Потом насильники посрывали с себя одежду и поволокли Фэй на свет, к компактору.
— Пожалуйста, оставьте меня! — вдруг пронзительно завизжала она. — Мне больно!
— Заткнись, сука! — огрызнулся высокий парень с ножом. — Не то сейчас туго тебе придется.
— Нет! — выкрикнул Бен.
Но самый высокий уже насильно раскрыл губы Фэй и вставил ей в рот свой член. Остальные радостно засуетились, снимая с себя остатки одежды.
Фэй начала задыхаться, а они не переставали наносить ей все новые удары.
Бен перекатился на живот и пополз на помощь жене, скользя в шлейфе собственной крови. Наконец он добрался до одного из бандитов и, схватив его за ногу, угрожающе процедил:
— Я всех вас прикончу!
Но тот сразу же занес над ним свободную ногу. Бен увидел огромный черный каблук, стремительно несущийся прямо на него и закрывающий все вокруг, а потом ощутил резкую боль в голове и потерял сознание.
***
Стирая с лица капли дождя и пота, монсеньер Франкино со всех ног бросился к дому, пробежал под окном сестры Терезы и влетел в темный холл, оставляя на полу цепочку грязных мокрых следов. Очутившись в подвале, он без колебаний направился к комнате для прессовки мусора: если что-то произошло, то непременно здесь, в этом же самом месте.
Священник чувствовал, что ему не даром пришлось столько времени провести под дождем на крыше. Хотя сейчас было важно уже совсем не это.
Вот и последний поворот коридора. Комната перед ним, но вокруг все тихо… Хотя, выждав с минуту, он все же смог различить впереди чей-то тихий стон.
И вновь монсеньер почувствовал, как мучительно болит грудь. А таблетки он, как назло, забыл на крыше, когда торопился сюда.
Что же на этот раз натворил Чейзен?.. И с какой целью?
Мысленно Франкино не переставал молиться, прося у Господа сил и мужества.
Вдруг ему показалось, что в подвале сделалось нестерпимо жарко Стало трудно дышать. Или, может быть, это страх уже сжимает горло своей безжалостной черной лапой?..
Приближаясь к двери злополучной комнаты, священник крепко сжал на груди распятие, а потом, на секунду закрыв глаза, решительно выдохнул и рванул дверь на себя.
Бен Бэрдет сидел у стены с лицом, похожим на кровавую маску. На коленях он держал голову жены. Фэй лежала на спине, невидящими глазами уставившись в потолок, и еле дышала.
Бен заметил Франкино и теперь молча разглядывал его Священник подошел к ним и встал на колени, тоже не говоря ни слова.
Бен облизал разбитые губы и посильнее прижал к себе истерзанную жену. Она болезненно застонала.
— А-а, монсеньер?.. — чуть слышно пробормотал Бен. — Мистер Франкино!..
***
Вставшее солнце озарило город веселым жизнерадостным светом. Внизу, под окнами квартиры Бэрдетов, послышались первые звуки пробуждающейся жизни. Фэй лежала в постели и беспокойно ворочалась во сне. Всю ее голову покрывала плотная марлевая повязка. Бен и монсеньер Франкино, оба вконец обессилевшие, сидели в гостиной за столом и пили кофе из больших фаянсовых чашек. Последние полчаса Бен не отходил от Фэй ни на секунду, но теперь, когда она, наконец, заснула, и он вновь увидел Франкино, вспомнились все обиды.
— Ну что ж, монсеньер, — начал Бен. — Видимо, пришло время поговорить начистоту и выяснить, наконец, где кроется правда…
Франкино виновато опустил глаза и отхлебнул большой глоток кофе.
— Или на этот раз вы решили поиграть со мной в немого? — продолжал Бен.
— Нет. Игры кончились. И никаких спектаклей больше не будет, — вдруг решительно заявил священник.
Он казался сейчас мрачнее тучи и все же был более открытым, чем тогда, в ресторане.
— Так что вы делали ночью в подвале? — в упор спросил Бен.
— Я пришел туда за вами, — ответил Франкино, тяжело вздохнув. Он постоянно потел, и капли пота заполняли мелкие оспины и морщины на его лице.
— А откуда вы взяли, что мы именно там? — недоверчиво прищурился Бен.
— Просто я знал это, и все.
— Но откуда?
— Какая разница, мистер Бэрдет? — слегка поморщился священник. — Я знал, что вы там и что с вами должно случиться что-то плохое.
— Тогда почему же вы не остановили их раньше? — с негодованием спросил Бен.
— Я не мог. Бен нервно дернулся и пролил немного кофе на скатерть.
— Что значит «не мог»? — возмутился он.
— У меня нет такой силы.
