Изо дня в день. Небо и небо…
— Я, пожалуй, запишу эти твои слова, Локи. Уверен, через пару лет я преподнесу тебе отличный анекдот.
— А может… — начал я, но увидел, что Учитель уже исчез.
— Ну вот, растворился!… — буркнул я, — тоже в молочном супе пропал. Мы тут все в этом супе сгинем…
Скучал я по дому жутко. Прошло всего полгода с момента моего зачисления в Замок, и я понятия не имел, сколько мне тут еще сидеть, и когда и чем все это кончится. Пока проходили общие вещи: гравитацию, энергообмен, психологию и прочую ерунду. Скука и зубреж. Ох уж мне этим практики по психологии! То со стула роняют спиной назад, то возишься с каким-нибудь типом из Низших (в общем, ни ума, ни фантазии), правишь ему мозги, правишь, а он ни в какую. А потом выясняется, что тебе подсунули пораженного Би-вирусом, и у него давно все программы мозга зациклены по круговой. Шутки у них такие! Учись, малыш…
Ладно, думаю, пойду йогой, что ли, позанимаюсь, а то пара часов, и темень навалится, тут уж и спать пора. Коли до Мертвой Темноты уснуть не успеешь — всю ночь будешь метаться до утра, все шестнадцать часов. Они своими занятиями по смещению пространств иногда таких тут монстров вытаскивают… Я понимаю, что ночью легче сознание смещать по Слоям снов, но, блин, остальные-то здесь причем?! Попробовал я для интереса ночку не поспать, как же, чуть с ума от страха не сошел. Все жестко. Шаг вправо — шаг влево, и привет.
Знают ведь, коли совесть чиста, сердце чисто, и нет отрицательных эмоций, боли там… страха… зависти — заснешь как младенец, и весьма быстро. А коли заснуть не можешь — стало быть, камень за пазухой притаил. Вот и на тебе! — не спи на здоровье. Рискуй головушкой.
Вот интересно, а дядюшка Эйхм спит по ночам? Он ведь совсем шарахнутый на голову… Таскается вечно то с рубанком каким-то, то с пилой, то с метлой, то с топором… Да попроси ты любого Мастера, он тебе за полсекунды и пол выметет, и табурет из воздуха соберет и двери зачистит и покрасит. И все это, не шелохнув руками. Нет ведь, Эйхму нравилось все самому, руками… Динозавр, блин. Ладно мы, неучи маленькие… А он-то не промах, только дурака валяет. Как-то раз хлопнул кто-то дверью перед его носом, не заметил, что дядюшка Эйхм идет, так тот сквозь дверь, не моргнув, как нож сквозь масло прошел и не поперхнулся. Даже не заметил. А все метелкой по полу пыль гоняет, пройдоха!
А самое главное, что прав был Учитель Равновесия. Эйхм как примета ходячая был. Глядишь, начал пыль выметать — завтра Летучий Песок нагрянет, в окна шарахать будет. А коль топор точит — так гроза. Я так думал, что вряд ли Эйхм чувствует заранее перемены. Ведь Замок стоял на пересечении Линий Миров, и в таком месте реальность практически граничила с Хаосом. Стало быть, сам вызывает. Вот колдун-то… шутник…
Оглянулся я на родное грозовое небо, да и пошел к себе. Прошел через три зала с растяжками для воздушной акробатики, свернул в Стеклянный Коридор. Пришлось повозиться. Комбинацию из тридцати трех шагов с места в карьер не осилишь. Тут и спокойствие нужно и сноровка. Коридор хоть и казался обычным, да вот только пол в нем был ложный, обманный. Не было его, если точнее, вовсе. Были только разбросанные прозрачные площадки над бездной, по которым пройти можно было, только заучив наизусть их расположение заранее. Потратил какое-то время… А тут и гул большого гонга прокатился по стенам. Предупреждение. Темнота надвигается…
Несколько кратких историй из жизни дядюшки Эйхма:
1. Однажды на просьбу дядюшки Эйхма один из учеников ответил: «Потом сделаю». На что Эйхм ответил: «Потом — это будущее, это — там. А ты — здесь и сейчас. Поэтому ты и „потом“ — понятия несовместимые. Ты не можешь быть в будущем. Никогда. Поэтому принимай решение и делай то, что я попросил, или не делай вовсе».
2. Однажды дядюшка Эйхм спросил у Ученика: «Где ты оставил тот шар, что я дал тебе третьего дня?» И ученик ответил: «У того же самого камня в конце коридора, где мы стояли вчера». Эйхм тогда сказал: «Даже камень не может быть тем же, что был вчера. Чтобы найти тот же самый вчерашний камень, мне придется вернуться во вчера».
