивать, солнышко, - мягко заметил я. - Я недавно говорил с неким Артуром Брауном, который тоже претендует на звание убийцы Аннет О`Лири.
- Вы знаете Битюга?
- Познакомился благодаря любезности Френка Уорфела. Долго объяснять, но, в общем, Артур Браун утверждает, что убил ее по ошибке. А вы как ее застрелили и по каким мотивам?
- Застрелила? - Девушка была явно шокирована таким предположением. - Господи, я вообще никакого отношения к огнестрельному оружию не имею. Просто я отправила ее на верную смерть. Подставила вместо себя. Вот так Битюг и совершил свою ошибку. Понимаете?
- Не совсем, - признался я. - Лучше расскажите. Она испустила тяжкий вздох.
- Видите ли, как вы уже, наверное, поняли, я в этом городе вляпалась в историю. В жуткую историю. Я пыталась убраться. Но я сделала кое-что такое, что они никак не могли мне простить. Знаете, как плохо не вовремя запеть? Я собственно этого не сделала, но угрожала сделать. Ох, уж мой длинный язык.
- Кто такие "они"?
- Френк Уорфел и те, кто стоит за ним. Они еще хуже, если такое может быть. Но вы уж мне поверьте, что это так. - Немного помолчав, она продолжала: - Когда мои дела в Голливуде пошли под откос - это мое дурацкое имя ни на какие афиши не попало, - когда мне некуда было деваться, я получила работу в одном месте... Ладно, опустим мрачные детали. Короче, Френк меня там увидел, я ему понравилась, и он меня оттуда забрал. Ненадолго. На пару лет. Пока ему не приелись маленькие девочки, и он не раздобыл себе девицу покрупнее. Он любит разнообразие. - Беверли мрачно уставилась на зеленый нейлоновый ковер между своих замшевых туфелек. - Работа была нелегкой, но пока она была, были и деньги. Вы понимаете, о чем я, мистер Хелм?
- В общем-то да, - сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61