— Послушайте, монсеньер! — начал всерьез раздражаться Бен. — Все ваши загадки мне еще в ресторане надоели. И сейчас я не в настроении решать эти ребусы. Но вы посмотрите, что получается: трое молокососов затащили нас к мусорному прессу и прилично избили. А через пять минут после того, как они скрылись, вдруг являетесь вы — эдакий друг и спаситель. И потом еще заявляете, что знали о грозящей нам опасности, но были якобы не в силах ее предотвратить… Знаете, если бы это случилось с кем-то Другим, я бы, возможно, посмеялся сейчас вместе с вами. Но дело в том, что именно мне теперь совсем не до смеха.
Франкино придвинулся ближе к Бену.
— Сестра Тереза, которая живет по соседству с вами, когда-то на самом деле была Элисон Паркер, — сказал он, глядя Бену прямо в глаза. — А теперь она является Стражем, то есть все, о чем успел рассказать вам инспектор Гатц, целиком соответствует истине. Это никакие не выдумки, а самая настоящая правда. Цитата из книги, которую приводил вам Гатц, тоже исполнена глубокого смысла. И вы правильно поняли роль и назначение этого Стража. Конечно, многое вам еще не известно, но и того, что вы уже знаете, вполне достаточно.
Наконец-то Бен услышал долгожданную правду!.. После стольких мучений и бесплодных поисков ему подают все на блюдечке.
— А почему, интересно, вы именно сейчас решили все это мне рассказать? — вдруг задался вопросом Бен.
— Потому что мне нужна ваша помощь, — последовал лаконичный ответ.
— Какая? — напрягся Бэрдет.
— Сейчас объясню…
— А отец Макгвайр, случайно не замешан как-нибудь в этом деле? — спросил вдруг Бен.
Франкино замолчал на секунду, а потом произнес:
— Нет. И я раньше даже не видел его, пока он мне сам не позвонил.
— Понимаю, — отозвался Бен и в свою очередь стер пот со лба. — Итак, сестра Тереза сидит у своего окна и ждет появления Сатаны. — Теперь Бен не знал, как ему вести себя — плакать или смеяться.
— Именно так, — подтвердил Франкино.
— А что если Сатане вздумается появиться не здесь, а где-нибудь в Эфиопии или каком-то другом Богом забытом месте?
— Это не имеет никакого значения, — впервые за все время улыбнулся священник. — Ведь хотя Часовой находится здесь, в Нью-Йорке, сфера его власти и деятельности — весь мир. Место — понятие физическое, доступное человеческому восприятию. Но сестра Тереза может в любое время быть где угодно. Она — ангел Божий на Земле… Впрочем, и ее физическое тело не обязательно должно находиться здесь — за последние несколько столетий место неоднократно менялось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
— Пожалуйста, оставьте меня! — вдруг пронзительно завизжала она. — Мне больно!
— Заткнись, сука! — огрызнулся высокий парень с ножом. — Не то сейчас туго тебе придется.
— Нет! — выкрикнул Бен.
Но самый высокий уже насильно раскрыл губы Фэй и вставил ей в рот свой член. Остальные радостно засуетились, снимая с себя остатки одежды.
Фэй начала задыхаться, а они не переставали наносить ей все новые удары.
Бен перекатился на живот и пополз на помощь жене, скользя в шлейфе собственной крови. Наконец он добрался до одного из бандитов и, схватив его за ногу, угрожающе процедил:
— Я всех вас прикончу!
Но тот сразу же занес над ним свободную ногу. Бен увидел огромный черный каблук, стремительно несущийся прямо на него и закрывающий все вокруг, а потом ощутил резкую боль в голове и потерял сознание.
***
Стирая с лица капли дождя и пота, монсеньер Франкино со всех ног бросился к дому, пробежал под окном сестры Терезы и влетел в темный холл, оставляя на полу цепочку грязных мокрых следов. Очутившись в подвале, он без колебаний направился к комнате для прессовки мусора: если что-то произошло, то непременно здесь, в этом же самом месте.
Священник чувствовал, что ему не даром пришлось столько времени провести под дождем на крыше. Хотя сейчас было важно уже совсем не это.
Вот и последний поворот коридора. Комната перед ним, но вокруг все тихо… Хотя, выждав с минуту, он все же смог различить впереди чей-то тихий стон.
И вновь монсеньер почувствовал, как мучительно болит грудь. А таблетки он, как назло, забыл на крыше, когда торопился сюда.
Что же на этот раз натворил Чейзен?.. И с какой целью?
Мысленно Франкино не переставал молиться, прося у Господа сил и мужества.
Вдруг ему показалось, что в подвале сделалось нестерпимо жарко Стало трудно дышать. Или, может быть, это страх уже сжимает горло своей безжалостной черной лапой?..
Приближаясь к двери злополучной комнаты, священник крепко сжал на груди распятие, а потом, на секунду закрыв глаза, решительно выдохнул и рванул дверь на себя.
Бен Бэрдет сидел у стены с лицом, похожим на кровавую маску. На коленях он держал голову жены. Фэй лежала на спине, невидящими глазами уставившись в потолок, и еле дышала.
