А Кэтрин после паузы пояснила:
— Это твое единственное достоинство.
— Слава Богу! — воскликнула Гвен. — А то я уж было подумала, что тебя сглазили.
— Что?
— Только в этом случае ты могла сказать что-то доброе.
Николь и Бесс от души расхохотались. Кэтрин невозмутимо поправила роскошное сапфировое ожерелье.
— Поскольку на сегодняшнем приеме определенно будет несколько бедолаг без титулов и денег, — проговорила она медоточивым голосом, — то у вас троих есть шанс. А теперь прошу меня извинить. Графиня попросила помочь ей принять гостей. — Она помахала рукой и поплыла к двери.
— Меня это нисколько не удивляет, — пробормотала Бесс, когда Кэтрин удалилась. — Они два сапога пара. Не могу поверить, что графиня Ярлборо — дочь миссис Треду-элл. — Девушки взялись за руки и посмотрелись в зеркало.
— Могло быть и хуже, — бодро сказала Гвен.
— Могло быть и лучше, — уныло откликнулась Бесс. — Я кажусь толстой.
— Вздор! — успокоила ее Гвен. — У тебя по крайней мере есть грудь.
— Это корсет, — призналась Бесс. — Все же грудь у меня есть, правда же? И нужно этим козырять.
— А ты что такая тихая, Ник? — спросила Гвен.
— M-м? Да так, просто думаю. — Ей хотелось, чтобы платье, которое купила мать, не было белым. Тем не менее переделка облагородила его. На плечах и лифе были сборки из тонкого прозрачного оранжевого шелка, затем платье свободно ниспадало, расширяясь поверх атласных нижних юбок. В ушах у Николь были плоские золотые серьги, с которыми гармонировала золотая цепочка с розовой камеей, придававшая золотистый блеск ее карим глазам. Густые светло-каштановые волосы были собраны в тугой узел, оставляя шею обнаженной. На Николь из зеркала смотрела удивительно элегантная красотка, хотя и высокая. Она вздохнула.
Гвен схватила ее за руку:
— Пошли. Мы не должны оставлять дражайшую Кэтрин наедине с молодыми людьми, иначе академия миссис Тредуэлл приобретет печальную репутацию заведения, в котором воспитывают снобов.
Конечно, первым человеком, кого Николь увидела, войдя в зал, оказалась ее мать.
— О Николь! — воскликнула она, увидев дочь, и помахала ей крошечным носовым платочком. — Я здесь!
— Мы пойдем с тобой, — шепнула Бесс.
— Мама, — сказала Николь, — позволь представить тебе моих подруг — мисс Боггс и мисс Карстэрз.
— Как вы очаровательны, — вежливо проговорила баронесса. — А где платье, которое я тебе прислала?
— Это оно и есть.
— Не может быть! На том были ирландские кружева, а ниже — каскад роз.
— Я переделала его по совету мадам.
— По чьему совету? Тебе следует знать, что кружева стоят по десять шиллингов за ярд! А розы…
— Леди Хейнесуорт! — Николь с облегчением увидела, что к ним спешит миссис Тредуэлл. — Вы сегодня просто очаровательны! Наверняка это платье вам изготовила мадам Деку. Никто в Англии не умеет так обращаться с шелком!
— Ах, я согласна с вами, миссис Тредуэлл! Она изумительный мастер!
— Вы не заметили, — понизила голос миссис Тредуэлл, — что здесь леди Деспенсер?
— Нет! В самом деле? Где же она? — Баронесса поднесла к глазам лорнет, чтобы рассмотреть приближающихся гостей.
— И вы никогда не угадаете с кем!
— Да неужели с Энтони Дарлингтоном? Я права? О, я так и знала! О них в Лондоне всю зиму ходили слухи. Вы знаете, говорят, что она… — Баронесса оборвала фразу, заметив, что Николь и ее подруги жадно прислушиваются к их разговору. — А вы идите, девочки, ради Бога, развлекайтесь! Разве вы не видите, что мы беседуем?
— Да, мама, — пробормотала Николь и увидела, как мисс Тредуэлл подмигнула ей.
— Так вот какая у тебя мама, — заметила Гвен, когда Николь благоразумно поспешила увести ее в противоположный конец зала.
— Да, вот такая баронесса, — подтвердила Николь, довольная тем, что ей удалось вырваться из тисков матери.
— А вон моя! И мой отец! — воскликнула Бесс и помахала родителям. — Позвольте мне вас представить. — Мистер и миссис Боггс вели себя спокойно, демонстрируя хорошие манеры, и казались брошенными на произвол судьбы среди сверкающей толпы. Теперь стало ясно, от кого унаследовала Бесс рыжие волосы — у отца был огромный запас этого добра, — равно как и фигуру. Ее мать была маленькая и полная, как дочь. Они оба приветствовали Бесс с искренней теплотой, и у Николь защемило сердце, когда она увидела эту жизнерадостную троицу. Она была не против того, чтобы задержаться и окунуться в атмосферу неведомого ей семейного благополучия, однако Гвен заявила, что умирает от жажды, и потащила ее к столу, где было шампанское.
