– Мы здесь без еды и без воды, беззащитные перед непогодой. Как вы полагаете, есть надежда, что обиняне за нами вернутся?
Саган вынуждена была согласиться, что вероятность этого совсем невелика.
– Значит, ты – это я, – задумчиво произнес Чарльз Бутэн, оглядывая Дирака. – Забавно. Я полагал, что буду выше ростом.
Джаред промолчал. После того как его доставили на станцию, его сразу же уложили в ясли, надежно закрепили, а затем прокатили по голым коридорам с высокими потолками в просторное помещение, заставленное незнакомыми устройствами и приборами, которое, предположил он, является лабораторией. Джареду показалось, прошло несколько часов, прежде чем в лабораторию вошел Бутэн. Направившись прямо к яслям, он внимательно осмотрел Джареда, словно крупное, любопытное насекомое. Джаред надеялся, Бутэн подойдет достаточно близко для того, чтобы можно было ударить его головой, однако этого не произошло.
– Это была шутка, – продолжал Бутэн.
– Я понял, – сказал Джаред. – Просто она получилась совсем не смешная.
– Ну, извини, – усмехнулся Бутэн. – У меня давно не было практики. Вероятно, ты заметил, что обинян никак не назовешь ценителями юмора.
– Заметил, – подтвердил Дирак.
Всю дорогу до научно-исследовательской станции обиняне хранили полное молчание. Единственными словами, которые услышал Джаред от главного, были "вылезай", когда самолет приземлился, и "залезай", когда его подчиненный открыл портативные ясли.
– В этом виноваты консу, – сказал Бутэн. – Полагаю, они, создавая обинян, забыли вложить модуль, отвечающий за чувство юмора. Помимо всего прочего, о чем они также забыли.
Помимо воли – а может быть, вследствие того, чьи именно мысли и воспоминания хранились у него в сознании, – Джаред сосредоточился на его словах.
– Так значит, это правда? Обинян усовершенствовали консу?
– Можно назвать это и так, – покачал головой Бутэн. – Хотя слово "усовершенствовать" по своей природе намекает на добрые намерения того, кто занимается усовершенствованием, чего в данном случае нет и в помине. Из того, что мне удалось вытянуть из обинян, получается, что однажды консу вздумалось проверить, что произойдет, если какой-нибудь биологический вид сделать разумным. И вот они прилетели на Обинур, выбрали всеядное животное, которое занимало свою маленькую экологическую нишу, и наделили его разумом. Понимаешь, просто из любопытства, чтобы посмотреть, а что будет дальше.
– И что было дальше?
– Длинная лавинообразная череда непредсказуемых последствий, друг мой, – усмехнулся Бутэн. – Которая в конечном счете привела к тому, что мы с тобой находимся в этой лаборатории. Можно сказать, это прямое следствие.
– Не понимаю.
– Конечно. У тебя нет всех исходных данных. У меня самого их не было до тех пор, пока я не попал сюда. Так что даже если тебе известно все, что было известно мне, этого ты знать не можешь. Да, кстати, а как много известно тебе из того, что знал я?
Джаред промолчал.
Бутэн улыбнулся:
– В любом случае достаточно. Вижу, ты разделяешь кое-какие мои интересы. От меня не укрылось, как ты встрепенулся, когда я заговорил о консу. Но, быть может, нам лучше начать с чего-нибудь простого? Например, как тебя зовут? Довольно неприятно беседовать с собственным клоном, не зная, как к нему обращаться.
– Джаред Дирак.
– Ну да, – кивнул Бутэн. – Специальные силы верны себе. Имя выбрано наугад, фамилия позаимствована у известного ученого. Мне в свое время пришлось немного поработать со Специальными силами – не напрямую, поскольку ваша братия не слишком-то жалует посторонних. Как вы нас называете?
– "Настоящими рожденными".
– Совершенно верно. Вам нравится держаться особняком от "настоящих рожденных". Знаешь, меня всегда веселил принцип выбора имен, которым пользуются Специальные силы. Список фамилий на самом деле весьма ограничен: где-то с пару сотен самых знаменитых европейских ученых. Но зато имена! Джаред. Брэд. Цинтия. Джон. Джейн.
Бутэн добродушно усмехнулся, перечисляя имена.
– Среди них ни одного незападного, по совершенно непонятным причинам, поскольку Специальные силы в отличие от остальных ССК не вербуются из жителей Земли. Тебя могли бы назвать Юсуфом аль-Бируни, и тебе было бы все равно. Набор имен, которые используют Специальные силы, косвенно говорит о взглядах тех, кто их создал. Тех, кто создал тебя. Ты так не думаешь?
– Мне нравится мое имя, Чарльз, – ответил Джаред.
