«О чем это он?» — в отчаянии размышлял про себя Призрак, прикидывая расстояние до окна и одновременно подбираясь все ближе и ближе к Сьюарду. По-видимому, речь шла о чем-то крайне важном, раз Ищейку из Уайтхолла специально подослали, чтобы вернуть пропажу. Но среди похищенных вором вещей не было ни одной сколько-нибудь значительной ценности, ни одной фамильной реликвии — словом, ничего такого, из-за чего впоследствии стоило бы поднимать шум. Нет, нет, ничто, ровным счетом ничто не могло служить оправданием для вмешательства в это дело одного из лучших тайных агентов военного министерства.
— Я же предупредил тебя, чтобы ты не двигался, — произнес между тем Сьюард. Его мягкий тон не мог скрыть прозвучавшую в голосе смертельную угрозу.
Трепет пробежал по телу Призрака. От всей этой сцены он испытывал какое-то странное удовлетворение, и это подтолкнуло его к внезапному рискованному решению. В последнее время дерзость все чаще и чаще оказывалась его неотразимым оружием, а тяга к подобного рода выходкам становилась непреодолимой. Как, например, сейчас.
— Верно. — Теперь вор находился от Сьюарда почти на расстоянии вытянутой руки. Другого такого случая застать противника врасплох больше не представится. — Но я уже вам сказал, что у меня нет при себе ножа. И ведь мы оба не хотим, чтобы парни там, внизу, пронюхали о нашей с вами сделке, не так ли? Если вы мне не верите, обыщите меня с ног до головы. Ну же, удовлетворите ваше любопытство, пока мы не приступили к торгу!
Глаза Сьюарда сузились и превратились в щелочки, его искалеченная рука внезапно метнулась вперед, ухватив вора за талию. В его скрюченных пальцах чувствовалась недюжинная сила. Призрак инстинктивно отпрянул, пытаясь вырваться из безжалостных тисков, но очень скоро ему стало ясно, что из любой схватки между ними Сьюард неизбежно выйдет победителем.
— Да, пожалуй, я так и сделаю, — пробормотал Сьюард, прижимая к своей могучей груди маленькую фигурку в шерстяном плаще и крепко удерживая противника за оба запястья. Он быстро и ловко провел свободной рукой по плечам, бокам, бедрам и ляжкам вора. Затем отступил на шаг и слегка коснулся ладонью груди Призрака.
И тут Сьюард вдруг остановился как вкопанный. Его потухшие было глаза ярко вспыхнули, и он снова притянул к себе за пояс хрупкое тело. Его другая рука молниеносным опытным движением ощупала промежность вора.
— Мой Бог! — воскликнул Сьюард и отдернул руку с таким видом, словно обжегся, но все еще продолжая удерживать Призрака за пояс. — Ты — женщина?
Итак, она добилась своего. Ей удалось вывести сыщика из равновесия, и теперь во что бы то ни стало нужно было воспользоваться этим обстоятельством. Она глубоко вздохнула, собираясь с силами.
— Ваша женщина, капитан. Если, конечно, вы того пожелаете.
Хрипловатый голос воровки звучал с сильным характерным выговором уроженки Ист-Энда. Она говорила медленно, как бы бросая ему вызов, и вместе с тем ей стоило немалого труда унять дрожь в голосе.
Подойдя поближе, она тесно прильнула к Джеку всем телом, так что ее колени оказались между его широко расставленными ногами. Тело мужчины оставалось твердым, как алмаз.
— Мы с вами еще можем договориться, капитан. Вы не прогадаете, ручаюсь вам.
— Договориться… — слабым эхом отозвался Сьюард, поводя головой взад и вперед, чтобы лучше рассмотреть ее лицо.
Щеки полковника были впалыми, морщины вокруг рта и в уголках глаз свидетельствовали о немалом жизненном опыте. Его глаза напоминали по цвету какой-то драгоценный металл, потускневший от времени.
«Ах да, — подумала про себя воровка, опьяненная сознанием близкой опасности, обомлев от собственной дерзости, — потемневшее серебро».
Сьюард между тем медленно протянул руку, чтобы сорвать с нее маску.
Она ощущала тепло его дыхания, видела угрозу в его взгляде и настороженную позу, и ей стало ясно, что через секунду ее неизбежно разоблачат. Словно в ответ на эту мысль ее сердце бешено заколотилось.
Зажмурившись, воровка отвела руку полковника в сторону и обняла его за шею, приникнув к широкой груди.
— Я как раз из тех женщин, что способны ублажить такого мужчину, как вы.
— Ублажить… — Сьюард произнес это слово так, словно оно было заимствовано из какого-то чуждого для него языка, однако не отстранился. Его бдительность ослабла, а любопытство уступило место более низменным побуждениям.
Ей казалось, будто она обнимает заостренное лезвие клинка — твердое, тщательно отточенное и смертоносное. Дрожащими пальцами незнакомка откинула чистые, гладкие, как шелк, волосы с затылка Сьюарда и притянула его к себе за шею. Поначалу он сопротивлялся. Тогда, изогнувшись, она поднялась на цыпочки и, отыскав его губы, прильнула к ним широко открытым ртом…
Губы мужчины были теплыми, твердыми. В течение первых трех мгновений, отмеренных ударами ее сердца, он не отвечал. Но затем нечто таившееся в глубине его души — то, что он так долго скрывал от самого себя, что уже успел забыть о его существовании, — вдруг неожиданно вырвалось на свободу. Его страстный порыв потряс ее до глубины души — яркий, обжигающий. Повинуясь инстинкту, Сьюард привлек женщину к себе за пояс, который он по-прежнему сжимал в кулаке.
Постепенно жесткая линия его рта смягчилась. Он провел свободной рукой по спине воровки, после чего положил ладонь ей на затылок и склонился над нею так низко, что она была вынуждена откинуться назад и вцепиться в его плечи, чтобы не упасть.
Это было уже слишком — вопреки ее желанию, вопреки всем доводам рассудка тело ей не повиновалось. Вероломные губы сделали его беспомощным.
Он был просто мужчиной — таким же, как и все мужчины на свете, которым предложили то, чего они обычно домогаются. И вместе с тем…
И вместе с тем, Бог свидетель, за этим стояло нечто неизмеримо большее.
Жест, которым он притянул ее к себе за шею, ожидая от нее ответа на поцелуй, выдавал обуревавшее его жгучее нетерпение. Его желание было в чем-то сродни голоду, а за видимым удовольствием — о Господи, что это было за удовольствие! — скрывалось отчаяние.
Хуже всего было то, что и женщина испытывала то же нетерпение и отвечала на его страсть. Его губы блуждали по ее лицу, дыхание смешалось с ее дыханием, и она упивалась его близостью. Голова у нее кружилась от волнения: рука Сьюарда, вцепившаяся в ее пояс, удерживала ее в плену; слабый запах жидкого мыла заглушали влажные испарения, которые проникали в комнату через открытое окно вместе с клочьями тумана; от его губ исходил нестерпимый жар.
Ей хотелось всецело отдаться соблазну, исходившему из темных глубин его существа. Полная неги и томления, она была не в силах противиться страстному желанию, нараставшему с каждым мгновением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91