Это неотъемлемая часть местного колорита.
— Как и автокатастрофы.
Энджел вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.
— Да, — тихо согласилась она, — как и аварии на дорогах. Но ведь мы продолжаем ездить.
Хок увидел, как вновь вернулись тревожащие Энджел воспоминания.
— Что ты считаешь безопасной скоростью?
— В настоящий момент? — Энджел огляделась, оценивая состояние моря. — Видимость хорошая, ветра почти нет. Прилив пока слабый.
Хок тоже оглянулся, сопоставляя ее наблюдения со своими, основанными на долгой практике вождения и знании воды.
В конце концов Энджел махнула в сторону удалявшегося судна:
— Можно двигаться с той же скоростью, что и они.
Хок насмешливо приподнял бровь, но промолчал, вновь увеличивая обороты моторов.
— Здесь почти нет затопленных бревен, — объяснила Энджел, — если их обнаруживают, то сразу же отмечают флажками.
— Вот этими? — Хок указал на связку метровой длины палок. Один конец их был заострен, к другому крепился треугольный флажок.
Энджел согласно кивнула:
— Если мы обнаружим бревно, то воткнем в него эти флажки.
— А потом? Сообщим в канадскую береговую охрану?
— Нет. Обычно их собирают так называемые «мусорщики». Цена на древесину настолько высока, что на каждом бревне можно заработать пару сотен долларов.
— А если никто не подберет его?
— Бревно нетрудно заметить и нетрудно обогнуть даже на такой скорости.
— Неплохо было бы все жизненные проблемы отмечать такими флажками, — насмешливо бросил Хок.
— Флажки сработают, если у тебя достаточно разума, чтобы обратить на них внимание, — в тон ему ответила Энджел.
«А у тебя самой достаточно разума? Вокруг Хока одни флажки, а ты продолжаешь заглядываться на этого мужчину, умного и голодного, теплого и сильного. И опасного».
Опасность, как и любовь, всегда присутствует в жизни. Чтобы любить, надо не бояться опасности. Этому ее научил Грант Рамсей. Любовь и смерть…
Три года назад эта истина почта разрушила Энджел, и она не знала, хватит ли ей сил вновь пережить нечто подобное. Единственное, что она понимала, — это то, что она все же пройдет за флажки.
Глава 7
Энджел тронула Хока за рукав, привлекая его внимание к тихой заводи справа от судна. Во время поездки по проливу ни один из них и не пытался заговорить: рев двигателей заглушал слова.
Хок легко провел катер в спокойную воду под укрытие берега. Он выключил моторы и выждал, проверяя, насколько здесь сильно течение. Оно оказалось очень слабым.
Хок встал из-за штурвала, оказавшись в этот момент так близко к Энджел, что она почувствовала терпкий запах его одеколона. Его глаза были кристально чистыми, карие с золотыми прожилками, а усы казались иссиня-черными.
Энджел гадала, что она почувствует, когда эти усы коснутся ее кожи. Мягкие они? Жесткие?
«Покажутся ли его усы прохладными моим пальцам, или они излучают жар, как и все тело Хока, — я чувствую его даже на расстоянии».
Энджел так глубоко задумалась, что на миг даже задержала дыхание, потом поспешно отвела взгляд от твердой линии чувственных губ Хока. Нужно было хоть что-то сказать, лишь бы нарушить тягостное молчание, но слова не шли на ум.
Опустив глаза, Энджел протиснулась мимо Хока и села за штурвал.
Хок наклонился над ней, делая вид, что рассматривает приборную доску, и по прерывистому дыханию Энджел понял, что его близость волнует ее.
Хок с трудом подавил желание коснуться жилки, которая билась на шее Энджел. Он отметил, что кровь живее заструилась по его телу — началась охота. Однако лицо его осталось бесстрастным, Как и жертва, хищник способен изобразить отступление, прекрасно зная, что оно временное.
— Ты когда-нибудь имела дело с таким большим катером? — тихо спросил Хок.
Энджел старательно рассматривала приборы перед собой.
— Нет.
Звук собственного голоса показался ей неестественным. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоить дико бьющееся сердце.
— Нет, — повторила Энджел. — Катер Дерри был вдвое меньше, а его мощность составляла примерно четверть от твоего.
— Был?
— Он продал его пару месяцев назад.
Энджел не стала уточнять, что Дерри продал катер, не сказав ей ни слова. Продал, чтобы расплатиться с долгами, накопившимися за первый год обучения.
Знай Энджел об этом заранее, она дала бы ему деньги или по крайней мере попыталась бы это сделать, но Дерри решил больше ничего не брать у нее, хотя прекрасно понимал, что Энджел с радостью потратила бы деньги ради его будущего.
— Ты не одобрила эту продажу, — заметил Хок.
