Она растянула рот в гримасе, обнажив зубы и десны, чтобы рассмотреть их поближе. — Кажется, даже пломба моя исчезла. Белая была, полицементная. Вот на этом зубе. Кажется.
Она осмотрела пальцы. Ногти были длинные, крепкие и аккуратные, как будто она только что сделала маникюр в салоне красоты. Они казались ей длиннее и изящнее, чем раньше. Или нет? И как теперь, с эдакими-то ногтями, она будет заниматься своей обычной работой? Руки вдруг затряслись, и она поняла, что все ее тело сотрясает дрожь.
Тут в Натане сказалась его офицерская выучка. Он вывел Тинкер из ванной со словами:
— Присядь, пожалуйста. Я дам тебе чего-нибудь выпить. У тебя шок.
Из ее груди вырвался похожий на лай смех. Она была готова разразиться чем-то большим, чем-то совершенно неуправляемым, но зажала рот ладонью. Тонкие эльфийские пальцы зажали полные, вишневые эльфийские губы. О, боги, она больше не человек. Этот ублюдок превратил ее в эльфа и даже спросить не удосужился.
Натан достал в холодильнике два пива, открыл их и вернулся. Протянул ей одно.
— Я и не знал, что это возможно. Превратить человека в эльфа.
— Если они могут из крошки ши-дзу сотворить нечто размером с пони, то почему бы не превратить человека в эльфа? — Она сделала большой глоток и чуть не захлебнулась от противного вкуса. — Что за черт! Пиво прокисло.
Он взял ее пиво и отдал свое. Она сделала глоток и тут же сплюнула:
— Это тоже прокисло.
— На вкус оно было совсем нормальное. — Он забрал пиво у нее и начал осторожно прихлебывать. — Тинк, это не пиво. Пиво хорошее. Это, должно быть, ты сама. Превращение изменило твой вкус.
Натан вернул ей первую бутылку и допил свою. Она попыталась отхлебнуть еще, но после второго глотка отдала ему назад со словами:
— Я не могу это пить.
Так что он выпил и второе пиво.
— А как проходило чародейство? Тебе было больно? Что ты запомнила? И может ли он его аннулировать?
Она откинулась назад, закрыв лицо руками. Ну и кошмар! Она не может рассказать ему обо всем, что сделал с ней Ветроволк. О том, что она позволила ему сделать. О том, как ей нравилось то, что делал с ней Ветроволк.
— Это была большая комната для чародейства. Там было начертано заклятие и все такое прочее. Он привел чары в действие, а что случилось после, не знаю. Два часа назад я проснулась.
— То есть пока ты была без сознания, он мог тебя изнасиловать и ты этого даже не узнала бы.
Она повернулась к Натану и легонько пихнула его, отчасти потому, что он перешел на тему «секс», а отчасти потому, что Ветроволк вошел в нее, совсем даже не насилуя.
— Я бы знала.
Натан поставил вторую пустую бутылку рядом с первой, наклонился к ней и стянул полотенце.
— Натан! — Тинкер попыталась удержать полотенце. — Ты соображаешь, что делаешь?
— Я хочу посмотреть, как ты теперь выглядишь.
— Нет! — К ее удивлению, краска стыда залила сначала пальцы ног, а потом стала подниматься выше. Неужели все эльфы так краснеют?
— Дай посмотреть! — Натан сорвал полотенце.
— Натан! — закричала она, пытаясь вырвать полотенце из его рук, но это было все равно что сдвинуть гору.
Потом гора задвигалась и наклонилась, чтобы поцеловать ее обнаженную кожу. Когда Ветроволк целовал ее там, это походило на удар током в 220 вольт. А теперь саднящей плоти было просто элементарно больно.
— Натан! Не надо! Прекрати!
Он перестал целовать там, но перешел наверх.
— Ты что, Тинк? — Опираясь на одну руку, второй он стал расстегивать брюки. — К чему теперь ждать? Ты все равно никогда не станешь старше.
Его член возвышался над ней, твердый, как сталь, такой же большой, как и все в Натане. Всей тяжестью распаленный полицейский навалился на ее бедра, бока и грудь и так придавил ее, что она не могла даже ногой шевельнуть.
— Нет!!!
— Ты будешь так выглядеть всю мою жизнь. — Он задвигался, стремясь найти вход в нее. — Здорово, что ты стала эльфом. Ведь теперь никто не подумает, что ты слишком юна.
— А ну слезь с меня, идиот! — Она уперлась руками в его лицо, прижав большими пальцами края глаз в знак предупреждения. — Я сказала, НЕТ! Из всех людей именно ты должен понять, что «нет» значит НЕТ!
— Я люблю тебя, Тинк.
— Тогда слезай с меня. Мы не будем это делать. Не сейчас и не так. Веди себя хорошо, и у нас останется шанс. А применишь силу, я за себя не отвечаю.
Он остановился, боль и вина боролись на его лице.
— Тинк!
Что это? Мольба о прощении или о разрешении продолжать? Она не знала, и это навсегда осталось невыясненным, так как у шеи Натана внезапно появилось лезвие меча.
