Агент стоял примерно в трех шагах от них, держа пистолет наготове и с выражением совершенно неагентского недоумения на лице.
Вал Кон перевел взгляд на свою спутницу жизни, обнаружил слабый пульс за запястье — и липкое пятно, просочившееся сквозь куртки и рубашки до его кожи. Это могла быть только кровь. Ее кровь.
Осторожно, благоговейно он выскользнул из-под нее и с ловкой неспешностью встал на ноги лицом к агенту. Клинок Средней Реки был демонстративно на виду, готов к убийству. Твердо держа пистолет в руке, агент перевел на него широко открытые мягкие глаза, но, казалось, не обратил на него особого внимания. После мимолетного колебания Вал Кон шагнул вперед, вытянул руку и отнял пистолет. Мужчина заморгал, но не пытался сопротивляться.
— Мне надо было кого-то застрелить, — проговорил он, и интонации высокого лиадийского выдавали недоумение и смятение. — Я не могу толком вспомнить… Мне надо было застрелить… кого-то…
— Что вы и сделали! — отрезал Вал Кон властным тоном. — Дайте мне ваш меднабор!
Агент ошарашенно потянулся к поясу, залез рукой под куртку и протянул меднабор Вал Кону.
Он выхватил приборчик у лиадийца из рук и стремительно повернулся к хрупкому телу на снегу.
Пулевое отверстие оказалось над правой грудью. Дрожащими руками он закрыл входное и выходное отверстия и обрызгал повязку антисептиком. Боги, боги — так близко! И он может оказать ей только самую примитивную первую помощь — хоть это и лучше, чем то, что мог бы предложить какой-нибудь местный медик. Но для уверенности, для полного и быстрого выздоровления ее необходимо было поместить в капсулу автоврача.
— Она серьезно ранена? — спросил у него за спиной агент.
Вал Кон повернулся, не вставая с колен.
— Достаточно серьезно, — ответил он, сумев держаться почти нормально.
Он проанализировал смягчившийся взгляд агента, его полусонное лицо и свободную позу. Мири сказала — «облако». Память услужливо воспроизвела отрывок из лекций: «Летакронаксион, разговорные обозначения — „облако“, „лета“, „момент“. Ингибитор памяти. Продолжительность действия от одного до двенадцати часов. Физиологическая зависимость наряду с психологической потребностью наркомана спрятаться от болезненных ассоциаций делают летакронаксион одним из самых смертоносных запрещенных наркотических средств».
Вал Кон вздохнул:
— Как ваше имя?
Агент явно удивился, но замаскировал это поклоном первого знакомства.
— Тиль Фон сиг-Алда, — представился он, как положено. — Клан Ругаре.
— Хорошо. — Вал Кон заглянул в глаза с неестественно расширившимися зрачками и не увидел там ничего, кроме откровенного недоумения. — Где ваш корабль?
Недоумение усилилось.
— Мой… корабль, сударь? Я… Ругаре не… У меня нет корабля… в собственности. Я — наемный пилот, если у вас есть корабль, но нет желания самому им управлять…
Вал Кон прервал его. Интонации высокого лиадийского ясно указывали на то, что он не желает продолжать разговор.
— Понятно.
Мири необходимо получить помощь. А автоврач настолько превосходит все, что может предоставить местная больница…
В самом Джилле больницы не было — ближайшая находилась в соседнем городе, в тридцати милях к юго-востоку. Его ум и сердце кричали, что это слишком далеко. Пульс под пальцами был слабым, неровным. Он снова посмотрел на агента, пытаясь вспомнить, не знали ли его инструкторы какого-нибудь — любого — способа вывести человека из облачного забытья.
Спустя несколько мгновений он сдался. Если инструкторы агентов и имели ключ, которым можно было отомкнуть разум, окутанный «облаком», то они не стали делиться им с курсантом Вал Коном йос-Фелиумом. Однако было нечто еще…
Он медленно выпрямился, внимательно следя, чтобы оставаться между Тиль Фоном сиг-Алдой, из Клана Ругаре, наемным пилотом и агентом перемен, и Мири Робертсон, спутницей жизни, напарником, возлюбленной и другом. Темные затуманенные глаза следили за ним, а на удивительно беззащитном лице ясно читалось отстраненное недоумение.
— Вы знаете, кто я? — требовательно спросил Вал Кон.
Его собеседник продемонстрировал свое неведение, отвесив полупоклон:
— Сударь, я сожалею…
— Я — Вал Кон йос-Фелиум.
Он внимательно искал искру узнавания, надеясь, что принятые агентом стимуляторы относятся к категории самых сильных и что их дозы окажется достаточно, чтобы ускорить выведение «облака» из организма.
Сначала лицо и взгляд агента оставались пустыми, но потом до него медленно дошел смысл услышанного.
