Итак, я не ошибся. 9 часов 13 минут были таинственной секундой X.
Концентрация тумана теперь была видна в полном объёме и составляла около ста тысяч километров в диаметре, но точнее я не мог сказать, потому что края его постепенно становились все более разреженными. Чёткие границы отсутствовали.
Я вынудил думать себя о вещах, не имеющих ничего общего с туманом. Вспоминал женщин, которых знал раньше — двенадцать сотен миллионов лет назад: Лину из Рима, Анкету из Реймса, Дейдру — смешное имя — из Гелвея, и ещё… Ох, черт побери эти воспоминания! Я не мог отвлечься от загадки тумана. Мои мысли с неохотой отходили от этой темы, никак не желая расставаться с ней, потом диким галопом возвращались назад.
В окраинной зоне тумана появилась планета, а точнее, её тень, что немного отвлекло меня. Она была похожа на чёрное отверстие, вырванное в светящейся субстанции неизвестной силой, и с заметной скоростью двигалась к центру концентрации.
Теперь я знал, почему Вишер ждал солнечного затмения. Это было настолько просто, что я давно уже должен был бы сообразить. Нет, я не должен об этом думать! По крайней мере, не теперь.
8 часов 49 минут.
Теперь туман образовывал просто бесформенное облако. Он был дико иззубрен и местами напоминал мне изображение большой туманности Ориона. С тех пор, как туман впервые появился перед вашими глазами, он не изменялся. Вероятно, его внешняя форма была как-то связана с мыслительными способностями и так же не переносила большемасштабного изменения формы, как и человеческий мозг. Я спросил себя — озабоченно внушил себе, — почувствует ли туман боль, когда мы на ЭУР2002 проникнем в его центр?
Неожиданно я встретил испуганный взгляд Жаклин и подбадривающе подмигнул ей. Она, по всей видимости, все ещё не поняла план Вишера и не задумывалась над тем, что будет с реакцией и мыслительными способностями тумана, когда тень Сперансы падёт на центр и температура…
Не думать об этом!
9 часов.
Создатель, очевидно, находился в дурном настроении, творя это существо, которое парило в космосе с незапамятных времён и не имело никаких понятий о таких вещах, как дружелюбие, сотрудничество, искренность, доверие. Мне очень хотелось бы знать, была ли у него вообще способность воспринимать и знать физическую боль, например, возвышенное чувство — гордость от успеха в выполненной работе и т. д. Другие разумные существа для тумана были, видимо, только источником пополнения знаний, не окрашенных эмоциями, как у людей. Никто не знал, скольких ничего не подозревающих космических путешественников он уже проглотил, сколько разумных существ истлело на Эоле и других мирах этой системы? Туман пожирал их всех и будет продолжать пожирать, пока существует.
Я поднял взгляд. Тень маленькой планетки, пустынной планетки двигалась в центральной зоне тумана.
9 часов 07 минут.
Вишер так резко вскочил со своего кресла, что я испугался.

* * *
Он улыбался! Я едва мог этому поверить! — он действительно улыбался — в первый раз с тех пор, как мы прыгнули с парашютом в ночь.
— Сейчас это произойдёт! — с воодушевлением воскликнул он.
Это снова был старый, меняющийся с секунды на секунду Вишер, уверенный в том, что тень планеты так сильно снизит температуру ядра тумана, что скорость мышления монстра сильно замедлится, если он вообще сможет мыслить. Это был трюк, о котором в прошедшие полтора часа я вообще не должен был думать.
Команда снова стала единой и сплочённой, как и раньше.
— Канонир… Канонир! Это рубка управления. Подготовить к старту пять водородных ракет. Заряд шесть — ускорение четыре ноль-ноль G.
Из динамика донеслись звуки из орудийного отсека.
— Сообщить об исполнении! — прозвучал приказ Вишера.
— С Н-один до Н-пять — подготовить к пуску!
— Зажигание 3,5,0 секунд.
— Зажигание 3,5,0 — установлено!
— Цель — точно в направлении полёта.
— Цель точно в направлении полёта — установлена!
Вишер посмотрел на хронометр горящими глазами, но секундная стрелка ползла невыносимо медленно. 9 часов 8 минут и 40 секунд.

— Внимание всем шахтам: огонь!
Корабль содрогнулся. Водородные ракеты, несущие заряд шесть, были объёмистыми штуками, а заряд их в десять раз превышал заряд обычных ракет.
Мы увидели мчащиеся прочь, освещённые солнцем ракеты, а через одну пятую секунды они исчезли с экранов, так как их ускорение было 400 G, за которым человеческий глаз не мог уследить.
— Ускорение — полные 10 G — через пятнадцать секунд! — крикнул Вишер. — Времени в обрез. Каждый защищается, как может!
Я откинулся на спинку своего кресла. Тело переносит ускорение лучше, если во время его действия оно лежит на мягкой обивке. Убийственное ускорение навалилось мне на голову и грудь, когда мощность двигателя увеличилась почти скачкообразно. Я заблаговременно повернул голову таким образом, чтобы видеть экраны.
Звезды поплыли. По экранам скользили с огромной скоростью незнакомые созвездия. ЭУР2002 описывал крутую дугу, отклоняясь от прежнего курса. Вишер установил курс почти вертикальный к плоскости эклиптики системы Дельты Домус.
Расплющенные лёгкие были едва способны вобрать в себя воздух, пульс сильно ощущался в моем черепе, огненная пелена, фантастическое порождение мучимого мозга и деформированных давлением глаз, застилала поле зрения. Мне стоило огромных усилий достаточно чётко и ясно видеть происходящее на экранах.
Тень Сперансы начала освобождать центр тумана, подходило к концу полное затмение. В это мгновение возобновляли свою активность мыслительные процессы тумана, освобождаясь от парализующего холода космоса. Сейчас он должен заметить, что мы его обманули.
С момента пуска ракет прошло пять минут. Сцена, казалось, окаменела. Несмотря на убийственное ускорение, мы вроде бы и не двигались — теперь, когда уже было проведено изменение курса.
Туман…
Полыхнула яркая вспышка. Пять взрывов, происшедших в ту же секунду, во много раз усилили первый. Море звёзд исчезло, словно смытое, и даже Дельта Домус превратилась в крошечную мутную лампочку на фоне сияющего, голубовато-белого потока света, исходящего с места взрывов. Тумана больше не было видно, а там, где находился его центр, сияло искусственное солнце, порождённое водородными ракетами, которое распухало, пожирая черноту пространства…
Я хотел воодушевлённо воскликнуть, но перехваченное горло издало только беспомощный хрип, которого никто не услышал.
Возбуждение быстро прошло. Ускорение требовало жертвы. У меня перед глазами потемнело, могучим водопадом обрушился на меня шум, стал громче, понёс меня…
Я потерял сознание лишь на несколько секунд, а когда снова пришёл в себя, плита исчезла с моей груди и можно было свободно дышать, несмотря на ощущение колющей боли в лёгких.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35