Ничем не можем помочь.
Финансист сразу обмяк, лицо его поскучнело, стало старше. Понизив голос, он сказал:
— Ребята, мне очень нужно уехать. Давайте так, по десять тысяч баксов каждому, и я в Швейцарии.
Офицеры переглянулись.
— Что ж мелочиться, предлагайте уж по миллиону на брата, — с усмешкой сказал майор.
— А лучше по два, — добавил лейтенант.
Судя по лицу, магнат не мог понять, шутят эти двое или нет. Он вытащил чековую книжку и сказал:
— Ну, два это много, а на полтора я согласен.
— Ничья, так что за беляши платим поровну, — вздохнул майор, ввергнув олигарха в еще большее недоумение.
ЭПИЗОД 13
Гораздо больший шок от переворота в российской столице испытал весь остальной мир, и во многом этим он был обязан Вадику Шустерману, хитроумному телеоператору, сумевшему в суматохе тех дней стянуть кассету с записью штурма Кремлевского дворца и расстрелом президента. Покинув столицу, хитрый еврейчик уже шестнадцого июня сумел перебраться через финскую границу, и в тот же день Си-эн-эн впервые прогнало сенсационные кадры по своему каналу. За пленку Вадик выручил два миллиона долларов, после чего попросил в Америке политическое убежище.
Запись была неважной, оператор не успевал регулировать резкость, порой панораму заслоняли широкие спины солдат, сцена расстрела оказалась снята чуть-чуть не в фокусе, но и того, что увидел сытый западный обыватель, оказалось достаточно. Законопослушный гражданин США, немецкий бюргер или английский эсквайр — все они были возмущены до глубины души. Законно избранного президента расстреливают без суда и следствия, и это в двадцать первом веке! Последний такой случай в Европе произошел в Румынии, с Чаушеску, но кто знает, где эта Румыния и кто такой Чаушеску? Но Россия, ядерная держава! Она так многим должна быть обязана Западу. Это они кормили и поили миллионы ленивых русских, каждый год выделяя миллиардные займы для прокорма этих вечно пьяных скотов.
США закинули пробный камень в ООН. Кэтрин Джонс, выступая на очередном заседании, назвала происшедшее в России трагедией для всего человечества.
— Свергнутый президент являлся законно избранным главой своей страны. На прошлых выборах за него проголосовало большинство русских граждан. Хотя мы и не разделяли прокоммунистических идей российского президента, но уважали выбор жителей страны. Мы не можем доверять людям, нарушившим не только присягу, но и основные библейские заповеди. Соединенные Штаты Америки требуют подвергнуть бойкоту эту страну, а также ввести эмбарго на торговлю с Россией.
Ассамблея ООН не приняла предложение госсекретаря, и на обезьяньем личике Кэтрин долго царило выражение презрительной злобы.
— Ерунда, — сказала она своему секретарю уже в кулуарах. — Я им устрою такую счастливую жизнь, что от России останутся одни рожки да ножки.
Тем временем в России продолжало формироваться новое правительство. Лишь теперь Сизов узнал скрытые и довольно неприятные для себя подробности переворота. В свое время Елистов сказал, что их поддерживают несколько офицеров из ФСБ. Как оказалось на самом деле, в перевороте был заинтересован сам глава ФСБ Демин. Шестидесятилетний кадровый разведчик, он прекрасно понимал всю безнадежность ситуации в стране. Страхуясь от провала, Демин, оставаясь в тени, обеспечил поддержку Сизову и компании. Несколько штурмовых групп, якобы сформированных Елистовым из отставников, на самом деле оказались элитными подразделениями «Альфа» и «Витязь». Именно они обеспечили захват Генштаба и всех пунктов связи. Лишь директор ФАПСИ, личный ставленник президента, не принимал участия в этих закулисных маневрах. Может быть, он бы и поддержал переворот, но Елистов его место приберег для себя.
Все это несколько покоробило Сизова. Впервые он почувствовал себя пешкой в игре спецслужб. Но выбирать правила игры не приходилось. Они не изменились со времен Цезаря Борджия и Талейрана. Несмотря ни на что, Сизову пришлось быть любезным с этими людьми, сидеть с ними за одним столом, отдать им ключевые посты в новом правительстве. Так Демин стал третьим лицом в стране после Сизова и Соломина.
ЭПИЗОД 14
— Сазонтьев звонит, — сказал секретарь с погонами капитана, появляясь в дверях кабинета. Заседание Большого Совета, такое название постепенно прилипло к этому органу военного руководства страны, только началось. Пятнадцать человек сидели за овальным столом, из них в штатском были только двое, министр иностранных дел Володин и главный идеолог Фокин, все остальные носили погоны. Первым вопросом в повестке дня стояла война с Японией.
