Похоже, работяги. Один, быть может, строитель или (он закрыл глаза, омываемый теплым воспоминанием) мебельный грузчик. Здоровенный парень крутого вида, моложе тридцати, с хвостом волос, пирсингом, татуировками и выпирающими мускулами – явно любит таскать железо. Его спутник – толстый, веснушчатый, светловолосый, моложе года на два, уже набивал пасть орешками со стойки. Его Мори определил как работающего в лавке, где он помадку продает – и съедает не меньше. Третий, похожий на хорька, как раз в кожаной куртке, щеголял редкой бородкой, бритой головой и нездоровым цветом лица. Судя по присвисту и уханью, которое они издавали, ребята были заняты охотой на туристок. Мори решил, что если они про Дуна и не знают, то могли хотя бы заметить ту молодую женщину, что видела его исчезновение. Она будет путеводной нитью Мори к цели – выполнению контракта.
. Потом еще раз, потом чуть пристукнул стаканом по стойке, чтобы обратить на себя внимание. Все трое повернулись как один и нахмурились.
– Привет, ребята! Как жизнь? – сказал Мори и тут же понял, каким старым и чуждым должен он казаться этим ребятишкам.
Три головы отвернулись одновременно и стали хихикать над какой-то только им понятной шуткой.
Мори заговорил громче:
– Просто поговорить хотелось. Немножко одиноко вот так ездить самому по себе. Жена двадцать лет назад умерла.
Бить на сочувствие тоже не получилось. Все трое демонстративно повернулись спиной, и Мори решил зайти с другой стороны.
– А что, если я всем пива поставлю?
Сначала пухлый, потом тощий, а потом и здоровяк повернулись к Мори. Он махнул рукой барменше – по пиву всем ребятам, – а потом пересел поближе к жирному.
– Меня можно называть Мори, – сказал он с улыбкой коммивояжера и протянул руку.
Пухлый неуверенно пожал ее вялой рукой.
– Персик.
Мори повернулся к крупному, протянул руку и тут же об этом пожалел, получив в ответ сокрушительное пожатие. А мужик держал, ухмыляясь.
– Меня называют Ящик.
Третьему Мори только сделал рукой приветственный жест. Тот кивнул и представился:
– Младший.
– Отличный город Гатлинбург, – начал Мори. Ответа не получил. – Вы тут не слыхали насчет…
Никто и ухом не повел. Барменша подала пиво, и ребята вернулись к своим разговорам.
Три пива прожили недолго. Мори попробовал еще раз:
– Отличная куртка, – сказал он тощему.
– Хард-рок-кафе, – ответил юнец, но ничего не добавил.
– Ручаюсь, вам нелегким трудом денежки достаются. Как насчет еще по одной?
Это заработало ему еще минуту внимания, и он решил ковать железо, пока горячо. Будь это в «Уютном уголке», они бы уже смеялись над шутками друг друга.
– Только усердным трудом можно заработать себе горб на спину, да? Давайте-ка я угадаю. Строители?
– Хуже, – ответил Младший. – Мебель двигаем.
– Мебель? – с ностальгией переспросил Мори. – Я этим долго занимался. Начал сразу после войны.
– Вьетнам? – спросил Младший таким тоном, будто там был.
– Нет… Вторая мировая. Большая. В Европе.
Младший посмотрел на него пристально.
– Людей убивал?
Мори лихорадочно соображал. Не может же этот мальчишка…
– А, – сказал он с облегчением, – на войне? Да наверняка убивал. ВВС, пятнадцатый воздушный. Бомбером на «Б-17». Пятьдесят боевых вылетов из Фоджи – это в Италии. Румынию бомбили, Польшу и Германию. Это вам не развлекушечки, нет, сэр.
Персик развернулся на табурете лицом к Мори:
– Класс.
– Бомбы к сбросу! – сказал Младший и присвистнул, поднял пустую банку пива и сбросил ее на стол. – Прощай, фрицы, да?
Мори приподнял бровь. Ящик подумал и спросил:
– Значит, видеть их не приходилось? Ну, там, мертвецы, трупы…
– Не тогда, – сказал Мори и замолчал. Потом заговорил снова, направляя разговор на более плодотворную почву. – Слушай, мальчик, – сказал он, обращаясь к Ящику, – про этого Шики Дуна можешь мне рассказать? Что оно там на самом деле было?
– Кто? Что? Ничего, ничего не знаю.
Побелевшими пальцами Ящик сжимал горлышко бутылки, таращась на этикетку.
– Дуна ищете? – спросил Персик. – Небось говорили уже с мистером Траутом?
Мори смутился:
– С Траутом? Откуда вы знаете…
– У нас никто ничего ни о чем не знает, – произнес Младший голосом, отсекающим продолжение разговора, и посмотрел недружелюбно. – Ясно? Так что оставим тему.
