Среди землян, которые быстро освоились и всячески старались быть полезными, находился молодой ученый астроном Андрей Калитин, обращенный Дахиром во время пребывания его в России и взятый им на новую планету.
Привыкнув к серьезной умственной работе и энергичный по природе, он настоящим образом оценил невероятную удачу, которая сберегла его от ужасной катастрофы, уничтожившей мир земной, а потому и признательность его своему спасителю не имела границ. Подобно прочим, очнулся он только по прибытию на место, и вначале его подавляло сознание, что он действительно находится в другом мире; но как только первое впечатление прошло, он со слезами благодарил Дахира и смиренно умолял остаться его покровителем, руководителем и принять в свои ученики, если путем усиленного труда он окажется достойным того.
– Я понял свое полное невежество, я стер все, что изучал прежде. Но у меня горячее стремление работать по вашим указаниям, и я буду покорным, усердным учеником, – прибавил он.
– Значит, решено, мой юный друг, – и, ласково улыбаясь, Дахир пожал его руку. – С этого дня ты – мой ученик. Но я не считаю твои прежние познания столь ничтожными, и мы только переделаем то, что ложно или плохо понято.
С этого дня Дахир поместил нового ученика поблизости от себя и находил всегда возможность заниматься с ним, несмотря на обилие возложенной на него самого работы; а ему поручено было изучить и привести в порядок документы, собранные изгнанниками. Каждый день посвящал он Калитину часок и тогда исправлял его заблуждения или указывал верную точку зрения по научным вопросам; равным образом он брал его с собою в свои деловые поездки и давал ему возможность знакомиться с его новым местопребыванием.
Постройку первого храма возложили на Нарайяну, а Супрамати, в душе которого пробудился прежний скульптор, охотно взял на себя работу по орнаментовке. Ввиду желания верховных магов окончить как можно скорее это первое святилище, работа велась при помощи загадочной силы, пользоваться которой умели лишь высшие адепты.
Однажды, желая переговорить с Супрамати, Дахир отправился в будущий городок и пригласил Калитина.
Искусно скрытые галереи вели в подземное святилище, и мягкий голубоватый свет озарял их, как и огромную головокружительной высоты залу, где работали оба мага.
В короткой полотняной блузе Нарайяна работал в конце храма, а Супрамати неподалеку от входа. Оба они были так заняты, что не заметили прихода Дахира с его учеником, а те стояли молча. Дахир не хотел мешать друзьям и ждал, пока они их заметят, а сам между тем рассматривал место, куда попал в первый раз.
Калитин же со все возрастающим волнением смотрел на обоих адептов, не понимая их работы. В поднятой руке Супрамати держал металлическую, блестевшую, как полированная сталь, палочку и двигал ею, то опуская, то поднимая, то вытягивая ее, то сокращая, смотря по надобности; а с конца палочки сыпались искорки, которые снопами поднимались вверх, исчезая затем в воздухе, и каждое движение палочки сопровождалось легкой звуковой вибрацией с удивительными переливами. Но Калитина всего более смущало необычайное явление: без малейшего прикосновения к каменной стене на ней быстро высекалась человеческая фигура исполинских размеров. Казалось, будто художник лишь издали подправлял свое произведение, усиливая его рельеф и оттеняя выражение лица или тщательно дорабатывая подробности одежды и волос.
А работа Нарайяны представлялась еще поразительнее. В руке его ничего не было видно, и лишь по временам между пальцев сверкал металлический свет, и сыпался поток искр. В это же время под действием какой-то невидимой силы от задней стены пещеры откалывались большие глыбы гранита; но вместо того, чтобы с грохотом падать на землю, они бесследно рассеивались в воздухе.
Калитин не понимал того, что видел, и даже глухо вскрикнул от волнения. Тогда оба адепта прервали работу и заметили гостей.
– Извините, что мой ученик помешал вам, но он был буквально ошеломлен, – объяснил Дахир, обнимая друзей.
– Да и действительно, для непосвященного наша работа довольно темна и способна вызвать возглас удивления, – смеясь, заметил Нарайяна.
Увидев, с каким жадным любопытством Калитин смотрел на его руку, он протянул ее ему и показал лежавший на ладони какой-то странный предмет. Это было совершенно круглое, висящее на крючке кольцо с вибрировавшими стрелками на поверхности; а посредине первого кольца было еще другое, но волнение
мешало Калитину внимательно разглядеть любопытный прибор. Мысли вихрем кружились в его голове, и он был так озадачен, что не слышал, о чем говорилось возле него; к действительности его вернули звонкий смех Нарайяны и прикосновение Дахира. Он сконфузился и извинился, но не мог удержаться от просьбы объяснить ему их изумительный способ работы.
– Вечером за беседой я объясню тебе то, что ты тут видел, а до тех пор потерпи, так как терпение - одна из необходимых добродетелей для ищущего знания, – ответил Дахир, прощаясь с друзьями и выходя из пещеры.
Никогда еще Калитин не дожидался наступления вечера с таким нетерпением. Он был достаточно умен, чтобы понять, что адепты пользуются изумительно могучей силой природы, но какова эта сила, он никак не мог сообразить и тщетно старался приравнять ее к одной из известных ему.
Войдя в рабочую комнату Дахира, он с удовольствием увидал на столе ученого точно такие два инструмента, как у Нарайяны и Супрамати.
Прежде всего Дахир объяснил ученику строение атмосферы и прибавил:
– Странная сила, которая привела тебя в такое недоумение, – не что иное, как вибрационная сила эфира, а умение владеть ею таит в себе скрытый смысл всех физических сил. Я уже раньше говорил тебе, что звук представляет одну из самых страшных оккультных сил. Звук и собирает, и рассеивает; звук, равно как и запах, является в действительности категорией необычайно тонкой и проистекающей из тела, будучи извлечен при помощи толчка или удара. Звуки, вызванные в известном объеме и сочетании так, чтобы они могли дать эфирные аккорды, путем распространения своих тонических соединений проникают во все, что им доступно. Тем же самым законом объясняется могущество музыки, которая раздражает или приводит в восторженное состояние, или успокаивает, одним словом, влияет на душевное состояние, равно как придает соответственную силу магическим формулам. Формулы, как и мелодия, образуют особые вибрации сообразно с преследуемой ими целью.
Чтобы дать понятие о тонкости эфирного тока, скажу только, что плотность атмосферы, сравнительно с ним, подобна платине по отношению к водороду, или самого тяжелого вещества – к легчайшему газу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79