Хотя я и убежден, что мою жену убил Мулден, но тем не менее не хотел бы, чтобы в газовую камеру отправился невиновный человек.
Мы пожали друг другу руки, а потом мы с Бетти прошли по коридору к лифту.
– Он мне нравится, – сказала Бетти.
– Мне тоже, – сознался я.
Пока мы ждали лифта, она легонько толкнула меня в бок.
– Могу я задать вам личный вопрос, Джонни?
– Насколько личный?
– Очень личный.
– Валяйте.
– Вам бы понравилось, если бы какой-нибудь грубый парень затащил меня в номер, изнасиловал и избил до смерти?
– Совсем бы не понравилось.
Лицо ее было абсолютно серьезным.
– А в моем случае дело обстояло бы еще хуже, потому что я... Ну, вы знаете: слово, которое начинается на букву "Д".
– Да, было бы намного хуже, – уверил я ее, открывая перед ней дверцу лифта. – А почему вы об этом спрашиваете?
Как и обычно, она ответила сразу и без оговорок.
– Я просто подумала.
– О чем?
Она посмотрела на свои часики.
– Вы несколько часов провели в этом прокуренном бюро, и сейчас уже почти девять часов. Сегодня вы уже мало что сможете предпринять. Поэтому...
Так как я хорошо знал ее, то внимательно посмотрел на нее.
– И что "поэтому"?
Она обняла меня одной рукой и тесно прижалась ко мне.
– Поскольку я уже так старалась, собирая ваш чемодан, – ведь парочки без багажа в хорошие отели не допускаются, – то почему бы нам не снять номер в приличном отеле, не стянуть с себя всю эту висящую на нас грузом одежду... и я бы помогла вам поразмышлять обо всем этом деле?
Я рассмеялся.
– Должно быть, я забыл вам рассказать старую гавайскую прибаутку.
Уже когда мы проходили по холлу, она недоверчиво спросила:
– Какую прибаутку?
Я усмехнулся.
– Младая дева, отправляющаяся с парнем после захода солнца в отель, никогда к утру не остается девой.
Я сказал это почти все на гавайском наречии, но поскольку она работала со мной уже два с половиной года, то довольно хорошо понимала меня.
– Я уже не младая дева, – обиженно сказала она. – Мне уже почти двадцать. Да и вы уже не парень: я совсем не хочу оставаться девой.
Я покачал головой.
– Я так и знала, – хмуро буркнула она. – Спокойно, девочка, ничего не будет. Я должна сохранить это для вас. – И добавила с темпераментом: – Может быть, сохраню, а может быть, и нет. Я что, ваш личный счет в банке? Ну, вы еще переживете кое-какие неожиданности! Ведь я могу перевести ваш счет кому-нибудь другому!
Я рассердился.
– Если вы это сделаете, я вас уволю. – Видя ее огорчение, я тут же предложил: – Но я знаю, что мы можем придумать.
На мгновение глаза ее засветились надеждой.
– Вот как? Вы хотите пригласить меня к себе на квартиру?
– Нет. Но я хочу пригласить вас на ужин. Я куплю вам большой бифштекс, с которым вы со всем пылом расправитесь.
Она признала себя побежденной.
– Если вы не можете предложить мне ничего, кроме бифштекса, то он должен быть обязательно из телятины. А когда наши отношения пойдут дальше бифштекса, Джонни?
– Пойдут, – пообещал я ей.
* * *
Ради предосторожности, чтобы избежать нового покушения, я поставил машину как можно ближе к зданию, как раз под фонарем, и запер на ключ обе дверцы. Я уже собирался посадить в машину Бетти, как из "кадиллака", стоявшего рядом с моей машиной, высунулась головка Ивонны Сен-Жан.
– Хелло! Добрый вечер, мадмуазель и монсеньер! О, да это ведь мистер Алоха и его миленькая девушка!
Похоже, она была не совсем трезвой.
– Добрый вечер, – ответил я.
Француженка еще больше высунулась из окошка и посмотрела вверх, на освещенные окна полицейского управления.
– Мне бы очень хотелось знать, куда пропал Тод? Он оставил меня в машине и сказал: "Жди меня". Вот я и жду уже несколько часов.
– Вы можете еще очень долго прождать. Тод, Вирджил и Сэм взяты под арест.
Ее, казалось, порадовало это сообщение.
– Отлично! Надеюсь, не по пустяку какому-нибудь?
– За драку.
Она не поверила.
– Драку? С кем?
– С Марти Амато и двумя его людьми.
Она откинулась на сиденье.
– Теперь понятно, почему они так и не возвратились. А я как дура сижу в этой проклятой машине! – Спиртное явно вызвало в ней еще большую жалость к себе. – Бедная, бедная Ивонна!
– Только не вздумайте еще ее пожалеть! – предупредила меня Бетти сдавленным голосом.
– И как долго они еще останутся под арестом? – поинтересовалась Ивонна.