— Вовремя, — заметил Сизов, переключая селектор на громкую связь. — Как дела, Саня?
— Хреново! Как писал Бонапарт Жозефине из Италии: «Приходится много расстреливать...»
— А поподробнее?
— Сегодня расстреляли троих. Бывшего командующего флотом, главного интенданта флота и начальника одной из баз.
— Результат есть?
— Да, мы вернули почти половину проданного ими топлива, это хорошо встряхнуло ворюг-бизнесменов. Но для полноценной десантной операции его все равно не хватает.
— Что ты предлагаешь?
— Вариант номер два. Для него есть почти все.
— Чего не хватает?
— Погоды.
— Ну что ж, будем ждать у моря погоды. Сколько еще?
— Недели две.
— Хорошо, но к десанту все-таки готовься.
— Непременно.
— От нас что надо?
— Прежде всего заткнуть хайло этой суке.
— Осиповой?
— Да. Солдатские матери прорываются сквозь все кордоны и пытаются увести своих сыновей.
Сизов поморщился. Осипова, один из лидеров некогда существовавшего блока «Женщины России», развернула отчаянную, истеричную агитацию против войны с Японией.
— Война — это кровь и жизни наших сыновей! Пускай Япония подавится этими островами, человеческая жизнь дороже каких-то кусков камня, окруженных соленой водой. Если на Кунашир и Итуруп кинут в десант наших детей и внуков, море слез будет пролито уже русскими женщинами... — кричала она на ежедневных митингах.
— Можешь считать, что это уже сделали, — сказал Сизов. — Все телеканалы с сегодняшнего дня принадлежат государству. Ни одна передача не выйдет в эфир без нашего разрешения.
— Слава богу!
Они обсудили еще несколько вопросов, затем Сизов щелкнул тумблер на пульте селектора.
— Все-таки вы склоняетесь ко второму варианту? — тихо сказал Угаров, не глядя ни на кого из присутствующих.
— Да, генерал. Иного выхода нет, все идет к тому.
Угаров покачал головой:
— Минусов от этого я вижу больше чем плюсов.
— Я тоже, — заверил его Сизов. — Но есть один большой плюс. Россия покажет зубы. От этого уже отвыкли. Пусть привыкают. А вы против?
Угаров чуть помедлил. За ним был опыт и сила: Афганистан, Чечня, Северная Осетия, Дагестан, громадный авторитет в войсках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Финансист сразу обмяк, лицо его поскучнело, стало старше. Понизив голос, он сказал:
— Ребята, мне очень нужно уехать. Давайте так, по десять тысяч баксов каждому, и я в Швейцарии.
Офицеры переглянулись.
— Что ж мелочиться, предлагайте уж по миллиону на брата, — с усмешкой сказал майор.
— А лучше по два, — добавил лейтенант.
Судя по лицу, магнат не мог понять, шутят эти двое или нет. Он вытащил чековую книжку и сказал:
— Ну, два это много, а на полтора я согласен.
— Ничья, так что за беляши платим поровну, — вздохнул майор, ввергнув олигарха в еще большее недоумение.
ЭПИЗОД 13
Гораздо больший шок от переворота в российской столице испытал весь остальной мир, и во многом этим он был обязан Вадику Шустерману, хитроумному телеоператору, сумевшему в суматохе тех дней стянуть кассету с записью штурма Кремлевского дворца и расстрелом президента. Покинув столицу, хитрый еврейчик уже шестнадцого июня сумел перебраться через финскую границу, и в тот же день Си-эн-эн впервые прогнало сенсационные кадры по своему каналу. За пленку Вадик выручил два миллиона долларов, после чего попросил в Америке политическое убежище.
Запись была неважной, оператор не успевал регулировать резкость, порой панораму заслоняли широкие спины солдат, сцена расстрела оказалась снята чуть-чуть не в фокусе, но и того, что увидел сытый западный обыватель, оказалось достаточно. Законопослушный гражданин США, немецкий бюргер или английский эсквайр — все они были возмущены до глубины души. Законно избранного президента расстреливают без суда и следствия, и это в двадцать первом веке! Последний такой случай в Европе произошел в Румынии, с Чаушеску, но кто знает, где эта Румыния и кто такой Чаушеску? Но Россия, ядерная держава! Она так многим должна быть обязана Западу. Это они кормили и поили миллионы ленивых русских, каждый год выделяя миллиардные займы для прокорма этих вечно пьяных скотов.
США закинули пробный камень в ООН. Кэтрин Джонс, выступая на очередном заседании, назвала происшедшее в России трагедией для всего человечества.
