Это просто невозможно!
— Я все это знаю, — сказала Мегэн так же нетерпеливо.
Лахлан вскочил на ноги. Прошелся по комнате, поковырял узор на комоде, отодвинул занавеску и выглянул в окно, поправил картину. Потом внезапно подошел и уселся обратно в свое кресло, глядя прямо на Изабо. К ее щекам прилила кровь.
— Значит, ты проснулась, Бо, — сказал он. — Почему ты не рассказываешь нам свои новости?
Не зная, чем занять руки, Изабо потянула за кисточки на ушах Бубы, хотя сова сонно забормотала, протестуя.
— Я даже не знаю, с чего начать, столько всего случилось.
— Расскажи нам о Старых Путях, — велел Лахлан в тот же миг, когда Изолт сказала:
— Скажи нам свое новое имя!
— Обычно неплохо бывает начать с самого начала, — сказала Мегэн.
На этот раз рассказывать историю поиска своего имени Изабо было куда труднее, поскольку Лахлан и Мегэн постоянно перебивали ее вопросами и восклицаниями. Когда Изабо наконец добралась до того, как она превратилась в сову, оба подались вперед, изумленно вскрикнув. Лахлан сначала не верил своим ушам, потом разволновался, а лицо Мегэн засияло от гордости и удовлетворения.
— Вот и все, — сказала она наконец. — Я не могла прилететь в Лукерсирей, потому что Эсрок поглощена строительством гнезда, так что я заставила дайадена рассказать мне, как путешествовать по Старым Путям, и вернулась по ним домой.
— Как это тебе удалось? — с кривой улыбкой спросила Изолт. — Не могу себе представить, чтобы воина семи шрамов мог заставить что-то сделать простой ребенок.
— Уже не ребенок, — воскликнула Изабо, прикоснувшись к своему инициационному шраму.
— И все-таки, — настаивала Изолт.
Изабо ухмыльнулась.
— Я хитростью вынудила его сделать это.
— Но ты почти ничего не рассказала о Старых Путях, Бо, только то, что Хан'гарад научил тебя пользоваться ими. Ты можешь рассказать побольше? — попросила Мегэн.
Изабо нехотя покачала головой.
— Я поклялась молчать.
По лицу Мегэн пробежало раздражение.
— Ну, Бо, я уверена, что ты можешь рассказать мне большее. Что это такое? Как они действуют? Куда ведут?
Повелительные взгляды Лахлана и Мегэн были прикованы к ее лицу, и Изабо вспыхнула, но все же снова покачала головой.
— Простите, но я дала священную клятву. Я не могу ничего рассказывать.
— Что значит, не можешь рассказывать? — воскликнул Лахлан. — Кому ты поклялась?
— Это не моя тайна, и я не могу ее раскрыть, — возразила Изабо. Щеки у нее горели, точно раскаленные. Она отчаянно взглянула на Мегэн. — Почему бы тебе не спросить Облачную Тень, если тебе так хочется это узнать? Ее нужно спрашивать, а не меня.
— Облачная Тень тоже ничего мне не скажет, — фыркнула Мегэн. — Я не раз просила ее раскрыть мне этот секрет, но она так и не согласилась.
— Тогда как ты можешь просить об этом меня? — воскликнула Изабо. — Это тайна Селестин, и я сама не имею права знать ее. Люди уже предавали Селестин, кому как не тебе знать это, Мегэн. Ты не должна меня спрашивать!
— Но ты сама сказала, что хитростью вынудила твоего отца рассказать ее тебе, — насмешливо заметил Лахлан. — Тебе ли вести такие речи?
— Возможно, если бы мы могли пользоваться волшебными дорогами, это спасло бы всех нас от большой опасности, — убеждающе сказала Изолт. — Неужели ты откажешься помочь нам, Бо?
— Не могу, я ведь обещала, — закричала Изабо, чувствуя, что вот-вот заплачет.
