– Ты приготовил мой товар?
– Все в большом мешке, на прилавке.
– Спасибо, дружище. Расплачусь, когда приеду в следующий раз.
Он приветственно махнул друзьям и, несмотря на их протесты, покинул факторию, по дороге прихватив приготовленную для него провизию.
Вскочив в седло, он повернул коня в сторону дома Труди Геррод. Спенсер решил изобразить бурные ухаживания за Труди, чтобы показать Грете Эймс: то, что произошло между ними, для него не имеет никакого значения. Это, конечно, огорчит отца. Бен не любил Труди и не хотел, чтобы его сын женился на женщине, которая делит свою постель с половиной мужчин на Холмах.
Едва Спенсер постучал в двери, как она тут же распахнулась.
– О, Стен, входи, – Труди радостно приветствовала его. – Куда ты пропал? – Она обняла его за плечи, прижимаясь полной грудью, и указала на стул.
– Садись, дорогой. Сейчас я принесу тебе виски.
Когда Спенсер неторопливо уселся, она спросила:
– Что это у тебя в мешке? Ты что-то прикупил для Бена? У него, что, кончились продукты?
Спенсер недовольно нахмурил брови. Он грубо ей ответил:
– Эти продукты я везу в свой дом. Сегодня я перебрался туда.
– Замечательно, – начала Труди с довольной улыбкой. Прищурив глаза, она спросила. – Ты переехал туда с одной из этих грязных скво?
– Нет, я один, – Спенсер заставил себя развязно улыбнуться.
– Это просто замечательно. Думаю, что вскоре нанесу тебе визит.
Труди снова улыбнулась. Она наклонилась к его голове так, чтобы ее большие груди оказались всего в нескольких дюймах от его лица.
– Нет, – Спенсер положил руки на толстые бедра и не удивился, что на ней не было нижнего белья. – Я сам буду навещать тебя, так как не намерен держать женщину в своем доме. Я буду приходить к тебе пару раз в неделю и разрешу тебе позаботиться о моих проблемах.
Глаза Труди запылали.
– Есть возможность сделать это прямо сейчас, – она погладила рукой его волосы. – Разреши, я налью тебе виски, а потом покажу новое одеяло на моей кровати.
Медленными глотками Спенсер тянул обжигающую жидкость, зная, что Труди с нетерпением ждет его. Он уже пожалел, что не отправился сразу домой: сегодня эта женщина не вызывала у него желания.
Наконец, стакан был пуст, он не мог больше тянуть время. Не успел он поставить его на стол, как Труди, схватив его за руку, потащила в свою спальню. Он бросил взгляд на кровать, потом опять на нее.
– Труди, детка, – подразнил он, – ты солгала мне. Это то же самое одеяло, которое я вижу здесь последние два года.
Труди захихикала по-девичьи и сняла платье.
– Матрац тот же самый, на котором мы лежали больше двух лет.
Ее нижняя юбка последовала за платьем в кучу на полу. И вот она стояла перед ним совершенно голая. Ее тяжелые груди утратили свою упругость и безобразно дергались, когда она подошла к Спенсеру и стала расстегивать его рубашку. Когда та была снята и небрежно брошена на стул, ее пальцы легли на шнуровку его штанов. Хриплым от едва сдерживаемой страсти голосом она сказала:
– Давненько мы не прыгали на этой кровати.
Спенсер стянул штаны, и женщина недовольно нахмурилась. Его длинный член висел совершенно безвольно. Раньше, всякий раз, когда он приходил к ней, он был твердым, как сталь, распирая кожаные штаны, стоило ему только переступить порог ее спальни.
– Сколько виски ты выпил сегодня, Стен? – Сердито спросила она, обхватывая его плоть своими умелыми руками.
– Надеюсь, ты не собираешься разочаровать меня? – Она энергично сжимала и поглаживала его плоть.
Спенсер испугался. Он не чувствовал ни возбуждения, ни желания. И как только женщина ни старалась, она не смогла разбудить его желания.
– Может быть, ты хочешь особых ласк? – с придыханием спросила Труди, когда ее пальцы не достигли никакого результата. Она не спеша опустилась на колени. Положив руки ей на плечи, Спенсер наблюдал, как она работала ртом, но ничего не почувствовал. Через несколько минут лицо его стало багровым от смущения, и он виновато произнес:
– Бесполезно, Труди. Видимо, я перебрал виски.
Женщина медленно поднялась с колен и сказала со злостью:
– Когда ты придешь ко мне в следующий раз, будь уверен, я не налью тебе ни капли.
– Я обязательно постараюсь в следующий раз, – заверил ее Спенсер, натягивая штаны. Он посмотрел на ее недовольное лицо и добавил: – Когда я приду через пару дней, мы все наверстаем… Как в первый раз, помнишь?
Его слова вызвали довольную улыбку на лице женщины.
