Но мне нужна твоя помощь. Пожалуйста, выслушай меня. Уверен, Отто бы это одобрил.
«Надо же, как завернул, – подумала Эльке. – Про Отто вспомнил».
Но если посмотреть правде в глаза, то Отто действительно бы захотел, чтобы она выслушала все, что скажет Патрик, и даже помогла ему всем, что в ее силах. И в глубине души она этого тоже хотела.
– Хорошо. Я слушаю. Но ничего не обещаю. Просто слушаю. Так что тебе нужно?
– Я приехал в город, чтобы найти экономку, и ты самая удачная кандидатура на это место. Ты прекрасно поладишь с Кончитой, ты все знаешь на ранчо, ты прекрасно готовишь и…
– Об этом не может быть и речи, – прервала его Эльке, при этом резко отодвинув стул, так, что даже покачнулся бокал.
Но он не сдавался:
– Но ты же согласилась меня выслушать. Я не прошу тебя принимать эту работу ради меня. Я очень редко бываю дома, все время в делах – так что ты меня даже и видеть не будешь. Я прошу ради моей жены. Ты ведь с ней даже еще не познакомилась. Она бы, несомненно, очень обиделась, услышав то, что я сейчас скажу, почувствовала бы себя униженной, но, поверь мне, у нее просто нет ни умения, ни зрелости, чтобы вести большое хозяйство. Она вообще не приспособлена к жизни на ранчо и оттого чувствует себя ужасно одинокой. Бедняжка плачет каждую ночь, когда остается одна.
– Ну, так уж и одна.
– Нет, правда, она очень одинока. Ее служанка, Элла Мэй, вчера ушла. Она выходит замуж за Уайти Берка. Честно говоря, я ума не приложу, как выпутаться из создавшегося положения. Ты, должно быть, еще помнишь, как чувствовала себя в первые несколько лет в Техасе. Я знаю, ты могла бы помочь Шарлотте преодолеть этот барьер, пройти через это трудное время. И у тебя тоже будет время осмотреться и принять решение, как жить дальше. При этом можно будет пока не тратить деньги от продажи булочной. Чарльз что-то говорил о том, что ты думаешь о возвращении в Германию.
– Чарльзу лучше было бы заниматься своими делами.
– Я хочу, чтобы ты знала, – если ты решишься на отъезд, я буду ухаживать за могилой Отто. Но учти, Отто бы не понравилось, что ты принимаешь такое важное решение в спешке.
Эльке сидела неестественно прямо, скрывая то, что творится у нее на душе. При упоминании Отто ее плечи опустились. Она еще ни разу не была на могиле, боясь встретиться с Патриком. Теперь Эльке корила себя за эту трусость.
– Я тебя расстроил. Мне этого вовсе не хотелось. Пока его усилия удались лишь частично. Во всяком случае, логику в его рассуждениях она игнорировать не могла. На возвращение в Германию потребуются все ее деньги, какие есть, но гарантий, что она найдет там наконец свое счастье, не было никаких.
Ее родители приехали в Техас в поисках лучшей жизни, и она обязана сделать все, чтобы оправдать их надежды. Сможет ли она жить в согласии сама с собой, если откажется от этого?
– Я еще пока не знаю, – сказала Эльке, думая вслух.
Патрик не стал терять времени. Надо было закрепить завоеванные позиции.
– Я не прошу тебя сейчас, немедленно принимать решение. Если что-то не получится, ты, разумеется, будешь вольна уйти, когда захочешь. А вот что касается моей жены, то ты сделаешь эту одинокую девушку очень счастливой.
Как странно, что он называет свою жену девушкой. Она что, действительно, такая юная?
– Ну и когда надо начинать? – услышала Эльке собственный вопрос и очень удивилась.
– Чем раньше, тем лучше. Например, завтра утром. Надеюсь, ты слышала о приеме, который устраивает Шарлотта?
«Я что, в довершение ко всему еще и лишилась рассудка? – спрашивала себя Эльке. – Что, черт возьми, происходит? Неужели в решусь работать у Патрика?»
«А как ты можешь отказаться?» – быстро ответил ее внутренний голос.
– Теперь, когда Элла Мэй ушла, Шарлотта одна. Боюсь, что она откусила гораздо больший кусок, чем может проглотить. Я имею в виду этот прием. Но все понятно. У нее ведь здесь нет ни друзей, ни знакомых. Бедняжка, она хочет произвести хорошее впечатление на моих друзей.
У Эльке было ужасное настроение, но она все же не могла не посочувствовать Шарлотте.
– Думаю, что я могла бы помочь. Но только на время подготовки к приему.
Напряженные мускулы Патрика расслабились.
– Ты просто меня осчастливила. Я скажу Кончите, чтобы она приготовила одну из гостевых комнат.
Эльке глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. По сравнению с тем, как она себя чувствовала, ее голос звучал куда более уверенно.