— А ты знаешь, что твой старый друг Дайд может погибнуть, потому что ты не хочешь нам помочь? — Лахлан склонился над ней, его смуглое лицо еще больше потемнело от гнева и досады.
— Почему? Куда вы посылаете его? Вы уже говорили о каком-то опасном путешествии.. Что это за опасное путешествие?
Изабо с трудом удержалась от того, чтобы не вжаться в спинку кресла, чтобы быть подальше от грозно нависшего над ней мужчины, его крепкой шеи и груди, его огромных черных крыльев, всей его силы и королевской власти.
К ее удивлению и облегчению, он вдруг отступил, опустив глаза. Потом сказал угрюмо:
— Откуда мне знать, что тебе можно доверять, Изабо?
Глубоко задетая, Изабо могла лишь потрясенно смотреть на него. Он безжалостно продолжил:
— Почему я должен открывать тебе наши самые секретные планы, если ты не хочешь рассказать нам то, что знаешь? Ты помогала Колдунье и укрывала ее. Откуда нам знать, вдруг она околдовала тебя и заставила выполнять ее поручения?
Изолт запротестовала, но Лахлана было уже не остановить. Он сказал громко, с жестокой колкостью в голосе:
— Мы знаем, что шпионом должен быть кто-то очень нам близкий, потому что он посвящен в самые наши тайные планы. Кто может поручиться, что это не ты, Изабо?
— Довольно, Лахлан! — прикрикнула Мегэн, а Изолт вскочила на ноги, побелев от гнева. Изабо сказала дрожащим голосом:
— Но меня ведь здесь не было…
— Вот именно, не было, — отрезал Лахлан. — Пока мы здесь сражались, ты отсиживалась в горах, в безопасности, катаясь на драконах и играя с совами. Мы просим тебя о какой-то малости, чтобы ты рассказала нам о том, что может оказать нам неоценимую помощь, а ты отказываешься помочь.
— Но я же дала клятву, — беспомощно сказала Изабо. В глазах у нее стояли слезы. Гита перелетел к ней на плечо, чтобы утешить, расстроенно стрекоча, а Буба тихонько ухала и терлась головой о руку Изабо.
Изолт присела рядом с ней на колени и взяла за руку, сказав через плечо:
— Лахлан, как ты можешь говорить такое? Ты же знаешь, что Изабо верна и предана тебе.
— Нет, не знаю, — ответил Лахлан. Гневный румянец у него на лице уже начал потихоньку гаснуть. — Я считал Финли верным и преданным, я считал, что могу доверять всем своим людям. Теперь я могу поверить в предательство кого угодно. Я говорил о Майе вполне серьезно. Изабо укрывала ее почти год. Мы знаем, что эта злыдня обладает Умением принуждения, как никакая другая ведьма. Как мы можем быть уверены, что она не околдовала Изабо?
К ужасу Изабо, никто ничего не сказал. Она знала, что они думают о Латифе и брате Лахлана, Джаспере, подпавших под чары Майи несмотря на всю свою силу. Изабо оттолкнула руку Изолт и встала на ноги. Слезы слепили ее.
— Я укрывала Майю только для того, чтобы разрушить проклятие, которое она навела на тебя, — сказала Изабо, понимая, что это не вся правда. — Я не знаю, где она сейчас и чем занимается. Я не общалась с ней с тех самых пор, как она покинула тайную долину. А даже если бы и знала, то никогда не сделала бы ничего, что могло бы повредить тебе или Шабашу…
У нее сорвался голос.
— Ох, Бо, — ласково сказала Мегэн. — Лахлан…
— Да знаю я, знаю, — раздраженно рявкнул он. Протянув руку, он схватил ее за локоть. — Прости, Бо. Не расстраивайся так. Я просто пытался донести до тебя, до всех вас…
Прикосновение ее руки точно прорвало какую-то плотину в душе Изабо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
— Я все это знаю, — сказала Мегэн так же нетерпеливо.
