Ты видишь!
Женщина вскочила, закрыла ладонями глаза, тут же снова отняла их от лица и неистово закричала на весь зал:
— Я вижу! Вижу! Господи, я вижу!
Ее подхватили под руки и увели, почти потерявшую сознание.
Трудно передать, что творилось в зале. Перекрывая всхлипывания и возгласы зычным голосом, проповедник выкрикнул, простирая перед собой длинные руки:
— Поклонимся Космическому Пламени!
И вдруг у его ног словно разверзлась огненная бездна!
В полу открылась яма, доверху наполненная раскаленными углями. Проповедник взмахнул руками, словно готовящаяся взлететь серебристо-багровая птица:
— Поклонимся Космическому Пламени, братья и сестры!
С этим возгласом он быстро подошел к самому огню, склонился над ним в низком поклоне и вдруг, набрав полные пригоршни пылающих углей, погрузил в них свое лицо, будто совершая некое «огненное омовение», а затем подбросил угли высоко кверху. Огненные полосы прочертили воздух.
Не успела я опомниться, как проповедник, будто ни в чем не бывало, вернулся на свое место, А к огненной яме неторопливо и торжественно подошла «Гретхен»в белом платье. Теперь стало видно, что она босая.
Под ликующее пение «космических голосов» девушка спокойно ступила босыми ногами на раскаленные угли и так же неторопливо, величаво прошла по ним.
Я вскрикнула, ожидая, что вот сейчас вспыхнет ее легкое платье и девушка на наших глазах превратится в живой пылающий факел…
Крики ужаса раздавались и в других концах зала.
Но ничего не произошло. Платье почему-то не вспыхнуло.
Девушка с отрешенным видом лунатички прошла по всей дорожке из раскаленных углей, и ноги ее были, видимо, целы и невредимы.
— Эх! Не могу, — проговорил вдруг рядом со мной доктор Жакоб и начал быстро раздеваться.
8. СКАНДАЛ В «СВЯТОМ ДОМЕ»
Оставшись в одной рубашке и плавках, похожих на ту набедренную повязку, а какой он выступал на сцене, доктор Жакоб легко вскочил на низенькие перила, ограждающие нашу ложу, и крикнул:
— Уважаемые зрители, минуточку внимания!
Все лица повернулись к нему.
— Я атеист и не верю ни в бога, ни в какие-то там загробные голоса. Но я тоже могу творить подобные чудеса, они доступны каждому нормальному человеку.
С этими словами он спрыгнул в зал, прошел сквозь спешно расступающуюся толпу к огненной дорожке и вступил на нее. Стоя в огне, он набрал полные горсти раскаленных углей, покачал головой и, сказав громко:
— Жалко, уже остыли, — старательно сдул с них серый пепел.
Угли запылали ярче, и Жакоб начал растирать ими ноги, словно это была обыкновенная массажная губка.
— Как видите, для этого не обязательно быть святым! — весело воскликнул он, показывая всем пылающие на его ладонях угли.
Потом он вдруг начал приплясывать на углях.
— Маэстро, где же музыка? — крикнул Жакоб. — Твист без музыки — это не то.
Дайте музыку! Хотя бы марсианскую.
Проповедник и девушка уже куда-то исчезли.
Жакоб выскочил из костра и, шутливо отбиваясь от каких-то истеричных старух, пытавшихся ударить его кто зонтиком, а кто просто сухоньким кулачком, вскочил на перильца и, тяжело переводя дыхание, оказался опять рядом со мной.
— Бежим! — по-мальчишески выпалил он, поспешно натягивая брюки.
Ботинки он взял в одну руку, меня подхватил другой, и мы, скатившись по истертой каменной лестнице, выскочили во двор и очутились на улице.
Из дверей «космического храма» выбегали ошеломленные «братья»и «сестры».
Помахав им рукой, Жакоб со смехом потащил меня за собой.
— Ну что вы сделали! Боже мой, я чуть не умерла от страха. Как ваши ноги?
Надо немедленно ехать в больницу. Они наверняка обожжены.
— Ни капельки, можете убедиться. Надо, кстати, обуться. Я не впервой проделываю этот номер. И мои ноги уже несколько раз осматривали после такого хождения специально приглашенные медики.
Мой страх постепенно переходил в восхищение. Мы сели в машину, никто нас не преследовал.
— И вы вправду не пользуетесь никакими таинственными снадобьями? — недоверчиво спросила я.
— Нет. Ловкость рук — вернее, ног, и никакого обмана.
— Но как же это вам удается? Еще пепел стал сдувать, фу… Нет, все-таки вы невозможны!
— Пепел я сдувал нарочно. Так сказать, из технических побуждений. По очищенным углям ходить проще, меньше опасности ожога. Это научный факт.