— Это был его катер. — Энджел говорила спокойно, она уже взяла себя в руки.
— Тебе нравилось рыбачить на нем?
Энджел взглянула на собеседника, пораженная прямотой его вопросов.
— Да.
— Тебе повезло, что в этот момент подвернулся я, в противном случае пришлось бы продавать свою прелестную… эээ… улыбку… чтобы получить возможность выйти в море.
— Люди, которые берут меня к себе на лодку, платят не только за улыбку, — сказала Энджел, сознательно выражаясь двусмысленно.
— Могу поспорить.
В голосе Хока прозвучало презрение.
— Ты проиграешь спор. — Энджел посмотрела ему прямо в глаза. — У меня есть лицензия на работу инструктором по рыбной ловле.
Вместо ответа Хок лишь слегка приподнял бровь.
— Я уже раньше говорила тебе, Хок, ты ничего не знаешь обо мне.
— Боюсь, тебя ждет сюрприз, дорогая, — фыркнул он.
По насмешливому излому брови нетрудно было догадаться, что Хок имеет в виду. «Что за женщина сумела так озлобить его, что теперь он. всех их считает существами пустыми и бесчувственными?» — гадала Энджел, но тут же одернула себя: думать о женщине или женщинах в жизни Хока означало терять столь тяжело давшееся ей спокойствие. Она не могла повлиять на вынесенные из прошлого представления Хока о жизни, которыми определялось и его отношение к ней. Она имела власть только над собой, над своими мыслями и чувствами.
Сделав над собой усилие, как она научилась в те страшные месяцы после смерти Гранта, Энджел вызвала в мыслях образ прекрасной алой розы.
Одинокая роза, распускающаяся на фоне летней зари, жемчужно переливающиеся лепестки — красота, которая пережила зиму и сейчас раскрывалась в блистающей тишине.
Нечто простое и прекрасное…
Энджел чувствовала, как к ней возвращается спокойствие. Она уверенно опустила руки на штурвал, подчинив тело и разум управлению мощной машиной.
Удивленный внезапной переменой в лице Энджел, Хок внимательно следил за каждым ее движением.
Она словно отступила. Нет, не отступила, тотчас поправил он себя, она просто ушла в свой внутренний мир — тихое место, куда ему не проникнуть.
Энджел увеличила скорость, подняв вдвое обороты двигателей. Она внимательно следила за приборами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
— Как и автокатастрофы.
Энджел вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.
— Да, — тихо согласилась она, — как и аварии на дорогах. Но ведь мы продолжаем ездить.
Хок увидел, как вновь вернулись тревожащие Энджел воспоминания.
— Что ты считаешь безопасной скоростью?
— В настоящий момент? — Энджел огляделась, оценивая состояние моря. — Видимость хорошая, ветра почти нет. Прилив пока слабый.
Хок тоже оглянулся, сопоставляя ее наблюдения со своими, основанными на долгой практике вождения и знании воды.
В конце концов Энджел махнула в сторону удалявшегося судна:
— Можно двигаться с той же скоростью, что и они.
Хок насмешливо приподнял бровь, но промолчал, вновь увеличивая обороты моторов.
— Здесь почти нет затопленных бревен, — объяснила Энджел, — если их обнаруживают, то сразу же отмечают флажками.
— Вот этими? — Хок указал на связку метровой длины палок. Один конец их был заострен, к другому крепился треугольный флажок.
Энджел согласно кивнула:
— Если мы обнаружим бревно, то воткнем в него эти флажки.
— А потом? Сообщим в канадскую береговую охрану?
— Нет. Обычно их собирают так называемые «мусорщики». Цена на древесину настолько высока, что на каждом бревне можно заработать пару сотен долларов.
— А если никто не подберет его?
— Бревно нетрудно заметить и нетрудно обогнуть даже на такой скорости.
— Неплохо было бы все жизненные проблемы отмечать такими флажками, — насмешливо бросил Хок.
— Флажки сработают, если у тебя достаточно разума, чтобы обратить на них внимание, — в тон ему ответила Энджел.
«А у тебя самой достаточно разума? Вокруг Хока одни флажки, а ты продолжаешь заглядываться на этого мужчину, умного и голодного, теплого и сильного. И опасного».
Опасность, как и любовь, всегда присутствует в жизни. Чтобы любить, надо не бояться опасности. Этому ее научил Грант Рамсей. Любовь и смерть…
Три года назад эта истина почта разрушила Энджел, и она не знала, хватит ли ей сил вновь пережить нечто подобное. Единственное, что она понимала, — это то, что она все же пройдет за флажки.
Глава 7
Энджел тронула Хока за рукав, привлекая его внимание к тихой заводи справа от судна. Во время поездки по проливу ни один из них и не пытался заговорить: рев двигателей заглушал слова.