— Нэтаньяу! — прорычал эльф из «роллса», прижимая острие меча к коже Натана до тех пор, пока кровь полицейского не брызнула на грудь Тинкер. — Батья!
Натан отскочил, рванув Тинкер на себя и перебросив ее за спинку кушетки, как тряпичную куклу. Мгновение спустя она обнаружила, что сидит за диваном, а Натан размахивает пистолетом.
— Опусти оружие!
— Что ты делаешь, черт побери? — закричала она на эльфа на разговорном эльфийском, одновременно пытаясь перевести его слова. Кажется, он грозил убить Натана. — Я же сказала тебе, что хочу остаться одна!
Оба двинулись на нее, стараясь при этом не сближаться друг с другом.
— Опусти оружие! — опять скомандовал Натан.
— Зэ дому ани приказал оберегать вас, — сказал эльф на разговорном эльфийском. — Этот человек хотел взять вас силой. Я не мог ему это позволить.
— Опусти оружие! — Натан взвел курок. — Бросай меч, или я стреляю!
И он бы выстрелил. Но Тинкер метнулась между ними, встала лицом к Натану и вскинула руку, пытаясь отвратить опасность.
— Натан! Натан! Не надо! Он просто защищает меня. Он думал, что ты собираешься меня изнасиловать.
Натана передернуло.
— Скажи ему, чтобы он убрал меч. Боже, как по-эльфийски «полицейский»?
— Он… Он — страж порядка. — Тинкер обращалась к эльфу. — Убери меч, и он тебя не убьет. — Но тот смотрел упрямо и не слушал ее. — Я приказываю тебе спрятать меч в ножны.
Изумленный взгляд. Эльф неохотно подчинился.
— Убери пушку, Натан.
— Но кто это, черт побери?
— Он работает на Ветроволка. Убери пушку.
Натан сунул пистолет в кобуру и застегнул молнию на брюках. Тинкер подхватила полотенце и снова завернулась в него. Ей показалось, что за эти несколько минут оно уменьшилось в размере, и его было явно недостаточно, чтобы закрыть ее.
— Как его зовут? — спросил Натан.
Тинкер посмотрела на эльфа, ожидая, что тот ответит, поскольку вопрос был задан на самом обыкновенном, литературном английском языке. Но тот и глазом не повел. Не понял, значит.
— Ты хоть немного знаешь питсупавутэ? Человеческий язык, на котором говорят в Питтсбурге, то есть английский.
Эльф напряженно кивнул и сказал по-английски:
— Нет. Прекрати. Не надо. Вода. Туалет. Пожалуйста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Она осмотрела пальцы. Ногти были длинные, крепкие и аккуратные, как будто она только что сделала маникюр в салоне красоты. Они казались ей длиннее и изящнее, чем раньше. Или нет? И как теперь, с эдакими-то ногтями, она будет заниматься своей обычной работой? Руки вдруг затряслись, и она поняла, что все ее тело сотрясает дрожь.
Тут в Натане сказалась его офицерская выучка. Он вывел Тинкер из ванной со словами:
— Присядь, пожалуйста. Я дам тебе чего-нибудь выпить. У тебя шок.
Из ее груди вырвался похожий на лай смех. Она была готова разразиться чем-то большим, чем-то совершенно неуправляемым, но зажала рот ладонью. Тонкие эльфийские пальцы зажали полные, вишневые эльфийские губы. О, боги, она больше не человек. Этот ублюдок превратил ее в эльфа и даже спросить не удосужился.
Натан достал в холодильнике два пива, открыл их и вернулся. Протянул ей одно.
— Я и не знал, что это возможно. Превратить человека в эльфа.
— Если они могут из крошки ши-дзу сотворить нечто размером с пони, то почему бы не превратить человека в эльфа? — Она сделала большой глоток и чуть не захлебнулась от противного вкуса. — Что за черт! Пиво прокисло.
Он взял ее пиво и отдал свое. Она сделала глоток и тут же сплюнула:
— Это тоже прокисло.
— На вкус оно было совсем нормальное. — Он забрал пиво у нее и начал осторожно прихлебывать. — Тинк, это не пиво. Пиво хорошее. Это, должно быть, ты сама. Превращение изменило твой вкус.
Натан вернул ей первую бутылку и допил свою. Она попыталась отхлебнуть еще, но после второго глотка отдала ему назад со словами:
— Я не могу это пить.
Так что он выпил и второе пиво.
— А как проходило чародейство? Тебе было больно? Что ты запомнила? И может ли он его аннулировать?
Она откинулась назад, закрыв лицо руками. Ну и кошмар! Она не может рассказать ему обо всем, что сделал с ней Ветроволк. О том, что она позволила ему сделать. О том, как ей нравилось то, что делал с ней Ветроволк.
— Это была большая комната для чародейства. Там было начертано заклятие и все такое прочее. Он привел чары в действие, а что случилось после, не знаю. Два часа назад я проснулась.
— То есть пока ты была без сознания, он мог тебя изнасиловать и ты этого даже не узнала бы.