Такие фокусы широко распространены в Азии и Африке. Да и не только в дальних экзотических странах: на юге Болгарии есть целые села, где устраивают пляски босиком на раскаленных углях во время так называемых «нестинарских игр», имеющих древнюю традицию, еще со времен язычества. Я этим давно заинтересовался и решил непременно ввести такой номер в свой репертуар. И эффектно…
— Да уж!
— …И позволяет неплохо разоблачать так называемые «чудеса факиров».
Однажды попробовал — и получилось.
— Очень просто у вас выходит: взял — и попробовал. И получилось. Все равно что через веревочку прыгать. Никогда не поверю, будто тут нет никаких секретов. Вы же сами говорите, что это фокус.
— Ну, фокус в том смысле, что с ним можно успешно выступать и удивлять зрителей. А секретов в самом деле нет никаких. Просто это позволяют проделывать физиологические особенности человеческого организма да законы физики, хотя, честно говоря, мне и самому тут еще не все ясно.
Он вдруг так резко затормозил, что я ткнулась носом е стекло и тревожно спросила:
— В чем дело? — озираясь по сторонам.
— Не бойтесь, за нами никто не гонится, — засмеялся Жакоб. — Просто я увидел этот уютный ресторанчик и сразу вспомнил, что мы еще не обедали. Он вас устроит?
— Ничего, кажется, неплохое местечко. Во всяком случае, тихое.
— Тогда давайте перекусим перед обратной дорогой.
Мы сели за столик.
— Как хотите, а я все-таки не верю, будто одной лишь силой воли можно заставить себя безболезненно пройти по огню. И почему платье на ней не вспыхнуло, на этой смелой девице? Я каждую минуту боялась.
— Оно из несгораемого материала, надо будет это перенять, — деловито ответил Жакоб, принимаясь за паштет.
— Нет, тут все-таки наверняка есть какие-то секреты, только вы не хотите их мне раскрыть, — не унималась я. — Опять профессиональная тайна? Кодекс факирской чести не позволяет?
— В данном случае я ничего от вас не скрываю, честное слово. Вся разгадка, видимо, в том, что, когда я иду по раскаленным углям, обильно выделяется пот и образующиеся шарики жидкости предохраняют ноги от ожогов. Плюс, конечно, влияние самовнушения на симпатическую нервную систему. Да вы сами наверняка проделывали, и даже не раз, такой фокус, только не в столь эффектном оформлении.
— Я? Каким образом?
— Пробуя пальцем, хорошо ли нагрелся утюг. Вспомните: вы всегда перед этим смачиваете палец слюной.
— Верно…
— Водяные пары между пальцем и горячим утюгом и предохраняют вас от ожога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Женщина вскочила, закрыла ладонями глаза, тут же снова отняла их от лица и неистово закричала на весь зал:
— Я вижу! Вижу! Господи, я вижу!
Ее подхватили под руки и увели, почти потерявшую сознание.
Трудно передать, что творилось в зале. Перекрывая всхлипывания и возгласы зычным голосом, проповедник выкрикнул, простирая перед собой длинные руки:
— Поклонимся Космическому Пламени!
И вдруг у его ног словно разверзлась огненная бездна!
В полу открылась яма, доверху наполненная раскаленными углями. Проповедник взмахнул руками, словно готовящаяся взлететь серебристо-багровая птица:
— Поклонимся Космическому Пламени, братья и сестры!
С этим возгласом он быстро подошел к самому огню, склонился над ним в низком поклоне и вдруг, набрав полные пригоршни пылающих углей, погрузил в них свое лицо, будто совершая некое «огненное омовение», а затем подбросил угли высоко кверху. Огненные полосы прочертили воздух.
Не успела я опомниться, как проповедник, будто ни в чем не бывало, вернулся на свое место, А к огненной яме неторопливо и торжественно подошла «Гретхен»в белом платье. Теперь стало видно, что она босая.
Под ликующее пение «космических голосов» девушка спокойно ступила босыми ногами на раскаленные угли и так же неторопливо, величаво прошла по ним.
Я вскрикнула, ожидая, что вот сейчас вспыхнет ее легкое платье и девушка на наших глазах превратится в живой пылающий факел…
Крики ужаса раздавались и в других концах зала.
Но ничего не произошло. Платье почему-то не вспыхнуло.
Девушка с отрешенным видом лунатички прошла по всей дорожке из раскаленных углей, и ноги ее были, видимо, целы и невредимы.
— Эх! Не могу, — проговорил вдруг рядом со мной доктор Жакоб и начал быстро раздеваться.
8. СКАНДАЛ В «СВЯТОМ ДОМЕ»
Оставшись в одной рубашке и плавках, похожих на ту набедренную повязку, а какой он выступал на сцене, доктор Жакоб легко вскочил на низенькие перила, ограждающие нашу ложу, и крикнул:
— Уважаемые зрители, минуточку внимания!
Все лица повернулись к нему.
— Я атеист и не верю ни в бога, ни в какие-то там загробные голоса. Но я тоже могу творить подобные чудеса, они доступны каждому нормальному человеку.