— Я никогда не пила шампанское, — засомневалась Николь.
— Я тоже, но мадам рассказывала мне, как его наполняют пузырьками. Его открытие приписывают монаху Дому Периньону, который ведал подвалами аббатства. Он…
— Прошу прощения, — раздался негромкий мужской голос за спиной Николь. Она отошла в сторону, решив, что загораживает кому-то доступ к столу. Однако Гвен широко раскрыла глаза и сделала легкое движение головой, дав понять, что Николь должна обернуться. Николь повиновалась и увидела перед собой элегантнейшего джентльмена. Он был одет в великолепно сшитый сюртук с накладными плечами. Замшевые рейтузы, плотно обтягивавшие бедра, были заправлены в ботфорты. Тонкую белую рубашку украшал синий, в белый горошек, шейный платок. У джентльмена были черные волосы и короткая острая бородка. Глаза у него были карие, нос с горбинкой. Он наклонился почти к самому уху Николь.
— Я знаю, мы не были должным образом представлены друг другу, — сказал он извиняющимся голосом. — Но я надеюсь, вы простите мою дерзость. Я просто должен установить личность самой красивой гостьи графини.
Николь поспешила отойти в сторону, полагая, что он имеет в виду Гвен.
— Это мисс Карстэрз, — сказала она, играя роль дуэньи. — Мисс Карстэрз, имею честь представить вам…
— Лорд Уоллингфорд, — любезно подсказал молодой человек, целуя Гвен руку. — Рад познакомиться. — Однако быстрота, с которой он вновь повернулся к Николь, заставила ее остановиться. — А вы…
— Мисс Хейнесуорт, — проговорила она.
— Мисс Хейнесуорт! — Он явно не спешил отрывать губы от ее руки. — Какое наслаждение — слышать, как вы произносите свое очаровательное имя.
— Ах, неужели, — смущенно проговорила Николь, поняв, что он хотел познакомиться именно с ней. Не зная, что делать дальше, она отпила из бокала.
— А, шампанское! — сказал лорд Уоллингфорд, беря бокал со стола и поднося его к бокалу Николь. — Нет другого напитка, который было бы столь уместно выпить в момент знакомства с девушкой моей мечты. — Он чокнулся с Николь и одарил ее ослепительной улыбкой.
— Вы простите меня, — бодро сказала Гвен, — я пойду поищу леди Деверо.
— Гвен, — начала было Николь, но та уже исчезла в толпе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
— Это твое единственное достоинство.
— Слава Богу! — воскликнула Гвен. — А то я уж было подумала, что тебя сглазили.
— Что?
— Только в этом случае ты могла сказать что-то доброе.
Николь и Бесс от души расхохотались. Кэтрин невозмутимо поправила роскошное сапфировое ожерелье.
— Поскольку на сегодняшнем приеме определенно будет несколько бедолаг без титулов и денег, — проговорила она медоточивым голосом, — то у вас троих есть шанс. А теперь прошу меня извинить. Графиня попросила помочь ей принять гостей. — Она помахала рукой и поплыла к двери.
— Меня это нисколько не удивляет, — пробормотала Бесс, когда Кэтрин удалилась. — Они два сапога пара. Не могу поверить, что графиня Ярлборо — дочь миссис Треду-элл. — Девушки взялись за руки и посмотрелись в зеркало.
— Могло быть и хуже, — бодро сказала Гвен.
— Могло быть и лучше, — уныло откликнулась Бесс. — Я кажусь толстой.
— Вздор! — успокоила ее Гвен. — У тебя по крайней мере есть грудь.
— Это корсет, — призналась Бесс. — Все же грудь у меня есть, правда же? И нужно этим козырять.
— А ты что такая тихая, Ник? — спросила Гвен.
— M-м? Да так, просто думаю. — Ей хотелось, чтобы платье, которое купила мать, не было белым. Тем не менее переделка облагородила его. На плечах и лифе были сборки из тонкого прозрачного оранжевого шелка, затем платье свободно ниспадало, расширяясь поверх атласных нижних юбок. В ушах у Николь были плоские золотые серьги, с которыми гармонировала золотая цепочка с розовой камеей, придававшая золотистый блеск ее карим глазам. Густые светло-каштановые волосы были собраны в тугой узел, оставляя шею обнаженной. На Николь из зеркала смотрела удивительно элегантная красотка, хотя и высокая. Она вздохнула.
Гвен схватила ее за руку:
— Пошли. Мы не должны оставлять дражайшую Кэтрин наедине с молодыми людьми, иначе академия миссис Тредуэлл приобретет печальную репутацию заведения, в котором воспитывают снобов.
Конечно, первым человеком, кого Николь увидела, войдя в зал, оказалась ее мать.
— О Николь! — воскликнула она, увидев дочь, и помахала ей крошечным носовым платочком. — Я здесь!
— Мы пойдем с тобой, — шепнула Бесс.