– Не в бровь, а в глаз, – усмехнулся Бутэн. – Однако я свое имя получил от родителей, в соответствии с семейными традициями, в то время как твое было просто выбрано наобум. Хотя в фамилии "Дирак" нет ничего плохого. Несомненно, тебе ее дали в честь Поля Дирака. Ты что-нибудь слышал о "море Дирака"?
– Нет.
– Дирак выдвинул гипотезу, что вакуум на самом деле является огромным морем отрицательной энергии, – объяснил Бутэн. – Мне очень по душе это сравнение. Физики, современники Дирака, считали его гипотезу лишенной изящества, и, может быть, так оно и было. Но она очень поэтичная, а физики этого не поняли. Впрочем, чего от них ждать? Поэзия им чужда. Возьмем, к примеру, обинян: они породили выдающихся физиков, но вот поэзии в них не больше, чем в только что вылупившемся цыпленке. Определенно, они бы не оценили "море Дирака". Как ты себя чувствуешь?
– Мне тесно. И я хочу в туалет.
– Так делай под себя, – с улыбкой предложил Бутэн. – Я ничего не имею против. Разумеется, ясли самоочищающиеся. Да и твой комбинезон наверняка способен впитывать мочу.
– Не способен, предварительно не переговорив об этом с моим МозгоДругом, – возразил Джаред.
Без связи с МозгоДругом владельца комбинезона наночастицы ткани сохраняли лишь основные защитные свойства, например затвердевание при ударе. Это было сделано на случай потери сознания или сбоя в работе компьютера. Второстепенные свойства, такие как способность впитывать пот и мочу, разработчики комбинезона посчитали ненужными излишествами.
– А… – протянул Бутэн. – Ну хорошо. Сейчас я это исправлю.
Подойдя к устройству с короткой антенной, стоящему на лабораторном столе, Бутэн нажал кнопку. Внезапно плотное ватное покрывало, окутавшее мозг Джареда, поднялось; МозгоДруг заработал снова. Забыв о своем желании помочиться, Джаред лихорадочно попытался связаться с Джейн Саган.
Бутэн с минуту наблюдал за ним с легкой усмешкой на лице.
– У тебя ничего не получится, – наконец сказал он. – У этого передатчика хватает мощности только на то, чтобы помешать распространению волн в радиусе десяти метров от антенны. То есть он будет работать в этой лаборатории, и только. Компьютеры твоих друзей по-прежнему выведены из строя. Связаться с ними ты не можешь. Ты вообще ни с кем не можешь связаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Саган вынуждена была согласиться, что вероятность этого совсем невелика.
– Значит, ты – это я, – задумчиво произнес Чарльз Бутэн, оглядывая Дирака. – Забавно. Я полагал, что буду выше ростом.
Джаред промолчал. После того как его доставили на станцию, его сразу же уложили в ясли, надежно закрепили, а затем прокатили по голым коридорам с высокими потолками в просторное помещение, заставленное незнакомыми устройствами и приборами, которое, предположил он, является лабораторией. Джареду показалось, прошло несколько часов, прежде чем в лабораторию вошел Бутэн. Направившись прямо к яслям, он внимательно осмотрел Джареда, словно крупное, любопытное насекомое. Джаред надеялся, Бутэн подойдет достаточно близко для того, чтобы можно было ударить его головой, однако этого не произошло.
– Это была шутка, – продолжал Бутэн.
– Я понял, – сказал Джаред. – Просто она получилась совсем не смешная.
– Ну, извини, – усмехнулся Бутэн. – У меня давно не было практики. Вероятно, ты заметил, что обинян никак не назовешь ценителями юмора.
– Заметил, – подтвердил Дирак.
Всю дорогу до научно-исследовательской станции обиняне хранили полное молчание. Единственными словами, которые услышал Джаред от главного, были "вылезай", когда самолет приземлился, и "залезай", когда его подчиненный открыл портативные ясли.
– В этом виноваты консу, – сказал Бутэн. – Полагаю, они, создавая обинян, забыли вложить модуль, отвечающий за чувство юмора. Помимо всего прочего, о чем они также забыли.
Помимо воли – а может быть, вследствие того, чьи именно мысли и воспоминания хранились у него в сознании, – Джаред сосредоточился на его словах.
– Так значит, это правда? Обинян усовершенствовали консу?
– Можно назвать это и так, – покачал головой Бутэн. – Хотя слово "усовершенствовать" по своей природе намекает на добрые намерения того, кто занимается усовершенствованием, чего в данном случае нет и в помине. Из того, что мне удалось вытянуть из обинян, получается, что однажды консу вздумалось проверить, что произойдет, если какой-нибудь биологический вид сделать разумным. И вот они прилетели на Обинур, выбрали всеядное животное, которое занимало свою маленькую экологическую нишу, и наделили его разумом. Понимаешь, просто из любопытства, чтобы посмотреть, а что будет дальше.