Когда Труди услышала удаляющийся топот копыт лошади Спенсера, она быстро побежала на кухню, подняла одеяло, которое занавесом отделяло угол комнаты, и разбудила старую негритянку, которая лежала, сгорбившись, на старом соломенном тюфяке.
– Вставай! – приказала она резко. – Иди и приведи ко мне Картера.
Старушка, посмотрев на голое тело Труди, сразу поняла, что хочет ее хозяйка. Сука была в возбуждении и хотела глухонемого, чтобы тот остудил ее пыл.
Старая негритянка побежала, спотыкаясь, к хибаре, похожей на небольшой сарай и пристроенной к амбару. Она стала торопливо будить спящего здесь мужчину. Тот сразу понял, что от него хотят в доме. Спешно натягивая штаны, он криво ухмыльнулся, так как знал, что теперь ему не дадут уснуть до самого утра. Удовлетворить эту стерву, как знал Картер по опыту, можно было только под утро.
Картер специально оставил ширинку расстегнутой, зная, что его нетерпеливо ждут. Прохладный, вечерний ветерок приятно холодил его торчащее копье, когда он следовал за старушкой в дом.
Труди ждала его у дверей и, едва он вошел, потащила на плед, расстеленный возле угасающего камина. Они соединились еще до того, как негритянка смогла уйти в свой закуток.
Старая женщина лишь покачала головой. Так продолжалось уже восемь лет, с того самого дня, когда Картер появился на ферме и написал на клочке бумаги, что ищет работу. Когда мистер Геррод спросил:
– Парень, ты немой от рождения? – Картер отрицательно покачал головой и написал, что индейцы убили его родителей, когда ему было десять лет, а у него они отрезали язык.
Труди пожирала его взглядом. Он был высок и крепок. Ему было где-то около двадцати. Юноша станет для нее отдушиной, будет ублажать ее всякий раз, когда поблизости не окажется других мужчин. А раз он немой, то никому не сможет рассказать, что спит с ней. И она постарается, чтобы отец непременно взял его работать на их ферму.
Сначала Труди сама тайком прокрадывалась в хибарку Картера по ночам, когда отец засыпал, и оставалась у него до рассвета. Вскоре после того, как сюда прибыл этот юноша, мистер Геррод умер, и батрак вызывался в дом всякий раз, когда хозяйка сгорала от желания иметь мужчину.
Старая служанка легла, отвернувшись к стене. Она засыпала под скрип дощатых полов, когда Картер энергично подпрыгивал на женщине, которая яростно сжимала его бронзовые от загара плечи, подгоняя его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
– Все в большом мешке, на прилавке.
– Спасибо, дружище. Расплачусь, когда приеду в следующий раз.
Он приветственно махнул друзьям и, несмотря на их протесты, покинул факторию, по дороге прихватив приготовленную для него провизию.
Вскочив в седло, он повернул коня в сторону дома Труди Геррод. Спенсер решил изобразить бурные ухаживания за Труди, чтобы показать Грете Эймс: то, что произошло между ними, для него не имеет никакого значения. Это, конечно, огорчит отца. Бен не любил Труди и не хотел, чтобы его сын женился на женщине, которая делит свою постель с половиной мужчин на Холмах.
Едва Спенсер постучал в двери, как она тут же распахнулась.
– О, Стен, входи, – Труди радостно приветствовала его. – Куда ты пропал? – Она обняла его за плечи, прижимаясь полной грудью, и указала на стул.
– Садись, дорогой. Сейчас я принесу тебе виски.
Когда Спенсер неторопливо уселся, она спросила:
– Что это у тебя в мешке? Ты что-то прикупил для Бена? У него, что, кончились продукты?
Спенсер недовольно нахмурил брови. Он грубо ей ответил:
– Эти продукты я везу в свой дом. Сегодня я перебрался туда.
– Замечательно, – начала Труди с довольной улыбкой. Прищурив глаза, она спросила. – Ты переехал туда с одной из этих грязных скво?
– Нет, я один, – Спенсер заставил себя развязно улыбнуться.
– Это просто замечательно. Думаю, что вскоре нанесу тебе визит.
Труди снова улыбнулась. Она наклонилась к его голове так, чтобы ее большие груди оказались всего в нескольких дюймах от его лица.
– Нет, – Спенсер положил руки на толстые бедра и не удивился, что на ней не было нижнего белья. – Я сам буду навещать тебя, так как не намерен держать женщину в своем доме. Я буду приходить к тебе пару раз в неделю и разрешу тебе позаботиться о моих проблемах.
Глаза Труди запылали.
– Есть возможность сделать это прямо сейчас, – она погладила рукой его волосы. – Разреши, я налью тебе виски, а потом покажу новое одеяло на моей кровати.
Медленными глотками Спенсер тянул обжигающую жидкость, зная, что Труди с нетерпением ждет его. Он уже пожалел, что не отправился сразу домой: сегодня эта женщина не вызывала у него желания.