Лахлан вскочил на ноги. Прошелся по комнате, поковырял узор на комоде, отодвинул занавеску и выглянул в окно, поправил картину. Потом внезапно подошел и уселся обратно в свое кресло, глядя прямо на Изабо. К ее щекам прилила кровь.
— Значит, ты проснулась, Бо, — сказал он. — Почему ты не рассказываешь нам свои новости?
Не зная, чем занять руки, Изабо потянула за кисточки на ушах Бубы, хотя сова сонно забормотала, протестуя.
— Я даже не знаю, с чего начать, столько всего случилось.
— Расскажи нам о Старых Путях, — велел Лахлан в тот же миг, когда Изолт сказала:
— Скажи нам свое новое имя!
— Обычно неплохо бывает начать с самого начала, — сказала Мегэн.
На этот раз рассказывать историю поиска своего имени Изабо было куда труднее, поскольку Лахлан и Мегэн постоянно перебивали ее вопросами и восклицаниями. Когда Изабо наконец добралась до того, как она превратилась в сову, оба подались вперед, изумленно вскрикнув. Лахлан сначала не верил своим ушам, потом разволновался, а лицо Мегэн засияло от гордости и удовлетворения.
— Вот и все, — сказала она наконец. — Я не могла прилететь в Лукерсирей, потому что Эсрок поглощена строительством гнезда, так что я заставила дайадена рассказать мне, как путешествовать по Старым Путям, и вернулась по ним домой.
— Как это тебе удалось? — с кривой улыбкой спросила Изолт. — Не могу себе представить, чтобы воина семи шрамов мог заставить что-то сделать простой ребенок.
— Уже не ребенок, — воскликнула Изабо, прикоснувшись к своему инициационному шраму.
— И все-таки, — настаивала Изолт.
Изабо ухмыльнулась.
— Я хитростью вынудила его сделать это.
— Но ты почти ничего не рассказала о Старых Путях, Бо, только то, что Хан'гарад научил тебя пользоваться ими. Ты можешь рассказать побольше? — попросила Мегэн.
Изабо нехотя покачала головой.
— Я поклялась молчать.
По лицу Мегэн пробежало раздражение.
— Ну, Бо, я уверена, что ты можешь рассказать мне большее. Что это такое? Как они действуют? Куда ведут?
Повелительные взгляды Лахлана и Мегэн были прикованы к ее лицу, и Изабо вспыхнула, но все же снова покачала головой.
— Простите, но я дала священную клятву. Я не могу ничего рассказывать.
— Что значит, не можешь рассказывать? — воскликнул Лахлан. — Кому ты поклялась?
— Это не моя тайна, и я не могу ее раскрыть, — возразила Изабо. Щеки у нее горели, точно раскаленные. Она отчаянно взглянула на Мегэн. — Почему бы тебе не спросить Облачную Тень, если тебе так хочется это узнать? Ее нужно спрашивать, а не меня.
— Облачная Тень тоже ничего мне не скажет, — фыркнула Мегэн. — Я не раз просила ее раскрыть мне этот секрет, но она так и не согласилась.
— Тогда как ты можешь просить об этом меня? — воскликнула Изабо. — Это тайна Селестин, и я сама не имею права знать ее. Люди уже предавали Селестин, кому как не тебе знать это, Мегэн. Ты не должна меня спрашивать!
— Но ты сама сказала, что хитростью вынудила твоего отца рассказать ее тебе, — насмешливо заметил Лахлан. — Тебе ли вести такие речи?
— Возможно, если бы мы могли пользоваться волшебными дорогами, это спасло бы всех нас от большой опасности, — убеждающе сказала Изолт. — Неужели ты откажешься помочь нам, Бо?
— Не могу, я ведь обещала, — закричала Изабо, чувствуя, что вот-вот заплачет.
