Она посмотрела на мужа, не в состоянии представить себе все, что вытекает из ее нового положения. Она герцогиня? Розалинда Фицджералд Джордан, найденыш, актриса и вдова?
Она взглянула на обручальное кольцо. Все в сверкающих бриллиантах, оно было целым состоянием. Она закусила губу. Даже кольцо убедительно свидетельствует, что они принадлежат к разным мирам.
Но обо всем этом еще будет время подумать. Сейчас же она должна как-то подтвердить, что Стивен остался для нее таким же, как и был.
— Мне понадобится бриллиантовое ожерелье для моего котенка, дорогой, — шутливо сказала она. Черты его лица разгладились:
— Если таково твое желание, Порция получит ожерелье.
Томас по-прежнему сохранял недовольный вид. Конечно, он сердит, что его обманули, это понятно, и все же, видимо, дело не только в этом. Любому отцу нелегко расставаться со своей дочерью. Что до его гнева, то он скоро пройдет, ее приемный отец отходчив.
Прежде чем Томас успел что-нибудь сказать, Брайан заговорил голосом Пэка:
— Достопочтенные дамы и господа, позвольте смиренно напомнить вам, что уже пора начать свадебный завтрак. — Тут он поглядел своими плутовскими глазенками на новобрачных. — Я уверен, что даже герцоги и герцогини не обходятся без завтрака.
Дружно рассмеявшись, все направились к банкетным столам. Стивен продолжал обнимать жену. Это ее приятно успокаивало. Но мысль о том, как круто изменилась ее судьба, не покидала Розалинду.
Свадебное пиршество явно имело большой успех, но Розалинда была слишком взволнованна, чтобы отдать должное выставленным на столе лакомствам. Она весело смеялась, приветливо со всеми разговаривала и молча поддерживала усилия Марии, которая старалась, чтобы Томас и Стивен находились подальше друг от друга.
Если поначалу члены труппы пришли в некоторое смятение оттого, что заставляли герцога таскать декорации, большое количество поглощенных яств и выпитых горячительных напитков быстро развеяло их беспокойство. Стивен вел себя совершенно естественно, был очень обаятелен, и к тому времени, когда новобрачные собрались отбыть, почти все склонны были расценивать происшедшее как замечательную шутку.
Розалинда обняла всех присутствующих по крайней мере по разу, а членов семьи и дважды, после чего Стивен усадил ее в нанятый им элегантный экипаж. По крайней мере Розалинда решила, что он взял его напрокат, если, конечно, не купил на карманные деньги. Затем, держа в руке коробку с Порцией, он тоже забрался в экипаж и сел спиной к кучеру, напротив Розалинды.
Она улыбнулась и махала рукой провожающим, пока они окончательно не скрылись из виду. Лошади — а это были очень хорошие лошади — все убыстряли бег, и в конце концов она откинулась на бархатную спинку сиденья и подняла глаза на своего новоиспеченного мужа. Теперь, когда она оправилась от первоначального смятения, ей уже не казалось удивительным, что он является одним из пэров государства. С самого начала было ясно, что он настоящий джентльмен, к тому же в нем чувствовался человек, привыкший повелевать. Одним взглядом он сумел усмирить разбушевавшегося сторожа Крейна. Если до сих пор она не обращала особого внимания на эту сторону характера Стивена, то только потому, что он был очень обходителен с ней и ее друзьями.
Итак, он один из самых могущественных людей в Англии. С его мнением вынужден считаться сам принц-регент. Закрыв глаза, она потерла виски.
— Болит голова? — с участием спросит Стивен.
— Самую чуточку. Джессика слишком туго уложила волосы. — Розалинда вытащила заколки и привядшие хризантемы. Когда распущенные волосы упали наконец широкой волной на плечи, она с облегчением вздохнула. — К тому же у меня такое ощущение, будто я каким-то чудом оказалась в легенде о царе Кофечуа и нищенке.
Его лицо потемнело.
— Я не царь, а ты не нищенка.
— Как сказать. — Она стала расчесывать волосы пальцами, стараясь, чтобы они лежали как можно свободнее. — Если джентльмен женится на актрисе сомнительного происхождения, это уже скандальная история, а если такое случается с герцогом, это уж нечто неслыханное. Все будут считать меня типичной охотницей за состоянием, а на тебя будут смотреть как на сумасшедшего.
— А что особенного в нашей женитьбе? — резко сказал он. — Ты была воспитана в семье джентльмена, который избрал карьеру актера. По своей речи, манерам и утонченности ты настоящая леди. Каждый, кто знаком с тобой, подтвердит это. Мне же он будет просто завидовать и, уж конечно, не примет за сумасшедшего.