Маленькая француженка распахнула дверцу машины. Бутылка, из которой она пила, выпала при этом на мостовую и разбилась.
– Если Тод думает, что я буду ждать его здесь, то я буду... как это по-английски? Дура дурой – так, кажется?
Она соскользнула с сиденья и попыталась выпрямиться, держась за дверцу.
Она все же была слишком пьяна и упала бы, если бы я не подхватил ее и не поддержал.
– Вы, кажется, немного понимаете по-французски, – сказала она. – Я это уже заметила.
– Да, немножко. А также знаю португальский, итальянский, испанский, китайский и японский.
На мисс Сен-Жан это произвело впечатление.
– И где это вы все успели выучить?
Я честно признался ей:
– В старой части города красных фонарей в Гонолулу. Будучи мальчишкой, я там чистил сапоги и выполнял поручения прилежных девочек. Должен был как-то зарабатывать себе на хлеб.
Теперь уже я вызвал у нее жалость:
– Бедный мальчик! Значит, у вас было тяжелое детство?
– Ни в коем случае, – возразил я. – Мне каждый миг доставлял удовольствие. Просто я никогда не знал своего отца, а мать моя умерла, когда мне было лет пять.
Она так нализалась, что из моих слов до нее вряд ли дошла и половина. Но и пьяная она не потеряла своей привлекательности. И пока я вот так на нее смотрел, то невольно подумал, что простое белое спортивное платье, которое было сейчас на ней, должно быть, обошлось Хаммеру в двести долларов. Палантин из белого меха стоил еще тысячи две. А потом еще ее бриллианты...
– Бедный, бедный мальчик! Как это все печально, – продолжала лепетать она. При этом пыталась погладить меня по голове и чуть было не выколола мне глаза своим маникюром. – Бедный мальчик! Совсем один на белом свете. – Она отпустила мои плечи и чуть было не упала к моим ногам. Я вынужден был подхватить ее.
Бетти смотрела на все это с явным неодобрением.
– Теперь она уже повисла у вас на шее. Что вы собираетесь с ней делать?
– К сожалению, не знаю.
– Почему бы вам не засунуть ее обратно в машину? – предложила она. – У нее может возникнуть желание нажать на газ. Или снова вылезет. Насколько я знаю пьяных, она скоро начнет бродить как лунатик. Ну и пусть себе бродит!
– В этом районе? С мехом на плечах и с бриллиантами она не дойдет и до ближайшего перекрестка, как получит удар по голове.
– В таком случае, давайте затащим ее в полицейское управление.
Я покачал головой.
– Первый же полицейский, который ее увидит, посадит ее в отрезвиловку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Мы пожали друг другу руки, а потом мы с Бетти прошли по коридору к лифту.
– Он мне нравится, – сказала Бетти.
– Мне тоже, – сознался я.
Пока мы ждали лифта, она легонько толкнула меня в бок.
– Могу я задать вам личный вопрос, Джонни?
– Насколько личный?
– Очень личный.
– Валяйте.
– Вам бы понравилось, если бы какой-нибудь грубый парень затащил меня в номер, изнасиловал и избил до смерти?
– Совсем бы не понравилось.
Лицо ее было абсолютно серьезным.
– А в моем случае дело обстояло бы еще хуже, потому что я... Ну, вы знаете: слово, которое начинается на букву "Д".
– Да, было бы намного хуже, – уверил я ее, открывая перед ней дверцу лифта. – А почему вы об этом спрашиваете?
Как и обычно, она ответила сразу и без оговорок.
– Я просто подумала.
– О чем?
Она посмотрела на свои часики.
– Вы несколько часов провели в этом прокуренном бюро, и сейчас уже почти девять часов. Сегодня вы уже мало что сможете предпринять. Поэтому...
Так как я хорошо знал ее, то внимательно посмотрел на нее.
– И что "поэтому"?
Она обняла меня одной рукой и тесно прижалась ко мне.
– Поскольку я уже так старалась, собирая ваш чемодан, – ведь парочки без багажа в хорошие отели не допускаются, – то почему бы нам не снять номер в приличном отеле, не стянуть с себя всю эту висящую на нас грузом одежду... и я бы помогла вам поразмышлять обо всем этом деле?
Я рассмеялся.
– Должно быть, я забыл вам рассказать старую гавайскую прибаутку.
Уже когда мы проходили по холлу, она недоверчиво спросила:
– Какую прибаутку?
Я усмехнулся.
– Младая дева, отправляющаяся с парнем после захода солнца в отель, никогда к утру не остается девой.
Я сказал это почти все на гавайском наречии, но поскольку она работала со мной уже два с половиной года, то довольно хорошо понимала меня.
– Я уже не младая дева, – обиженно сказала она. – Мне уже почти двадцать. Да и вы уже не парень: я совсем не хочу оставаться девой.
Я покачал головой.
– Я так и знала, – хмуро буркнула она. – Спокойно, девочка, ничего не будет. Я должна сохранить это для вас. – И добавила с темпераментом: – Может быть, сохраню, а может быть, и нет. Я что, ваш личный счет в банке? Ну, вы еще переживете кое-какие неожиданности! Ведь я могу перевести ваш счет кому-нибудь другому!
