— Мне нужно было открыть пещеры. — Он поглядел на Дэвида стеклянными глазами. — Я должен был сломать ворота в подземный мир. Я должен был натравить мертвых на живых.
Дэвид перевел взгляд на Бернис. Глаза девушки были прикованы к лицу старика; она впитывала каждое произносимое им слово с вниманием настолько пристальным, что просто ставило в тупик. У старика явно в голове все перепуталось, конечно же, он бредит.
— Дэвид. — Старик схватил его за руку. — Мне следовало раньше призвать тебя в Леппингтон и все объяснить. Это моя вина, что я оттягивал до тех пор, пока не стало слишком поздно.
— Но я здесь. Дядя, расслабься.
— Нет. Я многое должен был тебе рассказать. Я начал делать это, когда ты был совсем еще мал. Я говорил с тобой с того самого дня, когда ты родился, поскольку знал, что ты уже тогда понимал человеческую речь. Я рассказывал тебе о нашей истории и о нашем предназначении. И продолжал рассказывать, когда твоя мать увезла тебя из Леппингтона. Ей не следовало этого делать, она была не отсюда... она страшилась правды и не хотела сама принять участие в ней.
— Дядя, я разыщу врача. Нужно как можно скорее сделать тебе рентген.
— Нет. — Старик крепче сжал его руку. — Разве рентген покажет тебе слова у меня в голове? Дэвид, послушай меня: время пришло. Ты помнишь?
Дэвид покачал головой. Слова старика были вполне связными, но его рассудок явно пострадал от удара.
— Дэвид, помнишь, когда ты был маленьким? Тебе было четыре-пять лет? Я взял тебя с собой в пещеру? Я постучал по прутьям железным штырем. Что вышло к тебе из тьмы? Что у тебя на глазах подошло к самым прутьям решетки?
Дэвид покачал головой. Глаза старика приобрели странный блеск, но само лицо оставалось безжизненным. Как будто дядя находился в трансе.
— Дэвид, скажи мне, что ты тогда увидел?
— Я ничего не видел, дядя.
— Ты видел. Тогда в пещере. Что ты видел?
— Ничего. Я ничего не видел.
— Послушай меня, Дэвид. Прочти историю семьи, которую я тебе дал. В ней — вся легенда Леппингсвальтов.
— Я прочту ее, как только вернусь в гостиницу. А теперь успокойся, дядя, пожалуйста.
— Э... не надо мне потакать. Теперь тебе не удастся спрятаться от правды.
— Дядя.
— Твоя мать воздвигла кирпичную стену у тебя в голове. Стена отделяет тебя от воспоминаний о том, что ты видел, когда был маленьким мальчиком. Пора сломать эту стену. Ты должен вспомнить.
Дэвид повернулся к Бернис:
— Ты не поищешь сестру или доктора Сингха?
— Нет. Послушай меня. Послушай. Открой свой разум. — Пальцы старика впились в руку Дэвида. — Теперь дело за тобой, Дэвид. Ты должен взять их под свой контроль. Ты должен возглавить их. Если ты не сделаешь этого, они убьют всех. Они станут заразой, которая уничтожит все человечество.
— Дэвид, — сдавленно пробормотала Бернис, — что он такое говорит?
— Не знаю. У него все смешалось.
— Дэвид. Ты — их король. Возьми власть. Если ты не сделаешь этого, все умрут. Ты меня слышишь? Все умрут. Это будет Рагнарек... конец всего...
Хватка старика на его руке внезапно ослабла. Глаза, которые только что блестели и сияли умом, закрылись.
— О боже, — голос Бернис сорвался, — он...
— Нет. — Дэвид пощупал пульс старика. — Он снова без сознания. Пульс у него ровный.
— Но что он такое говорил? Что он имел в виду? Ты король, должен взять власть?
Возможности ответить у Дэвида уже не было. За спиной у него загремели кольца, зашуршала отодвигаемая в сторону шторка.
— А, доктор Леппингтон. — Сияя улыбкой, в бокс вошел доктор Сингх. — Как наш пациент?
— Он приходил в сознание.
— Приходил в сознание?
— Он говорил с нами незадолго до вашего прихода.
На это доктор Сингх ответил недоверчивой улыбкой.
— Правда? Говорил? Я полагал, что он в глубокой коме. Сотрясение мозга представляется действительно весьма значительным. Вы уверены, что он говорил? — И слова, и добродушно-насмешливая улыбка — как будто он подозревал, что над ним подшучивают.
— Да, — совершенно серьезно ответила Бернис. — Его слова звучали вполне внятно и осмысленно. Он рассказывал Дэвиду... доктору Леппингтону...
Она смешалась.
— Рассказывал что?
— Мой дядя был не в себе. Думаю, он путал фантазии и реальность.
— А-а-а, — кивнул доктор Сингх с понимающим видом, но Дэвид заметил то, как он качнулся вперед. Старый трюк, которому со временем обучаются все врачи приемного отделения, — качнуться вперед на пятках, чтобы незаметно попытаться унюхать алкоголь в дыхании собеседника.
С уколом внезапного гнева Дэвид вдруг сообразил, что доктор Сингх подозревает, что они с Бернис или пьяны, или находятся под действием наркотиков, или и то и другое разом.
— Ну тогда это и все, — сказал доктор Сингх (менторским тоном, подумал Дэвид: добрый доктор, очевидно, отмахнулся от мысли, что пострадавший старик мог только что заговорить, как от галлюцинации). — Мне только что сказали, что вашего дядю можно отвезти на рентген. Потом мы сможем подыскать ему более комфортабельную постель.
Дэвид опустил взгляд на старика: прикрепленная к его голове повязка с одного боку насквозь пропиталась кровью. Кожу Дэвида все еще продолжало как будто покалывать. На этот раз это был не гнев. Он чувствовал, что в глубине его сознания началось что-то вроде перетягивания каната, и противниками были память и забвение.
В это мгновение он осознал, что где-то в его мозгу действительно есть скрытое воспоминание. Что-то, чего ему не хотелось вспоминать. Но теперь это что-то неумолимо пробивалось на поверхность.
Он отступил назад, когда в кабинку вошли санитары, чтобы увезти каталку в рентгеновский кабинет. Кожу его покалывало, словно от живота к спине маршировал полк насекомых.
И тут страх — холодный и ужасающий — начал незаметно заливать его тело.
3
Рассвет только-только подернул небо серым, когда они выходили из больницы, — Бернис по-прежнему с ярко-красными губами и закутанная в теплую и слишком большую дубленку.
Дядя Дэвида так и не пришел больше в сознание и лежал теперь в больничной палате. Дэвид удостоверился, что цвет лица у него здоровый, дыхание и пульс сильные и ровные. Теперь им ничего не оставалось, кроме как ждать, что природа сделает свое дело. Если повезет, через несколько часов старик очнется сам. У него, конечно, будет головная боль, как от распоследнего похмелья, но по крайней мере он будет на пути к выздоровлению.
Уже на стоянке, когда они садились в «вольво», Дэвид спросил:
— Ты не против, если, перед тем как вернуться в гостиницу, мы заедем проверить дядин дом? Я хочу убедиться, что там все заперто.
Бернис кивнула, но что-то ее, очевидно, тревожило.
— Твой дядя словно предупреждал тебя. К чему все эти разговоры о том, что ты должен сам взять все под контроль, иначе мы все погибнем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126