— удивился Юра. — Что он не уехал на такси?
— Не уехал, — подтвердил Самохин. — Там он, Мещеряков, там где-то крутиться, возле дома Игнатова или даже в самой квартире. А машина его во дворе стоит не зря. Рано или поздно он за ней придет.
— Так там же наш человек сидит! Он засечет, если Мещеряков во дворе появится.
— Появится... появится... — проворчал Самохин. — А если не появится? Если Мещеряков мог из машины милицейской сбежать, он не такой профан, чтобы лезть на рожон во двор. Он найдет способ, как в дом к Игнатову проникнуть, да еще и свою машину забрать из-под самого носа у наружки.
— Вряд ли он ее забирать станет, — высказал сомнение Юра. — Слишком она приметная. До первого патрульного поста доедет и все! Дальше хода нет!
— Может и так! — вздохнул Самохин. — Только надо бы кого-то в подъезде посадить в непосредственной близости от квартиры Игнатова. Тогда толк будет!
— Есть! — устало вздохнул старлей Тарасенко. Он с тоской осознал, что придется возвращаться обратно, и мечта о сытном обеде растаяла в тумане.
Полковнику подсказывала интуиция, наработанная годами розыскной работы, что все происходящее в последние дни, все эти заказные убийства и бандитские разборки, все это варится в одном котле и каким-то непонятным пока образом тесно связано одно с другим. Более того, было четкое понимание того, что кукловод у всех этих мероприятий по устранению неугодных один. Этот человек, которого уже окрестили словом «магнат», имеет определенную власть и стремиться всеми доступными способами эту власть закрепить и приумножить, не гнушаясь абсолютно ничем. Что-то подсказывало Самохину, что этот человек совсем не Олег Мещеряков, которого, скорее всего, просто подставили, как последнего лоха, этот «магнат» пока не выходит на сцену и находится где-то в глубине кулис, но как хороший режиссер дает оттуда указания и следит за развитием действия. И еще понимал старый опер, что раскрутить его можно, только если начать именно с Мещерякова, каким-то образом связанного с этим «магнатом». Поэтому Мещеряков им нужен скорее не как подозреваемый в нелепом убийстве, а как единственный и пока еще живой свидетель.
В морге городской клинической больницы Костю Корнюшина ждало поразительное открытие, которое повергло капитана в тихий ужас, а в работающее со скрипом колесо оперативной работы вставило здоровенную палку. Он прибыл, чтобы поглядеть на труп убитой с целью возможного опознания, а оказалось, что трупа там и нету.
Дверь морга ему открыл лысый мужик лет шестидесяти с иссушенным лицом, сам похожий на покойника, настолько отрешенный у него был вид. Предъявив удостоверение капитана милиции, Костя проник на запретную территорию загробной жизни и сразу почувствовал, насколько она мрачна и безысходна. В вестибюле еще было ничего, терпимо, но из соседней комнаты веяло таким холодом и трупными запахами, что Костя невольно поежился. На его вопрос о наличие вчерашнего женского трупа со «скорой», мужик ответил, что вчера никаких женских трупов вообще не привозили. Ни убитых, ни умерших самостоятельно.
— Куда же он делся? — удивленно спросил Костя. — Сбежал?
— Не могу знать! — пожал плечами мужик. — Если бы труп привезли, то отсюда он бы вряд ли сбежал. Здесь клиенты все спокойные, ленивые, двигаться не любят.
— Что за чертовщина? — Костя почесал макушку. — Так надо найти! Может, его в другой морг отвезли?
— Ничего подобного! — хмыкнул мужик. — Если женщина со «скорой» скончалась, то отвезли ее именно в этот, при больнице. Наша больница всех больных со «скорой» принимает, только у нас есть отделение скорой помощи.
— Ничего не понимаю! — У Кости даже помутилось в голове. — Куда же делось тело?
— Женщину могли в больницу привезти, а вот сюда ее тело не приехало.
— Как так?
Мужик огляделся по сторонам, словно боялся, что его подслушивают.
— Оно могло пропасть.
Капитан даже вытаращил глаза от изумления.
— Вы хотите сказать, что оно потерялось?
— Очень может быть! — пожал плечами мужик и взялся за оставленный им кроссворд. — У нас тут часто трупы пропадают. То в клиническом отделении затеряются, то родственники заберут раньше времени. Документ приходит, а тела нету.
Костя решил пойти напрямик к главврачу, чтобы понять, куда же подевалось тело убиенной женщины.
Главврач оказался на месте, в своем кабинете, словно специально дожидался прихода оперов. Конечно, Костя стал кричать, обвиняя начальника больницы в том, что они тут разбрасываются покойниками, так что потом их никто найти не может. Но главврач был спокоен и невозмутим, словно это происходило по пять раз на дню.