Мори побелел:
– Да, конечно. Извините.
Он допил «Манхэттен», попытался разобраться, что же это был за разговор. Откуда эти ребята, незнакомые, могли знать…
– Бли-и-ин! Гляньте-ка!
Младший мотнул головой в сторону нового посетителя – худощавого, хорошо сложенного молодого человека с черными волосами до плеч, одетого в юбку с золотой каймой и жилет, в сандалиях с ремешками до колен, зашнурованными крест-накрест. Он сел у стола и заказал себе пива.
Ящик грохнул кулаком по стойке:
– Да что они себе думают, что прямо так сюда заходят? Мори, радуясь, что может увести разговор от своей профессии и предполагаемо анонимного заказчика, буркнул:
– Смотри ты, фейгеле!
– Ты его знаешь?
Персик дернулся прочь так энергично, что чуть с табурета не свалился. Понятно, почему старик им пиво ставил.
– Нет-нет, – сказал Мори. – Фейгеле – это не его имя, и я его не знаю. Это слово означает – как их теперь называют? Гея.
Младший выразился грубее:
– Квиры блядские!
Надеясь прояснить ситуацию, чтобы снова вернуться к Дуну под другим соусом, Мори сказал:
– Каждому свое, я всегда так говорил. Вот в чем надо отдать им должное: в мебели у них вкус безупречный. Чувство цвета хорошее. Готовы дороже заплатить за качество. Мне чего не нравится – так это слова, которые они украли. – Заметив вопросительные взгляды, он улыбнулся. Язык у него отлично был подвешен, и сейчас он снова оказался на коне. – Ну, те слова, которые значили совсем другое? Например, мы с моей женой Розой, благослови Господь ее душу, были отличной гей-парой. – Он укоризненно глянул на Персика. – Это значит веселой, жизнерадостной. Значило, пока они не украли это слово. Квир? Всего лишь означало «странный». Во время войны «фэгз» – это были сигареты. «Квин»? Пожилая дама с короной на голове . А дайк ? Туда голландский мальчик пальчиком тыкал.
Младший фыркнул:
– А сейчас туда девочки пальчиком тыкают.
Мори рассмеялся и шлепнул себя по ляжке. Вот к такой болтовне в барах он и привык. Но не успел он найти ответ, как Младший бросил злобный взгляд на того молодого парня.
– Мужики мужиков лапают? Меня от такого тошнит.
Он обнял Ящика за плечи и придвинулся к нему, показав Персику, чтобы наклонился поближе.
– Вот что, ребята, – сказал он. – Надо бы ему морду набить.
– Точно, – согласился Персик.
– Я его возьму в захват, а вы ему можете руку сломать, – предложил Ящик.
– Вот мы как сделаем. – Младший понизил голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
. Потом еще раз, потом чуть пристукнул стаканом по стойке, чтобы обратить на себя внимание. Все трое повернулись как один и нахмурились.
– Привет, ребята! Как жизнь? – сказал Мори и тут же понял, каким старым и чуждым должен он казаться этим ребятишкам.
Три головы отвернулись одновременно и стали хихикать над какой-то только им понятной шуткой.
Мори заговорил громче:
– Просто поговорить хотелось. Немножко одиноко вот так ездить самому по себе. Жена двадцать лет назад умерла.
Бить на сочувствие тоже не получилось. Все трое демонстративно повернулись спиной, и Мори решил зайти с другой стороны.
– А что, если я всем пива поставлю?
Сначала пухлый, потом тощий, а потом и здоровяк повернулись к Мори. Он махнул рукой барменше – по пиву всем ребятам, – а потом пересел поближе к жирному.
– Меня можно называть Мори, – сказал он с улыбкой коммивояжера и протянул руку.
Пухлый неуверенно пожал ее вялой рукой.
– Персик.
Мори повернулся к крупному, протянул руку и тут же об этом пожалел, получив в ответ сокрушительное пожатие. А мужик держал, ухмыляясь.
– Меня называют Ящик.
Третьему Мори только сделал рукой приветственный жест. Тот кивнул и представился:
– Младший.
– Отличный город Гатлинбург, – начал Мори. Ответа не получил. – Вы тут не слыхали насчет…
Никто и ухом не повел. Барменша подала пиво, и ребята вернулись к своим разговорам.
Три пива прожили недолго. Мори попробовал еще раз:
– Отличная куртка, – сказал он тощему.
– Хард-рок-кафе, – ответил юнец, но ничего не добавил.
– Ручаюсь, вам нелегким трудом денежки достаются. Как насчет еще по одной?
Это заработало ему еще минуту внимания, и он решил ковать железо, пока горячо. Будь это в «Уютном уголке», они бы уже смеялись над шутками друг друга.
