Сначала вступительное слово. На доске ничего писать не буду.
Почему всплыла эта тема – «Музыка и политика»? В принципе, можно наскрести огромное количество разных тем типа «Музыка и…». «Музыка и автомобили», например, да? «Музыка и fashion design». Что угодно. Имеется связь между всеми этими вещами. Я выбрал тему «Музыка и политика» просто потому, что меня лично забодали всякие ваши будущие коллеги, то есть журналисты, по поводу встречи Гребенщикова и Суркова, по поводу того, почему у нас совсем нет песен на политические темы, что я думаю про Костю Кинчева, опять же, с политической точки зрения. А так как в стране у нас очень плохо с музыкой и еще хуже с политикой… Здесь надо было бы похлопать. Короче, вот эту музыку-и-политику можно рассматривать под двумя углами зрения.
Угол зрения первый. Скажем так, контентный, содержательный. Каким образом политика воплощается, отражается и осмысливается в музыкальных произведениях. Я думаю, что говорить об инструментальной музыке в приложении к политике – это довольно смело и спекулятивно. В симфонии Шостаковича есть такая страшная тема: «пам-пам-папам-пам». Считается, что Шостакович таким образом звукописал отвратное тевтонское нашествие. Я совсем недавно выяснил, что на самом деле эта страшненькая тема написана задолго до начала Великой Отечественной войны. Это к вопросу о политике и инструментальной музыке. Короче говоря, речь идет о содержании песен. Это первый угол зрения.
Второй угол зрения. Каким образом музыка может использоваться в политических целях? Вот тут уже может идти речь абсолютно о любой музыке. Скажем, если согласиться с Бисмарком в том, что война – это продолжение политики, то все военные марши – это тоже своего рода политическая музыка. Марш… Солдаты маршируют, маршируют в указанном – вполне четко – направлении. Так или иначе, музыка в политике использовалась всегда, начиная с каких-то первобытно-общинных, рабовладельческих и средневековых времен, поскольку музыка сопровождала ритуалы, в первую очередь религиозные ритуалы, сопровождала какие-то военные акции, парады, психические атаки. Помните у братьев Васильевых в кинофильме «Чапаев», да? Там тоже идут эти самые шеренги белогвардейцев в атаку, и звучит музыка, очень правильная для такого случая. А сейчас, естественно, музыка используется более разнообразно и изысканно. Например, музыка, бесконечно далекая от политических тем, очень активно используется в предвыборных целях. Об этом мы будем говорить впоследствии с нашими дорогими гостями-экспертами. Но сначала я еще скажу пару слов по поводу этого самого первого угла зрения, то есть по поводу, грубо говоря, политических песен.
Первым международным политическим поп-хитом была песня «Марсельеза». Ее сочинили во Франции, а потом она, как Патриция Каас и группа «Эйр», из Франции переместилась во все страны, включая Россию. Стала даже, кстати говоря, французским гимном. Тогда же была еще одна отличная песня, более кровожадная. Ее популяризировала Эдит Пиаф уже в 40-е годы прошлого века. Песенка такая: «Давай-давай-давай всех аристократов повесим на фонарях». «Са ira» по-французски. Это тоже была песня Французской революции. Аналогичные революционные песни пели люди и в других странах. Но поскольку мы с вами известно в какой стране живем, то традиция петь исключительно широка и глубока. Чтобы покончить с Францией раз и навсегда, можно вспомнить еще парня по имени Эжен Потье, который во время расправы над Парижской коммуной в 1871 году, по-моему, где-то там на чердаке сочинил песню «Интернационал». Тоже суперхит международный, и до недавнего времени был национальным гимном страны Югославии.
У нас в России были замечательные революционные песни – «Вихри враждебные» и многие-многие другие. Но по-настоящему на поток политическая песня была поставлена начиная с 20-х годов. В 20 – 30-е годы. Вообще, при тоталитарных режимах, естественно, власть очень часто думает о том, как бы народу жилось веселее. То есть, если нет еды, если топчут как котят, убивают и прочее-прочее, то надо, в общем-то, какой-то fun такой народу подкинуть. Соответственно, fun – это кино, это музыка, это песни и так далее.
Но песни, помимо развлекательных функций, в Советском Союзе еще несли функции политические, воспитательные, патриотические и так далее. То есть, в принципе, вся советская эстрадная песня подразделялась на две части. Первая часть – это песни лирические и шуточные. Лирические – это, скажем: «О любви немало песен сложено, я спою тебе, спою еще одну». Шуточные – это «Хмуриться не надо, Лада».