Наконец, стакан был пуст, он не мог больше тянуть время. Не успел он поставить его на стол, как Труди, схватив его за руку, потащила в свою спальню. Он бросил взгляд на кровать, потом опять на нее.
– Труди, детка, – подразнил он, – ты солгала мне. Это то же самое одеяло, которое я вижу здесь последние два года.
Труди захихикала по-девичьи и сняла платье.
– Матрац тот же самый, на котором мы лежали больше двух лет.
Ее нижняя юбка последовала за платьем в кучу на полу. И вот она стояла перед ним совершенно голая. Ее тяжелые груди утратили свою упругость и безобразно дергались, когда она подошла к Спенсеру и стала расстегивать его рубашку. Когда та была снята и небрежно брошена на стул, ее пальцы легли на шнуровку его штанов. Хриплым от едва сдерживаемой страсти голосом она сказала:
– Давненько мы не прыгали на этой кровати.
Спенсер стянул штаны, и женщина недовольно нахмурилась. Его длинный член висел совершенно безвольно. Раньше, всякий раз, когда он приходил к ней, он был твердым, как сталь, распирая кожаные штаны, стоило ему только переступить порог ее спальни.
– Сколько виски ты выпил сегодня, Стен? – Сердито спросила она, обхватывая его плоть своими умелыми руками.
– Надеюсь, ты не собираешься разочаровать меня? – Она энергично сжимала и поглаживала его плоть.
Спенсер испугался. Он не чувствовал ни возбуждения, ни желания. И как только женщина ни старалась, она не смогла разбудить его желания.
– Может быть, ты хочешь особых ласк? – с придыханием спросила Труди, когда ее пальцы не достигли никакого результата. Она не спеша опустилась на колени. Положив руки ей на плечи, Спенсер наблюдал, как она работала ртом, но ничего не почувствовал. Через несколько минут лицо его стало багровым от смущения, и он виновато произнес:
– Бесполезно, Труди. Видимо, я перебрал виски.
Женщина медленно поднялась с колен и сказала со злостью:
– Когда ты придешь ко мне в следующий раз, будь уверен, я не налью тебе ни капли.
– Я обязательно постараюсь в следующий раз, – заверил ее Спенсер, натягивая штаны. Он посмотрел на ее недовольное лицо и добавил: – Когда я приду через пару дней, мы все наверстаем… Как в первый раз, помнишь?
Его слова вызвали довольную улыбку на лице женщины.
Когда Труди услышала удаляющийся топот копыт лошади Спенсера, она быстро побежала на кухню, подняла одеяло, которое занавесом отделяло угол комнаты, и разбудила старую негритянку, которая лежала, сгорбившись, на старом соломенном тюфяке.
– Вставай! – приказала она резко. – Иди и приведи ко мне Картера.
Старушка, посмотрев на голое тело Труди, сразу поняла, что хочет ее хозяйка. Сука была в возбуждении и хотела глухонемого, чтобы тот остудил ее пыл.
Старая негритянка побежала, спотыкаясь, к хибаре, похожей на небольшой сарай и пристроенной к амбару. Она стала торопливо будить спящего здесь мужчину. Тот сразу понял, что от него хотят в доме. Спешно натягивая штаны, он криво ухмыльнулся, так как знал, что теперь ему не дадут уснуть до самого утра. Удовлетворить эту стерву, как знал Картер по опыту, можно было только под утро.
Картер специально оставил ширинку расстегнутой, зная, что его нетерпеливо ждут. Прохладный, вечерний ветерок приятно холодил его торчащее копье, когда он следовал за старушкой в дом.
Труди ждала его у дверей и, едва он вошел, потащила на плед, расстеленный возле угасающего камина. Они соединились еще до того, как негритянка смогла уйти в свой закуток.
Старая женщина лишь покачала головой. Так продолжалось уже восемь лет, с того самого дня, когда Картер появился на ферме и написал на клочке бумаги, что ищет работу. Когда мистер Геррод спросил:
– Парень, ты немой от рождения? – Картер отрицательно покачал головой и написал, что индейцы убили его родителей, когда ему было десять лет, а у него они отрезали язык.
Труди пожирала его взглядом. Он был высок и крепок. Ему было где-то около двадцати. Юноша станет для нее отдушиной, будет ублажать ее всякий раз, когда поблизости не окажется других мужчин. А раз он немой, то никому не сможет рассказать, что спит с ней. И она постарается, чтобы отец непременно взял его работать на их ферму.
Сначала Труди сама тайком прокрадывалась в хибарку Картера по ночам, когда отец засыпал, и оставалась у него до рассвета. Вскоре после того, как сюда прибыл этот юноша, мистер Геррод умер, и батрак вызывался в дом всякий раз, когда хозяйка сгорала от желания иметь мужчину.
Старая служанка легла, отвернувшись к стене. Она засыпала под скрип дощатых полов, когда Картер энергично подпрыгивал на женщине, которая яростно сжимала его бронзовые от загара плечи, подгоняя его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85