Что это, наивность? Уверенность, что повсеместно оказываемое ему почтение будет простираться и на нее даже в его отсутствие? С горькой иронией она подумала, что в краткосрочности их брака есть по крайней мере одно преимущество — хотя его мир и не примет ее, ей недолго придется терпеть это унижение.
Но в конце концов, разве это важно? После того как ужасное предсказание доктора сбудется, она сможет вернуться к своим. Между тем…
— Скажи, чего ты хочешь от меня, Стивен? Каковы общественные обязанности герцогини? Он был явно изумлен.
— Я хочу, чтобы ты была моей женой, Розалинда. Моим другом. Моим компаньоном. Моей госпожой. Что до твоих общественных обязанностей, то тут все зависит исключительно от твоего желания. Хочешь — занимайся ими, хочешь — нет, твоя воля. Если хочешь, я представлю тебя при дворе. Если ты не хочешь даже заходить ни в один фешенебельный салон, никто тебя не будет принуждать. Выбор за тобой, только за тобой.
Казалось, он предлагает самое простое решение, но она ему не поверила.
— Твой титул накладывает на тебя определенные общественные обязанности. Есть, вероятно, много людей, которые от тебя зависят.
— А как ты думаешь, почему я убежал? — спросил он с нескрываемой горечью.
— Неужели это так ужасно — быть герцогом? Подавляя эмоциональный взрыв, он сказал:
— Унаследовав два года назад титул, я понял, что гораздо приятнее быть герцогом, чем наследником. Теперь и могу делать почти все, что захочу. Могу даже какое-то время вести себя как всякий обычный человек.
— Тебе понравилось быть мистером Ашем? После недолгого колебания он спокойно произнес:
— Я никогда еще не чувствовал себя в такой степени самим собой. Никто не имел обо мне заранее составленного представления, не ожидал, что я буду вести себя так-то и так-то и говорить то-то и то-то. Я чувствовал себя как освободившийся от пут сокол.
Его предыдущее высказывание заинтересовало ее.
— Ты сказал, что быть наследником гораздо хуже, чем герцогом. Почему? Он посуровел.
— С того самого мгновения, как я сделал свой первый вдох, я был маркизом Бенфилдским. Вся моя жизнь была только приготовлением к высокому положению, которое мне предстояло занять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Она взглянула на обручальное кольцо. Все в сверкающих бриллиантах, оно было целым состоянием. Она закусила губу. Даже кольцо убедительно свидетельствует, что они принадлежат к разным мирам.
Но обо всем этом еще будет время подумать. Сейчас же она должна как-то подтвердить, что Стивен остался для нее таким же, как и был.
— Мне понадобится бриллиантовое ожерелье для моего котенка, дорогой, — шутливо сказала она. Черты его лица разгладились:
— Если таково твое желание, Порция получит ожерелье.
Томас по-прежнему сохранял недовольный вид. Конечно, он сердит, что его обманули, это понятно, и все же, видимо, дело не только в этом. Любому отцу нелегко расставаться со своей дочерью. Что до его гнева, то он скоро пройдет, ее приемный отец отходчив.
Прежде чем Томас успел что-нибудь сказать, Брайан заговорил голосом Пэка:
— Достопочтенные дамы и господа, позвольте смиренно напомнить вам, что уже пора начать свадебный завтрак. — Тут он поглядел своими плутовскими глазенками на новобрачных. — Я уверен, что даже герцоги и герцогини не обходятся без завтрака.
Дружно рассмеявшись, все направились к банкетным столам. Стивен продолжал обнимать жену. Это ее приятно успокаивало. Но мысль о том, как круто изменилась ее судьба, не покидала Розалинду.
Свадебное пиршество явно имело большой успех, но Розалинда была слишком взволнованна, чтобы отдать должное выставленным на столе лакомствам. Она весело смеялась, приветливо со всеми разговаривала и молча поддерживала усилия Марии, которая старалась, чтобы Томас и Стивен находились подальше друг от друга.
Если поначалу члены труппы пришли в некоторое смятение оттого, что заставляли герцога таскать декорации, большое количество поглощенных яств и выпитых горячительных напитков быстро развеяло их беспокойство. Стивен вел себя совершенно естественно, был очень обаятелен, и к тому времени, когда новобрачные собрались отбыть, почти все склонны были расценивать происшедшее как замечательную шутку.