– Только усердным трудом можно заработать себе горб на спину, да? Давайте-ка я угадаю. Строители?
– Хуже, – ответил Младший. – Мебель двигаем.
– Мебель? – с ностальгией переспросил Мори. – Я этим долго занимался. Начал сразу после войны.
– Вьетнам? – спросил Младший таким тоном, будто там был.
– Нет… Вторая мировая. Большая. В Европе.
Младший посмотрел на него пристально.
– Людей убивал?
Мори лихорадочно соображал. Не может же этот мальчишка…
– А, – сказал он с облегчением, – на войне? Да наверняка убивал. ВВС, пятнадцатый воздушный. Бомбером на «Б-17». Пятьдесят боевых вылетов из Фоджи – это в Италии. Румынию бомбили, Польшу и Германию. Это вам не развлекушечки, нет, сэр.
Персик развернулся на табурете лицом к Мори:
– Класс.
– Бомбы к сбросу! – сказал Младший и присвистнул, поднял пустую банку пива и сбросил ее на стол. – Прощай, фрицы, да?
Мори приподнял бровь. Ящик подумал и спросил:
– Значит, видеть их не приходилось? Ну, там, мертвецы, трупы…
– Не тогда, – сказал Мори и замолчал. Потом заговорил снова, направляя разговор на более плодотворную почву. – Слушай, мальчик, – сказал он, обращаясь к Ящику, – про этого Шики Дуна можешь мне рассказать? Что оно там на самом деле было?
– Кто? Что? Ничего, ничего не знаю.
Побелевшими пальцами Ящик сжимал горлышко бутылки, таращась на этикетку.
– Дуна ищете? – спросил Персик. – Небось говорили уже с мистером Траутом?
Мори смутился:
– С Траутом? Откуда вы знаете…
– У нас никто ничего ни о чем не знает, – произнес Младший голосом, отсекающим продолжение разговора, и посмотрел недружелюбно. – Ясно? Так что оставим тему.
Мори побелел:
– Да, конечно. Извините.
Он допил «Манхэттен», попытался разобраться, что же это был за разговор. Откуда эти ребята, незнакомые, могли знать…
– Бли-и-ин! Гляньте-ка!
Младший мотнул головой в сторону нового посетителя – худощавого, хорошо сложенного молодого человека с черными волосами до плеч, одетого в юбку с золотой каймой и жилет, в сандалиях с ремешками до колен, зашнурованными крест-накрест. Он сел у стола и заказал себе пива.
Ящик грохнул кулаком по стойке:
– Да что они себе думают, что прямо так сюда заходят? Мори, радуясь, что может увести разговор от своей профессии и предполагаемо анонимного заказчика, буркнул:
– Смотри ты, фейгеле!
– Ты его знаешь?
Персик дернулся прочь так энергично, что чуть с табурета не свалился. Понятно, почему старик им пиво ставил.
– Нет-нет, – сказал Мори. – Фейгеле – это не его имя, и я его не знаю. Это слово означает – как их теперь называют? Гея.
Младший выразился грубее:
– Квиры блядские!
Надеясь прояснить ситуацию, чтобы снова вернуться к Дуну под другим соусом, Мори сказал:
– Каждому свое, я всегда так говорил. Вот в чем надо отдать им должное: в мебели у них вкус безупречный. Чувство цвета хорошее. Готовы дороже заплатить за качество. Мне чего не нравится – так это слова, которые они украли. – Заметив вопросительные взгляды, он улыбнулся. Язык у него отлично был подвешен, и сейчас он снова оказался на коне. – Ну, те слова, которые значили совсем другое? Например, мы с моей женой Розой, благослови Господь ее душу, были отличной гей-парой. – Он укоризненно глянул на Персика. – Это значит веселой, жизнерадостной. Значило, пока они не украли это слово. Квир? Всего лишь означало «странный». Во время войны «фэгз» – это были сигареты. «Квин»? Пожилая дама с короной на голове . А дайк ? Туда голландский мальчик пальчиком тыкал.
Младший фыркнул:
– А сейчас туда девочки пальчиком тыкают.
Мори рассмеялся и шлепнул себя по ляжке. Вот к такой болтовне в барах он и привык. Но не успел он найти ответ, как Младший бросил злобный взгляд на того молодого парня.
– Мужики мужиков лапают? Меня от такого тошнит.
Он обнял Ящика за плечи и придвинулся к нему, показав Персику, чтобы наклонился поближе.
– Вот что, ребята, – сказал он. – Надо бы ему морду набить.
– Точно, – согласился Персик.
– Я его возьму в захват, а вы ему можете руку сломать, – предложил Ящик.
– Вот мы как сделаем. – Младший понизил голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104