— Простите. Мне не следовало сейчас заводить разговор о таких скучных вещах. Похоже, он неплохой человек. Я рад, что у этой печальной истории хотя бы отчасти счастливый конец. Кстати, — добавил Эйдо, — я нашел людей, которые видели Ульриха на празднике. Но он предпочитал держаться особняком.
— Как странно, — нахмурилась Клэр. — Мог бы по крайней мере дать нам знать, что вернулся! — Она подумала, что тогда смогла бы поговорить с ним, расспросить о том, как погиб отец.
— Наверное, решил, что момент неподходящий. Он ведь не предполагал, что его убьют.
— Это верно. — Клэр вдруг захотелось немедленно вернуться к Ренальду и закружиться с ним в вихре танца, как вдруг к Эйдо подбежал вооруженный человек и, припав на колено, сказал:
— Простите, милорд шериф, но у меня важная новость. Мы нашли дорожный мешок Ульриха, милорд. Под лестницей в зале. То есть мы предполагаем, что это его вещи. — Он протянул Эйдо кожаный мешок.
— Да, это вещи Ульриха, — подтвердила Клэр, протягивая руку. Слезы навернулись ей на глаза. — Он носил здесь отцовские…
Эйдо перехватил мешок:
— Сначала я должен посмотреть, что в нем, Клэр. Это может пролить свет на убийство.
Он перевернул мешок вверх дном и вытряхнул все содержимое на пол. Там оказались пара носков, чистая сорочка, несколько мелких монет и книга. Отец всегда возил с собой книгу для записей.
Клэр нагнулась, чтобы поднять ее. Шериф тоже потянулся к ней.
— Это дневник моего отца, — объяснила Клэр, с трудом справляясь с волнением. — Он не имеет отношения к Ульриху. Слуга не умел читать. — Она с мольбой взглянула в глаза шерифа.
Эйдо прищурился, но не выпустил переплет, давая понять, что не сдастся без боя.
— Ежедневные записи Кларенса? Но мне все же придется…
— Нет! — Клэр сама подивилась своему резкому тону. Столь же категорично умел выражаться только Ренальд.
И Эйдо, как ни странно, уступил.
Клэр поднялась, прижав дневник к груди.
— Вы не понимаете, Клэр, там могут оказаться важные сведения!
— Нет! — Она на шаг отступила. — Первым человеком, который прочтет эти строки, должна быть моя мать.
Клэр бросилась бежать, не дожидаясь его ответа. Она нашла мать в саду в обществе двух подруг.
— Отцовский дневник. Его нашли в сумке Ульриха! — Она протянула записи матери.
Та побледнела, провела рукой по деревянным пластинам, через которые были пропущены кожаные шнурки, стягивающие листы пергамента.
— Что хорошего мы можем отсюда узнать?
— Ты же знаешь отца, — удивилась Клэр такой ее реакции. — Наверняка он написал целую историю.
— Историю поражения и смерти?
— Прости… — Клэр протянула руку, чтобы забрать дневник.
— Нет, — слабо улыбнулась леди Мюриэль. — Почему бы тебе не почитать нам с самого начала?
Мать была права. Дневник мог только опечалить их, а в такой день никому этого не хотелось. И все же она развязала тесемки и раскрыла первый лист. Сердце зашлось у нее в груди от боли при виде неразборчивого, торопливого почерка отца.
— Если это сложно, то не утруждайся, Клэр, — сказала мать. — В конце концов, сегодня твоя свадьба.
Клэр лишь отрицательно покачала головой.
— «Лучи теплого летнего солнца согрели крышу дома нашего героя и… и наполнили… радостью его сердце…» — Клэр прервала чтение. — Это похоже на сказку, а не на путевые записи.
— Новая сказка! — просветлела мать. — Наверняка что-то очень увлекательное. Продолжай.
— «…радостью его сердце, но также и печалью, потому что он знал… что может никогда не найти… пика?., нет, пути!., обратного пути к тем, кого он так любит и чьей любви не заслуживает. Однако преисполнившись решимости и вознеся последнюю молитву Господу, храбрый малыш Себастьян…» О!..
— О! — эхом отозвалась мать. — Сказка про Себастьяна. Эта история занимательна, но все мы знаем ее наизусть.
Клэр огорчилась, что ее ожидания узнать что-либо о последних днях отца не оправдались. Глаза ее вновь увлажнились, голос задрожал:
— Мы прочтем ее позже, мама. А пока я положу дневник к остальным книгам.
Клэр закусила губу и двинулась прочь, но через мгновение уткнулась в чью-то широкую грудь.
— Что? — набросилась она на Ренальда. — Что теперь! Почему вы постоянно меня преследуете?
— Как же я могу не делать этого, моя любовь? — Он увлек ее в сторону. — Что расстроило тебя, Клэр?
— Ничего.
Ренальд внимательно посмотрел на деревянный переплет:
— Что это?
— Отцовский дневник, — со вздохом ответила Клэр. — Его нашли в сумке Ульриха. Я надеялась найти здесь записи о походе, но увы — это всего лишь пересказ одной из сказок. А мне бы хотелось узнать последние впечатления и мысли отца о жизни…
— Понимаю, — отозвался Ренальд и привлек ее к себе. Боже, как же приятно ощутить близость и тепло родного человека, когда плохо и тяжело на душе! Какое счастье иметь убежище, когда судьба в любую минуту готова нанести удар! Ренальд склонился и поцеловал ее в губы, нежно и утешительно.
— Моя жена… — тихо вымолвил он, глядя ей в глаза и стараясь проникнуть в самую душу. — Совеем скоро женщины уложат тебя в постель. А потом меня к тебе приведут мужчины. — Он усмехнулся. — Люди почему-то считают, что новобрачные не смогут самостоятельно найти дорогу друг к другу.
Он взял ее за руку, и Клэр с радостью отозвалась:
— Наверное, этот обычай восходит к романским традициям. Или известны случаи, когда супруги теряли друг друга во время свадебного торжества?
— Не думаю. Но по традиции жене следует попытаться сбежать, а муж должен поймать ее и внести обратно в дом. Мужчины помогают ей спрятаться, а муж сражается с ними… — Ренальд пристально посмотрел ей в глаза. — Возможно, это не всегда было игрой. Допускаю, что некоторые мужчины силой осуществляли свои супружеские права.
— Именно так ваш друг Фитцроджер обошелся с Имоген из Кэррисфорда? — спросила Клэр. Мысль о судьбе подруги не давала ей покоя и висела черной тучей на голубом небосклоне ее счастья.
— Вовсе нет! — удивленно приподнял бровь Ренальд. — Она отдалась ему добровольно.
— Что ж, возможно, Имоген заставили пойти под венец каким-то иным способом. Я слышала, что он бил ее и держал взаперти. А вы играли роль стражника.
— А вы не слышали, что она напала на него и едва не убила?
— Имоген?! — Клэр остановилась и недоверчиво взглянула на супруга. Она вспомнила хорошенькую хрупкую девушку, у которой в жизни никогда не было более серьезной заботы, чем покрой ее платья.
— Имоген. Нежный Цветок Запада. Вероломное нападение на мужа — тягчайшее преступление, особенно если брак совершается по приказу и с благословения короля.
— Что же с ней стало? — Клэр смутилась и опустила глаза.
— Это слишком долгая история, чтобы рассказывать ее сейчас. Но поверь мне, Клэр: Имоген благополучно живет в Кэррисфорде и вполне довольна своей судьбой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88