Взяв вилы, Кэйт принялась за дело.
Минут через пять она увидела тень в светлом проеме двери. Кэйт обернулась: у входа стоял Зак.
— Это еще что? — спросил он.
— Заканчиваю твою работу.
Подняв вилами охапку сена, она молчала, надеясь, что Зак ответит на ее невысказанный вопрос. Силы вдруг покинули ее, и она опустила вилы.
— Мне не нравится, что ты делаешь мою работу, — сказал он, помедлив.
— Я долгое время сама занималась этим.
— Положи вилы и подойди ко мне.
Кэйт повиновалась. Он смотрел на нее, подняв брови.
— Разве ты не хочешь узнать, как я ее наказал?
На мгновение ужас охватил ее, но она твердо ответила:
— Нет. Уверена, ты сделал то, что надо…
Зак взял ее лицо в свои руки и прижался губами к ее щеке.
— Спасибо! — выдохнул он.
Ему не пришлось ничего объяснять Кэйт. Едва он заключил ее в объятия, все в ней устремилось навстречу ему. Она испытывала неземное блаженство. Когда-то она мечтала раствориться в этом мужчине, забыв о себе, теперь же ей хотелось лелеять это чудесное ощущение жизни. Жить! Слышать сильное биение его сердца, чувствовать его тепло. Силу его рук, нежность и ласку его прикосновений.
— О Зак! — прошептала она дрожащим голосом.
— Она в порядке! — заверил он ее. — Я усадил ее в угол и велел ей целую неделю и близко не подходить к этому месту. За неделю она вполне придет в себя и научится выполнять то, что ей сказано.
Кэйт молча кивнула.
— Ты могла вместе со мной вернуться домой. Зачем тебе было стоять здесь и терзаться!
Она покачала головой и с трудом проговорила:
— Я считала, что это не нужно.
Зак прикрыл глаза. «Не нужно». Это не были случайные слова. В них сосредоточился сейчас для него целый мир. Он знал, чего стоило ей остаться в сарае. Наконец — то он обрел ее доверие. За одно это он готов был отдать жизнь. И отдал бы с радостью.
— Я люблю тебя, Кэти!
— Теперь я верю, что это действительно так! — чуть слышно отозвалась она.
Пятью минутами позже, когда Кэйт вошла в кухню, Миранда, сидевшая на трехногом Табурете, повернулась и окинула ее мрачным взглядом. Кэйт ответила ей улыбкой.
— В чем дело? — спросила Кэйт. — Хорошенькая девочка сидит на подставке для молочного ведра, да еще; с таким вытянутым лицом! Почему ты уткнулась носом в угол?
— Я размышляю, — ответила Миранда, шмыгая; носом.
— А-а, понятно! И о чем же ты размышляешь? Миранда снова шмыгнула носом.
— О том, что мне сказал папа…
Кэйт подошла к плите и сняла с нее давно уже сварившиеся и успевшие остыть яйца.
— Это очень разумно с твоей стороны.
— Я только не могу понять, — заговорила Миранда, слезая с табурета и подходя к ней, — папа Зак запретил мне играть наверху. Но ведь он не запрещал мне прятаться там…
Кэйт покачала головой, очищая яйца.
— Э, да ты начинаешь хитрить, Миранда Элизабет Блейкли! Ты отлично понимаешь, что он имел в виду. И какая беда могла приключиться!
— Мак-Говерн! — поправила ее дочь. — Меня уже не звать Блейкли.
— Не звать, а зовут. Если ты хочешь носить это имя, тебе придется слушаться и исполнять то, что велит тебе Зак. А что он тебе велел? Сидеть, уткнувшись носом в угол? Вот и выполняй это, пока он не скажет тебе «довольно».
Миранда тяжко вздохнула и послушно вернулась на место.
— Вот уж не думала я, что он меня для этого удочерил…
Кэйт усмехнулась, положив в миску очищенное яйцо.