— А ты знаешь, что твой старый друг Дайд может погибнуть, потому что ты не хочешь нам помочь? — Лахлан склонился над ней, его смуглое лицо еще больше потемнело от гнева и досады.
— Почему? Куда вы посылаете его? Вы уже говорили о каком-то опасном путешествии.. Что это за опасное путешествие?
Изабо с трудом удержалась от того, чтобы не вжаться в спинку кресла, чтобы быть подальше от грозно нависшего над ней мужчины, его крепкой шеи и груди, его огромных черных крыльев, всей его силы и королевской власти.
К ее удивлению и облегчению, он вдруг отступил, опустив глаза. Потом сказал угрюмо:
— Откуда мне знать, что тебе можно доверять, Изабо?
Глубоко задетая, Изабо могла лишь потрясенно смотреть на него. Он безжалостно продолжил:
— Почему я должен открывать тебе наши самые секретные планы, если ты не хочешь рассказать нам то, что знаешь? Ты помогала Колдунье и укрывала ее. Откуда нам знать, вдруг она околдовала тебя и заставила выполнять ее поручения?
Изолт запротестовала, но Лахлана было уже не остановить. Он сказал громко, с жестокой колкостью в голосе:
— Мы знаем, что шпионом должен быть кто-то очень нам близкий, потому что он посвящен в самые наши тайные планы. Кто может поручиться, что это не ты, Изабо?
— Довольно, Лахлан! — прикрикнула Мегэн, а Изолт вскочила на ноги, побелев от гнева. Изабо сказала дрожащим голосом:
— Но меня ведь здесь не было…
— Вот именно, не было, — отрезал Лахлан. — Пока мы здесь сражались, ты отсиживалась в горах, в безопасности, катаясь на драконах и играя с совами. Мы просим тебя о какой-то малости, чтобы ты рассказала нам о том, что может оказать нам неоценимую помощь, а ты отказываешься помочь.
— Но я же дала клятву, — беспомощно сказала Изабо. В глазах у нее стояли слезы. Гита перелетел к ней на плечо, чтобы утешить, расстроенно стрекоча, а Буба тихонько ухала и терлась головой о руку Изабо.
Изолт присела рядом с ней на колени и взяла за руку, сказав через плечо:
— Лахлан, как ты можешь говорить такое? Ты же знаешь, что Изабо верна и предана тебе.
— Нет, не знаю, — ответил Лахлан. Гневный румянец у него на лице уже начал потихоньку гаснуть. — Я считал Финли верным и преданным, я считал, что могу доверять всем своим людям. Теперь я могу поверить в предательство кого угодно. Я говорил о Майе вполне серьезно. Изабо укрывала ее почти год. Мы знаем, что эта злыдня обладает Умением принуждения, как никакая другая ведьма. Как мы можем быть уверены, что она не околдовала Изабо?
К ужасу Изабо, никто ничего не сказал. Она знала, что они думают о Латифе и брате Лахлана, Джаспере, подпавших под чары Майи несмотря на всю свою силу. Изабо оттолкнула руку Изолт и встала на ноги. Слезы слепили ее.
— Я укрывала Майю только для того, чтобы разрушить проклятие, которое она навела на тебя, — сказала Изабо, понимая, что это не вся правда. — Я не знаю, где она сейчас и чем занимается. Я не общалась с ней с тех самых пор, как она покинула тайную долину. А даже если бы и знала, то никогда не сделала бы ничего, что могло бы повредить тебе или Шабашу…
У нее сорвался голос.
— Ох, Бо, — ласково сказала Мегэн. — Лахлан…
— Да знаю я, знаю, — раздраженно рявкнул он. Протянув руку, он схватил ее за локоть. — Прости, Бо. Не расстраивайся так. Я просто пытался донести до тебя, до всех вас…
Прикосновение ее руки точно прорвало какую-то плотину в душе Изабо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88