Я буду долго вспоминать этот день. Надеюсь, что ваши проблемы разрешатся, и все будет хорошо.
Из внутреннего кармана пиджака Джейсон Тавернер достал небольшой кожаный футляр для визиток и протянул Мэри-Эн цветную тисненую карточку.
— Звоните мне в студию в любое время. Если передумаете и захотите выступить в программе. Уверен, что все получится. Между прочим…, вот это мой домашний номер.
— До свидания. — Мэри-Эн открыла дверь.
— До свидания. — Он замешкался на пороге, словно хотел сказать что-то еще. Говорить, однако, было нечего. — Мы проиграли, — произнес Джейсон. — Мы полностью проиграли. Оба.
— Я вас не понимаю, — растерянно моргнула девушка.
— Берегите себя, — сказал он и вышел из квартиры на улицу, залитую лучами полуденного солнца.
Глава 24
Опустившись на колени возле тела Элис Бакмэн, полицейский судмедэксперт произнес:
— Пока я могу сказать только одно: она погибла от передозировки токсичного или полутоксичного препарата. Определить, что за препарат, мы сможем не раньше, чем через двадцать четыре часа.
— Рано или поздно это должно было случиться, — промолвил Феликс Бакмэн. На удивление, он не чувствовал ничего особенного. Даже наоборот. Когда их охранник Тим Чансер сообщил, что Элис найдена мертвой в ванной на втором этаже, он испытал глубокое облегчение.
— Я уверен, что этот тип Тавернер что-то с ней сделал, — без устали повторял Чансер, стараясь привлечь внимание Бакмэна. — Он очень странно себя вел. Я сразу заподозрил неладное. Я даже выстрелил в него пару раз, когда он убегал. Знаете, хорошо, что я в него не попал, — вдруг окажется, что он все-таки невиновен? А может, он чувствовал свою вину в том, что заставил ее принять наркотик? Может такое быть?
— Никому еще не доводилось заставлять Элис принять наркотик, — горько заметил Бакмэн и вышел из ванной в комнату. Двое полицейских в серой форме застыли по стойке “смирно”, ожидая распоряжений. — Для того чтобы принять наркотик, она не нуждалась в поощрении.
Генерал почувствовал, что ему становится плохо. Что будет с Барни? — подумал он. Это самое ужасное. Их ребенок обожал свою мать. Бакмэн не мог понять его мотивов, сколько ни старался. Что ж, о вкусах не спорят.
И в то же время он сам…, сам любил ее. Она обладала исключительными особенностями. Мне будет ее не хватать. Она занимала большое место в моей жизни. Хорошо это или плохо.
Бледный и взволнованный Герб Мэйм поднялся по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
— Все бросил — и сюда, — сказал он, протягивая Бакмэну руку. — Что? — спросил он, понизив голос. — Передозировка?
— Судя по всему, — ответил Бакмэн.
— Сегодня мне позвонил Тавернер, — сказал Герб. — Хотел поговорить с вами. Утверждал, что это связано с Элис.
— Он хотел сообщить мне о ее смерти, — сказал Бакмэн. — Он был здесь, когда это произошло.
— Каким образом? Откуда он мог ее знать?
— Понятия не имею, — покачал головой Бакмэн. На данный момент это было не важно. Он не винил Тавер-нера. Зная привычки и темперамент Элис, он понимал, что это она затащила его в дом. Скорее всего выследила, когда он вышел из здания академии, и усадила его в сверхмощный автомобиль. После чего привезла домой. В конце концов Тавернер был шестым. А Элис шестых любила. Как мужчин, так и женщин.
Особенно женщин.
— Скорее всего они устроили оргию, — предположил Бакмэн.
— Вдвоем? Или здесь был кто-то еще?
— Больше никого не было. Чансер бы об этом знал. Я имею в виду телефонную оргию. Элис несколько раз чуть мозги себе не выжгла этими проклятыми оргиями… Надо бы, кстати, выследить новых организаторов. После того как мы пристрелили Билла, Кэрол, Фреда и Джилл. Дегенераты. — Дрожащей рукой Бакмэн прикурил сигарету и торопливо затянулся. — Вспомнил одну забавную историю. Как-то раз Элис собралась устроить оргию и размышляла, стоит ли посылать формальные приглашения. “Пожалуй, стоит, — сказала она мне, — иначе все начнут и кончат в разное время”. — Он рассмеялся.
— Вы мне уже рассказывали эту шутку, — заметил Герб.
— Она мертва. Лежит холодная, окоченевшая. — Бакмэн загасил сигарету. — Моя жена, — добавил он, глядя на Герба. — Она была моей женой.
Герб выразительно кивнул в сторону застывших навытяжку полицейских.
— Ну и что? — пожал плечами генерал. — Разве они не читали либретто к “Валькириям”? — Он раскурил еще одну сигарету. Руки его дрожали. — Зигмунд и Зиглинда. “Schwester und Braut”. Сестра и невеста.