— Тебе повезло, что не я оказалась на его месте! Я бы тебя отшлепала так, что у тебя попа горела бы.
— Но я хорошо поняла все, что он мне говорил! — сказала Миранда, потирая кончик носа. — Можно мне слезть? Я уже все обдумала…
— Это надо не у меня спрашивать.
— Ты обещала мне, что мы всегда будем вместе, обещала, что не отдашь меня другому папе и не позволишь ему мучить меня…
— Да, это было. Но ты мечтала о новом папе и получила то, что хотела. А если подумать о том, как он к тебе относится, ты получила больше, чем заслуживаешь. — Кэйт взяла еще одно яйцо. — Тебе стоило бы поблагодарить за это свою счастливую звезду.
— Мой нос не такой счастливый…
Кэйт не могла удержаться от смеха, когда та повернулась к ней.
— О Боже! Он красный, как морковка! Едва ли Зак велел тебе прижимать его к стенке с такой силой.
Миранда проговорила:
— Зак сказал, что глина ему на пользу, и велел держать его прижатым, пока он не вернется.
— Ну, тогда так и делай!
— Он не спешится, а мой нос уже сжался.
Кэйт пошла в чулан и набрала в кастрюлю картофеля. Когда она вернулась, Миранда сидела, уткнувшись носом в угол.
Вскоре вернулся Зак.
Незадолго до сумерек Кэйт, услышала конский топот. Думая, что вернулся Зак, она продолжала стряпать. Вдруг тяжелый мужской кулак обрушился на дверь, наполнив дом грохотом. Вытерев руки о передник, она поспешила к двери. На пороге стоял Райан Блейкли.
Как обычно, при виде Райана сердце у Кэйт оборвалось, но она справилась с собой. Теперь не было причины бояться его. Что бы ни делал Райан, он уже не мог протянуть лапы к Миранде. Эта мысль сразу принесла ей облегчение.
— Привет, Райан.
— Это правда? — угрожающе спросил он. Кэйт поняла, о чем он спрашивает.
— Странно, что ты узнал об этом только теперь. Мы уже две недели как женаты.
Он заломил на затылок шляпу и передернул плечами, поправляя съехавший пиджак.
— Ты — сука!
Кэйт взялась за ручку двери.
— Не намерена выслушивать это, Райан. Если пришел что-то сказать, выкладывай, а если обзываться — убирайся.
— Это правда, что ты позволила ему удочерить Миранду? Правда это?
Кэйт напрягла все свои силы.
— Да. Правда.
Внезапно он схватил ее за волосы и с силой ударил о притолоку.
— Я убью тебя, и Бог мне поможет! Я задавлю тебя, вырву последнее дыхание из твоей груди! Дочка моего брата! Как посмела ты дать ей другое имя?
Голова Кэйт разрывалась. Она вцепилась в его руку, пытаясь оторвать его пальцы от своих волос.
— Отпусти, Райан! Ты совсем спятил! Он злобно оскалился ей в лицо.
— Это ты спятила, если решила, что я оставлю все как есть. Я уж не лягу на спину, задрав лапки! Вы за это заплатите! Клянусь Богом, заплатите! Я потащу вас в суд и посажу тебя в тюрьму: я буду последним идиотом, если не сделаю этого. А тогда ты ее уже не увидишь! Никогда!
Кэйт собиралась ответить ему, когда услышала грозный голос:
— Убери свои грязные руки от моей жены, Блейкли! Райан окаменел и обернулся:
— Ты-ы!!!
Он с силой оттолкнул Кэйт. Она ударилась о стену, ободрав локти.
Опираясь о деревянную обшивку, она смотрела, как Зак спрыгнул с коня. Ангел мщения в синей холщовой рубашке с горящими светло-карими глазами. Никогда еще ничье появление не радовало ее так сильно.
— Здесь я хозяин, — сказал он спокойно и шагнул к крыльцу. — Чего ты хочешь? Ждешь, чтобы я освободил тебе дорогу? Ты вообще, способен думать, подонок с дерьмом вместо сердца?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Минут через пять она увидела тень в светлом проеме двери. Кэйт обернулась: у входа стоял Зак.