Это у нас одна часть, а вторая, почти равновеликая первой – это советские массово-патриотические песни. Было огромное количество песен о Ленине, такое же количество песен о партии; еще больше, чем песен о партии, было песен о комсомоле. И надо сказать, что вы еще в то время не жили, но мы с Ириной это время счастливое еще смогли застать. Вот если, скажем, я приходил из школы домой, и у меня на кухне стоял радиотранслятор, – там была одна программа, и если там шла какая-то музыка, если там передавались какие-то песни, то, наверное, шансов 8 из 10, что первая попавшаяся песня была про комсомол, про строительство БАМа, про Ленина, про партию и так далее.
Хотя то, что этих песен было очень много, еще не означает, что эти песни были халтурными… Такие песни писали многие великие композиторы. То есть я уже не говорю о Шостаковиче, который в свое время умудрился парочку сочинить, или о Дунаевском. Но и такие композиторы-ремесленники, как, скажем, Серафим Туликов, который всю жизнь писал песни о Ленине, точно так же, как были скульпторы, лепившие одного Ильича. Или в виде головы, или в виде бюста, или в полный рост. В полный рост это называлось «ростовичок». Вот точно так же Серафим Туликов писал всю жизнь песни о Ленине. И при этом довольно-таки хороший композитор, слушаешь некоторые его песни о Ленине, и просто пробирает, чуть не плачешь…
Или, опять же, Александра Пахмутова. Я считаю, что Александра Пахмутова – один из лучших поп-композиторов XX века. Это уровень Леннона – Маккартни, это уровень Джорджа Гершвина… Фантастическая совершенно, практически гениальная женщина. У Пахмутовой, помимо песни «Нежность», было огромное количество песен не хуже, чем «Нежность». Про линии электропередач, «Комсомольцы-добровольцы».
Помимо вот этой официозной песенной истории у нас стала развиваться, уже несколько позже, политическая оппозиционная песня.
Вообще во всем мире это движение «песен протеста» началось где-то в конце 50-х – начале 60-х годов. То есть, если говорить об Америке, это, понятное дело, Боб Дилан, Пит Си-гер – американские интеллектуалы, преимущественно еврейского происхождения, которые пели антибуржуазные, антивоенные песни, песни о рабочем классе, о нищете, о притеснении бедных и неимущих гнусными капиталистами… Надо сказать, что это было очень мощное направление, и по крайней мере один его представитель – Боб Дилан, а может даже два – Боб Дилан и Джоан Баэз… Они, в общем-то, стали уже огромными суперзвездами на попсовом уровне…
Может быть, Ирина меня поправит, но мне представляется, что у нас политическая песня началась и практически закончилась на одном-единственном человеке, которого звали Александр Галич.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Почему всплыла эта тема – «Музыка и политика»? В принципе, можно наскрести огромное количество разных тем типа «Музыка и…». «Музыка и автомобили», например, да? «Музыка и fashion design». Что угодно. Имеется связь между всеми этими вещами. Я выбрал тему «Музыка и политика» просто потому, что меня лично забодали всякие ваши будущие коллеги, то есть журналисты, по поводу встречи Гребенщикова и Суркова, по поводу того, почему у нас совсем нет песен на политические темы, что я думаю про Костю Кинчева, опять же, с политической точки зрения. А так как в стране у нас очень плохо с музыкой и еще хуже с политикой… Здесь надо было бы похлопать. Короче, вот эту музыку-и-политику можно рассматривать под двумя углами зрения.
Угол зрения первый. Скажем так, контентный, содержательный. Каким образом политика воплощается, отражается и осмысливается в музыкальных произведениях. Я думаю, что говорить об инструментальной музыке в приложении к политике – это довольно смело и спекулятивно. В симфонии Шостаковича есть такая страшная тема: «пам-пам-папам-пам». Считается, что Шостакович таким образом звукописал отвратное тевтонское нашествие. Я совсем недавно выяснил, что на самом деле эта страшненькая тема написана задолго до начала Великой Отечественной войны. Это к вопросу о политике и инструментальной музыке. Короче говоря, речь идет о содержании песен. Это первый угол зрения.
Второй угол зрения. Каким образом музыка может использоваться в политических целях? Вот тут уже может идти речь абсолютно о любой музыке. Скажем, если согласиться с Бисмарком в том, что война – это продолжение политики, то все военные марши – это тоже своего рода политическая музыка. Марш… Солдаты маршируют, маршируют в указанном – вполне четко – направлении. Так или иначе, музыка в политике использовалась всегда, начиная с каких-то первобытно-общинных, рабовладельческих и средневековых времен, поскольку музыка сопровождала ритуалы, в первую очередь религиозные ритуалы, сопровождала какие-то военные акции, парады, психические атаки. Помните у братьев Васильевых в кинофильме «Чапаев», да? Там тоже идут эти самые шеренги белогвардейцев в атаку, и звучит музыка, очень правильная для такого случая. А сейчас, естественно, музыка используется более разнообразно и изысканно. Например, музыка, бесконечно далекая от политических тем, очень активно используется в предвыборных целях. Об этом мы будем говорить впоследствии с нашими дорогими гостями-экспертами. Но сначала я еще скажу пару слов по поводу этого самого первого угла зрения, то есть по поводу, грубо говоря, политических песен.