Бакмэн уронил сигарету на пол и молча смотрел, как она прожигает дыру в ковровом покрытии. Затем затоптал огонь.
— Вам бы лучше присесть, — предложил Герб. — А еще лучше полежать. Вы ужасно выглядите.
— Потому что все ужасно. По-настоящему ужасно. Я многого в ней не любил, но, боже, как она была неугомонна. Всегда пробовала что-нибудь новое. Это ее и убило. Наверняка попробовала новый наркотик, который сварила вместе со своими подружками-ведьмами в каком-нибудь подвале. На основе проявителя для пленки или еще какой-нибудь дряни.
— Думаю, нам следует допросить Тавернера, — сказал Герб.
— Давайте. Тащите его сюда. Мы поставили на нем передатчики, не так ли? Они действуют?
— Нет. Все, что мы на него нацепили, перестало работать. За исключением, может быть, боеголовки. У нас не было необходимости ее активировать.
— Тавернер — хитрый малый, — произнес Бакмэн. — Или ему хорошо помогают. Так что можете смело активировать боеголовку, ее наверняка давно нейтрализовали его исполнительные сотрудники. — Или моя услужливая сестренка Элис, подумал генерал. Всегда приходящая на помощь полиции.
— Вам было бы лучше на время уехать из дома, — сказал Герб. — Пока судмедэксперт выполняет свои процедуры.
— Отвезите меня в академию, — попросил Бакмэн. — Я не могу вести машину, меня всего трясет. — Генерал почувствовал на лице что-то странное. Проведя рукой по подбородку, он обнаружил, что он весь мокрый. — Это еще что? — воскликнул он.
— Вы плачете, — сказал Герб.
— Отвезите меня в академию, мне надо закончить кое-какие дела, прежде чем я передам их вам. Потом я хочу вернуться сюда. — Может, Тавернер и дал ей что-то. Хотя вряд ли. Она сама… С другой стороны…
— Пойдем. — Герб взял его под руку и вывел на лестницу.
Спускаясь по ступенькам, Бакмэн воскликнул:
— Могли ли вы подумать, что увидите меня плачущим?
— Нет, — сказал Герб. — Но это понятно. Вы были очень близки.
— Черт бы ее побрал! — выкрикнул генерал с неожиданной яростью. — Сколько раз я ей говорил, что этим все кончится! Ее подружки сварили какую-то дрянь и использовали ее как подопытного кролика.
— Не задерживайтесь в офисе, — сказал Герб. — Просто отметьте все, что я должен закончить.
— Ну, что я говорил? Никто меня даже не слушает! Черт бы все побрал!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Из внутреннего кармана пиджака Джейсон Тавернер достал небольшой кожаный футляр для визиток и протянул Мэри-Эн цветную тисненую карточку.
— Звоните мне в студию в любое время. Если передумаете и захотите выступить в программе. Уверен, что все получится. Между прочим…, вот это мой домашний номер.
— До свидания. — Мэри-Эн открыла дверь.
— До свидания. — Он замешкался на пороге, словно хотел сказать что-то еще. Говорить, однако, было нечего. — Мы проиграли, — произнес Джейсон. — Мы полностью проиграли. Оба.
— Я вас не понимаю, — растерянно моргнула девушка.
— Берегите себя, — сказал он и вышел из квартиры на улицу, залитую лучами полуденного солнца.
Глава 24
Опустившись на колени возле тела Элис Бакмэн, полицейский судмедэксперт произнес:
— Пока я могу сказать только одно: она погибла от передозировки токсичного или полутоксичного препарата. Определить, что за препарат, мы сможем не раньше, чем через двадцать четыре часа.
— Рано или поздно это должно было случиться, — промолвил Феликс Бакмэн. На удивление, он не чувствовал ничего особенного. Даже наоборот. Когда их охранник Тим Чансер сообщил, что Элис найдена мертвой в ванной на втором этаже, он испытал глубокое облегчение.
— Я уверен, что этот тип Тавернер что-то с ней сделал, — без устали повторял Чансер, стараясь привлечь внимание Бакмэна. — Он очень странно себя вел. Я сразу заподозрил неладное. Я даже выстрелил в него пару раз, когда он убегал. Знаете, хорошо, что я в него не попал, — вдруг окажется, что он все-таки невиновен? А может, он чувствовал свою вину в том, что заставил ее принять наркотик? Может такое быть?
— Никому еще не доводилось заставлять Элис принять наркотик, — горько заметил Бакмэн и вышел из ванной в комнату. Двое полицейских в серой форме застыли по стойке “смирно”, ожидая распоряжений. — Для того чтобы принять наркотик, она не нуждалась в поощрении.
Генерал почувствовал, что ему становится плохо. Что будет с Барни? — подумал он. Это самое ужасное. Их ребенок обожал свою мать. Бакмэн не мог понять его мотивов, сколько ни старался. Что ж, о вкусах не спорят.
И в то же время он сам…, сам любил ее. Она обладала исключительными особенностями. Мне будет ее не хватать. Она занимала большое место в моей жизни. Хорошо это или плохо.