Розалинда обняла всех присутствующих по крайней мере по разу, а членов семьи и дважды, после чего Стивен усадил ее в нанятый им элегантный экипаж. По крайней мере Розалинда решила, что он взял его напрокат, если, конечно, не купил на карманные деньги. Затем, держа в руке коробку с Порцией, он тоже забрался в экипаж и сел спиной к кучеру, напротив Розалинды.
Она улыбнулась и махала рукой провожающим, пока они окончательно не скрылись из виду. Лошади — а это были очень хорошие лошади — все убыстряли бег, и в конце концов она откинулась на бархатную спинку сиденья и подняла глаза на своего новоиспеченного мужа. Теперь, когда она оправилась от первоначального смятения, ей уже не казалось удивительным, что он является одним из пэров государства. С самого начала было ясно, что он настоящий джентльмен, к тому же в нем чувствовался человек, привыкший повелевать. Одним взглядом он сумел усмирить разбушевавшегося сторожа Крейна. Если до сих пор она не обращала особого внимания на эту сторону характера Стивена, то только потому, что он был очень обходителен с ней и ее друзьями.
Итак, он один из самых могущественных людей в Англии. С его мнением вынужден считаться сам принц-регент. Закрыв глаза, она потерла виски.
— Болит голова? — с участием спросит Стивен.
— Самую чуточку. Джессика слишком туго уложила волосы. — Розалинда вытащила заколки и привядшие хризантемы. Когда распущенные волосы упали наконец широкой волной на плечи, она с облегчением вздохнула. — К тому же у меня такое ощущение, будто я каким-то чудом оказалась в легенде о царе Кофечуа и нищенке.
Его лицо потемнело.
— Я не царь, а ты не нищенка.
— Как сказать. — Она стала расчесывать волосы пальцами, стараясь, чтобы они лежали как можно свободнее. — Если джентльмен женится на актрисе сомнительного происхождения, это уже скандальная история, а если такое случается с герцогом, это уж нечто неслыханное. Все будут считать меня типичной охотницей за состоянием, а на тебя будут смотреть как на сумасшедшего.
— А что особенного в нашей женитьбе? — резко сказал он. — Ты была воспитана в семье джентльмена, который избрал карьеру актера. По своей речи, манерам и утонченности ты настоящая леди. Каждый, кто знаком с тобой, подтвердит это. Мне же он будет просто завидовать и, уж конечно, не примет за сумасшедшего.
Что это, наивность? Уверенность, что повсеместно оказываемое ему почтение будет простираться и на нее даже в его отсутствие? С горькой иронией она подумала, что в краткосрочности их брака есть по крайней мере одно преимущество — хотя его мир и не примет ее, ей недолго придется терпеть это унижение.
Но в конце концов, разве это важно? После того как ужасное предсказание доктора сбудется, она сможет вернуться к своим. Между тем…
— Скажи, чего ты хочешь от меня, Стивен? Каковы общественные обязанности герцогини? Он был явно изумлен.
— Я хочу, чтобы ты была моей женой, Розалинда. Моим другом. Моим компаньоном. Моей госпожой. Что до твоих общественных обязанностей, то тут все зависит исключительно от твоего желания. Хочешь — занимайся ими, хочешь — нет, твоя воля. Если хочешь, я представлю тебя при дворе. Если ты не хочешь даже заходить ни в один фешенебельный салон, никто тебя не будет принуждать. Выбор за тобой, только за тобой.
Казалось, он предлагает самое простое решение, но она ему не поверила.
— Твой титул накладывает на тебя определенные общественные обязанности. Есть, вероятно, много людей, которые от тебя зависят.
— А как ты думаешь, почему я убежал? — спросил он с нескрываемой горечью.
— Неужели это так ужасно — быть герцогом? Подавляя эмоциональный взрыв, он сказал:
— Унаследовав два года назад титул, я понял, что гораздо приятнее быть герцогом, чем наследником. Теперь и могу делать почти все, что захочу. Могу даже какое-то время вести себя как всякий обычный человек.
— Тебе понравилось быть мистером Ашем? После недолгого колебания он спокойно произнес:
— Я никогда еще не чувствовал себя в такой степени самим собой. Никто не имел обо мне заранее составленного представления, не ожидал, что я буду вести себя так-то и так-то и говорить то-то и то-то. Я чувствовал себя как освободившийся от пут сокол.
Его предыдущее высказывание заинтересовало ее.
— Ты сказал, что быть наследником гораздо хуже, чем герцогом. Почему? Он посуровел.
— С того самого мгновения, как я сделал свой первый вдох, я был маркизом Бенфилдским. Вся моя жизнь была только приготовлением к высокому положению, которое мне предстояло занять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105