Она топнула ногой, которая чуть не утонула в снегу, но голос ее прозвучал чрезвычайно вежливо, Даже покорно:
— Если бы вы позволили привести мою лошадь, все вопросы бы разрешились.
— Увы, — ответил он тоже весьма любезно, — я не могу. Это бы примерно вдвое замедлило наше передвижение. Ни одной лошади не угнаться за моим Антеросом и не сравниться с ним в выносливости.
Она подошла к мужчине ближе и с вызовом поглядела в лицо, желая что-то сказать в защиту своей лошади, но смолчала, и он, тоже молча, выдержал ее непримиримый взгляд. Только сжал поводья с такой силой, словно хотел растереть их в порошок.
— Кроме того, — заговорил он снова, — на своей лошади вы будете хорошей мишенью для врагов, и стрела, пущенная умелой рукой из арбалета, может пронзить ваше сердце раньше, чем я сумею что-либо сделать. И тогда вы лишитесь жизни раньше, чем упадете на землю с вашего красивого седла.
Она отшатнулась, побледнев, и протянула руки в каком-то трогательном беспомощном жесте.
Бормоча под нос ругательства в собственный адрес, Ройс выпустил из рук поводья и взялся за седло.
Как глупо он себя ведет! Отчего разговаривает с ней в такой манере? Она ведь ему неровня, к тому же не мужчина, а юная простодушная девушка, не привыкшая к трудностям и превратностям судьбы.
И разве ее вина, что от одного лишь взмаха ее ресниц Ройса бросает в дрожь? Грубостью и нелюбезностью тут не поможешь.
Глубоко вздохнув и заставив себя немного успокоиться, он, продолжая седлать коня, попытался ей растолковать:
— В одном седле, ваша светлость, когда вы впереди, мое тело довольно надежно защитит вас от вражеских стрел.
— А вы, — услышал он в ответ тихий удивленный голосок, — стало быть, рискуете своей жизнью? Ради меня?
Он повернул к ней голову и сразу утонул в топазовых глазах, что были ярче солнца, уже поднявшегося из-за гор и начавшего согревать воздух. Не сразу он обрел способность говорить, а когда сумел сделать это, сказал:
— Полагаю, принцессу не должно удивлять, что вассалы готовы отдать свою жизнь за ее благополучие?
Снова, помимо воли, в его тоне прозвучала насмешка. Но Кьяра серьезно ответила:
— Нет, вы не правы. Потому что… — Девушка смешалась и повторила лишь одно слово: — Нет.
Ройс не стал выяснять, что именно хотела она сказать и отчего прервала себя на полуслове.
— Не стоит беспокоиться, ваша светлость, — успокаивающе произнес он. — Ни одной капли крови не будет пролито. Если я выполню свой долг — а я намерен сделать это во что бы то ни стало, — мы прибудем в Тюрингию прежде, чем наши противники заподозрят что-либо неладное.
Да, он выполнит то, в чем поклялся. И так, как поклялся.
— Я поняла, — негромко произнесла Кьяра. — Благодарю вас. — И, бросив взгляд на сиротливо лежавшие мешки, добавила весьма категорично: — Прошу, подумайте, как пристроить их!
— Подумать? — удивился Ройс, подтягивая подпругу.
Непривыкшая к тому, чтобы ее переспрашивали, она бросила надменно:
— Вот именно.
Нет, все-таки какое испорченное создание! Любое ее желание должно быть немедленно исполнено, без вопросов и колебаний! Но, с другой стороны, ведь она женщина, а какая же женщина позволит себе остаться без необходимого числа платьев и прочей одежды?
Однако они отправляются не на пикник и не на увеселительную прогулку, а потому он не может потакать женской прихоти, какой бы прекрасной и бесподобной ни была сама женщина.
— Хорошо, принцесса, — сказал он, закончив седлать коня, и обернулся, широко улыбнувшись. — Я попробую выполнить вашу просьбу, но позвольте мне сначала посмотреть самому.
Кьяра с облегчением, но и с некоторым недоумением взглянула на него. Что он собирается делать?
А Ройс уже наклонился, раскрыл один из мешков с ее одеждой и принялся перебирать содержимое.
«Как он смеет?! Наглец!»
Эти слова она прокричала про себя.
Он продолжал невозмутимо рыться в мешке.
— Так, что у нас тут? — Он держал в руках пару комнатных туфель из голубого шелка, расшитых золотом. — Чудесная обувь.
Через плечо Сен-Мишель небрежно кинул их в снег.
Кьяра сдавленно вскрикнула.
— И эти тоже очень хороши, — заметил Ройс, вынимая другую пару туфель, на этот раз бледно-лилового цвета.
Они полетели вслед за первой парой.
— Как вы смеете?! — Кьяра задохнулась от возмущения.
Ее вещи все летели и летели на снег. Шляпки с перьями, с вуалью, чулки, безделушки… Она успевала только беспомощно повторять:
— Как? Как? Вы…
Он стоял уже чуть ли не по колено во всех этих вещах, и когда снова сунул руку в мешок, то нащупал там нечто твердое.
— А это что? Ага… Думаю, ваша светлость, в дороге вы вполне обойдетесь без мандолины.
С печальным звуком струн маленький инструмент тоже упал на снег.
Стон мандолины словно вывел Кьяру из оцепенения.
— Кто вам позволил?! — закричала она, и ей откликнулось горное эхо. — Я не потерплю! Прекратите немедленно!
Он, не обращая внимания на крики, отбросил в сторону опорожненный мешок и взялся за другой.
— Я только выполняю ваше желание, принцесса, — небрежно сказал Ройс. — Теперь эту вещь, — он кивнул на пустой мешок, — вполне можно взять с собой.
В следующем мешке он обнаружил книги. Господи, этого еще не хватало!
Книги тоже полетели в снег, несмотря на протестующие возгласы Кьяры.
На мгновение он отвлекся от своего занятия и, держа в руках тонкий томик стихов, взглянул на Кьяру так, словно увидел ее впервые.
— В чем дело, ваша светлость? Что-нибудь не так?
Девушка тем временем подняла со снега мандолину и несколько книг и теперь трогательно прижимала их к груди.
О, как хотелось Ройсу превратиться в эту чертову мандолину или какую-нибудь из книжонок!
Кьяра подошла к нему и умудрилась, высвободив руку, вырвать у него томик стихов.
— Вы… вы… — только и могла прошипеть она сквозь стиснутые зубы. И добавила более внятно: — Вы настоящий варвар! Монгол! Животное! Кто просил вас влезать в мою жизнь?
— На последний вопрос, принцесса, — спокойно произнес Ройс, — ответить очень легко. Меня просил ваш отец.
— Он велел вам служить мне покровителем. Заметьте, служить, но не командовать! Ваше положение не дает вам ни малейшего права преступать все обычаи и законы и выходить за рамки обычной вежливости! — Девушка продолжала уже тише, холодным язвительным тоном: — Вы и я, милейший… — последним словом Кьяра хотела подчеркнуть, что обращается к нему, как к простому слуге, — должны прийти к пониманию… Если хотим от нашего совместного пути получить хоть какое-то… удовольствие…
Ройс подумал, что скорее всего она хотела сказать «удовлетворение», но его устраивало вырвавшееся у нее слово.
— В общем, — закончила она, — прошу вас не забывать своего места и вести себя соответственно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72