— Чтобы за твои глупые выходки не приходилось расплачиваться мне. Если бы ты задумался над этим чуточку раньше, наши люди в Ньюарке были бы тебе очень признательны.
— Господи! — воскликнул Уилл, и тут его понесло: — Только что ты обвинял меня в том, что я вожу дружбу с англичанами, — ты не очень-то последователен, а? И если собираешься заманить меня назад в стойло, то выбрал далеко не лучший способ. Если хочешь убедить, то хотя бы позаботься о логике. И делай это с трезвой головой. Во-первых, не я сказал Грею, кто я такой. Во-вторых, Лаймонд в открытую делает то, что половина Шотландии делает исподтишка. В-третьих, англичане любят его гораздо меньше, чем тебя. В-четвертых, мои соратники нанесли бы всем вам куда больше вреда, если бы такой человек, как Лаймонд, не держал их в узде. И, наконец, я предпочитаю компанию, где напыщенные предрассудки и скучные разговоры занимают то место, которое им и положено, — им посвящают себя дряхлые старики да недоумки в третьеразрядных пивных.
Диатриба, чувствовал Уилл, была достойна ее вдохновителя. Но полученный ответ был таков, какой он сам нередко хотел дать Лаймонду, и даже раз попытался, — мощный кулак Бокклю обрушился на него.
Легко и красиво, с полным самообладанием Скотт пригнулся и нанес старику ответный удар. Бокклю, словно пушечное ядро, перелетел через всю поляну и приземлился на ковер из буковых листьев.
На какое-то время наступило ошеломленное молчание. Бокклю лежал, оглушенный, издавая нечленораздельные звуки, а его сын стоял с потухшим лицом.
Все давно знали, что сэр Уот не силен в логике. Вряд ли Уилла украсила бы победа над человеком вдвое старше, которого он сам же и спровоцировал. Можно себе представить, что сказал бы на это Лаймонд. Уилл постоял несколько мгновений в нерешительности, потом в два прыжка пересек поляну, опустился на колено и помог старику сесть.
— Отец…
Сэр Уот узловатыми пальцами ощупывал подбородок, а его маленькие живые глаза разглядывали сына.
— Черт побери! — Он уселся поудобнее, оперся локтями о колено и осторожно пошевелил нижней челюстью. — Где же ты выучился этому?
Уилл улыбнулся и присел на корточки.
— У Лаймонда, — ответил он.
— Ну, по крайней мере хоть чему-то дельному он тебя научил. Но испытывать свое умение на мне вовсе не обязательно. — Сэр Уот поднялся на ноги, опираясь рукой на плечо Уилла. — Значит, вот чему он тебя учит? Достойному способу заканчивать споры?
— Я обратил внимание, — сказал его сын, — что и ты не слишком-то понадеялся на риторику. Но я не хотел покалечить тебя.
— Чуть голову мне не сшиб, — проговорил сэр Уот, ощупывая челюсть.
Уилл отошел на минутку и вернулся с мокрым платком, который и протянул отцу.
— Это правда, насчет Ньюарка? — спросил Уилл.
Сэр Уот кивнул и прислонился спиной к дереву.
— В замок они не попали, но сожгли деревню и угнали почти весь скот. Это Грей устроил. — Он бросил взгляд на сына. Юноша уселся на ствол упавшего бука и уставился на свои пальцы.
— Значит, ты оказался между двух огней, — задумчиво промолвил Уилл. — Грей преследует тебя за мои выходки, а королеве не понравится, если ты отойдешь от нее.
— Да, так все и обернулось. — Бокклю, внимательно глядя на сына, отер платком кровь с лица. — Все пошло наперекосяк, и не без твоего участия. Послушай меня, ты не пара для такого умника, как Лаймонд. Не знаю, что он там задумал, но меня-таки подвел под петлю. И похоже, собирается сделать из тебя козла отпущения — если ты, конечно, позволишь ему.
Юноша помолчал, потом ответил:
— Мои грехи, значит, уже ничем нельзя искупить?
Бакенбарды Бокклю зашевелились.
— Конечно, тебе придется кое за что держать ответ. Но, черт побери, я ведь не последний человек в этой стране! Если мы сейчас с тобой втихомолку вернемся домой, то я обещаю — никто тебя и пальцем не тронет. И ты сможешь открыто сражаться с англичанами рядом со своими родичами. В моем положении двойной игры не избежать, и я не буду делать вид, будто у меня руки чисты. Но никто не сможет обвинить меня в том, что я предаю Шотландию. Ну, так что ты ответишь?
Доводы Бокклю прозвучали убедительнее, чем он сам ожидал.
Его сын неуклюже поднялся на ноги.
— Я присягнул Лаймонду.
— Он отлучен от церкви. Ты знал об этом?