Я рассердился.
– Если вы это сделаете, я вас уволю. – Видя ее огорчение, я тут же предложил: – Но я знаю, что мы можем придумать.
На мгновение глаза ее засветились надеждой.
– Вот как? Вы хотите пригласить меня к себе на квартиру?
– Нет. Но я хочу пригласить вас на ужин. Я куплю вам большой бифштекс, с которым вы со всем пылом расправитесь.
Она признала себя побежденной.
– Если вы не можете предложить мне ничего, кроме бифштекса, то он должен быть обязательно из телятины. А когда наши отношения пойдут дальше бифштекса, Джонни?
– Пойдут, – пообещал я ей.
* * *
Ради предосторожности, чтобы избежать нового покушения, я поставил машину как можно ближе к зданию, как раз под фонарем, и запер на ключ обе дверцы. Я уже собирался посадить в машину Бетти, как из "кадиллака", стоявшего рядом с моей машиной, высунулась головка Ивонны Сен-Жан.
– Хелло! Добрый вечер, мадмуазель и монсеньер! О, да это ведь мистер Алоха и его миленькая девушка!
Похоже, она была не совсем трезвой.
– Добрый вечер, – ответил я.
Француженка еще больше высунулась из окошка и посмотрела вверх, на освещенные окна полицейского управления.
– Мне бы очень хотелось знать, куда пропал Тод? Он оставил меня в машине и сказал: "Жди меня". Вот я и жду уже несколько часов.
– Вы можете еще очень долго прождать. Тод, Вирджил и Сэм взяты под арест.
Ее, казалось, порадовало это сообщение.
– Отлично! Надеюсь, не по пустяку какому-нибудь?
– За драку.
Она не поверила.
– Драку? С кем?
– С Марти Амато и двумя его людьми.
Она откинулась на сиденье.
– Теперь понятно, почему они так и не возвратились. А я как дура сижу в этой проклятой машине! – Спиртное явно вызвало в ней еще большую жалость к себе. – Бедная, бедная Ивонна!
– Только не вздумайте еще ее пожалеть! – предупредила меня Бетти сдавленным голосом.
– И как долго они еще останутся под арестом? – поинтересовалась Ивонна.
Маленькая француженка распахнула дверцу машины. Бутылка, из которой она пила, выпала при этом на мостовую и разбилась.
– Если Тод думает, что я буду ждать его здесь, то я буду... как это по-английски? Дура дурой – так, кажется?
Она соскользнула с сиденья и попыталась выпрямиться, держась за дверцу.
Она все же была слишком пьяна и упала бы, если бы я не подхватил ее и не поддержал.
– Вы, кажется, немного понимаете по-французски, – сказала она. – Я это уже заметила.
– Да, немножко. А также знаю португальский, итальянский, испанский, китайский и японский.
На мисс Сен-Жан это произвело впечатление.
– И где это вы все успели выучить?
Я честно признался ей:
– В старой части города красных фонарей в Гонолулу. Будучи мальчишкой, я там чистил сапоги и выполнял поручения прилежных девочек. Должен был как-то зарабатывать себе на хлеб.
Теперь уже я вызвал у нее жалость:
– Бедный мальчик! Значит, у вас было тяжелое детство?
– Ни в коем случае, – возразил я. – Мне каждый миг доставлял удовольствие. Просто я никогда не знал своего отца, а мать моя умерла, когда мне было лет пять.
Она так нализалась, что из моих слов до нее вряд ли дошла и половина. Но и пьяная она не потеряла своей привлекательности. И пока я вот так на нее смотрел, то невольно подумал, что простое белое спортивное платье, которое было сейчас на ней, должно быть, обошлось Хаммеру в двести долларов. Палантин из белого меха стоил еще тысячи две. А потом еще ее бриллианты...
– Бедный, бедный мальчик! Как это все печально, – продолжала лепетать она. При этом пыталась погладить меня по голове и чуть было не выколола мне глаза своим маникюром. – Бедный мальчик! Совсем один на белом свете. – Она отпустила мои плечи и чуть было не упала к моим ногам. Я вынужден был подхватить ее.
Бетти смотрела на все это с явным неодобрением.
– Теперь она уже повисла у вас на шее. Что вы собираетесь с ней делать?
– К сожалению, не знаю.
– Почему бы вам не засунуть ее обратно в машину? – предложила она. – У нее может возникнуть желание нажать на газ. Или снова вылезет. Насколько я знаю пьяных, она скоро начнет бродить как лунатик. Ну и пусть себе бродит!
– В этом районе? С мехом на плечах и с бриллиантами она не дойдет и до ближайшего перекрестка, как получит удар по голове.
– В таком случае, давайте затащим ее в полицейское управление.
Я покачал головой.
– Первый же полицейский, который ее увидит, посадит ее в отрезвиловку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38