То ли нету удачи,
То ли нету везенья,
Предназначен для зла я,
То ли создан для сна.
Не могу я иначе:
Жизнь должна быть гореньем!
А сгорю коль до тла я,
Чья же в этом вина?
То ли всё невозможно,
То ли я не умею...
То ли ждёт меня плаха,
То ли плачет тюрьма.
И качу осторожно,
Как большой скарабей я,
Шар мечтаний и страхов,
Но он весь из дерьма.
То ли тихо страдаю,
То ли вечно тоскую,
То ли плачу навзрыд я,
То ли громко смеюсь.
Я и сам понимаю,
Что погано живу я,
И всё в жизни обрыдло,
Даже тихая грусть.
То ли в лоб, то ли по лбу,
То ли хрен, то ли редька...
Всё едино на свете,
Одинаково всё.
Все похожи, как колбы
На большой табуретке,
Только я на планете
И ни то, и ни сё...
* * * * * *
Над страною летят партизаны Гренобля
На огромных, как тучи, морских дирижаблях,
Где они пролетают, слышны только вопли,
Где они опускаются слышен свист сабли.
О подобных разбоях слагают легенды,
В час такого налёт грохочут куранты,
А они прилетают и рубят на ленты
Всех врагов, а потом ещё вяжут их в банты.
Их боятся, как дьявола, все прокуроры,
И трясутся от страха при них адвокаты,
Появление их, как кора мандрагоры,
Удаление их, словно плод авокадо...
Но простому народу они так желанны,
Ведь они прилетят и наполнят корзины
Потребителей салом вином... И бананов
Всем дадут. И зальют все машины бензином.
А затем раздадут, отобрав у богатых,
Баксы, золото, жемчуг, рубли, изумруды...
Вот такие они, эти экс-демократы!
Вот такие они, эти нью-робингуды!
НЕЗНАКОМКА
Я, тебя увидев, обалдел:
Красота твоя столь идеальна,
Что с тобою сразу захотел
Оказаться в полутёмной спальне.
Но к тебе боялся подойти,
Ты была горда и недоступна,
Где-то находясь в конце пути,
Путь к тебе таким казался трудным...
Я стоял, глазел издалека,
Видя пред собой одни преграды.
Знал, дорога эта нелегка,
Тропка это, а не автострада.
И какой мне сделать первый шаг,
Чтоб тебе смешным не показаться,
Как преодолеть мне глупый страх,
Наконец, как с мыслями собраться...
И пока вот так я размышлял,
Ты уже с другим, а не со мною,
И себя мне стало очень жаль...
А тебя... Тебя назвал змеёю!
Я опять остался не у дел,
Снова мне достались сожаленья,
Но такой, как видеть я хотел,
Лишь в моём была воображеньи.
А теперь гляжу я на тебя:
Зубы редки, волосы - мочалка,
Щуришься, наверное, слепа,
Грудь мала... А ноги, словно палки.
Интересно, что в тебе нашел
Тот другой, ведь видно: ты уродка.
Он и сам, наверное, козёл.
Или выпил слишком много водки.
Понимаю, но болит душа,
И утешить чтоб её хоть как-то,
Подошёл к тебе я не спеша,
И при нём я выложил все факты.
И ещё сказал я сгоряча,
Позабыв про давешние страхи:
"Ты - мечта любого палача!
Ты прекрасна только лишь на плахе!!!"
И от слов моих уже она
Обалдела с челюстью отвисшей...
С парнем мы пошли попить вина,
А она осталась третьей лишней.
* * * * * *
Приоткрою завесу тайны
И сорву с неё покрывало:
Не такой уж я и скандальный,
Как об этом всем расписали.
А напротив, взаимно вежлив,
Как обычный кремлевский гремлин.
Я здоров и красив, как Брежнев,
Справедлив, как Ульянов-Ленин.
А ещё я, как Ворошилов,
Из винтовки стреляю метко.
Я силён и умён, как Киров,
Сексапилен, как Клара Цеткин.
Как Надежда Крупская в Горках,
Точно также я милосердный.
Я писатель, как Максим Горький,
И поэт я, как Демьян Бедный.