— Это еще что? — спросил он.
— Заканчиваю твою работу.
Подняв вилами охапку сена, она молчала, надеясь, что Зак ответит на ее невысказанный вопрос. Силы вдруг покинули ее, и она опустила вилы.
— Мне не нравится, что ты делаешь мою работу, — сказал он, помедлив.
— Я долгое время сама занималась этим.
— Положи вилы и подойди ко мне.
Кэйт повиновалась. Он смотрел на нее, подняв брови.
— Разве ты не хочешь узнать, как я ее наказал?
На мгновение ужас охватил ее, но она твердо ответила:
— Нет. Уверена, ты сделал то, что надо…
Зак взял ее лицо в свои руки и прижался губами к ее щеке.
— Спасибо! — выдохнул он.
Ему не пришлось ничего объяснять Кэйт. Едва он заключил ее в объятия, все в ней устремилось навстречу ему. Она испытывала неземное блаженство. Когда-то она мечтала раствориться в этом мужчине, забыв о себе, теперь же ей хотелось лелеять это чудесное ощущение жизни. Жить! Слышать сильное биение его сердца, чувствовать его тепло. Силу его рук, нежность и ласку его прикосновений.
— О Зак! — прошептала она дрожащим голосом.
— Она в порядке! — заверил он ее. — Я усадил ее в угол и велел ей целую неделю и близко не подходить к этому месту. За неделю она вполне придет в себя и научится выполнять то, что ей сказано.
Кэйт молча кивнула.
— Ты могла вместе со мной вернуться домой. Зачем тебе было стоять здесь и терзаться!
Она покачала головой и с трудом проговорила:
— Я считала, что это не нужно.
Зак прикрыл глаза. «Не нужно». Это не были случайные слова. В них сосредоточился сейчас для него целый мир. Он знал, чего стоило ей остаться в сарае. Наконец — то он обрел ее доверие. За одно это он готов был отдать жизнь. И отдал бы с радостью.
— Я люблю тебя, Кэти!
— Теперь я верю, что это действительно так! — чуть слышно отозвалась она.
Пятью минутами позже, когда Кэйт вошла в кухню, Миранда, сидевшая на трехногом Табурете, повернулась и окинула ее мрачным взглядом. Кэйт ответила ей улыбкой.
— В чем дело? — спросила Кэйт. — Хорошенькая девочка сидит на подставке для молочного ведра, да еще; с таким вытянутым лицом! Почему ты уткнулась носом в угол?
— Я размышляю, — ответила Миранда, шмыгая; носом.
— А-а, понятно! И о чем же ты размышляешь? Миранда снова шмыгнула носом.
— О том, что мне сказал папа…
Кэйт подошла к плите и сняла с нее давно уже сварившиеся и успевшие остыть яйца.
— Это очень разумно с твоей стороны.
— Я только не могу понять, — заговорила Миранда, слезая с табурета и подходя к ней, — папа Зак запретил мне играть наверху. Но ведь он не запрещал мне прятаться там…
Кэйт покачала головой, очищая яйца.
— Э, да ты начинаешь хитрить, Миранда Элизабет Блейкли! Ты отлично понимаешь, что он имел в виду. И какая беда могла приключиться!
— Мак-Говерн! — поправила ее дочь. — Меня уже не звать Блейкли.
— Не звать, а зовут. Если ты хочешь носить это имя, тебе придется слушаться и исполнять то, что велит тебе Зак. А что он тебе велел? Сидеть, уткнувшись носом в угол? Вот и выполняй это, пока он не скажет тебе «довольно».
Миранда тяжко вздохнула и послушно вернулась на место.
— Вот уж не думала я, что он меня для этого удочерил…
Кэйт усмехнулась, положив в миску очищенное яйцо.
— Тебе повезло, что не я оказалась на его месте! Я бы тебя отшлепала так, что у тебя попа горела бы.
