– Итак, перед нами потрепанная маленькая планетка, по форме напоминающая гантель или земляной орех, массой в два миллиарда тонн. И к несчастью, она движется по орбите с обратным вращением, то есть в направлении, противоположном движению планет. В этом нет ничего необычного – комета Галлея делает то же самое, – а это значит, что она столкнется с Землей лоб в лоб, в самом худшем случае, конечно. Поэтому мы должны сбить ее с пути. Если этого не сделать, то не только наша цивилизация, но и весь род человеческий может оказаться стертым с лица планеты.
– Масс-двигатель «Атлант» сейчас отделен от «Голиафа» – пожалуйста, к «Атланту», Давид, – и мы в настоящее время занимаемся требующей большой осторожности работой по установке его на Кали. К счастью, сила тяжести на астероиде настолько мала (около одной десятитысячной земной), что «Атлант» весит всего несколько тонн. Но не попадитесь на эту удочку. Вся его масса все-таки остается при нем, и его инерция. Поэтому его следует перемещать очень, очень медленно и осторожно… Хотите – верьте, хотите – нет, но основные инструменты в этой работе – устаревшие лебедки и блоки, закрепленные на Кали.
– Через несколько часов «Атлант» будет готов начать работу. Конечно, его воздействие на Кали будет неизмеримо малым – доли 10 g. Я думаю, какой-нибудь журналист сравнил бы «Атлант» с мышью, толкающей слона. Достаточно верно, но «Атлант» может продолжать свое воздействие днями, а нам надо сдвинуть Кали всего на несколько сантиметров, чтобы она прошла в стороне от Земли на расстоянии тысяч километров. – И даже сотня значила бы так же много, как световой год.
Глава 27
Генеральная репетиция
Лысый сикх! Как бы мои косматые предки там, в Индии, отреагировали на такое вероотступничество? Да если бы они знали, что я постоянно буду брить голову, – ну мне бы просто повезло, если бы удалось уйти живым…
Эта мысль не оставляла Роберта Сингха, пока он надевал плотно облегающий голову шлем, подгонял регулировочные ремешки и проверял, чтобы глазные щитки не пропускали свет. Затем он уселся в полной темноте и тишине, ожидая автоматического включения калибровки.
Сперва зародился необыкновенно слабый звук настолько низкой частоты, что он с трудом улавливал отдельные колебания. Все еще едва различимый, звук рванулся вверх, октава за октавой, пока не исчез за пределом слышимости. На самом деле Сингх не возился с проверкой, поскольку и без того был совершенно уверен, что слуховой аппарат никогда не отреагирует на колебания, которые сейчас поступали непосредственно в его мозг. Снова тишина, и теперь он ждал начала еще более сложной видеокалибровки.
Сначала возник просто цвет. Сингх как будто плавал в центре идеально гладкой сферы, вся внутренняя поверхность которой была окрашена в темно-красный цвет. На ней не было ни малейшего намека на какую-нибудь трещинку или шероховатость, и глаза разболелись от попыток хоть как-то зацепиться. Но нет, это выражение не совсем верно: ведь зрение ко всему этому совершенно непричастно.
Красный, оранжевый, желтый, зеленый – знакомые цвета спектра, но такой резкой насыщенности, что характерно лишь для лазера. И все еще никаких зрительных образов – только сплошной цветовой фон.
Наконец, стало проступать изображение. Сначала появилась разреженная координатная сетка, которая стала быстро заполняться все новыми и новыми линиями, пока все они не слились, составив одно целое. Сетку сменил ряд геометрических форм: они вращались, увеличивались в объеме, снова сжимались и перетекали одна в другую. Хотя он потерял всякое ощущение времени, вся калибровочная программа заняла не больше минуты. Когда его беззвучно поглотила пелена наподобие арктического бурана, он понял, что сканирование завершено, и контрольная система Мыслителя убедилась в способности его нейронных контуров должным образом принимать выходные сигналы.
Иногда, хотя и очень редко, в сферу его сознания врывалась какая-нибудь «ошибка», и он был вынужден повторить всю процедуру калибровки. Это обычно помогало. Если же нет, Сингх был не настолько наивен, чтобы попробовать подключиться еще раз. Однажды, когда ему срочно нужно было овладеть какими-то навыками, он вручную заблокировал автоматическую систему, пытаясь обойти препятствие. Наказанием стало кошмарное воспроизведение образов, в которых он едва мог разобраться, – как световые круги, возникающие перед глазами в момент надавливания на глазное яблоко, только гораздо более яркие. К тому времени, когда он добрался до нужной ему информации, голова у него раскалывалась от боли, а могло быть и хуже. Необратимая «зомбификация» под действием неисправного Мыслителя уже была не так распространена, как в самом начале его освоения, но все-таки случалась.
На этот раз ни ошибочного послания, ни какого-либо другого тревожного сигнала не поступило. Все контуры были в порядке. Он был готов к приему.
Каким-то отдаленным уголком своего сознания капитан Сингх понимал, что и вправду находится на борту «Голиафа», но ему отнюдь не казалось нелепым смотреть вниз на свой корабль, плывущий рядом с Кали. Притом это выглядело вполне разумно – даже если и было причудливой логикой сновидения, – что «Атлант» уже установлен на астероиде, хотя он и «знал», что тот на самом деле все еще состыкован с «Голиафом».
Имитация даже в деталях была настолько безупречна, что он мог разглядеть небольшой участок, где сопла космических саней сдули с поверхности Кали вековую пыль и оголили каменную породу. Это вполне соответствовало действительности, но вот образ «Атланта» с его топливными баками пока принадлежал будущему – как можно надеяться, довольно близкому. С помощью Давида все технические вопросы установки и закрепления масс-двигателя были решены, и не было никаких причин полагать, что при переходе от теории к практике возникнут какие-либо осложнения.
– Готов к началу работы, – доложил Давид. – Какую точку обзора вы хотите?
– Северный полюс эклиптики, удаление десять астрономических единиц. Покажи все орбиты.
– Все? В этой зоне видимости 54 372 тела. – Пауза, в течение которой Давид сверился с каталогом, была едва заметной.
– Извини. Я имею в виду все основные планеты. И любые тела в радиусе тысячи километров от Кали. Коррекцию задай в сто километров. Кали и «Атлант» исчезли. Сингх смотрел сверху на Солнечную систему, где виднелись тонкие ярко светящиеся орбиты Сатурна, Юпитера, Марса, Земли, Венеры и Меркурия. Положение самих планет было обозначено очень маленькими, но узнаваемыми символами: Сатурн со своими кольцами. Юпитер со своими поясами. Марс с маленькой шапочкой на полюсе. Земля – сплошной безбрежный океан, Венера – невыразительный белый серпик, рябой диск Меркурия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42