Бен заметил Франкино и теперь молча разглядывал его Священник подошел к ним и встал на колени, тоже не говоря ни слова.
Бен облизал разбитые губы и посильнее прижал к себе истерзанную жену. Она болезненно застонала.
— А-а, монсеньер?.. — чуть слышно пробормотал Бен. — Мистер Франкино!..
***
Вставшее солнце озарило город веселым жизнерадостным светом. Внизу, под окнами квартиры Бэрдетов, послышались первые звуки пробуждающейся жизни. Фэй лежала в постели и беспокойно ворочалась во сне. Всю ее голову покрывала плотная марлевая повязка. Бен и монсеньер Франкино, оба вконец обессилевшие, сидели в гостиной за столом и пили кофе из больших фаянсовых чашек. Последние полчаса Бен не отходил от Фэй ни на секунду, но теперь, когда она, наконец, заснула, и он вновь увидел Франкино, вспомнились все обиды.
— Ну что ж, монсеньер, — начал Бен. — Видимо, пришло время поговорить начистоту и выяснить, наконец, где кроется правда…
Франкино виновато опустил глаза и отхлебнул большой глоток кофе.
— Или на этот раз вы решили поиграть со мной в немого? — продолжал Бен.
— Нет. Игры кончились. И никаких спектаклей больше не будет, — вдруг решительно заявил священник.
Он казался сейчас мрачнее тучи и все же был более открытым, чем тогда, в ресторане.
— Так что вы делали ночью в подвале? — в упор спросил Бен.
— Я пришел туда за вами, — ответил Франкино, тяжело вздохнув. Он постоянно потел, и капли пота заполняли мелкие оспины и морщины на его лице.
— А откуда вы взяли, что мы именно там? — недоверчиво прищурился Бен.
— Просто я знал это, и все.
— Но откуда?
— Какая разница, мистер Бэрдет? — слегка поморщился священник. — Я знал, что вы там и что с вами должно случиться что-то плохое.
— Тогда почему же вы не остановили их раньше? — с негодованием спросил Бен.
— Я не мог. Бен нервно дернулся и пролил немного кофе на скатерть.
— Что значит «не мог»? — возмутился он.
— У меня нет такой силы.
— Послушайте, монсеньер! — начал всерьез раздражаться Бен. — Все ваши загадки мне еще в ресторане надоели. И сейчас я не в настроении решать эти ребусы. Но вы посмотрите, что получается: трое молокососов затащили нас к мусорному прессу и прилично избили. А через пять минут после того, как они скрылись, вдруг являетесь вы — эдакий друг и спаситель. И потом еще заявляете, что знали о грозящей нам опасности, но были якобы не в силах ее предотвратить… Знаете, если бы это случилось с кем-то Другим, я бы, возможно, посмеялся сейчас вместе с вами. Но дело в том, что именно мне теперь совсем не до смеха.
Франкино придвинулся ближе к Бену.
— Сестра Тереза, которая живет по соседству с вами, когда-то на самом деле была Элисон Паркер, — сказал он, глядя Бену прямо в глаза. — А теперь она является Стражем, то есть все, о чем успел рассказать вам инспектор Гатц, целиком соответствует истине. Это никакие не выдумки, а самая настоящая правда. Цитата из книги, которую приводил вам Гатц, тоже исполнена глубокого смысла. И вы правильно поняли роль и назначение этого Стража. Конечно, многое вам еще не известно, но и того, что вы уже знаете, вполне достаточно.
Наконец-то Бен услышал долгожданную правду!.. После стольких мучений и бесплодных поисков ему подают все на блюдечке.
— А почему, интересно, вы именно сейчас решили все это мне рассказать? — вдруг задался вопросом Бен.
— Потому что мне нужна ваша помощь, — последовал лаконичный ответ.
— Какая? — напрягся Бэрдет.
— Сейчас объясню…
— А отец Макгвайр, случайно не замешан как-нибудь в этом деле? — спросил вдруг Бен.
Франкино замолчал на секунду, а потом произнес:
— Нет. И я раньше даже не видел его, пока он мне сам не позвонил.
— Понимаю, — отозвался Бен и в свою очередь стер пот со лба. — Итак, сестра Тереза сидит у своего окна и ждет появления Сатаны. — Теперь Бен не знал, как ему вести себя — плакать или смеяться.
— Именно так, — подтвердил Франкино.
— А что если Сатане вздумается появиться не здесь, а где-нибудь в Эфиопии или каком-то другом Богом забытом месте?
— Это не имеет никакого значения, — впервые за все время улыбнулся священник. — Ведь хотя Часовой находится здесь, в Нью-Йорке, сфера его власти и деятельности — весь мир. Место — понятие физическое, доступное человеческому восприятию. Но сестра Тереза может в любое время быть где угодно. Она — ангел Божий на Земле… Впрочем, и ее физическое тело не обязательно должно находиться здесь — за последние несколько столетий место неоднократно менялось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94