— Это лучше всего. Я вас встречу на станции. Каким поездом вы приедете?
— Я не знаю расписания. Пожалуй, первым, который приходит после половины двенадцатого.
— Отлично. Если в это время я буду занят по горло, я попрошу Питера Холмса или Джона Осборна, они вас встретят.
— Как вы сказали — Джон Осборн?
— Да. А вы его знаете?
— Австралиец из научного института?
— Он самый. Высокий, в очках.
— Вроде как моя дальняя родня: его тетушка замужем за одним из моих дядей. Он что, тоже в вашей команде?
— Вот именно. По ученой части.
— Он чокнутый, — предупредила Мойра. — Совершенно сумасшедший. Он угробит вашу лодку.
Тауэрс засмеялся.
— Ладно. Приезжайте и осмотрите ее, покуда ваш родич ее не потопил.
— С удовольствием приеду. До скорого, Дуайт, в субботу утром.
И на другое утро, никакими особыми делами не занятый, он встретил ее на станции. Она была вся в белом — белая юбка в складку, белая, с тонкой цветной вышивкой блуза немного в норвежском стиле, и туфли белые. Посмотреть на нее приятно, но, здороваясь, Тауэрс озабоченно сдвинул брови: спрашивается, как провести ее по «Скорпиону», по этому лабиринту механизмов в жирной смазке, чтобы она не перепачкала свой наряд, а ведь вечером он намерен поужинать с ней в ресторане.
— Доброе утро, Дуайт, — услышал он. — Долго ждали?
— Всего несколько минут. Вам пришлось очень рано выехать?
— Не так рано, как в прошлый раз. Папа меня подвез на станцию, и я захватила поезд в девять с минутами. А в общем, довольно рано. Вы дадите мне выпить перед обедом?
Он ответил не сразу:
— Дядя Сэм не одобряет спиртного на борту. Придется пить кока-колу или апельсиновый сок.
— Даже на «Сиднее»?
— Даже на «Сиднее», — был решительный ответ. — Не захотите же вы за одним столом с моими офицерами пить что-нибудь крепкое, когда они пьют кока-колу.
— Я хочу выпить перед едой чего-нибудь крепкого, как вы выражаетесь, — нетерпеливо сказала Мойра. — У меня во рту все пересохло, просто мерзость. Не хотите же вы, чтобы я при ваших офицерах закатила истерику. — Она огляделась по сторонам. — Тут где-то есть отель. Угостите меня стаканчиком заранее, и тогда на борту я стану пить кока-колу, а дышать на ваших офицеров коньяком.
— Хорошо, — невозмутимо сказал Тауэрс. — Отель тут на углу. Идемте.
И они отправились; в дверях Тауэрс неуверенно огляделся. Потом повел Мойру в дамскую гостиную.
— Как будто нам сюда?
— А вы не знаете? Неужели вы здесь еще не бывали?
Он покачал головой. Спросил:
— Вам коньяку?
— Двойную порцию, — был ответ. — Со льдом, и самую малость разбавить. Неужели вы сюда не заглядываете?
— Ни разу не заходил.
— Неужели у вас никогда не бывает охоты напиться вдрызг? — спросила Мойра. — Вечерами, когда нечем заняться?
— На первых порах бывало, — признался Тауэрс. — Но тогда я уходил в город. Не годится разводить пачкотню возле собственного дома. А через неделю-другую я это бросил. Толку все равно нет.
— Что же вы делаете по вечерам, когда лодка не в походе?
— Читаю газету или книгу. Иногда мы сходим на берег, идем в кино.
Подошел бармен, и Тауэрс заказал для нее коньяк и полпорции виски для себя.
— Очень нездоровый образ жизни, — объявила Мойра. — Я пошла в дамскую комнату. Присмотрите за моей сумочкой.
Она выпила еще одну двойную порцию коньяка, и только после этого он не без труда извлек ее из отеля и доставил в гавань, на «Сидней», оставалось лишь надеяться, что при его подчиненных она будет вести себя прилично. Но страхи оказались напрасны: с американцами она держалась скромно и учтиво. И только с Осборном проявила истинный свой нрав.
— Привет, Джон, — сказала она. — С какой стати вас сюда занесло?
— Я член команды, — ответил Осборн. — Занимаюсь научными наблюдениями. Главным образом всем мешаю.
— Капитан Тауэрс так мне и сказал. И вы вправду будете жить со всеми тут на подлодке? Все время?
— Похоже на то.
— А им известны ваши привычки?
— Простите, не понял?
— Ладно, я вас не выдам. Меня это не касается.
Она отвернулась и заговорила с капитаном Ландгреном.
Когда Ландгрен предложил ей выпить, она попросила апельсинового сока; приятно было посмотреть на нее в это утро в кают-компании «Сиднея», когда, стоя под портретом английской королевы, она пила с американцами апельсиновый сок. Пока она разговаривала с ними, капитан Тауэрс отвел офицера связи в сторону.
— Послушайте, — сказал он вполголоса, — ей нельзя спуститься на «Скорпион» в таком платье. Вы не могли бы подыскать для нее комбинезон?
Питер кивнул.
— Найдется комбинезон для работы в котельной. Надо думать, нужен самый маленький размер. А где она переоденется?
Капитан задумчиво потер подбородок.
— Вы не знаете подходящего места?
— Лучше вашей личной каюты не придумаешь, сэр. Там ей никто не помешает.
— Ну и наслушаюсь я тогда — от нее же самой.
— Не сомневаюсь, — сказал Питер.
Мойра пообедала с американцами, сидя в конце одного из длиннейших столов в кают-компании, потом в смежной каюте-гостиной пили кофе. Затем младшие офицеры вернулись каждый к своим обязанностям, а Мойра осталась с Питером и Дуайтом. Питер разложил на столе чистую, выглаженную одежду кочегара.
— Вот вам комбинезон, — сказал он.
Дуайт откашлялся.
— На подводной лодке слишком много смазки, мисс Дэвидсон, — пояснил он.
— Меня зовут Мойра.
— Хорошо, Мойра. Я думаю, лучше вам спуститься на «Скорпион» в комбинезоне. Боюсь, платье вы там перепачкаете.
Мойра взяла комбинезон, развернула.
— Полная перемена декораций, — заметила она. — А где мне можно переодеться?
— Я думаю, в моей личной каюте, — предложил Дуайт. — Там вас никто не побеспокоит.
— Надеюсь, хотя не так уж уверена. Я не забыла, что произошло на яхте. — Капитан рассмеялся. — Ладно, Дуайт, ведите меня в свою каюту. Надо же мне разок и на такое отважиться.
Дуайт отвел ее к себе в каюту и вернулся в гостиную ждать, пока она переоденется. В крохотной личной каюте капитана Мойра с любопытством огляделась. Прежде всего увидела фотографии, их было четыре. На всех молодая темноволосая женщина с двумя детьми: мальчику лет восемь-девять, девочка года на два младше. Один снимок был работой профессионального фотографа в хорошем ателье, остальные — увеличены с любительских снимков; на одном, похоже, пляж, вероятно берег озера. Мать с детьми сидят на трамплине для прыжков в воду. На другом — лужайка, возможно, перед жилищем Тауэрсов: на заднем плане видна часть белого деревянного дома и длинный автомобиль. Мойра стояла и с интересом разглядывала снимки; видимо, мать и дети были очень славные. Тяжело это, но по-другому сейчас не бывает. Что толку из-за этого мучиться.
Она переоделась, положила юбку с блузкой и сумочку на койку, скорчила гримасу своему отражению в маленьком зеркале и вышла в коридор на поиски хозяина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74