— Нам повезло. — Он стоял в коридоре у дверей номера Элиссы, возбужденно усмехаясь. — В округе разнесся слух, что армия эрцгерцога стала лагерем у Вейтры, это город на расстоянии дневного переезда к западу отсюда. Чарльз разместил свой штаб в замке и, вероятно, пробудет там около недели, чтобы дать людям передохнуть перед маршем к Вене.
— Ах, Адриан! Это замечательно! — воскликнула Элисса, подумав, что уже завтра она встретится с Питером и наконец убедится, что он жив и здоров.
— Хотите есть?
— Умираю с голоду.
Адриан усмехнулся, взял руку девушки, осторожно положил ее ладонь на рукав своего мундира и повел Элиссу на первый этаж в уютную столовую. Они уселись за массивным деревянным столом в углу. Хозяин, светловолосый мужчина с бакенбардами и косичкой, подал им жареную свинину, и они жадно набросились на еду, измученные длинной дорогой.
Элисса украдкой наблюдала, как ест Адриан. Он расстегнул несколько пуговиц на мундире, и в образовавшемся просвете показалась загорелая кожа. На его шее равномерно билась жилка, и Элиссе захотелось прильнуть к ней губами. Когда Адриан нагнулся, ставя перед ней кружку с пивом, ткань мундира натянулась на его широких плечах, и Элисса вспомнила, каким прекрасным было его тело, распростертое на полу в их комнате.
— Если повезет, — заговорил Адриан, возвращая ее к действительности, — то уже завтра мы найдем вашего брата. Ну, и Бекера, конечно.
Элисса дожевала и проглотила кусочек хлеба.
— Я подумала, Адриан… А как же Стейглер? У него обязательно возникнут подозрения, если он увидит нас. Ему наверняка захочется узнать, зачем графине потребовалось ехать вместе с армией.
Адриан сделал большой глоток из кружки.
— Стейглера отправили в армию Хиллера. Они двинулись к югу от Ланшута и направляются к Вене другим путем. Нам нечего его бояться, во всяком случае, пока.
Его слова немного успокоили Элиссу. Они оба устали и до конца ужина вели рассеянную беседу. Этой ночью они снова спали в разных комнатах. Элисса с удивлением подумала, что предпочла бы убогий постоялый двор и маленькую клетушку, в которой Адриан спал на полу.
К тому времени, когда они поднялись на вершину пологого склона в предместьях Вейтры, огненный шар солнца уже склонялся к западу. При виде безбрежного людского моря, красочным ковром раскинувшегося внизу, глаза Элиссы широко распахнулись:
— Вот это да! Сколько же их?
— Эрцгерцог разделил свои силы, поэтому, вероятно, здесь семьдесят или восемьдесят тысяч человек. Отсюда невозможно определить точнее.
— Восемьдесят тысяч… — прошептала Элисса, изумленная зрелищем такого множества солдат, лошадей, палаток, гор припасов и военного имущества — фургонов, пушек, зарядных ящиков, полковых знамен, развевающихся на ветру, солдатских ранцев, мушкетов и даже разбросанных тут и там музыкальных инструментов.
Измученные в боях солдаты, многие с окровавленными повязками, собирались небольшими группками вокруг лагерных костров, возились с амуницией и лошадьми либо присаживались на деревянные ящики, держа в руках оловянные кружки с кофе и коротая время за нехитрой игрой.
По мере того как путешественники спускались по склону, Элисса все меньше опасалась, что ярко-алая форма Адриана будет выделяться среди австрийских солдат. Они были одеты в темно-зеленые, белые, голубые и синие мундиры с массивными золотыми галунами и красными, золотистыми, синими и зелеными отворотами. Если форма Адриана чем-то и отличалась, то лишь аккуратностью и чистотой.
Пристроившись вплотную за черным жеребцом Адриана, маленькая пятнистая кобыла Элиссы пробиралась среди нагромождения седел и уздечек, сабель и мушкетов, палаток и дощатых войсковых лавок. Всюду, где они проезжали, в воздухе висел запах пота и лошадей, свежей оружейной смазки и пороховой гари.
Еще ни разу Элисса не видела таких усталых людей, и ее душу заполнила жалость к ним. Изможденные, заросшие неопрятными бородами лица провожали их взорами равнодушных запавших глаз. Мундиры солдат были потрепаны и покрыты грязью, галуны оторваны, ткань пропитана застарелой высохшей кровью. Элисса была бы рада помочь несчастным, однако уже одно их громадное количество обескураживало ее. Глубокий след, оставленный на лицах солдат минувшими сражениями, вновь всколыхнул в ней тревогу за Питера.
Они лишь раз задержались в кольце палаток, где Адриан спросил дорогу к одному из участков, выделенных для женщин. Он надеялся застать там кого-нибудь из солдатских спутниц, занятых заботами о своих мужчинах. Через пять минут он спешился среди небольшого скопления кухонных костров, вокруг которых суетились женщины, поднося воду и дрова для приготовления ужина.
— Придется на время оставить вас здесь. Я должен явиться к эрцгерцогу и обсудить с ним наши планы в отношении Бекера.
— Вы посвятите его во все?
Адриан кивнул.
— Чарльзу уже известно о предателе. Полагаю, он будет рад любой помощи, какую мы сможем ему оказать. — Полковник оглянулся на кучку женщин. — Здесь вы будете в безопасности до моего возвращения. Не вздумайте уйти куда-нибудь. Я не хочу, чтобы вы попали в беду.
Элиссу охватило раздражение. Неужели Адриан не понимает, что она вовсе не ищет неприятностей? Он сказал что-то еще, но Элисса не расслышала его, сбитая с толку беспорядочной смесью новых для себя впечатлений. Она присмотрелась к женщинам. Многие из них щеголяли в кричаще-ярких нарядах, с нарумяненными щеками, подкрашенными губами, но было ясно, что все они смертельно устали.
— Постараюсь вернуться как можно быстрее, — услышала Элисса. Адриан вскочил на жеребца и поехал по дорожке, ведущей к границе лагеря, направляясь к видневшемуся вдали замку, в котором укрылся эрцгерцог.
В его отсутствие Элисса напоила кобылу и перемолвилась парой фраз с несколькими женщинами. Бездействие скоро наскучило ей, она начинала беспокоиться. Элиссе хотелось побыстрее найти брата, и нетерпение нарастало с каждой минутой.
Она остановила пожилую женщину с морщинистым лицом и утомленными голубыми глазами. Запыленный чепец прикрывал ее давно немытые каштановые волосы.
— Извините за беспокойство, но я ищу одного офицера и подумала, что, может быть, вы сумели бы мне помочь.
— Ищешь офицера? — с раздражением отозвалась женщина. — Уж не думаешь ли ты, что я знаю всех в этом лагере? Честно говоря, у меня перебывало немало мужчин, но по сравнению со всей армией это как капля в море. — Она двинулась прочь, но Элисса поймала ее за руку.
— Он служит в Четвертом полку легкой кавалерии. Когда мы приехали, я видела вдали темно-серые мундиры, и решила, что это, должно быть, они.
Женщина кивнула.
— Темно-серые? Да, может быть, это Четвертый полк.
— Но здесь такое столпотворение, и я не могу припомнить точно, где их видела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98