— Но я хорошо поняла все, что он мне говорил! — сказала Миранда, потирая кончик носа. — Можно мне слезть? Я уже все обдумала…
— Это надо не у меня спрашивать.
— Ты обещала мне, что мы всегда будем вместе, обещала, что не отдашь меня другому папе и не позволишь ему мучить меня…
— Да, это было. Но ты мечтала о новом папе и получила то, что хотела. А если подумать о том, как он к тебе относится, ты получила больше, чем заслуживаешь. — Кэйт взяла еще одно яйцо. — Тебе стоило бы поблагодарить за это свою счастливую звезду.
— Мой нос не такой счастливый…
Кэйт не могла удержаться от смеха, когда та повернулась к ней.
— О Боже! Он красный, как морковка! Едва ли Зак велел тебе прижимать его к стенке с такой силой.
Миранда проговорила:
— Зак сказал, что глина ему на пользу, и велел держать его прижатым, пока он не вернется.
— Ну, тогда так и делай!
— Он не спешится, а мой нос уже сжался.
Кэйт пошла в чулан и набрала в кастрюлю картофеля. Когда она вернулась, Миранда сидела, уткнувшись носом в угол.
Вскоре вернулся Зак.
Незадолго до сумерек Кэйт, услышала конский топот. Думая, что вернулся Зак, она продолжала стряпать. Вдруг тяжелый мужской кулак обрушился на дверь, наполнив дом грохотом. Вытерев руки о передник, она поспешила к двери. На пороге стоял Райан Блейкли.
Как обычно, при виде Райана сердце у Кэйт оборвалось, но она справилась с собой. Теперь не было причины бояться его. Что бы ни делал Райан, он уже не мог протянуть лапы к Миранде. Эта мысль сразу принесла ей облегчение.
— Привет, Райан.
— Это правда? — угрожающе спросил он. Кэйт поняла, о чем он спрашивает.
— Странно, что ты узнал об этом только теперь. Мы уже две недели как женаты.
Он заломил на затылок шляпу и передернул плечами, поправляя съехавший пиджак.
— Ты — сука!
Кэйт взялась за ручку двери.
— Не намерена выслушивать это, Райан. Если пришел что-то сказать, выкладывай, а если обзываться — убирайся.
— Это правда, что ты позволила ему удочерить Миранду? Правда это?
Кэйт напрягла все свои силы.
— Да. Правда.
Внезапно он схватил ее за волосы и с силой ударил о притолоку.
— Я убью тебя, и Бог мне поможет! Я задавлю тебя, вырву последнее дыхание из твоей груди! Дочка моего брата! Как посмела ты дать ей другое имя?
Голова Кэйт разрывалась. Она вцепилась в его руку, пытаясь оторвать его пальцы от своих волос.
— Отпусти, Райан! Ты совсем спятил! Он злобно оскалился ей в лицо.
— Это ты спятила, если решила, что я оставлю все как есть. Я уж не лягу на спину, задрав лапки! Вы за это заплатите! Клянусь Богом, заплатите! Я потащу вас в суд и посажу тебя в тюрьму: я буду последним идиотом, если не сделаю этого. А тогда ты ее уже не увидишь! Никогда!
Кэйт собиралась ответить ему, когда услышала грозный голос:
— Убери свои грязные руки от моей жены, Блейкли! Райан окаменел и обернулся:
— Ты-ы!!!
Он с силой оттолкнул Кэйт. Она ударилась о стену, ободрав локти.
Опираясь о деревянную обшивку, она смотрела, как Зак спрыгнул с коня. Ангел мщения в синей холщовой рубашке с горящими светло-карими глазами. Никогда еще ничье появление не радовало ее так сильно.
— Здесь я хозяин, — сказал он спокойно и шагнул к крыльцу. — Чего ты хочешь? Ждешь, чтобы я освободил тебе дорогу? Ты вообще, способен думать, подонок с дерьмом вместо сердца?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85