3. Однажды дядюшка Эйхм подметал дорожки, ведущие к террасам. Пыль, остатки чьей-то шерсти и перьев, волосы… все это взлетало в воздух и оседало на два-три шага впереди метлы. Проходящий ученик остановился и замер, завороженный этим зрелищем, а потом неожиданно воскликнул: «Эх, дядюшка Эйхм, ты бы видел, как красиво кружится пыль в свете солнца, поднимаемая твоей метлой! Особенно вот то перышко…» Эйхм улыбнулся, обернувшись, и быстро спросил: «Это?», и указал на опускающееся на пол впереди перышко птицы Иам, — «Наслаждайся же им! Дарю!». И тут ученик увидел, что перышко, почти опустившись на пол, вдруг оказалось в верхней точке своего полета и опять начало оттуда падать… Прошло несколько периодов времени, а перышко все падало и падало раз за разом, словно вырезанное из общей картины, и луч одного из солнц все так же играл на нем переливами. А Эйхм осторожно обогнул его и пошел мести пыль дальше. Прошло множество смен Сезонов, но любой, кто придет в этот уголок Замка, все так же увидит раз за разом падающее перо. «Истинное наслаждение всегда приятно приправить вечностью» — говаривал дядюшка Эйхм…
4. Дядюшка Эйхм шаркал по пустому залу (безусловно, шаркал он для удовольствия, ибо, когда нужно было, мог ходить бесшумно как Пи-тиу-тоу в лесах), и уж собирался встать в круг перемещения секторов, как вдруг заметил ученика, сидящего в углу на корточках. Не обращая внимания на столь явно выраженную позу «защиты-отчуждения», Эйхм подошел ближе. Ученик явно недавно плакал.
« Случилось?» — выпало невзначай из потрескавшегося сморщенного рта. Ученик насупился и еще сильнее обнял руками колени.
« Ну?» — давая понять, что это последнее, что он произнесет, пробурчал Эйхм и полуразвернулся спиной.
« Да голова разболелась — никак не справиться самому. (Да уж, просить помощи в таких вещах для ученика — позор.) А завтра сдавать Относительность, а я в ней толком ничего не понимаю!»
« Хм…» — только и сказал Эйхм, а потом с размаху опустил свою палку-посох на ногу ученика. Ученик сначала взвыл от боли в ноге, но вдруг замер, и лицо его просветлело.
« Спасибо!» — воскликнул он, вскочил и убежал к себе. Так Эйхм решил сразу обе его проблемы.
5. Из класса выходили ученики и восторженно обсуждали демонстрацию сиддхи (магического свойства) Учителем. Один из них выделялся из толпы товарищей унылым видом и опустошенностью. Палка дядюшки Эйхма внезапно преградила ему дорогу. Эйхма любили все, как обычно дети любят старого сторожа, который вроде и взрослый, но тоже не прочь поозорничать и поделиться секретами.
« Мне никогда не достичь такого!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— Я, пожалуй, запишу эти твои слова, Локи. Уверен, через пару лет я преподнесу тебе отличный анекдот.
— А может… — начал я, но увидел, что Учитель уже исчез.
— Ну вот, растворился!… — буркнул я, — тоже в молочном супе пропал. Мы тут все в этом супе сгинем…
Скучал я по дому жутко. Прошло всего полгода с момента моего зачисления в Замок, и я понятия не имел, сколько мне тут еще сидеть, и когда и чем все это кончится. Пока проходили общие вещи: гравитацию, энергообмен, психологию и прочую ерунду. Скука и зубреж. Ох уж мне этим практики по психологии! То со стула роняют спиной назад, то возишься с каким-нибудь типом из Низших (в общем, ни ума, ни фантазии), правишь ему мозги, правишь, а он ни в какую. А потом выясняется, что тебе подсунули пораженного Би-вирусом, и у него давно все программы мозга зациклены по круговой. Шутки у них такие! Учись, малыш…
Ладно, думаю, пойду йогой, что ли, позанимаюсь, а то пара часов, и темень навалится, тут уж и спать пора. Коли до Мертвой Темноты уснуть не успеешь — всю ночь будешь метаться до утра, все шестнадцать часов. Они своими занятиями по смещению пространств иногда таких тут монстров вытаскивают… Я понимаю, что ночью легче сознание смещать по Слоям снов, но, блин, остальные-то здесь причем?! Попробовал я для интереса ночку не поспать, как же, чуть с ума от страха не сошел. Все жестко. Шаг вправо — шаг влево, и привет.
Знают ведь, коли совесть чиста, сердце чисто, и нет отрицательных эмоций, боли там… страха… зависти — заснешь как младенец, и весьма быстро. А коли заснуть не можешь — стало быть, камень за пазухой притаил. Вот и на тебе! — не спи на здоровье. Рискуй головушкой.
Вот интересно, а дядюшка Эйхм спит по ночам? Он ведь совсем шарахнутый на голову… Таскается вечно то с рубанком каким-то, то с пилой, то с метлой, то с топором… Да попроси ты любого Мастера, он тебе за полсекунды и пол выметет, и табурет из воздуха соберет и двери зачистит и покрасит. И все это, не шелохнув руками. Нет ведь, Эйхму нравилось все самому, руками… Динозавр, блин. Ладно мы, неучи маленькие… А он-то не промах, только дурака валяет. Как-то раз хлопнул кто-то дверью перед его носом, не заметил, что дядюшка Эйхм идет, так тот сквозь дверь, не моргнув, как нож сквозь масло прошел и не поперхнулся. Даже не заметил. А все метелкой по полу пыль гоняет, пройдоха!
