ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

И Вел Инис, Медовый Остров. Но этот мед бродил и пенился, как будто его готовили к варке, и вонял он, как кошачья моча и кал. Мэлгон почувствовал, как тошнотворно гниет изнутри его огромное тело, и источники меда, что били пеной из отверстий на его груди и животе, жгли его, словно вогнанные в его тело раскаленные заклепки. Мучения и страх его стали непереносимы, и он судорожно попытался — но тщетно — повернуть голову к алтарю позади, на котором стоял Крест Христов.
Тут проснулся он и увидел, что в тревожном сне откатился в сторону и теперь лежит спиной на холодной, сырой каменистой земле, прижимая к лицу желтую телячью шкуру. Его держатель ног нерешительно гладил его ноги, но король не скоро сумел отогнать от себя страшные видения, что так разволновали его. Сон всегда близок к смерти, и король понимал, что в эту ночь он сам был близок к ней. Вернувшись в Шатер, он упал на ложе, вытянулся во весь рост, прежде чем сон еще раз овладел им и унес его из лагеря близ Динллеу Гуригон и на сей раз принес ему покой и отдых до рассвета.
И здесь кончается Сон Мэлгона Гвинеддского.
На следующее утро король Мэлгон встал на рассвете, чтобы на священном холме приветствовать свои войска, собравшиеся в Калан Май у Динллеу Гуригон. Это день, в который Гвин маб Нудд и Гуитир маб Грайдаул должны до Судного Дня биться друг с другом за Крайддилад, величавую деву Острова Придайн и Трех Близлежащих Островов, и в этот день сражение Красного и Белого Драконов наводит ужас на все земли.
Все это страхи да догадки, но блистательно и радостно возвращение из долгого зимнего заточения Гури Золотоволосого в день Калан Май! Когда едет он по лесам, лугам и рощам, руки его заставляют расти зеленые ветви. Силен и доблестен юный князь, и от легкого прикосновения его вырастают в тени лесов целебные травы, ростки пшеницы пронзают коричневую распаханную землю словно копья, а гладкие луга покрываются яркой зеленью. Благородные воинства пчел отправляются на грабеж весенних цветов, птицы сбиваются в стаи и взвиваются с песнями в голубое небо, а огромные белобрюхие облака плывут над ними величаво и радостно Благословен будь, Гури, и да процарствуешь ты три отведенных тебе золотых месяца! Слушай, как петухи в каждом дворе, с каждой навозной кучи трубным голосом восхваляют тебя!
Все гудит, как смелые собирающие мед пчелы, что летят блистательной свитой князя Гури Златокудрого. Рано встают в ту пору люди народа бриттов — воины, священники и пастухи. Рано встают чесать и заплетать золотые свои волосы у ручьев и прудов украшенные золотыми гривнами дочери Острова Придайн, прекраснейшего острова в мире. Многие Эссилт мечтают о том, чтобы встретить на Калан Май своего прекрасного Друстана в сени сплетенных ветвей берез и орешника, в жилище, построенном не людьми, а Тем, кто принес жизнь в этот светлый мир!
И над всем этим прекрасным, трудолюбивым, возродившимся к жизни миром летит ясный и звонкий зов кукушки, напоминающей о почти забытой погибшей любви, выветренной из памяти ледяными ветрами и тяжелыми дождями зимы.
С могучего дуба верхушки,
Где птицы на каждом суку,
Доносится песня кукушки
И будит мою тоску.
Сердца страстных юношей и милых девушек тоже разгораются от волшебного прикосновения милостивого Гури, когда едет он, улыбаясь, по своей зеленой дороге, и желтые первоцветы рассыпаются по полянам, где тихо ступает его конь. И прежде чем закончится Калан Май, много юных найдут горячие и ждущие губы и теплые щеки, лежа в ракитнике на теплом склоне холма или таясь в туманных сумерках в рощице.
Калан Май — день веселья, любви и возрождения надежд. Гури Златокудрый — сын Рианнон, владычицы гривастых коней, и в этот день юноши Поуиса приводят на скачки своих лучших быстроногих скакунов. Вдоль длинного гребня Динллеу Гуригон помчатся они наперегонки с ветром в косых лучах солнца, когда даст знак король. Они резкими криками и прутьями из падуба подгоняют своих скачущих, размашисто несущихся коней, побуждая их на подвиги, достойные Майнласа, серого жеребца Касваллона маб Бели, или (лучше всего) Мелингана Мангре, поводья которого надежно держит в своих руках сам Ллеу — этот поросший ярким кустарником холм мил ему. Силой, выносливостью и отвагой своей, и тем, в каком порядке мчатся они, поддерживают кони прочность каменного основания холма и предвещают, как пойдут дела грядущим летом.
А потом воинства сражаются за обладание вершиной. На ней стоит король Поуиса, Брохваэль Клыкастый, сын прославленного Кингена маб Пасгена маб Каделла. Он — глава княжеского рода Каделлингов, чей прапрадед Каделл Сверкающая Рукоять Меча был тем самым, которого благословенный епископ Гармаун возвел в короли Поуиса и чье потомство до нынешнего дня правило всеми людьми Поуиса.
Брохваэль Клыкастый стоит в окружении своих телохранителей, и он сейчас Ллеу Верная Рука. Затем со всех сторон на холм взбираются остальные. Лица их раскрашены черным, они вопят, завывают, бесятся, как волки, и верещат, как дикие кошки. Это полное ненависти воинство Кораниайд Из холодных туманов и гибельной мглы, что висит над извивами реки Хаврен и лужами росной равнины, от которых гибнут посевы и гниет урожай, ордами взбираются они на гордый холм, чтобы захватить его. Роясь, как трупные мухи над остовом, сбиваются они в беспорядочную толпу у его вершины. Занесены палицы, и обнажены мечи, течет кровь, женщины плачут и вопят, и яростная битва кипит на холме, покуда нечестивую орду снова в беспорядке гонят на равнину.
Эта битва подобна той, что ведут в верхних небесах Гвин и Гуитир каждый Калан Май, пока в конце всего не придет время последней битвы.
После этого все мужчины и женщины покидают холм, кроме короля Брохваэля маб Кингена, который один остается на вершине вместе со своими друидами. Теперь наступает тот недобрый час, когда та, которую называют Дочерью Ивора, вылезает из норы на склоне холма. Говорят, что можно слышать, как она тихо свистит в вереске, струясь, словно река, — гладкая, скользкая и ядовитая. Она где-то на холме и, невидимая, своим свинцовым взглядом смотрит на короля, если сумеет, она врасплох подкрадется к нему и хитростью погубит его. Трижды обходит король вершину посолонь, и львиной отвагой надо обладать ему, чтобы совершить этот мировой килх и остаться в живых.
Дочь Ивора смотрит и ждет. Спина ее бурая, как вереск, бока ее серы, как камень, а кольцо ее, пока она лежит неподвижно, — это вал вокруг холма. Неподвижно она выжидает, ждет год за годом. Свист, который слышит король все время, может быть, всего лишь свист ветра, играющего на вершине холма, или, может, это трутся друг о друга ветви берез в лесистой долине, или это ржанка печально зовет друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220