— Мы забыли сказать друг другу «доброе утро», — прокрался в сознание девушки его мягкий голос, и по ее спине тут же пробежали мурашки.
Ханна стиснула зубы, чтобы унять дрожь, и произнесла с легкой отстраненностью:
— Доброе утро. Ты как раз вовремя. — Она вылила яичную смесь на сковороду. — Если хочешь помочь, можешь накрыть на стол. — По-прежнему не оборачиваясь, Ханна опустила в тостер четыре кусочка хлеба и внезапно вздрогнула, так как Джастин неожиданно подошел сзади и отобрал у нее кухонную лопатку.
— Я прослежу за омлетом, — сказал он. — Будет лучше, если ты сама накроешь на стол. Я-то не знаю, где тут что лежит.
— Хорошо, — быстро согласилась Ханна и отошла к навесному шкафу — лишь бы оказаться подальше от Джастина. Она сервировала стол на двоих и вынула из холодильника молоко и апельсиновый сок. — Ты будешь джем с тостами?
— А у тебя нет арахисового масла?
— Есть, — ответила Ханна. Она удивилась, что Джастин предпочитает намазывать на тосты то же, что и она.
— Натуральное или подслащенное? Я подслащенное не люблю.
— Я тоже, — призналась она, доставая из холодильника банку с арахисовым маслом.
Завтрак прошел практически в тишине, за исключением нескольких чисто бытовых реплик о еде. Каждый был погружен в свои собственные ; мысли. Ханна нервничала и уже в который раз смотрела на часы. Джастин молча наблюдал за ней, только иногда поводил бровью. Он заговорил лишь после того, как допил кофе.
— Я хотел бы, чтобы ты взяла выходной, — решительно заявил Грэйнджер.
— Я же сказала, что не собираюсь этого делать, — не менее твердо ответила она.
— Ханна, нам нужно поговорить. — Серые глаза Джастина стали холодными как лед.
Она встала из-за стола, вылила в раковину чай, к которому едва притронулась, и помыла кружку.
— Ничего не выйдет, я должна идти на работу.
А тебе пора ехать в Балтимор. — Она надела пальто и взяла в руки сумочку.
— Черт возьми, Ханна! — Джастин почти сорвался на крик. Послушай меня!
Она молча открыла входную дверь, и тогда он подбежал и попытался удержать ее за руку.
Нервы Ханны были напряжены до предела.
Внутренний голос говорил ей, что следует уйти, пока она не поддалась на уговоры Джастина.
— Я не собираюсь слушать тебя! — Ей было больно, и она хотела, чтобы ему тоже было больно. — Благодарю за доставленное удовольствие, с сарказмом произнесла она, — но на этом все.
Ты привязан к своей Монтане, а я предпочитаю жить здесь. И если вдруг Адам пошлет тебя в наши края еще раз, не надо заезжать ко мне.
— Ханна, что с тобой?! — потрясение пробормотал Джастин. — Ты говоришь искренне?
— Да! — заявила она, борясь со слезами и желанием уколоть его за то, что он ранил ее чувства. — А теперь мне нужно идти. Будь любезен, когда соберешься уходить, выключи свет. — С этими словами Ханна захлопнула дверь прямо перед носом ошеломленного Джастина.
Он был в ярости, вернее, в жутком бешенстве. Он даже не знал, на кого больше злится: на Ханну, которая вдруг порвала с ним, или на себя за то, что влюбился в нее без памяти.
Черт возьми, да кому нужна такая своенравная и независимая особа? В конце концов, вокруг полно хорошеньких девушек, которые с радостью подарят ему свою нежность, любовь и ласку.
Джастин твердил себе это по пути в Монтану и еще три недели после возвращения. Он убеждал себя в этом, когда работал и когда обсуждал с Адамом покупку ранчо в Пенсильвании. Чаще же всего мысли одолевали Джастина по ночам.
Он не мог заснуть, бродил по всему дому и думал о Ханне, до боли мечтая быть с ней рядом.
Ну какого черта он так сглупил? Влюбился!
Как он мог допустить )to? Но ведь Ханна не всегда была холодной и высокомерной, в его объятиях она становилась горячей и страстной, как дикая кошка.
Джастина отчего-то совершенно не заботило то, что он наконец полюбил, и на этот раз полюбил по-настоящему. Он просто решил действовать и любым способом добиться своего. Нужно было придумать что-то более существенное, чем февральская поездка.
Джастин подошел к телефону и набрал номер Адама.
— Ну, что у тебя случилось? — осведомился брат.
— Нужно собрать семейный совет по поводу ранчо в долине Оли.
— Погоди-ка, мы ведь уже почти оформили сделку, — недовольно заметил Адам. — Вообще-то, это с самого начала была твоя идея. И не говори мне теперь, что гы передумал и хочешь расторгнуть контракт, когда он готов к подписи.
— Нет-нет, не передумал, — поспешно заверил брата Джастин. — Я нашел управляющего.
— Бена, конечно?
— Нет, не его, — ответил Джастин. — Я точно знаю, что Бен не хочет никуда переезжать, да и Карла предпочитает жить поближе к своим родителям.
— Тогда кого же, черт возьми, ты собираешься предложить на его место? — требовательно поинтересовался Адам. — Кого-нибудь из работников твоего ранчо? — Джастин не успел вставить ни слова, как брат продолжил:
— Кто это там у тебя способен заняться чистокровными лошадьми?
— Да есть тут один, — протянул Джастин. По его мнению, уж кто-кто, а его брат должен был бы догадаться.
— Ну, и кто? — нетерпеливо переспросил Адам.
— Ваш покорный слуга, — признался Джастин и засмеялся, услышав в трубке глубокий вздох.
— Хорошо, я созову семейный совет, — пообещал Адам. — Разумеется, Бет, как всегда, не приедет и передаст свой голос по доверенности.
— И, как всегда, мне, — хихикнул Джастин.
— Ну, ладно, пока, — попрощался брат и повесил трубку.
Джастин громко рассмеялся, а в душе помолился за успех своего предприятия на восточном побережье. Он имел в виду не ранчо. Джастин Грэйнджер без ложной скромности знал, что в деле разведения лошадей он непревзойденный гений. Нет, проблема была лишь в том, как убедить Ханну, что он тот мужчина, который ей нужен. Его план должен сработать! Ради этого он пойдет на все.
Была уже середина марта. Погода улучшалась с каждым днем. Поскольку прогулки на свежем воздухе полезны для беременных, Ханна перестала ездить на работу на автобусе и теперь ходила пешком около четырех километров туда и обратно.
Бессознательно Ханна накрыла рукой свой пока небольшой, но постепенно растущий живот. Рожать предстояло в середине октября — в другое время года, словно в другой жизни.
Она с волнующим трепетом подумала о крошечном человечке, растущем внутри нее.
Ханна рассказала Джоселин о ребенке около месяца назад, на следующий день после визита к врачу. Помощница восторженно поздравила Ханну, а затем спросила:
— Отец знает?
— Нет, — покачала та головой. — Не думаю, что его это интересует.
— Как это — не интересует?! — негодующе взорвалась Джоселин. — То есть он воспользовался тобой, и все?! Да что он за…
— Джоселин! — остановила ее Ханна. Ей было неприятно слушать обвинения в адрес Джастина. — Я с самого начала знала, во что ввязываюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29