- Я стал... самим собой, - ответил я. - Спросите, как меня зовут,
если хотите.
- Да, ладно. Я бы много отдал, чтобы понять, как это произошло.
- И я тоже. Я чувствую слабость. А в остальном... все просто чудесно.
- Ты помнишь события последних двух месяцев?
- Не очень. Обрывки. Не связанные между собой впечатления.
- Ты и вправду стал другим человеком.
- Я рад, что вы это говорите. Я тоже так думаю.
- Ну, знаешь, мне кажется, ты сделал серьезный шаг в сторону
выздоровления.
- Я бы еще немного попил.
Алек наполнил стакан, и я его осушил. Потом, прикрыв ладонью рот,
зевнул.
- Похоже, ты опять стал правшой.
- Похоже. Извините, спать хочется.
- Конечно. Отдыхай спокойно. Я буду поблизости. Теперь, если все мои
догадки верны, ты начнешь поправляться очень быстро.
Я кивнул и закрыл глаза.
- Вот и хорошо, - проговорил я. - Рад это слышать.
Я лежал с закрытыми глазами, а мои мысли текли в никуда, Алек
поднялся и вышел из комнаты.
Я уже знал, что должен сделать, и мне стало страшно. Найти одного
человека, одного-единственного из целого населения целой планеты Земля, и
спросить его, что нужно делать. А значит, мне необходимо убедить здешний
персонал в том, что я поправился, - вряд ли будет правильно употребить
слово "выздоровел", поскольку я никогда не был нормальным, - и в том, что
мое состояние стабилизировалось: я должен получить разрешение вернуться на
Землю. А это означает упорную работу, только так я смогу добиться
результатов. Время имело для меня огромное значение, точнее, мне так тогда
казалось. Я надеялся, что не опоздаю.
Я не очень понимал, чем отличаюсь от тех, других, кого я знал и кем
был. Мне казалось, это непременно нужно выяснить, особенно учитывая, что в
тот момент мне все равно нечего было делать. Вокруг меня постоянно
находился медицинский персонал - нужно было только отыскать подходящего
человека.
Мое сознание отправилось в путь, на поиски.
Довольно скоро я нашел то, что искал: в одном из соседних зданий, в
лаборатории, работала женщина, молекулярный биолог, доктор Холмс.
Необходимые мне сведения не находились на поверхности, однако я понял, что
она ими обладает. Я проник глубже.
Да. Дж.Б.С.Холдейн однажды рассчитал, что число смертей, являющихся
результатом операции естественного отбора по замене старого гена новым,
столь высоко, что все виды живых существ могут себе позволить
возникновение нового гена не более одного раза в тысячелетие или около
того. Эта точка зрения господствовала довольно долго, пока в 1968 году не
появилась новая теория мутации. Стремительное развитие молекулярной
биологии было одной из сопутствующих причин. В февральском номере
"Природы" за этот год появилась статья генетика Мото Кимуры, в которой он
размышлял о недавно обнаруженных колоссальных различиях между
гемоглобином, цитохромом и другими молекулами у разных видов животных.
Оказалось, что эти различия встречаются гораздо чаще, чем было принято
считать. Учитывая большое число молекул и генов в организме живого
существа, резонно предположить, что мутации должны происходить каждые
несколько лет. Он чувствовал, что такая высокая скорость молекулярной
эволюции возможна только в том случае, если большинство из мутаций не
являются вредными или полезными, представляя собой случайные, нейтральные
изменения. Эти гипотезы вызвали решительные возражения сторонников
классической эволюционной теории, потому что доказывали, что эволюция
очень сильно зависит от случайностей и что основополагающий закон
естественного отбора ставится под сомнение. Новые гипотезы, когда они
заработали всерьез, позволили обнаружить множество альтернативных
вариантов молекул среди ныне живущих существ - ничем не вызванные
изменения, увеличивающие молекулярное многообразие...
Что означало...
Что означало: спящие хозяева эволюции человека, о которых поставил в
известность Ван Дайна смуглый человек, не в состоянии полностью влиять на
развитие нашего вида. Они должны были с самого начала, когда население еще
не увеличилось до таких огромных размеров, осуществлять более тщательный
контроль за развитием человеческой расы, чтобы иметь возможность точно
определить направление эволюции. Однако человек быстро распространился по
всему земному шару, общее число людей достигло сотен миллионов, а потом
миллиардов - теперь контролировать развитие человечества прежними методами
стало невозможно. Правда, в этом не было особой необходимости, поскольку
мы развивались в нужном направлении. Как только люди научились
изготавливать орудия труда, задача наблюдателей изменилась - теперь им
оставалось только внимательно следить за развитием наших идей, философии,
технологии, удаляя нежелательное и способствуя развитию тех факторов, что
их устраивали. Больше они ничего сделать не могли, так как наша
численность не позволяла рассчитывать на иное вмешательство. Они не могли
ни полностью предсказать, ни контролировать эволюцию нашего генетического
вида, которая становилось все более стремительной по мере увеличения
общего числа населения Земли. Так, в результате случайности, появился
телепатический ген. Он не представлял непосредственной угрозы, и наши
спящие контролеры не стали выступать против нас. Теперь, однако, появился
я. Я понимал ситуацию, имел доступ к накопленному опыту своей расы...
И был напуган, потому что теперь мне следовало побыстрее выписаться
отсюда и начать поиски смуглого человека...
Я устал. Даже размышления на эту тему придется немного отложить...

В последовавшие недели и месяцы я учился. Ходил на уроки, слушал
пленки и смотрел видеозаписи, разговаривал с Алеком и позволял ему увидеть
в своем сознании то, что считал нужным, участвовал в сеансах групповой
терапии и прибегал к своему специальному таланту, чтобы узнать еще больше.
Я ждал.
Постепенно я почувствовал, как напряжение, окружавшее меня, ослабело,
и я стал относиться к Алеку скорее как к другу, чем как к доктору. Мы
разговаривали о самых разнообразных предметах, вместе играли в спортивном
зале. Заглянув в сознание доктора Чалмерса, я узнал, что Алек даже поднял
вопрос о моем возвращении на Землю раньше намеченного срока.
- Ты должен больше заниматься гимнастикой, - сказал Алек. -
Приседания под нагрузкой принесли бы немалую пользу.
- Звучит ужасно, - ответил я.
- Поддерживать хорошую форму просто необходимо, - настаивал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43