— Свергнутый президент являлся законно избранным главой своей страны. На прошлых выборах за него проголосовало большинство русских граждан. Хотя мы и не разделяли прокоммунистических идей российского президента, но уважали выбор жителей страны. Мы не можем доверять людям, нарушившим не только присягу, но и основные библейские заповеди. Соединенные Штаты Америки требуют подвергнуть бойкоту эту страну, а также ввести эмбарго на торговлю с Россией.
Ассамблея ООН не приняла предложение госсекретаря, и на обезьяньем личике Кэтрин долго царило выражение презрительной злобы.
— Ерунда, — сказала она своему секретарю уже в кулуарах. — Я им устрою такую счастливую жизнь, что от России останутся одни рожки да ножки.
Тем временем в России продолжало формироваться новое правительство. Лишь теперь Сизов узнал скрытые и довольно неприятные для себя подробности переворота. В свое время Елистов сказал, что их поддерживают несколько офицеров из ФСБ. Как оказалось на самом деле, в перевороте был заинтересован сам глава ФСБ Демин. Шестидесятилетний кадровый разведчик, он прекрасно понимал всю безнадежность ситуации в стране. Страхуясь от провала, Демин, оставаясь в тени, обеспечил поддержку Сизову и компании. Несколько штурмовых групп, якобы сформированных Елистовым из отставников, на самом деле оказались элитными подразделениями «Альфа» и «Витязь». Именно они обеспечили захват Генштаба и всех пунктов связи. Лишь директор ФАПСИ, личный ставленник президента, не принимал участия в этих закулисных маневрах. Может быть, он бы и поддержал переворот, но Елистов его место приберег для себя.
Все это несколько покоробило Сизова. Впервые он почувствовал себя пешкой в игре спецслужб. Но выбирать правила игры не приходилось. Они не изменились со времен Цезаря Борджия и Талейрана. Несмотря ни на что, Сизову пришлось быть любезным с этими людьми, сидеть с ними за одним столом, отдать им ключевые посты в новом правительстве. Так Демин стал третьим лицом в стране после Сизова и Соломина.
ЭПИЗОД 14
— Сазонтьев звонит, — сказал секретарь с погонами капитана, появляясь в дверях кабинета. Заседание Большого Совета, такое название постепенно прилипло к этому органу военного руководства страны, только началось. Пятнадцать человек сидели за овальным столом, из них в штатском были только двое, министр иностранных дел Володин и главный идеолог Фокин, все остальные носили погоны. Первым вопросом в повестке дня стояла война с Японией.
— Вовремя, — заметил Сизов, переключая селектор на громкую связь. — Как дела, Саня?
— Хреново! Как писал Бонапарт Жозефине из Италии: «Приходится много расстреливать...»
— А поподробнее?
— Сегодня расстреляли троих. Бывшего командующего флотом, главного интенданта флота и начальника одной из баз.
— Результат есть?
— Да, мы вернули почти половину проданного ими топлива, это хорошо встряхнуло ворюг-бизнесменов. Но для полноценной десантной операции его все равно не хватает.
— Что ты предлагаешь?
— Вариант номер два. Для него есть почти все.
— Чего не хватает?
— Погоды.
— Ну что ж, будем ждать у моря погоды. Сколько еще?
— Недели две.
— Хорошо, но к десанту все-таки готовься.
— Непременно.
— От нас что надо?
— Прежде всего заткнуть хайло этой суке.
— Осиповой?
— Да. Солдатские матери прорываются сквозь все кордоны и пытаются увести своих сыновей.
Сизов поморщился. Осипова, один из лидеров некогда существовавшего блока «Женщины России», развернула отчаянную, истеричную агитацию против войны с Японией.
— Война — это кровь и жизни наших сыновей! Пускай Япония подавится этими островами, человеческая жизнь дороже каких-то кусков камня, окруженных соленой водой. Если на Кунашир и Итуруп кинут в десант наших детей и внуков, море слез будет пролито уже русскими женщинами... — кричала она на ежедневных митингах.
— Можешь считать, что это уже сделали, — сказал Сизов. — Все телеканалы с сегодняшнего дня принадлежат государству. Ни одна передача не выйдет в эфир без нашего разрешения.
— Слава богу!
Они обсудили еще несколько вопросов, затем Сизов щелкнул тумблер на пульте селектора.
— Все-таки вы склоняетесь ко второму варианту? — тихо сказал Угаров, не глядя ни на кого из присутствующих.
— Да, генерал. Иного выхода нет, все идет к тому.
Угаров покачал головой:
— Минусов от этого я вижу больше чем плюсов.
— Я тоже, — заверил его Сизов. — Но есть один большой плюс. Россия покажет зубы. От этого уже отвыкли. Пусть привыкают. А вы против?
Угаров чуть помедлил. За ним был опыт и сила: Афганистан, Чечня, Северная Осетия, Дагестан, громадный авторитет в войсках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89