– Если раньше ваша фамилия была на счетах, то не будет никаких проблем, если я сообщу вам информацию конкретно за этот период, хорошо?
– Меня это не очень устраивает. К тому же… у меня есть все отчеты. Вам не придется давать мне никакой новой информации… Просто объясните мне бухгалтерские проводки. Вы же можете сделать это, не так ли, мистер Скилер… Герман?
– Разумеется… разумеется, я могу сделать это.
Да!
Дилани вскинула руку в торжествующем жесте.
– О каком временном периоде мы говорим?
– С самого начала организации, три года назад… ну и… до прошлого месяца, – ответила она.
– Мне понадобится несколько дней, чтобы подготовить все бумаги. Это подойдет?
– Прекрасно.
– Тогда как насчет, например, следующего вторника, в полдень?
– Договорились! – Дилани положила трубку и едва сдержалась, чтобы не выскочить из машины и не сплясать вокруг нее. К тому времени, когда она встретится в суде с Джей-Ди, у нее будет две дюжины людей, желающих финансировать «Зазеркалье». Она принесет альбомы с вырезками и видеозаписи девочек, с которыми работает. У нее будет оружие, чтобы сражаться с Джей-Ди на равных. И Бог свидетель, она выиграет.
Глава 25
Помни Аламо!
Ты должна выйти на сцепу в полной боевой готовности. Тот, кто говорит тебе «Это всего лишь конкурс красоты», никогда не соревновался. Нет. Это война.
Скилер положил трубку телефона и вытер капли пота, выступившие над верхней губой и на лбу. Затем он снова схватил телефон и позвонил.
– Да?
– У нас проблема.
– Проблема?
– Дилани. Она мне только что звонила.
– Чего она хотела?
– Задавала разные вопросы по банковским отчетам.
Голос на другом конце стал заинтересованным.
– Что ты сказал ей?
– Я назначил ей встречу. Она говорила о том, что может обратиться к федералам… Про судебных бухгалтеров… Я запаниковал.
– Ты не можешь встречаться с ней.
– Знаю, знаю. – Однако голос Скилера звучал совсем не так, как если бы он хоть в чем-то был уверен.
– Ты же не дурачишь меня, а?
– Нет… нет… Но она упомянула фэбээровцев.
– Она просто пыталась припугнуть тебя, и ты повелся. Не обращай на нее внимания.
– Я подумал… если… если мы обратимся к ФБР первыми… Возможно, они пойдут на сделку? Мы могли бы выдать сообщников и стать свидетелями обвинения или как-нибудь в этом роде. Получить неприкосновенность. Мы могли бы выбраться из всей переделки без тюремного срока. Я хочу сказать, ты и я, мы пока что чисты в этом деле. Таким, как мы, предлагают сделку.
– Первое: я не стукач. Второе: я не собираюсь и одной минуты проводить в тюрьме. И третье: если ты откроешь рот, ты покойник.
Скилер с трудом сглотнул.
– Не… не уг… не угрожай мне.
– Тогда не угрожай мне.
– А что мы будем делать с миссис Дэниелз?
– С Дилани Дэниелз я разберусь сам. – Человек на другом конце положил трубку.
Прежде чем уйти домой, Шеннон заглянула в кабинет Дилани.
– Днем, перед вашим приходом, звонил Джей-Ди.
– Да? Я же видела его сегодня утром. Что ему было нужно?
– Он хочет, чтобы вы приехали на ранчо и забрали оставшиеся там вещи.
– Вещи? – Дилани не представляла себе, какие вещи она могла оставить на ранчо. Конечно, она уезжала второпях, но месяцев семь назад Джей-Ди предоставил ей с Мейси и Фиби целый уик-энд, чтобы она забрала все, что ей нужно.
– У меня ничего не осталось на ранчо.
– Он сказал, что там есть какая-то коробка, которую вы уложили, но забыли забрать с собой.
– Интересно, почему он не говорил об этом раньше?
Шеннон пожала плечами.
– Он сказал, что хочет, чтобы этой коробки не было в доме.
– Какая-то бессмыслица. Почему именно сейчас?
Вопрос был скорее риторическим, но Шеннон все же ответила:
– Ну, если вы, например, расстроили его сегодня утром, очень на него похоже потребовать от вас приехать и забрать свои вещи. Знаете, так же было у Кэрри и…
Дилани кивала, когда Шеннон стала описывать серию «Секса в большом городе», но на самом деле она не слушала ее. Может, она действительно разозлила Джей-Ди, а может, эта идиотка Мисти решила по-новому декорировать дом и хотела, чтобы от Дилани там и следа не осталось?
– Когда он хотел, чтобы я приехала? – спросила Дилани, решив, что все равно никогда не поймет того, что Джей-Ди говорит и делает. К тому же вдруг в той коробке есть что-то ценное, что можно продать. Деньги бы ей не помешали.
– Сегодня. После шести. Да, и еще одно. – Шеннон опустила глаза и стала машинально рисовать сердечки и цветочки на розовом стикере.
– Да?
– Он сказал, что это нужно сделать обязательно сегодня, потому что завтра они меняют код на въездных воротах и все замки.
– Черт! – Дилани сглотнула большой ком, застрявший у нее в горле.
Шеннон подняла глаза и посмотрела на Дилани.
– Мне очень жаль, Дилани.
Дилани сделала глубокий, как в йоге, вдох, затем выдохнула. Она не будет плакать. Она знала, что все кончено. Все было кончено даже до того, как началось. Это просто последний гвоздь в гроб.
Дилани пролистала почту.
– А мне нет, – вдруг решительно произнесла она. – Мне совсем не жаль. Это как раз то потрясение, которое нужно было мне, чтобы вернуться к реальности.
– Может быть, вы могли бы просто позвонить ему и сказать, чтобы он прислал вам эту коробку.
– Нет. Я поеду. Все равно я хотела попрощаться с персоналом ранчо.
Первым делом Дилани устроила трехсторонний телефонный разговор с Мейси и Фиби. Она не волновалась из-за того, что едет на ранчо, но определенно хотела, чтобы ее лучшая подруга и сестра знали, куда она направляется.
– Хочешь, мы поедем с тобой? – предложила Мейси.
– Нет. Если Джей-Ди и Мисти собираются быть там, я не хочу, чтобы у них сложилось впечатление, что я притащила с собой подмогу. Сегодня утром мы довольно крупно поговорили. Наверное, будет лучше, если я приеду и попробую сделать все спокойно.
– Похоже, он исходит дерьмом из-за того, что ты не переспала с ним вчера. Ты согласна? – спросила Мейси. Она видела фотографии в газете. – Об этом говорит уже то, как он смотрит на тебя на этих фотографиях. Ему-то казалось, что это уже верняк. И сейчас он старается отомстить тебе.
– Думаешь, это безопасно? Может, будет лучше, если ты попросишь его прислать тебе твои вещи, – предложила Фиби.
– Он не сделает ничего, что могло бы физически повредить мне. Джей-Ди – засранец, но никогда не опускался до насилия. Кроме того, я хочу попрощаться с персоналом ранчо.
– Не могу поверить, что он меняет эти чертовы коды сигнализации. Неужели он думает, что ты собираешься пробраться внутрь и украсть его драгоценные кубинские сигары?
– А я понимаю целесообразность такого поступка. Только я не ожидала этого. Ведь это означает, что все окончательно и навсегда… кончено. Конечно, мне следовало быть готовой к этому, но сейчас у меня такое ощущение, какое бывает, когда кто-то умер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69