ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

НЕМЕДЛЕННО!
— Тебе надо идти? — спросил Адам.
— Да, — ответила я. — Извини.
Мне не хотелось заканчивать разговор, пока я не уверюсь, что все в порядке. Что Адам на меня не сердится за то, что я так плохо о нем думала. Я бы также не возражала узнать, что даже если он не хочет заводить роман с Хелен, он не прочь завести роман со мной.
— Да, чуть не забыл, зачем я тебе звонил, — сказал он.
— Зачем? — спросила я.
«Скажи мне, что я тебе нравлюсь. Давай, скажи!» — мысленно понукала я его.
— В одиннадцать часов хороший фильм по телевизору. Уверен, тебе понравится. Стоит посмотреть, если ты не слишком устала.
— Да? — сказала я, и мои паруса обвисли, начисто лишившись ветра. — Спасибо.
Черт бы побрал этот фильм!
— До встречи, — сказал он.
«Нет, подожди! — захотелось мне крикнуть. — Не вешай трубку! Поговори со мной еще хоть минуту. Дай мне номер своего телефона, чтобы я могла позвонить тебе сама. Не можем ли мы встретиться завтра? Бог с ним, с завтра, как насчет сегодня?»
— Клэр! — раздался отцовский рык из гостиной.
— Ладно, пока, — сказала я и повесила трубку.
Все сразу же потянулись из гостиной. Папа с Хелен даже столкнулись в дверях. Отец хотел немедленно позвонить тете Джулии, чтобы узнать, взят ли под контроль адский огонь, но у Хелен были другие планы на телефон.
— Мне надо позвонить Энтони! — закричала она. — Мне нужно, чтобы во вторник кто-то подвез меня в Белфаст!
— Пожар у Джулии важнее, — настаивал папа.
— Да пусть там все сгорит! — заявила Хелен. — Будет ей уроком. Алкоголичка несчастная!
Добрая у нас Хелен девушка.
Я ушла подальше от поля сражения за телефон. Поднялась наверх, перенесла корзинку с Кейт в мамину спальню и устроилась там смотреть рекомендованный фильм по маленькому телевизору.
Это самое малое, что я могла сделать, после того как так мерзко вела себя с Адамом.
Ну, ничего. Я смогу все с ним обсудить при следующей встрече.
Если эта следующая встреча состоится.
18
Пока я изображала из себя мать-алкоголичку (и дочь-алкоголичку, и сестру-алкоголичку, если быть совсем точной), время стояло. Теперь же, когда я начала жить снова, оно потекло быстро и, не успела я оглянуться, понеслось вскачь.
День летел за днем, как в тех фильмах, где режиссер хочет изобразить быстротечность времени и показывает календарь, с которого ветер срывает листок за листком. Листки летят прочь сначала в сопровождении желтых листьев (уже осень), а потом и снежинок (вот и зима пришла).
Не успела я оглянуться, как прошли выходные.
Хотя для такой бездельницы, как я, нет большой разницы между выходными и буднями. Каждый день — выходной.
Но наступило утро понедельника.
Джеймс уже вернулся с Карибского моря. Или с Канарских островов. Или с маленького частного острова на берегу Рая. В общем, оттуда, куда он уезжал, подлец и предатель.
Мне предстояло позвонить ему. Но я чувствовала себя на удивление спокойно: раз надо, так надо.
Разумеется, я могла спокойно думать о Джеймсе, потому что очень беспокоилась по поводу Адама.
Но в понедельник, кроме звонка Джеймсу, меня ждало еще одно испытание. Прошло шесть недель после родов, и мне надо было показаться врачу. Посещение это было своего рода подтверждением, что роды прошли благополучно. Нечто вроде вечеринки после удачно завершенного фильма. Вот только на таких вечеринках актерам, операторам и другим членам команды не надо залезать на кресло, задирать ноги и позволять незнакомым людям копаться в ваших интимных местах.
Разве что у них возникнет такое желание.
Кейт тоже следовало показать в детской клинике — вот мы и отправились вместе.
Я гордилась собой. Мне не только ежедневно удавалось подниматься с постели и вести себя как нормальный человек, что само по себе было чудом. Жизнь и все с ней связанное стало снова доставлять мне удовольствие. Кейт уже пару раз возили в клинику, так что она привыкла. Но я была не готова к какофонии оглушительного рева, которая встретила нас на пороге. Казалось, там собрались несколько тысяч орущих младенцев, которых тщетно пытались успокоить расстроенные мамаши.
Честно говоря, некоторые мамы ревели громче своих чад.
— Если бы она только перестала плакать! — говорила одна из мам со слезами в голосе. — Хотя бы на пять минут…
«Господи!» — подумала я в ужасе. И внезапно поняла, как мне, в сущности, повезло.
Кейт не только была на редкость спокойным ребенком, но у меня еще были мама с папой, да, наверное, и Анна с Хелен, которые могли помочь мне с ребенком.
Когда я вела себя как антихрист, Кейт в клинику возили мама и папа.
Бог мой, передать не могу, как мне теперь было стыдно!
Как могла я так небрежно относиться к своему замечательному ребенку?! Меня утешало только одно: ни один мужчина не сможет расстроить меня так, как Джеймс.
Кейт прошла свою проверку первой.
Сестра оказалась рыжей красоткой из Галуэй.
Почему медсестры всегда хорошенькие и сексуальные?
Уверена, что существует старая легенда, которая объясняет это непонятное явление.
Давным-давно жило племя женщин, каждая из которых была невероятно красива. Мужчины умирали от страсти к ним, и все остальные женщины чувствовали себя униженными. Рушились счастливые семьи, когда женатые мужики влюблялись в этих красоток.
Женщины из других, некрасивых племен кончали жизнь самоубийством, потому что не могли соперничать с этими сиренами.
Надо было что-то делать.
Вот господь и распорядился, чтобы все хорошенькие женщины стали медицинскими сестрами и носили ужасные туфли на шнуровке и отвратительные халаты, в которых зад выглядел огромным. Таким образом их привлекательность сильно уменьшилась.
И по сей день симпатичные женщины должны идти в медсестры, чтобы их красота скрывалась под ужасной спецодеждой.
Хотя как моя история согласуется с супермоделями и их потрясающими туалетами, я объяснить не могу.
Ладно, проехали.
Сестра плотно закрыла за нами дверь, но рев в приемной все равно был слышен, прерываемый время от времени жалобным вскриком:
— Хоть на пять минут, о большем я и не мечтаю!
— Вас этот гвалт с ума не сводит? — с любопытством спросила я сестру.
— Нет, что вы, — сказала она. — Я уже давно ничего и не слышу.
Она начала осматривать Кейт.
Моя умная дочка даже не плакала.
Я ею очень гордилась.
Мне хотелось открыть дверь в приемную и сказать всем орушим детям:
— Смотрите, вот как надо себя вести!
Я смотрела, как сестра проверяет основные реакции Кейт.
Все было в норме.
— Она хорошо поправляется, — сказала сестра.
— Спасибо, — просияла я.
— Идеально здоровый ребенок, — улыбнулась медсестра.
— Спасибо, — еще раз поблагодарила я.
Я открыла дверь, и меня едва не опрокинула новая волна визга и рева. Мы с трудом пробились сквозь толпу красномордых и вопящих детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99