Они стали переходить от прилавка к прилавку, и Адам с удовольствием видел, что Ева искренне восторгалась невиданным изобилием. Здесь можно было купить все: от безделушек до сложного оборудования, а из продуктов – и чипсы, и деликатесы. И опять-таки везде Ева с кем-то здоровалась. Адам, конечно, тоже встретил кучу знакомых, но его удивило, как много людей знают его спутницу.
– Ты стала известной в городе личностью, – заметил он с улыбкой, когда они выбирали фрукты. – И это за такое короткое время.
Ева положила на весы гроздь винограда и взглянула на Адама.
– У Элис в магазине не только художественные принадлежности, там еще продаются разные полезные мелочи для рукоделия, а многие часто заходят именно за ними… Дыню возьмем? Положи вот эту, пожалуйста… Так вот. Кроме того, после работы я часто брожу по городу, захожу в магазины. Все здесь такие приветливые. Вот и познакомилась с людьми. Что тут удивительного?
Они пошли дальше, и Ева остановилась у лотка, на котором продавалась различная зелень.
– Слушай, хочу спросить тебя насчет старого огорода, что возле двери на кухню, – сказала Ева, остановившись.
– Да, это был огород моей бабушки. Она выращивала там разную зелень. Дедушка присматривал за ним одно время, а потом забросил.
– Миссис Томпсон вспоминала о нем, когда узнала, где я живу. Я ей сказала, что не могу отличить петрушку от сорняка, а она предложила мне свою помощь – подъедет завтра утром и покажет. Ты не против?
– Да нет, пожалуйста. А откуда ты знаешь бабушку Томпсон?
– А помнишь, я купила плед у ее внучки на ярмарке? Потом я встретила Глорию с бабушкой в городе, мы поговорили, и на следующий день миссис Томпсон зашла ко мне в магазин. Удивительно, сколько она знает.
Они встали в очередь в кассу.
– Знаешь, – продолжала Ева, – уклад жизни этого маленького городка стал для меня настоящим открытием, не говоря уже о взаимоотношениях людей. Я живу в большом городе, там все по-другому. Может, конечно, в каких-то небольших районах и так же, но я этого не знаю – мой дом в предместье Чикаго, и я езжу на работу в центр. На то, чтобы осмотреться вокруг, нет времени.
– Да, вот этого всегда нам не хватает – времени. Даже здесь, в сельской местности, где жизнь нетороплива.
Адам хотел было продолжить разговор, но в это время его окликнул знакомый фермер. Это оказался Дэйв Арнмунсен с семьей, и Адам познакомил их с Евой. Мужчины стали обсуждать свои дела, а Ева разговорилась с женой Дэйва и с его детьми. Ей удалось расшевелить двух застенчивых мальчишек, рассмешить девочку, а уж Лина Арнмунсен, которая славилась своей молчаливостью, вдруг начала что-то охотно рассказывать и даже задавать какие-то вопросы своей новой знакомой. Адам наблюдал за ними и вполуха прислушивался к женской болтовне. Он только диву давался, как это Ева к каждому находит подход, как умеет расположить к себе. Она не похожа ни на одну из его знакомых женщин. Другие люди тоже чувствуют это, и их тянет к ней, как к диковинке.
А ведь встретив ее впервые на дороге, он увидел в ней только симпатичную, наивную и доверчивую девушку, которая не проявила к нему как к мужчине никакого интереса. Тогда это задело его за живое, и он решил любой ценой завоевать ее, увлечь. В какой-то момент он почувствовал, что небезразличен ей, однако это не позволило ему воспользоваться случаем. Адам неустанно твердил себе, что должен вести себя как настоящий джентльмен. Не стоит торопить события, и необходимо дать Еве время прийти в себя после расторгнутой помолвки.
А уж если говорить серьезно, то что он может предложить этой женщине, горожанке? Он – фермер, вырос на земле. Да ему еще предстоит вернуть в свою собственность большую часть угодий, а уж потом решать личные проблемы.
В общем, Адам так задумался, что не слышал, что ему говорит Дэйв. Очнулся он, увидев удивленный взгляд собеседника. Тот давно задал Адаму какой-то вопрос и терпеливо ждал ответа. Пришлось переспросить. Потом разговор перешел на другую тему.
– Я хочу заплатить за лечение моих коров, – сообщил Дэйв и полез в карман за деньгами.
– Нет, друг, давай-ка решим этот вопрос по-другому. Совершим нечто вроде сделки.
– Что это ты имеешь в виду?
– А вот что. У меня сейчас запарка, лошадьми некому заниматься. Можешь прислать своих мальчишек помочь в конюшне, а заодно и выгуливать моих скакунов?
– Да, пожалуй.
– Отлично. Я позвоню тебе, и мы договоримся.
Дэйв рассыпался в благодарностях, но Адам быстро подхватил под руку Еву, и они пошли к выходу. Потом он даже обнял ее за плечи, словно оберегая от толпы. Оказалось, что Ева слышала конец их разговора с Дэйвом.
– Извини за любопытство, – сказала она. – а о чем это ты договорился с Дэйвом, что он так тебе благодарен?
Адам ответил не сразу:
– Ну, понимаешь, у него сейчас наступили не лучшие времена и с деньгами туговато. А он должен был заплатить за лечение животных. Вот я и предложил, чтобы он прислал мне своих сыновей в помощь на конюшню.
– Сдается мне, что ты проделываешь такие штуки не впервые, – заметила Ева с улыбкой.
Адам только вздохнул – ничего от нее не скроешь. И откуда в ней такая прозорливость?
– Да, и не считаю это чем-то особенным, – сказал он. – В давние времена люди рассчитывались, чем могли, договаривались между собой, кому что нужно, это и было платой. Хотелось бы, чтобы так и происходило, но сейчас это невозможно. Теперь, чтобы расширить дело, хозяйство или молочную ферму, как у Дэйва, нужно обратиться к человеку с деньгами, а это не всегда безопасно. Попадешь в такую кабалу, что не будешь знать, как выпутаться. Ведь у кредитора могут быть свои правила.
– Под кредитором ты подразумеваешь банкира? Он кивнул.
– А банкир в этом случае – Хартвиг?
– Да. Но не пойми меня превратно. Я прекрасно понимаю, что в банковском деле существуют свои законы, я, в общем, не против них. Но условия Хартвига всегда жестче, чем где бы то ни было.
Адам почувствовал, как в нем поднимается волна раздражения при воспоминании об этом человеке.
– Тогда почему же не обратиться в другой банк? – удивилась Ева, но тут же догадалась: – А, ведь они уже связаны с ним закладной, и поэтому легче…
– Правильно. Эмери удалось стать самым богатым в этом районе. Он мог бы уже и не драть три шкуры с тех, кто вкалывает до седьмого пота. Но куда там! Ни за что не уступит. Вот этого я и не могу ему простить.
Ева понимала, что Адам в этот момент вспомнил и деда, и отца. Особенно деда. Она знала, что Рамсей Вагнер трудился не покладая рук, чтобы отдать долг. Это и свело его в конце концов в могилу. Сколько же жизней загубила жадность Хартвига?
– А вам никогда не приходило в голову организовать что-то вроде фонда финансовой помощи? – спросила она.
– Обсуждали это, конечно, – ответил Адам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44