— А это не наш покойник, — равнодушно заметил он. — Женщину к нам привезли, мы констатировали ее смерть, и все. Ее могли нам не оставлять и обратно отвезти.
— То есть как обратно? Куда обратно? — возмутился Костя.
— Домой! Многие покойники теперь дома лежат, ждут похорон.
У капитана уже не было никаких сил возмущаться.
— Вы должны были покойника оформить по всем правилам! И держать его в морге!
— Ну, это совсем не обязательно, — лениво зевнул главврач. — У нас бывает до того морг переполнен, что покойники в больничных коридорах лежат, очереди дожидаются.
— Господи, и здесь очередь! — вздохнул капитан.
Главврач пожал плечами и стал отнекиваться, на самом деле или делая вид, что он знать не знает ни о какой женщине, скончавшейся вчера поздним вечером и почему-то так и не доехавшей до морга. Костя потребовал от него выяснить истину, угрожая арестом. Врач немного перепугался грозного слова и вызвал к себе в кабинет дежурного врача, который принимал вчера вечером больных и который делал заключение о смерти.
Пришел какой-то паренек в белом халате с фонендоскопом через плечо, лет двадцати пяти, который, похоже, только окончил мединститут. Бородка клинышком делала его немного старше, но солидности не добавляла. Он был смущен и отвечал на поставленные в лоб вопросы, бубня что-то себе под нос. Костя, глядя на него, сначала даже подумал, а не напутал ли тот по неопытности с диагнозом. Главврач представил его оперативнику, назвав Леней Ковриным, и свалил всю ответственность за пропавшее тело на него.
— А ты случаем не ошибся? — спросил Костя у паренька. — Может быть, раненая не скончалась, а всего лишь потеряла сознание? Может, она у вас где-то в палате лежит? Точно она умерла или тебе это только показалось?
Коврин кивнул и сказал довольно твердо:
— Точно! Вот что я научился в институте делать лучше всего, так это отличать живого больного от неживого. И пульса у нее не было, и дыхания, и зрачки при свете не двигались.
— Ты написал заключение о смерти? — уточнил главврач.
— А как же! Вот оно! — Леня открыл папку с бумагами, видно, специально с собой захватил, вынул заполненный формуляр и положил его на стол главврача.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
— Не уехал, — подтвердил Самохин. — Там он, Мещеряков, там где-то крутиться, возле дома Игнатова или даже в самой квартире. А машина его во дворе стоит не зря. Рано или поздно он за ней придет.
— Так там же наш человек сидит! Он засечет, если Мещеряков во дворе появится.
— Появится... появится... — проворчал Самохин. — А если не появится? Если Мещеряков мог из машины милицейской сбежать, он не такой профан, чтобы лезть на рожон во двор. Он найдет способ, как в дом к Игнатову проникнуть, да еще и свою машину забрать из-под самого носа у наружки.
— Вряд ли он ее забирать станет, — высказал сомнение Юра. — Слишком она приметная. До первого патрульного поста доедет и все! Дальше хода нет!
— Может и так! — вздохнул Самохин. — Только надо бы кого-то в подъезде посадить в непосредственной близости от квартиры Игнатова. Тогда толк будет!
— Есть! — устало вздохнул старлей Тарасенко. Он с тоской осознал, что придется возвращаться обратно, и мечта о сытном обеде растаяла в тумане.
Полковнику подсказывала интуиция, наработанная годами розыскной работы, что все происходящее в последние дни, все эти заказные убийства и бандитские разборки, все это варится в одном котле и каким-то непонятным пока образом тесно связано одно с другим. Более того, было четкое понимание того, что кукловод у всех этих мероприятий по устранению неугодных один. Этот человек, которого уже окрестили словом «магнат», имеет определенную власть и стремиться всеми доступными способами эту власть закрепить и приумножить, не гнушаясь абсолютно ничем. Что-то подсказывало Самохину, что этот человек совсем не Олег Мещеряков, которого, скорее всего, просто подставили, как последнего лоха, этот «магнат» пока не выходит на сцену и находится где-то в глубине кулис, но как хороший режиссер дает оттуда указания и следит за развитием действия. И еще понимал старый опер, что раскрутить его можно, только если начать именно с Мещерякова, каким-то образом связанного с этим «магнатом». Поэтому Мещеряков им нужен скорее не как подозреваемый в нелепом убийстве, а как единственный и пока еще живой свидетель.
