Спецслужбы вкупе с правоохранительными органами замыслены, в том числе и как унификаторы различных корпоративных интересов, их нивелировщики до размеров, неопасных обществу. Трудности в реализации этого мудрого замысла возникают постоянно в силу универсального закона любой корпорации: однажды возникнув, она стремится к неограниченному развитию не только внутри собственного государства, но в глобальных масштабах. Если у ТНК, банков мотивация незатейлива — монопольно высокая прибыль, сверхприбыль, то у спецслужб мотивов — сколько душе угодно: кругом враги, которые сильны и коварны! Поэтому спецслужба, которая прочно ассоциирует себя с интересами государства, всегда вполне успешно стремится к наращиванию своей мощи, в чем ей охотно посильно помогает политическая элита. По мере роста «производственных мощностей» появляется возможность контролировать все больше параметров жизнедеятельности иных корпораций и все новых социально значимых группировок. Возникающая в такой ситуации высокая социальная значимость спецслужбы таит в себе и для нее самой и для общества в целом весьма серьезные опасности. Речь идет не о внесудебных расправах органов ВЧК — НКВД — здесь органы госбезопасности действовали так, как им было жестко предписано политической властью того периода и по тем политическим целям, задачам, которые им были четко определены. С изменением политического режима уходит или меняется и их карательная практика. Сильные, мощные спецслужбы, вроде ЦРУ, ФБР США, КГБ СССР таят в себе иные угрозы обществу:
Пользуясь своим неотъемлемым правом аттестовать, характеризовать кандидатов на любые значимые должности в органах власти и управления, спецслужбы отдают предпочтение людям, связанным каким-то образом с ними, блокируя зачастую служебное продвижение людей профессионально лучше подготовленных, способных. Чем объективно в определенной мере снижают качество государственного управления.
Стремление поддерживать репутацию всезнающего органа в обычных условиях нехватки объективной информации о множестве людей подталкивает зачастую руководителей структур органов национальной безопасности использовать в качестве характеризующей информации малоизученные либо непроверенные сведения, слухи, домыслы сослуживцев, соседей, анонимные сообщения. Что увеличивает упомянутую выше разновидность ущерба кадровой политике в государстве.
Возникает соблазн использовать имеющиеся массивы информации о политических деятелях, группах, партиях для поддержания лично знакомых, дружески настроенных политиков и дискредитации путем «утечек информации» других, игнорируя их более содержательные программы и их личные, деловые и этические качества.
Высокий авторитет, большую значимость спецслужбы ее сотрудники зачастую могут использовать при решении множества социально-бытовых проблем членов своей семьи, родственников, друзей. Чем в изрядной мере стимулируется становление в обществе духа элитарной корпоративности в ущерб принципам социальной справедливости.
Накапливающиеся обширные сведения компрометирующего характера, (в том числе об отклонениях в сексуальной ориентации, иных непотребных склонностях) создают убедительные предпосылки для манипулирования политиками разного уровня с разными, по преимуществу, корпоративными целями. В ущерб политике государства.
Практически монопольное право на информирование высших политических лиц государства в ряде случаев рождает соблазн манипулирования ими умалчиванием существенных деталей, или некоторым преувеличением менее значимых с целью подвигнуть политиков к принятию каких-либо желательных для спецслужбы государственных решений, но малополезных либо вовсе ненужных обществу.
При ослаблении внутриведомственного контроля и спроса за отклонения от предписанного уклада служебной деятельности с сотрудников спецслужб в условиях господства в экономике государства крупных фирм, транснациональных корпораций, банков возможен впечатляющий найм личного состава спецслужб на обслуживание разнообразных узкокорпоративных интересов в ущерб государственным, общенациональным. К примеру, даже резкое возрастание продаж оружия отечественных фирм за рубеж далеко не всегда благо для экономики. Нередко это оружие потом вполне успешно крушит собственную армию. США, к примеру, вкусили такой радости от талибов и Аль-Каиды полной мерой, Россия — от чеченцев.
Сильные спецслужбы, усердно выискивающие идеологических противников режима, разнообразных «инакомыслящих» для их последующего разнородного утеснения, постепенно «замораживают» атмосферу общества, отучая людей безбоязненно высказывать свои суждения. Тогда социум может погрузиться в глубокий психоз, вроде того, который наблюдался в Ираке, когда любое публичное мероприятие сопровождалось оглушительными здравницами в честь вождя. За которого потом никто практически сражаться не стал. А ближайшие соратники его самого и семью продали американским спецслужбам.
Не такая уж редкая принадлежность руководителей спецслужб к какому-либо политическому клану, партии порождает практику использования ресурсов служб безопасности для достижения каких-то клановых целей, противоречащих национальным, государственным. Это может быть сохранение у власти коррумпированной клики путем внесудебных, массовых репрессий против политических оппонентов, либо проведение отдельных террористических актов, политических убийств. Это может реализовываться и в форме свержения законного главы государства, либо его физического уничтожения. Спецслужба в таком случае сама может непосредственно не участвовать в заговоре: достаточно «не заметить» подготовку к перевороту и не реагировать подобающим образом, зачищая неряшливые промахи заговорщиков.
Сильные спецслужбы стремятся доминировать не только над структурами государственного управления, но и над правоохранительными, фискальными органами, которые тоже получают от сетей своих информаторов сведения о противоправной коммерческой деятельности чиновников, включая отдельных руководителей спецслужб. Это создает весьма напряженные межведомственные отношения, трансформирующиеся во взаимный сбор компромата и попытки руководителей этих ведомств дискредитировать друг друга и возглавляемые ими институты государства. Что в иногда изрядно дезорганизует внутриобщественную жизнь во многих важнейших ее сферах.
Истории известно, что в случаях, когда выработка целей государственной политики перемещается из политических институтов (пусть и ущербных в чем-то) в военные или службы безопасности — появляется совершенно новый политический уклад общества, меняется его социальная природа, которая все явственней обретает контуры военной казармы со всеми сопутствующими преимуществами и ущербами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142