Первым международным политическим поп-хитом была песня «Марсельеза». Ее сочинили во Франции, а потом она, как Патриция Каас и группа «Эйр», из Франции переместилась во все страны, включая Россию. Стала даже, кстати говоря, французским гимном. Тогда же была еще одна отличная песня, более кровожадная. Ее популяризировала Эдит Пиаф уже в 40-е годы прошлого века. Песенка такая: «Давай-давай-давай всех аристократов повесим на фонарях». «Са ira» по-французски. Это тоже была песня Французской революции. Аналогичные революционные песни пели люди и в других странах. Но поскольку мы с вами известно в какой стране живем, то традиция петь исключительно широка и глубока. Чтобы покончить с Францией раз и навсегда, можно вспомнить еще парня по имени Эжен Потье, который во время расправы над Парижской коммуной в 1871 году, по-моему, где-то там на чердаке сочинил песню «Интернационал». Тоже суперхит международный, и до недавнего времени был национальным гимном страны Югославии.
У нас в России были замечательные революционные песни – «Вихри враждебные» и многие-многие другие. Но по-настоящему на поток политическая песня была поставлена начиная с 20-х годов. В 20 – 30-е годы. Вообще, при тоталитарных режимах, естественно, власть очень часто думает о том, как бы народу жилось веселее. То есть, если нет еды, если топчут как котят, убивают и прочее-прочее, то надо, в общем-то, какой-то fun такой народу подкинуть. Соответственно, fun – это кино, это музыка, это песни и так далее.
Но песни, помимо развлекательных функций, в Советском Союзе еще несли функции политические, воспитательные, патриотические и так далее. То есть, в принципе, вся советская эстрадная песня подразделялась на две части. Первая часть – это песни лирические и шуточные. Лирические – это, скажем: «О любви немало песен сложено, я спою тебе, спою еще одну». Шуточные – это «Хмуриться не надо, Лада».
Это у нас одна часть, а вторая, почти равновеликая первой – это советские массово-патриотические песни. Было огромное количество песен о Ленине, такое же количество песен о партии; еще больше, чем песен о партии, было песен о комсомоле. И надо сказать, что вы еще в то время не жили, но мы с Ириной это время счастливое еще смогли застать. Вот если, скажем, я приходил из школы домой, и у меня на кухне стоял радиотранслятор, – там была одна программа, и если там шла какая-то музыка, если там передавались какие-то песни, то, наверное, шансов 8 из 10, что первая попавшаяся песня была про комсомол, про строительство БАМа, про Ленина, про партию и так далее.
Хотя то, что этих песен было очень много, еще не означает, что эти песни были халтурными… Такие песни писали многие великие композиторы. То есть я уже не говорю о Шостаковиче, который в свое время умудрился парочку сочинить, или о Дунаевском. Но и такие композиторы-ремесленники, как, скажем, Серафим Туликов, который всю жизнь писал песни о Ленине, точно так же, как были скульпторы, лепившие одного Ильича. Или в виде головы, или в виде бюста, или в полный рост. В полный рост это называлось «ростовичок». Вот точно так же Серафим Туликов писал всю жизнь песни о Ленине. И при этом довольно-таки хороший композитор, слушаешь некоторые его песни о Ленине, и просто пробирает, чуть не плачешь…
Или, опять же, Александра Пахмутова. Я считаю, что Александра Пахмутова – один из лучших поп-композиторов XX века. Это уровень Леннона – Маккартни, это уровень Джорджа Гершвина… Фантастическая совершенно, практически гениальная женщина. У Пахмутовой, помимо песни «Нежность», было огромное количество песен не хуже, чем «Нежность». Про линии электропередач, «Комсомольцы-добровольцы».
Помимо вот этой официозной песенной истории у нас стала развиваться, уже несколько позже, политическая оппозиционная песня.
Вообще во всем мире это движение «песен протеста» началось где-то в конце 50-х – начале 60-х годов. То есть, если говорить об Америке, это, понятное дело, Боб Дилан, Пит Си-гер – американские интеллектуалы, преимущественно еврейского происхождения, которые пели антибуржуазные, антивоенные песни, песни о рабочем классе, о нищете, о притеснении бедных и неимущих гнусными капиталистами… Надо сказать, что это было очень мощное направление, и по крайней мере один его представитель – Боб Дилан, а может даже два – Боб Дилан и Джоан Баэз… Они, в общем-то, стали уже огромными суперзвездами на попсовом уровне…
Может быть, Ирина меня поправит, но мне представляется, что у нас политическая песня началась и практически закончилась на одном-единственном человеке, которого звали Александр Галич.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78