С этими словами он спрыгнул в зал, прошел сквозь спешно расступающуюся толпу к огненной дорожке и вступил на нее. Стоя в огне, он набрал полные горсти раскаленных углей, покачал головой и, сказав громко:
— Жалко, уже остыли, — старательно сдул с них серый пепел.
Угли запылали ярче, и Жакоб начал растирать ими ноги, словно это была обыкновенная массажная губка.
— Как видите, для этого не обязательно быть святым! — весело воскликнул он, показывая всем пылающие на его ладонях угли.
Потом он вдруг начал приплясывать на углях.
— Маэстро, где же музыка? — крикнул Жакоб. — Твист без музыки — это не то.
Дайте музыку! Хотя бы марсианскую.
Проповедник и девушка уже куда-то исчезли.
Жакоб выскочил из костра и, шутливо отбиваясь от каких-то истеричных старух, пытавшихся ударить его кто зонтиком, а кто просто сухоньким кулачком, вскочил на перильца и, тяжело переводя дыхание, оказался опять рядом со мной.
— Бежим! — по-мальчишески выпалил он, поспешно натягивая брюки.
Ботинки он взял в одну руку, меня подхватил другой, и мы, скатившись по истертой каменной лестнице, выскочили во двор и очутились на улице.
Из дверей «космического храма» выбегали ошеломленные «братья»и «сестры».
Помахав им рукой, Жакоб со смехом потащил меня за собой.
— Ну что вы сделали! Боже мой, я чуть не умерла от страха. Как ваши ноги?
Надо немедленно ехать в больницу. Они наверняка обожжены.
— Ни капельки, можете убедиться. Надо, кстати, обуться. Я не впервой проделываю этот номер. И мои ноги уже несколько раз осматривали после такого хождения специально приглашенные медики.
Мой страх постепенно переходил в восхищение. Мы сели в машину, никто нас не преследовал.
— И вы вправду не пользуетесь никакими таинственными снадобьями? — недоверчиво спросила я.
— Нет. Ловкость рук — вернее, ног, и никакого обмана.
— Но как же это вам удается? Еще пепел стал сдувать, фу… Нет, все-таки вы невозможны!
— Пепел я сдувал нарочно. Так сказать, из технических побуждений. По очищенным углям ходить проще, меньше опасности ожога. Это научный факт.
Такие фокусы широко распространены в Азии и Африке. Да и не только в дальних экзотических странах: на юге Болгарии есть целые села, где устраивают пляски босиком на раскаленных углях во время так называемых «нестинарских игр», имеющих древнюю традицию, еще со времен язычества. Я этим давно заинтересовался и решил непременно ввести такой номер в свой репертуар. И эффектно…
— Да уж!
— …И позволяет неплохо разоблачать так называемые «чудеса факиров».
Однажды попробовал — и получилось.
— Очень просто у вас выходит: взял — и попробовал. И получилось. Все равно что через веревочку прыгать. Никогда не поверю, будто тут нет никаких секретов. Вы же сами говорите, что это фокус.
— Ну, фокус в том смысле, что с ним можно успешно выступать и удивлять зрителей. А секретов в самом деле нет никаких. Просто это позволяют проделывать физиологические особенности человеческого организма да законы физики, хотя, честно говоря, мне и самому тут еще не все ясно.
Он вдруг так резко затормозил, что я ткнулась носом е стекло и тревожно спросила:
— В чем дело? — озираясь по сторонам.
— Не бойтесь, за нами никто не гонится, — засмеялся Жакоб. — Просто я увидел этот уютный ресторанчик и сразу вспомнил, что мы еще не обедали. Он вас устроит?
— Ничего, кажется, неплохое местечко. Во всяком случае, тихое.
— Тогда давайте перекусим перед обратной дорогой.
Мы сели за столик.
— Как хотите, а я все-таки не верю, будто одной лишь силой воли можно заставить себя безболезненно пройти по огню. И почему платье на ней не вспыхнуло, на этой смелой девице? Я каждую минуту боялась.
— Оно из несгораемого материала, надо будет это перенять, — деловито ответил Жакоб, принимаясь за паштет.
— Нет, тут все-таки наверняка есть какие-то секреты, только вы не хотите их мне раскрыть, — не унималась я. — Опять профессиональная тайна? Кодекс факирской чести не позволяет?
— В данном случае я ничего от вас не скрываю, честное слово. Вся разгадка, видимо, в том, что, когда я иду по раскаленным углям, обильно выделяется пот и образующиеся шарики жидкости предохраняют ноги от ожогов. Плюс, конечно, влияние самовнушения на симпатическую нервную систему. Да вы сами наверняка проделывали, и даже не раз, такой фокус, только не в столь эффектном оформлении.
— Я? Каким образом?
— Пробуя пальцем, хорошо ли нагрелся утюг. Вспомните: вы всегда перед этим смачиваете палец слюной.
— Верно…
— Водяные пары между пальцем и горячим утюгом и предохраняют вас от ожога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25