— Да, но…
— Ты не только вправе, это твой долг — нарушить данную ему присягу. А знаешь ли ты, за что его отлучили от церкви? — Скотт слышал столько разных версий, что предпочел промолчать. — Пять лет назад, когда ты был во Франции, внезапно стало известно, что он занимается шпионажем. До этого ему доверяли так же, как Калтеру, и никто не подозревал, что утечка важной информации — его рук дело. Все обнаружилось, когда нашли его донесение — а там упоминалось и о других посланиях англичанам, отправленных ранее. В частности, оказалось, что именно он передал сведения, которые позволили Уортону встретить нашу армию и разбить нас у Солуэй-Мосс. Но когда депешу нашли, Лаймонд уже укрылся в Лондоне. Он отсиживался там в безопасности, а король Гарри одаривал его деньгами и землями.
— Я знаю об этом, — сказал Уилл несколько смущенно.
— Ну хорошо. А об этом ты знаешь? На последней странице его донесения указывалось местоположение нашего крупнейшего порохового склада — а находился он в одном монастыре. Лаймонд здорово описал это место: хоть карту рисуй. Все остальное было просто: из Карлайла послали отряд, и монастырь взлетел на воздух. Монахини погибли все до единой.
— Но Лаймонд… — начал было Уилл.
— Лаймонд задумал все это. Черт, я сам видел донесение, видел его подпись: каждая черточка в этом письме принадлежит ему так же, как и эти проклятые кукольные патлы. Спроси Сибиллу. Спроси Калтера. Спроси кого хочешь. Даже его мать не смеет предположить, будто письмо подложное, — оно подлинное. — Уилл побледнел, как смерть. Его отец продолжал с напором: — Ты не знал этого? Может быть, не знаешь и кое-чего другого?
— Чего? — спросил Уилл. — Чего другого?
Но ответа не последовало. Платок выпал из рук Бокклю, выражение его лица изменилось. Уилл повернулся.
Из зарослей можжевельника появился Джонни Булло. Сэр Уот, не узнав его, протянул руку к мечу. Но Уилл заговорил первым:
— Ты что здесь делаешь? Шпионишь для Лаймонда?
— Нет. — Джонни Булло встал так, чтобы между ним и Бокклю находилось дерево; он тяжело дышал, но лицо его оставалось невозмутимым. — Просто предупреждение друга. Я подумал, что тебе следовало бы знать — ты попался в ловушку. Лес окружен вооруженными людьми.
Услышав это, Бокклю с проклятиями вытащил свой меч.
— Лаймонд! — вскрикнул Уилл.
— Нет-нет, у Лаймонда дела. Это шотландцы. Добрые ребята на хороших лошадках, обвешанные оружием. Дружки твоего папочки.
У Уилла перехватило дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
— Господи! — воскликнул Уилл, и тут его понесло: — Только что ты обвинял меня в том, что я вожу дружбу с англичанами, — ты не очень-то последователен, а? И если собираешься заманить меня назад в стойло, то выбрал далеко не лучший способ. Если хочешь убедить, то хотя бы позаботься о логике. И делай это с трезвой головой. Во-первых, не я сказал Грею, кто я такой. Во-вторых, Лаймонд в открытую делает то, что половина Шотландии делает исподтишка. В-третьих, англичане любят его гораздо меньше, чем тебя. В-четвертых, мои соратники нанесли бы всем вам куда больше вреда, если бы такой человек, как Лаймонд, не держал их в узде. И, наконец, я предпочитаю компанию, где напыщенные предрассудки и скучные разговоры занимают то место, которое им и положено, — им посвящают себя дряхлые старики да недоумки в третьеразрядных пивных.
Диатриба, чувствовал Уилл, была достойна ее вдохновителя. Но полученный ответ был таков, какой он сам нередко хотел дать Лаймонду, и даже раз попытался, — мощный кулак Бокклю обрушился на него.
Легко и красиво, с полным самообладанием Скотт пригнулся и нанес старику ответный удар. Бокклю, словно пушечное ядро, перелетел через всю поляну и приземлился на ковер из буковых листьев.
На какое-то время наступило ошеломленное молчание. Бокклю лежал, оглушенный, издавая нечленораздельные звуки, а его сын стоял с потухшим лицом.
Все давно знали, что сэр Уот не силен в логике. Вряд ли Уилла украсила бы победа над человеком вдвое старше, которого он сам же и спровоцировал. Можно себе представить, что сказал бы на это Лаймонд. Уилл постоял несколько мгновений в нерешительности, потом в два прыжка пересек поляну, опустился на колено и помог старику сесть.
— Отец…
Сэр Уот узловатыми пальцами ощупывал подбородок, а его маленькие живые глаза разглядывали сына.
— Черт побери! — Он уселся поудобнее, оперся локтями о колено и осторожно пошевелил нижней челюстью. — Где же ты выучился этому?
Уилл улыбнулся и присел на корточки.
— У Лаймонда, — ответил он.
— Ну, по крайней мере хоть чему-то дельному он тебя научил. Но испытывать свое умение на мне вовсе не обязательно. — Сэр Уот поднялся на ноги, опираясь рукой на плечо Уилла. — Значит, вот чему он тебя учит? Достойному способу заканчивать споры?