— Клан Корвал? — неуверенно спросил он.
— Вот именно, Клан Корвал! — рявкнул Вал Кон. — А та дама, которую вы застрелили в своей страстной потребности кого-то застрелить, — это моя спутница жизни! Как у вас только рука поднялась? А теперь вы говорите мне, что у вас нет корабля, когда мне прекрасно известно, что он у вас есть, и из-за своего смертоносного упрямства лишаете меня пользования автоврачом! Вы что — хотите, чтобы моя спутница жизни умерла? Вам хочется, чтобы вся тяжесть счета пала на вашу голову? — Он придвинулся к агенту, и ему показалось, что в глубине невозможно темных глаз забрезжила крупица разума. — Разве вам не случалось слышать легенды, как сводит счеты Клан Корвал? Эти рассказы правдивы, все до одного!
— Да! — В голосе агента зазвучали насмешливые нотки. — Просто ужас: тот счет, что был предъявлен Клану Племиа!
Вал Кон улыбнулся.
— Мой брат — человек сострадательный, — тихо проговорил он. — Вы думаете, я тоже окажусь таким?
Агент метнулся вперед и в сторону: все его мышцы снова стали действовать слаженно и быстро. Вал Кон повернулся и сделал захват, но почти сразу же потерял преимущество: его противник упал, сделал ложный выпад — и встал, держа в руке миниатюрный пистолет. Вал Кон застыл неподвижно, наблюдая за глазами противника, которые снова начали меняться.
Сиг-Алда держал пистолет твердо, его лицо было жестким и осмысленным. Вал Кон заметил, как начал двигаться палец на спусковом крючке — и нырнул, подшибая противника так, как его подшибла Мири.
Выстрел ушел в воздух. Агент извивался, пытаясь оказаться наверху. Вал Кон не дал ему преимущества, схватил за запястье руку с пистолетом и с силой начал бить ею о плотный снег, пока пальцы не разжались. Крошечный пистолет отлетел в сторону.
Агент снова попытался вывернуться из-под него, получить преимущество. Однако Вал Кон приказал себе стать валуном — мертвым грузом, приковавшим бьющегося торопливого человечка. Сведя пальцы на тонкой шее противника, он слегка сдавил ее.
Агент застыл.
Вал Кон сделал давление постоянным, не уменьшая и не увеличивая его, и дал молчанию затянуться, ощущая, как под его пальцами отчаянно пульсирует жилка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Вал Кон перевел взгляд на свою спутницу жизни, обнаружил слабый пульс за запястье — и липкое пятно, просочившееся сквозь куртки и рубашки до его кожи. Это могла быть только кровь. Ее кровь.
Осторожно, благоговейно он выскользнул из-под нее и с ловкой неспешностью встал на ноги лицом к агенту. Клинок Средней Реки был демонстративно на виду, готов к убийству. Твердо держа пистолет в руке, агент перевел на него широко открытые мягкие глаза, но, казалось, не обратил на него особого внимания. После мимолетного колебания Вал Кон шагнул вперед, вытянул руку и отнял пистолет. Мужчина заморгал, но не пытался сопротивляться.
— Мне надо было кого-то застрелить, — проговорил он, и интонации высокого лиадийского выдавали недоумение и смятение. — Я не могу толком вспомнить… Мне надо было застрелить… кого-то…
— Что вы и сделали! — отрезал Вал Кон властным тоном. — Дайте мне ваш меднабор!
Агент ошарашенно потянулся к поясу, залез рукой под куртку и протянул меднабор Вал Кону.
Он выхватил приборчик у лиадийца из рук и стремительно повернулся к хрупкому телу на снегу.
Пулевое отверстие оказалось над правой грудью. Дрожащими руками он закрыл входное и выходное отверстия и обрызгал повязку антисептиком. Боги, боги — так близко! И он может оказать ей только самую примитивную первую помощь — хоть это и лучше, чем то, что мог бы предложить какой-нибудь местный медик. Но для уверенности, для полного и быстрого выздоровления ее необходимо было поместить в капсулу автоврача.
— Она серьезно ранена? — спросил у него за спиной агент.
Вал Кон повернулся, не вставая с колен.
— Достаточно серьезно, — ответил он, сумев держаться почти нормально.
Он проанализировал смягчившийся взгляд агента, его полусонное лицо и свободную позу. Мири сказала — «облако». Память услужливо воспроизвела отрывок из лекций: «Летакронаксион, разговорные обозначения — „облако“, „лета“, „момент“. Ингибитор памяти. Продолжительность действия от одного до двенадцати часов. Физиологическая зависимость наряду с психологической потребностью наркомана спрятаться от болезненных ассоциаций делают летакронаксион одним из самых смертоносных запрещенных наркотических средств».