Хок легко провел катер в спокойную воду под укрытие берега. Он выключил моторы и выждал, проверяя, насколько здесь сильно течение. Оно оказалось очень слабым.
Хок встал из-за штурвала, оказавшись в этот момент так близко к Энджел, что она почувствовала терпкий запах его одеколона. Его глаза были кристально чистыми, карие с золотыми прожилками, а усы казались иссиня-черными.
Энджел гадала, что она почувствует, когда эти усы коснутся ее кожи. Мягкие они? Жесткие?
«Покажутся ли его усы прохладными моим пальцам, или они излучают жар, как и все тело Хока, — я чувствую его даже на расстоянии».
Энджел так глубоко задумалась, что на миг даже задержала дыхание, потом поспешно отвела взгляд от твердой линии чувственных губ Хока. Нужно было хоть что-то сказать, лишь бы нарушить тягостное молчание, но слова не шли на ум.
Опустив глаза, Энджел протиснулась мимо Хока и села за штурвал.
Хок наклонился над ней, делая вид, что рассматривает приборную доску, и по прерывистому дыханию Энджел понял, что его близость волнует ее.
Хок с трудом подавил желание коснуться жилки, которая билась на шее Энджел. Он отметил, что кровь живее заструилась по его телу — началась охота. Однако лицо его осталось бесстрастным, Как и жертва, хищник способен изобразить отступление, прекрасно зная, что оно временное.
— Ты когда-нибудь имела дело с таким большим катером? — тихо спросил Хок.
Энджел старательно рассматривала приборы перед собой.
— Нет.
Звук собственного голоса показался ей неестественным. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоить дико бьющееся сердце.
— Нет, — повторила Энджел. — Катер Дерри был вдвое меньше, а его мощность составляла примерно четверть от твоего.
— Был?
— Он продал его пару месяцев назад.
Энджел не стала уточнять, что Дерри продал катер, не сказав ей ни слова. Продал, чтобы расплатиться с долгами, накопившимися за первый год обучения.
Знай Энджел об этом заранее, она дала бы ему деньги или по крайней мере попыталась бы это сделать, но Дерри решил больше ничего не брать у нее, хотя прекрасно понимал, что Энджел с радостью потратила бы деньги ради его будущего.
— Ты не одобрила эту продажу, — заметил Хок.
— Это был его катер. — Энджел говорила спокойно, она уже взяла себя в руки.
— Тебе нравилось рыбачить на нем?
Энджел взглянула на собеседника, пораженная прямотой его вопросов.
— Да.
— Тебе повезло, что в этот момент подвернулся я, в противном случае пришлось бы продавать свою прелестную… эээ… улыбку… чтобы получить возможность выйти в море.
— Люди, которые берут меня к себе на лодку, платят не только за улыбку, — сказала Энджел, сознательно выражаясь двусмысленно.
— Могу поспорить.
В голосе Хока прозвучало презрение.
— Ты проиграешь спор. — Энджел посмотрела ему прямо в глаза. — У меня есть лицензия на работу инструктором по рыбной ловле.
Вместо ответа Хок лишь слегка приподнял бровь.
— Я уже раньше говорила тебе, Хок, ты ничего не знаешь обо мне.
— Боюсь, тебя ждет сюрприз, дорогая, — фыркнул он.
По насмешливому излому брови нетрудно было догадаться, что Хок имеет в виду. «Что за женщина сумела так озлобить его, что теперь он. всех их считает существами пустыми и бесчувственными?» — гадала Энджел, но тут же одернула себя: думать о женщине или женщинах в жизни Хока означало терять столь тяжело давшееся ей спокойствие. Она не могла повлиять на вынесенные из прошлого представления Хока о жизни, которыми определялось и его отношение к ней. Она имела власть только над собой, над своими мыслями и чувствами.
Сделав над собой усилие, как она научилась в те страшные месяцы после смерти Гранта, Энджел вызвала в мыслях образ прекрасной алой розы.
Одинокая роза, распускающаяся на фоне летней зари, жемчужно переливающиеся лепестки — красота, которая пережила зиму и сейчас раскрывалась в блистающей тишине.
Нечто простое и прекрасное…
Энджел чувствовала, как к ней возвращается спокойствие. Она уверенно опустила руки на штурвал, подчинив тело и разум управлению мощной машиной.
Удивленный внезапной переменой в лице Энджел, Хок внимательно следил за каждым ее движением.
Она словно отступила. Нет, не отступила, тотчас поправил он себя, она просто ушла в свой внутренний мир — тихое место, куда ему не проникнуть.
Энджел увеличила скорость, подняв вдвое обороты двигателей. Она внимательно следила за приборами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53