А самое главное, что прав был Учитель Равновесия. Эйхм как примета ходячая был. Глядишь, начал пыль выметать — завтра Летучий Песок нагрянет, в окна шарахать будет. А коль топор точит — так гроза. Я так думал, что вряд ли Эйхм чувствует заранее перемены. Ведь Замок стоял на пересечении Линий Миров, и в таком месте реальность практически граничила с Хаосом. Стало быть, сам вызывает. Вот колдун-то… шутник…
Оглянулся я на родное грозовое небо, да и пошел к себе. Прошел через три зала с растяжками для воздушной акробатики, свернул в Стеклянный Коридор. Пришлось повозиться. Комбинацию из тридцати трех шагов с места в карьер не осилишь. Тут и спокойствие нужно и сноровка. Коридор хоть и казался обычным, да вот только пол в нем был ложный, обманный. Не было его, если точнее, вовсе. Были только разбросанные прозрачные площадки над бездной, по которым пройти можно было, только заучив наизусть их расположение заранее. Потратил какое-то время… А тут и гул большого гонга прокатился по стенам. Предупреждение. Темнота надвигается…
Несколько кратких историй из жизни дядюшки Эйхма:
1. Однажды на просьбу дядюшки Эйхма один из учеников ответил: «Потом сделаю». На что Эйхм ответил: «Потом — это будущее, это — там. А ты — здесь и сейчас. Поэтому ты и „потом“ — понятия несовместимые. Ты не можешь быть в будущем. Никогда. Поэтому принимай решение и делай то, что я попросил, или не делай вовсе».
2. Однажды дядюшка Эйхм спросил у Ученика: «Где ты оставил тот шар, что я дал тебе третьего дня?» И ученик ответил: «У того же самого камня в конце коридора, где мы стояли вчера». Эйхм тогда сказал: «Даже камень не может быть тем же, что был вчера. Чтобы найти тот же самый вчерашний камень, мне придется вернуться во вчера».
3. Однажды дядюшка Эйхм подметал дорожки, ведущие к террасам. Пыль, остатки чьей-то шерсти и перьев, волосы… все это взлетало в воздух и оседало на два-три шага впереди метлы. Проходящий ученик остановился и замер, завороженный этим зрелищем, а потом неожиданно воскликнул: «Эх, дядюшка Эйхм, ты бы видел, как красиво кружится пыль в свете солнца, поднимаемая твоей метлой! Особенно вот то перышко…» Эйхм улыбнулся, обернувшись, и быстро спросил: «Это?», и указал на опускающееся на пол впереди перышко птицы Иам, — «Наслаждайся же им! Дарю!». И тут ученик увидел, что перышко, почти опустившись на пол, вдруг оказалось в верхней точке своего полета и опять начало оттуда падать… Прошло несколько периодов времени, а перышко все падало и падало раз за разом, словно вырезанное из общей картины, и луч одного из солнц все так же играл на нем переливами. А Эйхм осторожно обогнул его и пошел мести пыль дальше. Прошло множество смен Сезонов, но любой, кто придет в этот уголок Замка, все так же увидит раз за разом падающее перо. «Истинное наслаждение всегда приятно приправить вечностью» — говаривал дядюшка Эйхм…
4. Дядюшка Эйхм шаркал по пустому залу (безусловно, шаркал он для удовольствия, ибо, когда нужно было, мог ходить бесшумно как Пи-тиу-тоу в лесах), и уж собирался встать в круг перемещения секторов, как вдруг заметил ученика, сидящего в углу на корточках. Не обращая внимания на столь явно выраженную позу «защиты-отчуждения», Эйхм подошел ближе. Ученик явно недавно плакал.
« Случилось?» — выпало невзначай из потрескавшегося сморщенного рта. Ученик насупился и еще сильнее обнял руками колени.
« Ну?» — давая понять, что это последнее, что он произнесет, пробурчал Эйхм и полуразвернулся спиной.
« Да голова разболелась — никак не справиться самому. (Да уж, просить помощи в таких вещах для ученика — позор.) А завтра сдавать Относительность, а я в ней толком ничего не понимаю!»
« Хм…» — только и сказал Эйхм, а потом с размаху опустил свою палку-посох на ногу ученика. Ученик сначала взвыл от боли в ноге, но вдруг замер, и лицо его просветлело.
« Спасибо!» — воскликнул он, вскочил и убежал к себе. Так Эйхм решил сразу обе его проблемы.
5. Из класса выходили ученики и восторженно обсуждали демонстрацию сиддхи (магического свойства) Учителем. Один из них выделялся из толпы товарищей унылым видом и опустошенностью. Палка дядюшки Эйхма внезапно преградила ему дорогу. Эйхма любили все, как обычно дети любят старого сторожа, который вроде и взрослый, но тоже не прочь поозорничать и поделиться секретами.
« Мне никогда не достичь такого!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34