— Я обратил внимание, — сказал его сын, — что и ты не слишком-то понадеялся на риторику. Но я не хотел покалечить тебя.
— Чуть голову мне не сшиб, — проговорил сэр Уот, ощупывая челюсть.
Уилл отошел на минутку и вернулся с мокрым платком, который и протянул отцу.
— Это правда, насчет Ньюарка? — спросил Уилл.
Сэр Уот кивнул и прислонился спиной к дереву.
— В замок они не попали, но сожгли деревню и угнали почти весь скот. Это Грей устроил. — Он бросил взгляд на сына. Юноша уселся на ствол упавшего бука и уставился на свои пальцы.
— Значит, ты оказался между двух огней, — задумчиво промолвил Уилл. — Грей преследует тебя за мои выходки, а королеве не понравится, если ты отойдешь от нее.
— Да, так все и обернулось. — Бокклю, внимательно глядя на сына, отер платком кровь с лица. — Все пошло наперекосяк, и не без твоего участия. Послушай меня, ты не пара для такого умника, как Лаймонд. Не знаю, что он там задумал, но меня-таки подвел под петлю. И похоже, собирается сделать из тебя козла отпущения — если ты, конечно, позволишь ему.
Юноша помолчал, потом ответил:
— Мои грехи, значит, уже ничем нельзя искупить?
Бакенбарды Бокклю зашевелились.
— Конечно, тебе придется кое за что держать ответ. Но, черт побери, я ведь не последний человек в этой стране! Если мы сейчас с тобой втихомолку вернемся домой, то я обещаю — никто тебя и пальцем не тронет. И ты сможешь открыто сражаться с англичанами рядом со своими родичами. В моем положении двойной игры не избежать, и я не буду делать вид, будто у меня руки чисты. Но никто не сможет обвинить меня в том, что я предаю Шотландию. Ну, так что ты ответишь?
Доводы Бокклю прозвучали убедительнее, чем он сам ожидал.
Его сын неуклюже поднялся на ноги.
— Я присягнул Лаймонду.
— Он отлучен от церкви. Ты знал об этом?
— Да, но…
— Ты не только вправе, это твой долг — нарушить данную ему присягу. А знаешь ли ты, за что его отлучили от церкви? — Скотт слышал столько разных версий, что предпочел промолчать. — Пять лет назад, когда ты был во Франции, внезапно стало известно, что он занимается шпионажем. До этого ему доверяли так же, как Калтеру, и никто не подозревал, что утечка важной информации — его рук дело. Все обнаружилось, когда нашли его донесение — а там упоминалось и о других посланиях англичанам, отправленных ранее. В частности, оказалось, что именно он передал сведения, которые позволили Уортону встретить нашу армию и разбить нас у Солуэй-Мосс. Но когда депешу нашли, Лаймонд уже укрылся в Лондоне. Он отсиживался там в безопасности, а король Гарри одаривал его деньгами и землями.
— Я знаю об этом, — сказал Уилл несколько смущенно.
— Ну хорошо. А об этом ты знаешь? На последней странице его донесения указывалось местоположение нашего крупнейшего порохового склада — а находился он в одном монастыре. Лаймонд здорово описал это место: хоть карту рисуй. Все остальное было просто: из Карлайла послали отряд, и монастырь взлетел на воздух. Монахини погибли все до единой.
— Но Лаймонд… — начал было Уилл.
— Лаймонд задумал все это. Черт, я сам видел донесение, видел его подпись: каждая черточка в этом письме принадлежит ему так же, как и эти проклятые кукольные патлы. Спроси Сибиллу. Спроси Калтера. Спроси кого хочешь. Даже его мать не смеет предположить, будто письмо подложное, — оно подлинное. — Уилл побледнел, как смерть. Его отец продолжал с напором: — Ты не знал этого? Может быть, не знаешь и кое-чего другого?
— Чего? — спросил Уилл. — Чего другого?
Но ответа не последовало. Платок выпал из рук Бокклю, выражение его лица изменилось. Уилл повернулся.
Из зарослей можжевельника появился Джонни Булло. Сэр Уот, не узнав его, протянул руку к мечу. Но Уилл заговорил первым:
— Ты что здесь делаешь? Шпионишь для Лаймонда?
— Нет. — Джонни Булло встал так, чтобы между ним и Бокклю находилось дерево; он тяжело дышал, но лицо его оставалось невозмутимым. — Просто предупреждение друга. Я подумал, что тебе следовало бы знать — ты попался в ловушку. Лес окружен вооруженными людьми.
Услышав это, Бокклю с проклятиями вытащил свой меч.
— Лаймонд! — вскрикнул Уилл.
— Нет-нет, у Лаймонда дела. Это шотландцы. Добрые ребята на хороших лошадках, обвешанные оружием. Дружки твоего папочки.
У Уилла перехватило дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96