– То, что ты счастлив, меня интересует в последнюю очередь. Я делаю это не для тебя. Я делаю это для твоей жены. Тем не менее есть пара вещей, которые мне хотелось бы оговорить.
– Только назови свои условия, Солнышко.
– Ну, во-первых, я бы предпочла, чтобы ты не звал меня так. Я ведь буду работать у тебя.
– Хорошо. Назовите свои условия, миссис Саншайн.
Она стиснула зубы.
– В твоем доме я жить не буду. Меня вполне устроит флигель.
– Но ведь это же просто хижина. Там нет никаких удобств.
– Либо мы договоримся, либо ничего не получится.
– Хорошо. Что еще?
– Я хочу, чтобы ты дал мне твердое обещание, что никогда не будешь просить от меня ничего больше оговоренного и не будешь препятствовать моему отъезду на следующей неделе. – «И что никогда не прикоснешься ко мне снова», – мысленно добавила она. – У нас с тобой это деловое соглашение, и ничего больше. Я ожидаю получить жалованье.
– Столько, сколько скажешь, – Патрик вскочил на ноги. Надо бежать отсюда, пока она не передумала. – Если ты не возражаешь, я не буду обедать, а сразу поеду. Я хочу скорее обрадовать Шарлотту. Наконец ее печали кончились. Она будет на седьмом небе.
«В конце концов хотя бы кто-то из нас будет счастлив», – подумала Эльке, провожая взглядом Патрика. Что касается ее чувств… – ее неприятности только начинаются.
«Я снова позволила своему сердцу управлять разумом. Но не надо лгать хотя бы себе. Я сделала это не ради женщины, которую никогда не видела. Я сделала это ради себя».
Видеть Патрика каждый день – это было слишком большим искушением, чтобы ему можно было противиться.
Все время пути к ранчо Патрик ругал себя.
«Я просто подлец. Я ведь играл на ее слабых струнах. Я просто вынудил ее согласиться».
Усталая лошадь довезла его на ранчо только поздно ночью.
Он не стал будить никого из работников, сам отвел лошадь в конюшню и задал ей корм. Только после этого направился в дом. Несмотря на поздний час, в гостиной горел свет.
Шарлотта не спала. Она ждала его.
– Я так рада, что ты вернулся! – воскликнула она, бросаясь ему на шею. – Я думала, ты приедешь только завтра и все не могла заснуть. Этот огромный дом, кажется, знает, что тебя нет. Он трещит все время и стонет, как будто хочет очень меня напугать.
– Придумываешь ты все это, – сказал Патрик, освобождаясь от ее объятий. – Дом этот такой же мой, как и твой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
«Надо же, как завернул, – подумала Эльке. – Про Отто вспомнил».
Но если посмотреть правде в глаза, то Отто действительно бы захотел, чтобы она выслушала все, что скажет Патрик, и даже помогла ему всем, что в ее силах. И в глубине души она этого тоже хотела.
– Хорошо. Я слушаю. Но ничего не обещаю. Просто слушаю. Так что тебе нужно?
– Я приехал в город, чтобы найти экономку, и ты самая удачная кандидатура на это место. Ты прекрасно поладишь с Кончитой, ты все знаешь на ранчо, ты прекрасно готовишь и…
– Об этом не может быть и речи, – прервала его Эльке, при этом резко отодвинув стул, так, что даже покачнулся бокал.
Но он не сдавался:
– Но ты же согласилась меня выслушать. Я не прошу тебя принимать эту работу ради меня. Я очень редко бываю дома, все время в делах – так что ты меня даже и видеть не будешь. Я прошу ради моей жены. Ты ведь с ней даже еще не познакомилась. Она бы, несомненно, очень обиделась, услышав то, что я сейчас скажу, почувствовала бы себя униженной, но, поверь мне, у нее просто нет ни умения, ни зрелости, чтобы вести большое хозяйство. Она вообще не приспособлена к жизни на ранчо и оттого чувствует себя ужасно одинокой. Бедняжка плачет каждую ночь, когда остается одна.
– Ну, так уж и одна.
– Нет, правда, она очень одинока. Ее служанка, Элла Мэй, вчера ушла. Она выходит замуж за Уайти Берка. Честно говоря, я ума не приложу, как выпутаться из создавшегося положения. Ты, должно быть, еще помнишь, как чувствовала себя в первые несколько лет в Техасе. Я знаю, ты могла бы помочь Шарлотте преодолеть этот барьер, пройти через это трудное время. И у тебя тоже будет время осмотреться и принять решение, как жить дальше. При этом можно будет пока не тратить деньги от продажи булочной. Чарльз что-то говорил о том, что ты думаешь о возвращении в Германию.
– Чарльзу лучше было бы заниматься своими делами.
– Я хочу, чтобы ты знала, – если ты решишься на отъезд, я буду ухаживать за могилой Отто. Но учти, Отто бы не понравилось, что ты принимаешь такое важное решение в спешке.