Бледный и взволнованный Герб Мэйм поднялся по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
— Все бросил — и сюда, — сказал он, протягивая Бакмэну руку. — Что? — спросил он, понизив голос. — Передозировка?
— Судя по всему, — ответил Бакмэн.
— Сегодня мне позвонил Тавернер, — сказал Герб. — Хотел поговорить с вами. Утверждал, что это связано с Элис.
— Он хотел сообщить мне о ее смерти, — сказал Бакмэн. — Он был здесь, когда это произошло.
— Каким образом? Откуда он мог ее знать?
— Понятия не имею, — покачал головой Бакмэн. На данный момент это было не важно. Он не винил Тавер-нера. Зная привычки и темперамент Элис, он понимал, что это она затащила его в дом. Скорее всего выследила, когда он вышел из здания академии, и усадила его в сверхмощный автомобиль. После чего привезла домой. В конце концов Тавернер был шестым. А Элис шестых любила. Как мужчин, так и женщин.
Особенно женщин.
— Скорее всего они устроили оргию, — предположил Бакмэн.
— Вдвоем? Или здесь был кто-то еще?
— Больше никого не было. Чансер бы об этом знал. Я имею в виду телефонную оргию. Элис несколько раз чуть мозги себе не выжгла этими проклятыми оргиями… Надо бы, кстати, выследить новых организаторов. После того как мы пристрелили Билла, Кэрол, Фреда и Джилл. Дегенераты. — Дрожащей рукой Бакмэн прикурил сигарету и торопливо затянулся. — Вспомнил одну забавную историю. Как-то раз Элис собралась устроить оргию и размышляла, стоит ли посылать формальные приглашения. “Пожалуй, стоит, — сказала она мне, — иначе все начнут и кончат в разное время”. — Он рассмеялся.
— Вы мне уже рассказывали эту шутку, — заметил Герб.
— Она мертва. Лежит холодная, окоченевшая. — Бакмэн загасил сигарету. — Моя жена, — добавил он, глядя на Герба. — Она была моей женой.
Герб выразительно кивнул в сторону застывших навытяжку полицейских.
— Ну и что? — пожал плечами генерал. — Разве они не читали либретто к “Валькириям”? — Он раскурил еще одну сигарету. Руки его дрожали. — Зигмунд и Зиглинда. “Schwester und Braut”. Сестра и невеста.
Бакмэн уронил сигарету на пол и молча смотрел, как она прожигает дыру в ковровом покрытии. Затем затоптал огонь.
— Вам бы лучше присесть, — предложил Герб. — А еще лучше полежать. Вы ужасно выглядите.
— Потому что все ужасно. По-настоящему ужасно. Я многого в ней не любил, но, боже, как она была неугомонна. Всегда пробовала что-нибудь новое. Это ее и убило. Наверняка попробовала новый наркотик, который сварила вместе со своими подружками-ведьмами в каком-нибудь подвале. На основе проявителя для пленки или еще какой-нибудь дряни.
— Думаю, нам следует допросить Тавернера, — сказал Герб.
— Давайте. Тащите его сюда. Мы поставили на нем передатчики, не так ли? Они действуют?
— Нет. Все, что мы на него нацепили, перестало работать. За исключением, может быть, боеголовки. У нас не было необходимости ее активировать.
— Тавернер — хитрый малый, — произнес Бакмэн. — Или ему хорошо помогают. Так что можете смело активировать боеголовку, ее наверняка давно нейтрализовали его исполнительные сотрудники. — Или моя услужливая сестренка Элис, подумал генерал. Всегда приходящая на помощь полиции.
— Вам было бы лучше на время уехать из дома, — сказал Герб. — Пока судмедэксперт выполняет свои процедуры.
— Отвезите меня в академию, — попросил Бакмэн. — Я не могу вести машину, меня всего трясет. — Генерал почувствовал на лице что-то странное. Проведя рукой по подбородку, он обнаружил, что он весь мокрый. — Это еще что? — воскликнул он.
— Вы плачете, — сказал Герб.
— Отвезите меня в академию, мне надо закончить кое-какие дела, прежде чем я передам их вам. Потом я хочу вернуться сюда. — Может, Тавернер и дал ей что-то. Хотя вряд ли. Она сама… С другой стороны…
— Пойдем. — Герб взял его под руку и вывел на лестницу.
Спускаясь по ступенькам, Бакмэн воскликнул:
— Могли ли вы подумать, что увидите меня плачущим?
— Нет, — сказал Герб. — Но это понятно. Вы были очень близки.
— Черт бы ее побрал! — выкрикнул генерал с неожиданной яростью. — Сколько раз я ей говорил, что этим все кончится! Ее подружки сварили какую-то дрянь и использовали ее как подопытного кролика.
— Не задерживайтесь в офисе, — сказал Герб. — Просто отметьте все, что я должен закончить.
— Ну, что я говорил? Никто меня даже не слушает! Черт бы все побрал!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53