Вал Кон вздохнул:
— Как ваше имя?
Агент явно удивился, но замаскировал это поклоном первого знакомства.
— Тиль Фон сиг-Алда, — представился он, как положено. — Клан Ругаре.
— Хорошо. — Вал Кон заглянул в глаза с неестественно расширившимися зрачками и не увидел там ничего, кроме откровенного недоумения. — Где ваш корабль?
Недоумение усилилось.
— Мой… корабль, сударь? Я… Ругаре не… У меня нет корабля… в собственности. Я — наемный пилот, если у вас есть корабль, но нет желания самому им управлять…
Вал Кон прервал его. Интонации высокого лиадийского ясно указывали на то, что он не желает продолжать разговор.
— Понятно.
Мири необходимо получить помощь. А автоврач настолько превосходит все, что может предоставить местная больница…
В самом Джилле больницы не было — ближайшая находилась в соседнем городе, в тридцати милях к юго-востоку. Его ум и сердце кричали, что это слишком далеко. Пульс под пальцами был слабым, неровным. Он снова посмотрел на агента, пытаясь вспомнить, не знали ли его инструкторы какого-нибудь — любого — способа вывести человека из облачного забытья.
Спустя несколько мгновений он сдался. Если инструкторы агентов и имели ключ, которым можно было отомкнуть разум, окутанный «облаком», то они не стали делиться им с курсантом Вал Коном йос-Фелиумом. Однако было нечто еще…
Он медленно выпрямился, внимательно следя, чтобы оставаться между Тиль Фоном сиг-Алдой, из Клана Ругаре, наемным пилотом и агентом перемен, и Мири Робертсон, спутницей жизни, напарником, возлюбленной и другом. Темные затуманенные глаза следили за ним, а на удивительно беззащитном лице ясно читалось отстраненное недоумение.
— Вы знаете, кто я? — требовательно спросил Вал Кон.
Его собеседник продемонстрировал свое неведение, отвесив полупоклон:
— Сударь, я сожалею…
— Я — Вал Кон йос-Фелиум.
Он внимательно искал искру узнавания, надеясь, что принятые агентом стимуляторы относятся к категории самых сильных и что их дозы окажется достаточно, чтобы ускорить выведение «облака» из организма.
Сначала лицо и взгляд агента оставались пустыми, но потом до него медленно дошел смысл услышанного.
— Клан Корвал? — неуверенно спросил он.
— Вот именно, Клан Корвал! — рявкнул Вал Кон. — А та дама, которую вы застрелили в своей страстной потребности кого-то застрелить, — это моя спутница жизни! Как у вас только рука поднялась? А теперь вы говорите мне, что у вас нет корабля, когда мне прекрасно известно, что он у вас есть, и из-за своего смертоносного упрямства лишаете меня пользования автоврачом! Вы что — хотите, чтобы моя спутница жизни умерла? Вам хочется, чтобы вся тяжесть счета пала на вашу голову? — Он придвинулся к агенту, и ему показалось, что в глубине невозможно темных глаз забрезжила крупица разума. — Разве вам не случалось слышать легенды, как сводит счеты Клан Корвал? Эти рассказы правдивы, все до одного!
— Да! — В голосе агента зазвучали насмешливые нотки. — Просто ужас: тот счет, что был предъявлен Клану Племиа!
Вал Кон улыбнулся.
— Мой брат — человек сострадательный, — тихо проговорил он. — Вы думаете, я тоже окажусь таким?
Агент метнулся вперед и в сторону: все его мышцы снова стали действовать слаженно и быстро. Вал Кон повернулся и сделал захват, но почти сразу же потерял преимущество: его противник упал, сделал ложный выпад — и встал, держа в руке миниатюрный пистолет. Вал Кон застыл неподвижно, наблюдая за глазами противника, которые снова начали меняться.
Сиг-Алда держал пистолет твердо, его лицо было жестким и осмысленным. Вал Кон заметил, как начал двигаться палец на спусковом крючке — и нырнул, подшибая противника так, как его подшибла Мири.
Выстрел ушел в воздух. Агент извивался, пытаясь оказаться наверху. Вал Кон не дал ему преимущества, схватил за запястье руку с пистолетом и с силой начал бить ею о плотный снег, пока пальцы не разжались. Крошечный пистолет отлетел в сторону.
Агент снова попытался вывернуться из-под него, получить преимущество. Однако Вал Кон приказал себе стать валуном — мертвым грузом, приковавшим бьющегося торопливого человечка. Сведя пальцы на тонкой шее противника, он слегка сдавил ее.
Агент застыл.
Вал Кон сделал давление постоянным, не уменьшая и не увеличивая его, и дал молчанию затянуться, ощущая, как под его пальцами отчаянно пульсирует жилка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96