Как Бухарин, точен и краток,
Словно Троцкий, влюблён в ледорубы...
У меня один недостаток:
Моя скромность меня погубит!
ПОЧЕМ ОПИУМ ДЛЯ
УРОДОВ?
(христианско-мессианская,
тропическо-психиатрическая
поэма)
Нелегка судьба у психиатра,
У него ведь тоже есть мечта.
Как безумный хочет на Суматру,
Вынужден же слушать про Христа.
Пациент его не будет кратким,
Он - Мессия, должен всех спасти...
Доктор же мечтает о мулатке
И о сексе, Господи прости.
Он больного вовсе и не слышит,
Для него совсем другое - Рай,
А у пациента едет крыша,
уезжая далеко за край.
Он кричит и разрушает грёзы.
Доктор встрепенётся, очень зол,
Вместо пальм опять вокруг берёзы...
И "пророку" сделают укол.
И он снова тихо рассуждает,
Как покинут Рай за тяжкий грех.
Врач его совсем не замечает,
Видит он кокосовый орех,
Что в Раю ему подносит Ева
С кожей цвета кофе с молоком,
Согрешит сейчас он с этой девой
Здесь на пляже летним вечерком.
Он прекрасно видит эту сцену,
Вот ложится дева на песок...
Но опять неладно с пациентом,
Делают ему электрошок.
Ведь разрушил звуки чудной флейты,
И мечту опять загнал в тюрьму,
Чтобы врач лечил его по Фрейду,
Будто делать нечего ему.
"Так и дал бы я тебе по роже!",
Но даёт чернильное пятно:
"Отгадай, на что оно похоже..."
Ну, а сам не слушает давно.
И мечтает снова о мулатке
С грудью сочной, словно ананас,
И на вкус такой же точно сладкой...
Но опять больного слышен бас:
"Это дьявол, мать моя Мария!"
Снова весь нарушен мысли ход.
"Сделаю ему лоботомию,
Он такой назойливый урод!"
Сразу указание медбрату
Подготовить всё, что нужно, в раз.
Доктор себя чувствует Пилатом,
Посылающим Христа на казнь.
И больного взяли санитары,
Он идёт неся свой тяжкий крест,
Словно на Голгофу, этот парень...
Ну а доктор жаждет дальних мест,
Что лежат в Индийском океане.
Вот такой вполне невинный бзик.
И достигнет их он с паркопаном,
Бросив семь таблеток под язык.
Это всё сегодня... Ну, а завтра
Будет день, как и любой другой.
Нелегка судьба у психиатра,
Хочет на Суматру, как больной.
...Пациент, ожив на третьи сутки,
Доктора мечту осуществил.
На Суматре оказалось жутко,
Съел его там местный крокодил!
А мораль истории такая,
Если нету на тебе креста,
Вряд ли сам себе ты представляешь,
Обернуться может чем мечта...
* * * * * *
Бородач, бородач,
Мне знаменья удач
Принеси поутру,
Пока спят фонари,
Пока дворник с метлой
Выполняет долг свой,
И играют в буру
Игроки до зари.
Пока первый трамвай
Не гремит мне: "Вставай!"
Пока нет суеты
В нервных утренних снах.
И закрыт гастроном.
И спортсменка с веслом
Напряженно глядит
На атлета в трусах.
Пока ветер молчит,
Пока сердце стучит,
И не слышится плач,
И неведом мне страх,
Дай надежду на то,
Что случится потом,
Я прошу, бородач,
Принеси добрый знак.
* * * * * *
Я чувствую странную силу,
Как-будто в меня вошел бес,
Силен, как три тонны тротила,
Как против рогатки обрез,
Как тысяча желтых китайцев,
Как из арбалета стрела...
Сжимаю я мощные пальцы
В огромный кулак, как скала.
Не знаю, в чём силы причина,
Однако кулак мой силён.
Я буду крушить кирпичи им,
Я буду ломать им бетон.
Доску я пробью сороковку
С магическим выкриком: "Бля-дь!"
Откуда пришла мне сноровка
Стройматериалы ломать?
1 2 3 4 5 6 7