– И что было дальше?
– Длинная лавинообразная череда непредсказуемых последствий, друг мой, – усмехнулся Бутэн. – Которая в конечном счете привела к тому, что мы с тобой находимся в этой лаборатории. Можно сказать, это прямое следствие.
– Не понимаю.
– Конечно. У тебя нет всех исходных данных. У меня самого их не было до тех пор, пока я не попал сюда. Так что даже если тебе известно все, что было известно мне, этого ты знать не можешь. Да, кстати, а как много известно тебе из того, что знал я?
Джаред промолчал.
Бутэн улыбнулся:
– В любом случае достаточно. Вижу, ты разделяешь кое-какие мои интересы. От меня не укрылось, как ты встрепенулся, когда я заговорил о консу. Но, быть может, нам лучше начать с чего-нибудь простого? Например, как тебя зовут? Довольно неприятно беседовать с собственным клоном, не зная, как к нему обращаться.
– Джаред Дирак.
– Ну да, – кивнул Бутэн. – Специальные силы верны себе. Имя выбрано наугад, фамилия позаимствована у известного ученого. Мне в свое время пришлось немного поработать со Специальными силами – не напрямую, поскольку ваша братия не слишком-то жалует посторонних. Как вы нас называете?
– "Настоящими рожденными".
– Совершенно верно. Вам нравится держаться особняком от "настоящих рожденных". Знаешь, меня всегда веселил принцип выбора имен, которым пользуются Специальные силы. Список фамилий на самом деле весьма ограничен: где-то с пару сотен самых знаменитых европейских ученых. Но зато имена! Джаред. Брэд. Цинтия. Джон. Джейн.
Бутэн добродушно усмехнулся, перечисляя имена.
– Среди них ни одного незападного, по совершенно непонятным причинам, поскольку Специальные силы в отличие от остальных ССК не вербуются из жителей Земли. Тебя могли бы назвать Юсуфом аль-Бируни, и тебе было бы все равно. Набор имен, которые используют Специальные силы, косвенно говорит о взглядах тех, кто их создал. Тех, кто создал тебя. Ты так не думаешь?
– Мне нравится мое имя, Чарльз, – ответил Джаред.
– Не в бровь, а в глаз, – усмехнулся Бутэн. – Однако я свое имя получил от родителей, в соответствии с семейными традициями, в то время как твое было просто выбрано наобум. Хотя в фамилии "Дирак" нет ничего плохого. Несомненно, тебе ее дали в честь Поля Дирака. Ты что-нибудь слышал о "море Дирака"?
– Нет.
– Дирак выдвинул гипотезу, что вакуум на самом деле является огромным морем отрицательной энергии, – объяснил Бутэн. – Мне очень по душе это сравнение. Физики, современники Дирака, считали его гипотезу лишенной изящества, и, может быть, так оно и было. Но она очень поэтичная, а физики этого не поняли. Впрочем, чего от них ждать? Поэзия им чужда. Возьмем, к примеру, обинян: они породили выдающихся физиков, но вот поэзии в них не больше, чем в только что вылупившемся цыпленке. Определенно, они бы не оценили "море Дирака". Как ты себя чувствуешь?
– Мне тесно. И я хочу в туалет.
– Так делай под себя, – с улыбкой предложил Бутэн. – Я ничего не имею против. Разумеется, ясли самоочищающиеся. Да и твой комбинезон наверняка способен впитывать мочу.
– Не способен, предварительно не переговорив об этом с моим МозгоДругом, – возразил Джаред.
Без связи с МозгоДругом владельца комбинезона наночастицы ткани сохраняли лишь основные защитные свойства, например затвердевание при ударе. Это было сделано на случай потери сознания или сбоя в работе компьютера. Второстепенные свойства, такие как способность впитывать пот и мочу, разработчики комбинезона посчитали ненужными излишествами.
– А… – протянул Бутэн. – Ну хорошо. Сейчас я это исправлю.
Подойдя к устройству с короткой антенной, стоящему на лабораторном столе, Бутэн нажал кнопку. Внезапно плотное ватное покрывало, окутавшее мозг Джареда, поднялось; МозгоДруг заработал снова. Забыв о своем желании помочиться, Джаред лихорадочно попытался связаться с Джейн Саган.
Бутэн с минуту наблюдал за ним с легкой усмешкой на лице.
– У тебя ничего не получится, – наконец сказал он. – У этого передатчика хватает мощности только на то, чтобы помешать распространению волн в радиусе десяти метров от антенны. То есть он будет работать в этой лаборатории, и только. Компьютеры твоих друзей по-прежнему выведены из строя. Связаться с ними ты не можешь. Ты вообще ни с кем не можешь связаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91