— Мама, — сказала Николь, — позволь представить тебе моих подруг — мисс Боггс и мисс Карстэрз.
— Как вы очаровательны, — вежливо проговорила баронесса. — А где платье, которое я тебе прислала?
— Это оно и есть.
— Не может быть! На том были ирландские кружева, а ниже — каскад роз.
— Я переделала его по совету мадам.
— По чьему совету? Тебе следует знать, что кружева стоят по десять шиллингов за ярд! А розы…
— Леди Хейнесуорт! — Николь с облегчением увидела, что к ним спешит миссис Тредуэлл. — Вы сегодня просто очаровательны! Наверняка это платье вам изготовила мадам Деку. Никто в Англии не умеет так обращаться с шелком!
— Ах, я согласна с вами, миссис Тредуэлл! Она изумительный мастер!
— Вы не заметили, — понизила голос миссис Тредуэлл, — что здесь леди Деспенсер?
— Нет! В самом деле? Где же она? — Баронесса поднесла к глазам лорнет, чтобы рассмотреть приближающихся гостей.
— И вы никогда не угадаете с кем!
— Да неужели с Энтони Дарлингтоном? Я права? О, я так и знала! О них в Лондоне всю зиму ходили слухи. Вы знаете, говорят, что она… — Баронесса оборвала фразу, заметив, что Николь и ее подруги жадно прислушиваются к их разговору. — А вы идите, девочки, ради Бога, развлекайтесь! Разве вы не видите, что мы беседуем?
— Да, мама, — пробормотала Николь и увидела, как мисс Тредуэлл подмигнула ей.
— Так вот какая у тебя мама, — заметила Гвен, когда Николь благоразумно поспешила увести ее в противоположный конец зала.
— Да, вот такая баронесса, — подтвердила Николь, довольная тем, что ей удалось вырваться из тисков матери.
— А вон моя! И мой отец! — воскликнула Бесс и помахала родителям. — Позвольте мне вас представить. — Мистер и миссис Боггс вели себя спокойно, демонстрируя хорошие манеры, и казались брошенными на произвол судьбы среди сверкающей толпы. Теперь стало ясно, от кого унаследовала Бесс рыжие волосы — у отца был огромный запас этого добра, — равно как и фигуру. Ее мать была маленькая и полная, как дочь. Они оба приветствовали Бесс с искренней теплотой, и у Николь защемило сердце, когда она увидела эту жизнерадостную троицу. Она была не против того, чтобы задержаться и окунуться в атмосферу неведомого ей семейного благополучия, однако Гвен заявила, что умирает от жажды, и потащила ее к столу, где было шампанское.
— Я никогда не пила шампанское, — засомневалась Николь.
— Я тоже, но мадам рассказывала мне, как его наполняют пузырьками. Его открытие приписывают монаху Дому Периньону, который ведал подвалами аббатства. Он…
— Прошу прощения, — раздался негромкий мужской голос за спиной Николь. Она отошла в сторону, решив, что загораживает кому-то доступ к столу. Однако Гвен широко раскрыла глаза и сделала легкое движение головой, дав понять, что Николь должна обернуться. Николь повиновалась и увидела перед собой элегантнейшего джентльмена. Он был одет в великолепно сшитый сюртук с накладными плечами. Замшевые рейтузы, плотно обтягивавшие бедра, были заправлены в ботфорты. Тонкую белую рубашку украшал синий, в белый горошек, шейный платок. У джентльмена были черные волосы и короткая острая бородка. Глаза у него были карие, нос с горбинкой. Он наклонился почти к самому уху Николь.
— Я знаю, мы не были должным образом представлены друг другу, — сказал он извиняющимся голосом. — Но я надеюсь, вы простите мою дерзость. Я просто должен установить личность самой красивой гостьи графини.
Николь поспешила отойти в сторону, полагая, что он имеет в виду Гвен.
— Это мисс Карстэрз, — сказала она, играя роль дуэньи. — Мисс Карстэрз, имею честь представить вам…
— Лорд Уоллингфорд, — любезно подсказал молодой человек, целуя Гвен руку. — Рад познакомиться. — Однако быстрота, с которой он вновь повернулся к Николь, заставила ее остановиться. — А вы…
— Мисс Хейнесуорт, — проговорила она.
— Мисс Хейнесуорт! — Он явно не спешил отрывать губы от ее руки. — Какое наслаждение — слышать, как вы произносите свое очаровательное имя.
— Ах, неужели, — смущенно проговорила Николь, поняв, что он хотел познакомиться именно с ней. Не зная, что делать дальше, она отпила из бокала.
— А, шампанское! — сказал лорд Уоллингфорд, беря бокал со стола и поднося его к бокалу Николь. — Нет другого напитка, который было бы столь уместно выпить в момент знакомства с девушкой моей мечты. — Он чокнулся с Николь и одарил ее ослепительной улыбкой.
— Вы простите меня, — бодро сказала Гвен, — я пойду поищу леди Деверо.
— Гвен, — начала было Николь, но та уже исчезла в толпе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78