В морге городской клинической больницы Костю Корнюшина ждало поразительное открытие, которое повергло капитана в тихий ужас, а в работающее со скрипом колесо оперативной работы вставило здоровенную палку. Он прибыл, чтобы поглядеть на труп убитой с целью возможного опознания, а оказалось, что трупа там и нету.
Дверь морга ему открыл лысый мужик лет шестидесяти с иссушенным лицом, сам похожий на покойника, настолько отрешенный у него был вид. Предъявив удостоверение капитана милиции, Костя проник на запретную территорию загробной жизни и сразу почувствовал, насколько она мрачна и безысходна. В вестибюле еще было ничего, терпимо, но из соседней комнаты веяло таким холодом и трупными запахами, что Костя невольно поежился. На его вопрос о наличие вчерашнего женского трупа со «скорой», мужик ответил, что вчера никаких женских трупов вообще не привозили. Ни убитых, ни умерших самостоятельно.
— Куда же он делся? — удивленно спросил Костя. — Сбежал?
— Не могу знать! — пожал плечами мужик. — Если бы труп привезли, то отсюда он бы вряд ли сбежал. Здесь клиенты все спокойные, ленивые, двигаться не любят.
— Что за чертовщина? — Костя почесал макушку. — Так надо найти! Может, его в другой морг отвезли?
— Ничего подобного! — хмыкнул мужик. — Если женщина со «скорой» скончалась, то отвезли ее именно в этот, при больнице. Наша больница всех больных со «скорой» принимает, только у нас есть отделение скорой помощи.
— Ничего не понимаю! — У Кости даже помутилось в голове. — Куда же делось тело?
— Женщину могли в больницу привезти, а вот сюда ее тело не приехало.
— Как так?
Мужик огляделся по сторонам, словно боялся, что его подслушивают.
— Оно могло пропасть.
Капитан даже вытаращил глаза от изумления.
— Вы хотите сказать, что оно потерялось?
— Очень может быть! — пожал плечами мужик и взялся за оставленный им кроссворд. — У нас тут часто трупы пропадают. То в клиническом отделении затеряются, то родственники заберут раньше времени. Документ приходит, а тела нету.
Костя решил пойти напрямик к главврачу, чтобы понять, куда же подевалось тело убиенной женщины.
Главврач оказался на месте, в своем кабинете, словно специально дожидался прихода оперов. Конечно, Костя стал кричать, обвиняя начальника больницы в том, что они тут разбрасываются покойниками, так что потом их никто найти не может. Но главврач был спокоен и невозмутим, словно это происходило по пять раз на дню.
— А это не наш покойник, — равнодушно заметил он. — Женщину к нам привезли, мы констатировали ее смерть, и все. Ее могли нам не оставлять и обратно отвезти.
— То есть как обратно? Куда обратно? — возмутился Костя.
— Домой! Многие покойники теперь дома лежат, ждут похорон.
У капитана уже не было никаких сил возмущаться.
— Вы должны были покойника оформить по всем правилам! И держать его в морге!
— Ну, это совсем не обязательно, — лениво зевнул главврач. — У нас бывает до того морг переполнен, что покойники в больничных коридорах лежат, очереди дожидаются.
— Господи, и здесь очередь! — вздохнул капитан.
Главврач пожал плечами и стал отнекиваться, на самом деле или делая вид, что он знать не знает ни о какой женщине, скончавшейся вчера поздним вечером и почему-то так и не доехавшей до морга. Костя потребовал от него выяснить истину, угрожая арестом. Врач немного перепугался грозного слова и вызвал к себе в кабинет дежурного врача, который принимал вчера вечером больных и который делал заключение о смерти.
Пришел какой-то паренек в белом халате с фонендоскопом через плечо, лет двадцати пяти, который, похоже, только окончил мединститут. Бородка клинышком делала его немного старше, но солидности не добавляла. Он был смущен и отвечал на поставленные в лоб вопросы, бубня что-то себе под нос. Костя, глядя на него, сначала даже подумал, а не напутал ли тот по неопытности с диагнозом. Главврач представил его оперативнику, назвав Леней Ковриным, и свалил всю ответственность за пропавшее тело на него.
— А ты случаем не ошибся? — спросил Костя у паренька. — Может быть, раненая не скончалась, а всего лишь потеряла сознание? Может, она у вас где-то в палате лежит? Точно она умерла или тебе это только показалось?
Коврин кивнул и сказал довольно твердо:
— Точно! Вот что я научился в институте делать лучше всего, так это отличать живого больного от неживого. И пульса у нее не было, и дыхания, и зрачки при свете не двигались.
— Ты написал заключение о смерти? — уточнил главврач.
— А как же! Вот оно! — Леня открыл папку с бумагами, видно, специально с собой захватил, вынул заполненный формуляр и положил его на стол главврача.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113