На улице девушка взяла детектива под руку, прижалась к его плечу, то и дело заглядывала в лицо. Одновремено горделиво косилась по сторонам, высматривая подружек.
— Роман Борисович, сколько вам лет? — неожиданно спросила она.
— За сорок зашкалило, — рассеяно ответил Романов, фиксируя настороженными взглядами прохожих. — А почему тебя интересует мой возраст?
— Вам сорок, мне почти восемнадцать, — она уверенно прибавила себе целых три года. — Разница всего ничего… Роман Борисович, возьмите меня в жены, а?
Романов решил — ослышался. Не могла сопливая девчонка предложить такое! Он осторожно высвободил руку, остановился. На лице девочки сияет уверенная улыбка. Из таинственных перешептываний подружек и наглых откровений мальчишек она знает, что мужчины предпочитают жениться на молоденьких, едва перешагнувших шестнадцатилетний рубеж. Солидные двадцатилетние телки мало их интересуют. Поэтому сыщик ни за что не откажется от предлагаемого сожительства.
— Что ты сказала?
— Не притворяйтесь — все слышали! Убираться, готовить, стирать умею, а постельным делам вы научите… Честно, буду хорошей женой, не пожалеете, — безостановочно трещала Дашка. — Нарожаю вам полную квартиру пацанят — не нарадуетесь…
В коротком монологе обрисованы все достоинства будущей супруги. Начиная от чистоты и порядка в квартире, кончая невероятно сладким сексом. И все же Романов не испытыал ни малейшего мужского желания.
— Все, Дашка, кончай выпендриваться! — строго прикрикнул он. — Только и нехватает мне превратиться в растлителя малолетних. Я тебе не в мужья в отцы гожусь! А ты говоришь такое, сквернавка!
— Тогда удочерите, — потупив лукавые глазенки, выдала девчонка запасной вариант. — Официально.
— При живых родителях?
— Какие они родители? Сутками хлещут пойло, не просыхают, алкаши, иногда трахаются прямо при мне. Не стесняются… Все, дядя Рома, сегодня же соберу свое барахлишко и переселюсь к вам. Хотите — женой, хотите — любовницей, хотите — дочкой. На все согласна! До вечера!
Дашка засмеялась и убежала. Скорей всего, к подружке — пошептаться, похвастаться.
Минут десять Романов успокаивался. Одновременно, проверялся на слежку. Подумать только, что придумала бедовая девка? Женой, любовницей, дочерью? Бред собачий!
Если сказать честно, сорокалетний вдовец не отказался бы удочерить соседку. Роман прищурился и представил себе совместное с Дашкой проживание в своей холостяцкой квартире, завтраки, обеды, ужины, вечера у телевизора, обсуждение прочитанных книг. А когда «дочь» выйдет замуж и у нее появятся свои дети, у него — внучата, жизнь превратится в самое настоящее блаженство.
Мысленно выругав себя дерьмовым фантазером, детектив еще раз оглядел улицу, убедился в отсутствии топтунов и поехал в офис.
Петьки там не оказалось.
В приемной томилась в одиночестве секеретарша. Перед ней на бумажной салфетке разложены очищенные дольки двух яблок, заменяющие Маньке обычную пищу. Ибо тостуха активно боролась с излишней полнотой, мечтала догнать и перегнать изящных кинозвезд с их осиными талиями и такой же изящной грудью. Правда, пока-что особых успехов диетическое лечение не приносило. Может быть, потому, что, ограничив себя в обед, толстуха с лихвой компенсировала недостаток пищи в полдник и ужин. С помощью пирожков, которые безумно любила.
— Дружинин звонил?
— Звонила его жена. Некультурная женщина, — спокойно ответила Манька, отправляя в накрашенный рот две яблочных дольки. — Велела передать мужу — пусть срочно объявится дома…
— Я спрашиваю не о жене — о Дружинине! — раздраженно перебил глава фирмы. Ну, что за коллектив подобран: и младший детектив и секретарша — оба болтуны. — Звонил он или нет?
Содержимое салфетки уменьшилось еще не две дольки. Подумав, толстуха бережно завернула оставшуюся порцию и положила ее в ящик стола. Поглядела в зеркальце и принялась за любимую процедуру — макиияж.
— Я кого спрашиваю? — повысил голос окончательно взбешенный сыщик. — Дождешься — уволю. Без выходного пособия и прочих льгот.
— Нет, не звонил, — флегматично отреагировала на угрозу увольнения непрошибаемая девица.
Одарив ее бешенным взглядом, Романов выскочил из офиса и поехал домой. Успокоившись, подумал, что зря он так взбеленился, при всей своей флегматичности и любви к макияжу, Манька — идеальная секретарша. Заказчики липнут к ней, как мухи к варенью, неперспективных она отваживает с таким умением и выдержкой — уходят без обиды. В делопроизводстве фирмы, ранее запущенном до предела, с"умела навести порядок.
Ну, нет, с Петькой и Маней он ни за что не расстанется…
Вечером уселся за кухонный стол и распечатал очередную стопку писем из дедова архива. Дашка не появлялась, наверно, передумала переселяться. Впрочем, сейчас Романов думал не о соседской девчонке — чистал и перечитывал пожелтевшие листы, заполненные мелким убористым почерком старшины Сидякова…
Глава 8
«… Живу по-прежнему. Катастрофически старею, дают о себе знать вроде бы зажившие раны, портится характер. Как говорила жена, царство ей небесное, я и в молодости был далеко не сладость. Часто по ночам снится родная деревня, друзья, подруги. Просыпаюсь в поту. Правильно ли я прожил свою жизнь, не оставляю ли после себя какие-нибудь грязные следы? Вроде бы — все гладко и чисто…»
Бывший старшина, ныне — пенсионер Прохор Сидякин.
Приволжская деревня Степанковка разместилась по обоим берегам речки Ушица. Что касается названия деревни, то местные жители уверены — начало ей дал атаман Степка Разин. Дескать, останавливался здесь во время очередного похода, полюбилась ему говорливая речушка, лесок с множеством ягод и грибов. Вот и поселил он на берегу Ушицы своих раненных казаков.
Отсюда и название поселения.
А странное название речушки расшифровывается намного легче. Казалось бы, ничего особенного, в засушливые годы — незатейливый ручеек, в половодье — чуть уже матушки Волги. Но рыбы в ней — невообразимое количество. Местные рыболовы все лето жарят, вялят и солят окуней и лещей, никто без полного ведра с рыбалки не возвращается.
Отсюда — Ушица.
На левом берегу избы покрепче, огороды пообильней, населения побольше. Начальная школа, магазин, сельсовет. На правом — нищенские хибарки, запушенные садики. Здесь живут, в основном бедняки. Бревенчатый мостик, соединяющий два части деревни — граница между враждующими группировками молодежи.
Незатейливая деревушка — родина трех неразлучных друзей. Любовь к ней пронесли они через всю свою жизнь.
Весной 1915 года в учительской семье появился первенец — голубоглазый крепыш. Отец — директор начальной школы, одновременно, учитель математики.
Мать преподавала русский язык.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126