Эльке сидела неестественно прямо, скрывая то, что творится у нее на душе. При упоминании Отто ее плечи опустились. Она еще ни разу не была на могиле, боясь встретиться с Патриком. Теперь Эльке корила себя за эту трусость.
– Я тебя расстроил. Мне этого вовсе не хотелось. Пока его усилия удались лишь частично. Во всяком случае, логику в его рассуждениях она игнорировать не могла. На возвращение в Германию потребуются все ее деньги, какие есть, но гарантий, что она найдет там наконец свое счастье, не было никаких.
Ее родители приехали в Техас в поисках лучшей жизни, и она обязана сделать все, чтобы оправдать их надежды. Сможет ли она жить в согласии сама с собой, если откажется от этого?
– Я еще пока не знаю, – сказала Эльке, думая вслух.
Патрик не стал терять времени. Надо было закрепить завоеванные позиции.
– Я не прошу тебя сейчас, немедленно принимать решение. Если что-то не получится, ты, разумеется, будешь вольна уйти, когда захочешь. А вот что касается моей жены, то ты сделаешь эту одинокую девушку очень счастливой.
Как странно, что он называет свою жену девушкой. Она что, действительно, такая юная?
– Ну и когда надо начинать? – услышала Эльке собственный вопрос и очень удивилась.
– Чем раньше, тем лучше. Например, завтра утром. Надеюсь, ты слышала о приеме, который устраивает Шарлотта?
«Я что, в довершение ко всему еще и лишилась рассудка? – спрашивала себя Эльке. – Что, черт возьми, происходит? Неужели в решусь работать у Патрика?»
«А как ты можешь отказаться?» – быстро ответил ее внутренний голос.
– Теперь, когда Элла Мэй ушла, Шарлотта одна. Боюсь, что она откусила гораздо больший кусок, чем может проглотить. Я имею в виду этот прием. Но все понятно. У нее ведь здесь нет ни друзей, ни знакомых. Бедняжка, она хочет произвести хорошее впечатление на моих друзей.
У Эльке было ужасное настроение, но она все же не могла не посочувствовать Шарлотте.
– Думаю, что я могла бы помочь. Но только на время подготовки к приему.
Напряженные мускулы Патрика расслабились.
– Ты просто меня осчастливила. Я скажу Кончите, чтобы она приготовила одну из гостевых комнат.
Эльке глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. По сравнению с тем, как она себя чувствовала, ее голос звучал куда более уверенно.
– То, что ты счастлив, меня интересует в последнюю очередь. Я делаю это не для тебя. Я делаю это для твоей жены. Тем не менее есть пара вещей, которые мне хотелось бы оговорить.
– Только назови свои условия, Солнышко.
– Ну, во-первых, я бы предпочла, чтобы ты не звал меня так. Я ведь буду работать у тебя.
– Хорошо. Назовите свои условия, миссис Саншайн.
Она стиснула зубы.
– В твоем доме я жить не буду. Меня вполне устроит флигель.
– Но ведь это же просто хижина. Там нет никаких удобств.
– Либо мы договоримся, либо ничего не получится.
– Хорошо. Что еще?
– Я хочу, чтобы ты дал мне твердое обещание, что никогда не будешь просить от меня ничего больше оговоренного и не будешь препятствовать моему отъезду на следующей неделе. – «И что никогда не прикоснешься ко мне снова», – мысленно добавила она. – У нас с тобой это деловое соглашение, и ничего больше. Я ожидаю получить жалованье.
– Столько, сколько скажешь, – Патрик вскочил на ноги. Надо бежать отсюда, пока она не передумала. – Если ты не возражаешь, я не буду обедать, а сразу поеду. Я хочу скорее обрадовать Шарлотту. Наконец ее печали кончились. Она будет на седьмом небе.
«В конце концов хотя бы кто-то из нас будет счастлив», – подумала Эльке, провожая взглядом Патрика. Что касается ее чувств… – ее неприятности только начинаются.
«Я снова позволила своему сердцу управлять разумом. Но не надо лгать хотя бы себе. Я сделала это не ради женщины, которую никогда не видела. Я сделала это ради себя».
Видеть Патрика каждый день – это было слишком большим искушением, чтобы ему можно было противиться.
Все время пути к ранчо Патрик ругал себя.
«Я просто подлец. Я ведь играл на ее слабых струнах. Я просто вынудил ее согласиться».
Усталая лошадь довезла его на ранчо только поздно ночью.
Он не стал будить никого из работников, сам отвел лошадь в конюшню и задал ей корм. Только после этого направился в дом. Несмотря на поздний час, в гостиной горел свет.
Шарлотта не спала. Она ждала его.
– Я так рада, что ты вернулся! – воскликнула она, бросаясь ему на шею. – Я думала, ты приедешь только завтра и все не могла заснуть. Этот огромный дом, кажется, знает, что тебя нет. Он трещит все время и стонет, как будто хочет очень меня напугать.
– Придумываешь ты все это, – сказал Патрик, освобождаясь от ее объятий. – Дом этот такой же мой, как и твой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81