Она повернулась к Натану и легонько пихнула его, отчасти потому, что он перешел на тему «секс», а отчасти потому, что Ветроволк вошел в нее, совсем даже не насилуя.
— Я бы знала.
Натан поставил вторую пустую бутылку рядом с первой, наклонился к ней и стянул полотенце.
— Натан! — Тинкер попыталась удержать полотенце. — Ты соображаешь, что делаешь?
— Я хочу посмотреть, как ты теперь выглядишь.
— Нет! — К ее удивлению, краска стыда залила сначала пальцы ног, а потом стала подниматься выше. Неужели все эльфы так краснеют?
— Дай посмотреть! — Натан сорвал полотенце.
— Натан! — закричала она, пытаясь вырвать полотенце из его рук, но это было все равно что сдвинуть гору.
Потом гора задвигалась и наклонилась, чтобы поцеловать ее обнаженную кожу. Когда Ветроволк целовал ее там, это походило на удар током в 220 вольт. А теперь саднящей плоти было просто элементарно больно.
— Натан! Не надо! Прекрати!
Он перестал целовать там, но перешел наверх.
— Ты что, Тинк? — Опираясь на одну руку, второй он стал расстегивать брюки. — К чему теперь ждать? Ты все равно никогда не станешь старше.
Его член возвышался над ней, твердый, как сталь, такой же большой, как и все в Натане. Всей тяжестью распаленный полицейский навалился на ее бедра, бока и грудь и так придавил ее, что она не могла даже ногой шевельнуть.
— Нет!!!
— Ты будешь так выглядеть всю мою жизнь. — Он задвигался, стремясь найти вход в нее. — Здорово, что ты стала эльфом. Ведь теперь никто не подумает, что ты слишком юна.
— А ну слезь с меня, идиот! — Она уперлась руками в его лицо, прижав большими пальцами края глаз в знак предупреждения. — Я сказала, НЕТ! Из всех людей именно ты должен понять, что «нет» значит НЕТ!
— Я люблю тебя, Тинк.
— Тогда слезай с меня. Мы не будем это делать. Не сейчас и не так. Веди себя хорошо, и у нас останется шанс. А применишь силу, я за себя не отвечаю.
Он остановился, боль и вина боролись на его лице.
— Тинк!
Что это? Мольба о прощении или о разрешении продолжать? Она не знала, и это навсегда осталось невыясненным, так как у шеи Натана внезапно появилось лезвие меча.
— Нэтаньяу! — прорычал эльф из «роллса», прижимая острие меча к коже Натана до тех пор, пока кровь полицейского не брызнула на грудь Тинкер. — Батья!
Натан отскочил, рванув Тинкер на себя и перебросив ее за спинку кушетки, как тряпичную куклу. Мгновение спустя она обнаружила, что сидит за диваном, а Натан размахивает пистолетом.
— Опусти оружие!
— Что ты делаешь, черт побери? — закричала она на эльфа на разговорном эльфийском, одновременно пытаясь перевести его слова. Кажется, он грозил убить Натана. — Я же сказала тебе, что хочу остаться одна!
Оба двинулись на нее, стараясь при этом не сближаться друг с другом.
— Опусти оружие! — опять скомандовал Натан.
— Зэ дому ани приказал оберегать вас, — сказал эльф на разговорном эльфийском. — Этот человек хотел взять вас силой. Я не мог ему это позволить.
— Опусти оружие! — Натан взвел курок. — Бросай меч, или я стреляю!
И он бы выстрелил. Но Тинкер метнулась между ними, встала лицом к Натану и вскинула руку, пытаясь отвратить опасность.
— Натан! Натан! Не надо! Он просто защищает меня. Он думал, что ты собираешься меня изнасиловать.
Натана передернуло.
— Скажи ему, чтобы он убрал меч. Боже, как по-эльфийски «полицейский»?
— Он… Он — страж порядка. — Тинкер обращалась к эльфу. — Убери меч, и он тебя не убьет. — Но тот смотрел упрямо и не слушал ее. — Я приказываю тебе спрятать меч в ножны.
Изумленный взгляд. Эльф неохотно подчинился.
— Убери пушку, Натан.
— Но кто это, черт побери?
— Он работает на Ветроволка. Убери пушку.
Натан сунул пистолет в кобуру и застегнул молнию на брюках. Тинкер подхватила полотенце и снова завернулась в него. Ей показалось, что за эти несколько минут оно уменьшилось в размере, и его было явно недостаточно, чтобы закрыть ее.
— Как его зовут? — спросил Натан.
Тинкер посмотрела на эльфа, ожидая, что тот ответит, поскольку вопрос был задан на самом обыкновенном, литературном английском языке. Но тот и глазом не повел. Не понял, значит.
— Ты хоть немного знаешь питсупавутэ? Человеческий язык, на котором говорят в Питтсбурге, то есть английский.
Эльф напряженно кивнул и сказал по-английски:
— Нет. Прекрати. Не надо. Вода. Туалет. Пожалуйста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112