— А как вам понравился Лондон? — продолжал допытываться Генрих.
— Он восхищает меня, — улыбнулась • Мэри. — Восхищения достойны также и все деяния бесстрашных норманнов. — Она уже не могла остановиться и продолжала с каким-то мстительным упоением:
— Ведь только смелые, отважные люди могут быть способны на такой великий подвиг — взять в плен шотландскую принцессу и принудить ее предстать перед алтарем, не так ли?!
Стивен и Генрих разом повернули головы в ее сторону и, прервав свой разговор на полуслове, оторопело уставились на нее.. Мэри была бесконечно горда собой. Она сумела высказать свое презрение королю и принцу норманнов, а также до глубины души уязвить Стивена де Уоренна.
Придя в себя после замешательства, вызванного словами Мэри, Генрих с вымученной улыбкой спросил:
— Не желаете ли вы познакомиться с вашим единокровным братом Дунканом, принцесса? Он — один из ближайших друзей моего брата. — Принц легким кивком подозвал к себе мужчину, сидевшего возле Адели, и лишь теперь Мэри поняла, почему его лицо показалось ей таким знакомым: он был очень похож на их отца, короля Шотландии Малькольма.
Кровь прилила к щекам Мэри. Она с преобразившимся лицом поднялась навстречу Дункану и приветливо улыбнулась ему. Благодарение Богу, с этой минуты она была уже не одна в этом логове врагов! Нежданно-негаданно судьба послала ей союзника и опору.
— Обнимемся, сестра! — сердечно приветствовал ее Дункан. — Наконец-то мы нашли друг друга!
Глава 13
Стивен все чаще ловил себя на том, что при мысли о предстоявшей женитьбе на Мэри отчетливо представляет себе, как через несколько месяцев после их венчания она однажды встретит его, вернувшегося из успешного военного похода, из Лондона или просто с охоты, у массивных дверей Элнвика — с радостной улыбкой на устах, с распростертыми объятиями, как она спрячет лицо у него на груди и станет шептать, что очень скучала по нему, что счастлива его возвращению. Отгоняя это назойливое видение, он упрекал себя в не подобающей мужчине и воину чувствительности, но победить растущую в душе нежность к Мэри было выше его сил.
А между тем отношения их за истекшие несколько дней не претерпели каких-либо изменений: Мэри по-прежнему подчеркнуто избегала его и всячески давала понять, что не желает связывать себя брачными узами с наследником Нортумберленда. Но мечты и грезы о счастливом супружестве с дочерью шотландского короля занимали в душе Стивена тем большее место, чем меньше реальных надежд оставляла для их осуществления настороженная отчужденность Мэри.
Вместо того чтобы, как советовали ему принц и некоторые из придворных, от души забавлявшиеся сложившейся ситуацией, воздействовать на невесту с помощью суровых мер, Стивен решил поступить иначе: он отправился на чипсайдский рынок и купил там маленькую изящную костяную коробочку, годившуюся разве лишь на то, чтоб любоваться ею, дорогую брошь, представлявшую собой рубиновое сердечко в золотой оправе и целый ярд настоящих фландрских кружев. Он рассчитывал, что Мэри, получив все эти подарки, наконец оценит его заботу о ней и возможно — кто знает? — станет дарить его ответным вниманием или уж во всяком случае обходиться с ним приветливее.
Подойдя к двери той комнаты, которую Мэри по-прежнему делила с двумя другими дамами, он кивнул стражам, застывшим у входа, и негромко постучал.
Дверь приоткрылась, и из покоев выпорхнула Адель Бофор. Пробормотав: «Добрый день, милорд», она присела в небрежном реверансе и, стремительно выпрямившись, заспешила по коридору.
От внимательного взгляда Стивена не укрылось, что у Мэри, приветствовавшей его сдержанным кивком, когда он вошел в покои, был какой-то растерянный, испуганный вид. Она в эту минуту походила на шкодливого котенка, внезапно застигнутого кухаркой за поеданием хозяйского жаркого.
— Что это вы затеяли, Мэри? — без всяких околичностей и предисловий спросил Стивен, притворяя за собой дверь. Опыт подсказывал ему, что Адель Бофор пробралась сюда вовсе не для изъявления дружеских чувств к его невесте. Две эти столь несхожие меж собой девушки явно что-то замышляли, и объектом их заговора он не без оснований счел себя самого.
— Ничего. Решительно ничего, — покраснев, пробормотала Мэри. — Мадемуазель Бофор была так любезна, что объяснила мне, как, согласно норманнским обычаям, надлежит вести себя невесте во время свадебной церемонии.
Стивен в который уже раз подивился ее находчивости. Быстро же удалось ей собраться с мыслями, преодолеть растерянность и замешательство и придумать убедительное объяснение своей встречи с Аделью!
— — Надо же, как вы, оказывается, дружны с нею, — с недоброй, язвительной улыбкой произнес он.
— А чем, позвольте спросить, вас не устраивает эта дружба? — в голосе Мэри звучал явный вызов.
— Я долго жил при дворе, мадемуазель, и научился издалека распознавать интриги и заговоры. Я их всегда чувствую своим нутром. Поверьте, Адель — суетная, эгоистичная и честолюбивая особа, как, впрочем, и все, кого вы ежедневно встречаете в этих стенах. Имейте в виду, принцесса, она и пальцем не пошевельнет ради вас. Разве что ей предоставится возможность причинить вам зло. Какую бы затею она ни предлагала, прошу вас, откажитесь от участия в ней, пока не поздно. И впредь советую вам остерегаться этой женщины!
— Вы самым прискорбным образом заблуждаетесь на наш счет, милорд, — поджав губы, процедила Мэри и метнула на Стивена укоризненный взгляд. — Ничего, похожего на заговор, между мною и мадемуазель Бофор нет, не было и быть не может.
Стивен вздохнул, поняв, что прямыми расспросами не добьется от нее правды и примирительно проговорил.
— Посмотрим. Возможно, я просто слишком предубежден против мадемуазель Бофор. Время покажет. Однако теперь уже почти полдень. Желаете ли вы, чтобы я проводил вас в обеденную залу?
— Нет. Благодарю вас, милорд. Я останусь здесь. У меня разболелась голова. А к тому же я вовсе не голодна.
— В таком случае, я покину вас, мадемуазель. — Он направился к двери, но на полпути внезапно остановился и, словно теперь лишь вспомнив о чем-то важном, повернул назад. — Я и забыл, что шел к вам по делу. — Развернув льняную тряпицу, он выложил на комод драгоценные кружева.
— Что это? Откуда это? — прошептала Мэри, удивленно подняв брови.
— Мой скромный подарок вам, мадемуазель. — Он поспешил покинуть спальню, торопливо и смущенно бросив на ходу:
— А теперь позвольте мне откланяться. Надеюсь, что ваша головная боль скоро пройдет.
Брошь и коробочка так и остались в его поясном кармане.
Сердито сдвинув брови, Джеффри де Уоренн прошествовал вслед за воином королевской гвардии сквозь длинную анфиладу комнат в приемную короля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56