Груз был рассчитан так тщательно, что плот погружался ровно настолько, чтобы не затонуть совсем, и плыл как бы самостоятельно. Простым движением руки его можно было скрыть под водой.
— На первом пороге, грохотавшем, как Ниагарский водопад, нас встряхнуло. А дальше начало подкидывать, мять и вертеть во все стороны. Затягивало под плот, царапало о каменистое дно, швыряло на ветви прибрежных кустов. Когда я наконец разобрался в ситуации (а я это сделал не сразу, настолько был оглушен), то приказал всем уцепиться за «подводную лодку» и ни в коем случае не выпускать ее. Это все, что мы могли сделать. Каким-то чудом никому не размозжило голову… Великолепное начало, доложу я вам; особенно, если затем надо иметь ясную голову для серьезного дела. Волны были такие, словно мы попали в шторм на море. Меня едва не рвало… И никакой возможности избежать ударов! Были моменты — представьте себе, Уорден! — когда я не мог сообразить, куда мы плывем. Странно? Когда берега сходятся, а джунгли смыкаются над головой, трудно понять, в какую сторону вас несет поток. Нас ведь влекло течение, верно? Но. если не считать волн, вода вокруг была спокойна, как в озере. Только препятствия давали почувствовать направление и скорость, с которой мы врезались в них. Наглядный пример теории относительности! Не знаю, представляете ли вы…
Пережитое действительно выглядело необычным. Ширс пытался поточнее передать свои ощущения. Уорден ловил каждое его слово.
— Понимаю, Ширс. И плот выдержал до конца спуска?
— Еще одно чудо! В те редкие минуты, когда мне удавалось высунуть голову из воды, я слышал, как он скрипел и трещал по всем швам. Но, как видите, все обошлось… Однако был момент… Мальчишка спас плот. Это первоклассный парень, Уорден! Сейчас я все расскажу вам. Когда мы миновали первый порог и стали понемногу привыкать к темноте, нас вдруг понесло на скалистый утес, торчавший посредине реки. Перекат буквально выбросил нас из воды, и тут же мощный поток потащил нас к утесу. Я бы не поверил, что такое бывает. Скала выросла у меня над головой, когда я был уже всего в нескольких футах. Я не успел ничего сообразить, только вытянул вперед ноги и вцепился изо всех сил в плот. Обоих таев отшвырнуло в сторону; слава богу, мы нашли их чуть дальше… Да, так знаете, что сделал Джойс? Заметьте, у него было не больше четверти секунды на раздумье. Он кинулся и лег, раскинув руки, сверху на плот. Понимаете, зачем, Уорден? Чтобы удержать вместе две половины. Ну да, лопнула веревка. Поперечины соскользнули, и плот начал распадаться. Удар раскидал бы его. Катастрофа!.. Джойс сообразил это сразу и мгновенно принял решение. Реакция у него отличная и сил достаточно. Он плыл передо мной. Плот вышвырнуло из воды, он взлетел в воздух, как лосось выпрыгивает из стремнины. Но Джойс ни на мгновенье не выпустил его из рук. Я подплыл ближе, и мы кое-как привязали поперечины… Заметьте, что все это время детонаторы на поясе были в прямом соприкосновении со взрывчаткой, и его в любую секунду могло разнести… Когда его взметнуло над водой, меня осенило: ведь мы же перевозим взрывчатку! Но что поделаешь? Надо было пойти на риск, чтобы не случилось худшего. Он это понял в четверть секунды. Незаурядный паренек, уверяю вас, Уорден. Он сделает все как надо.
— Поразительное сочетание хладнокровия и быстрой реакции, — оценил Уорден.
Ширс продолжал, понизив голос:
— Он сделает все как надо, Уорден. Это его дело, и ничто не в состоянии помешать ему. Он заслужил свое дело. Он знает это. Мы с вами теперь только помощники. Наше время позади… Надо подумать теперь, как облегчить ему работу. Судьба моста в надежных руках.
Пройдя порог, течение немного утихло, и они воспользовались передышкой, чтобы связать плот. Ниже их вновь тряхнуло при входе в узкую протоку, а потом они едва не застряли у затора из валунов. В середине затора образовался большой водоворот, в котором их вертело несколько минут, не давая выбраться.
Наконец эта ловушка оказалась позади. Река расширилась, течение внезапно успокоилось, и им показалось, будто они плывут по необъятному гладкому озеру. Берега угадывались справа и слева, и им удавалось держаться середины течения. А вскоре они увидели мост.
Ширс прервал рассказ и долгим взглядом обвел долину.
— Странно глядеть вот так, сверху… Долина просматривается целиком. Снизу, особенно ночью, все выглядит иначе. Какие-то аморфные куски. Да и мост целиком поглощал внимание. Силуэт его вырисовывался на фоне неба с необыкновенной четкостью. Я вдруг со страхом подумал, что нас могут заметить. Мне казалось, мы видны, как на ладони. Иллюзия, конечно. Над водой торчали лишь наши носы, «субмарина» погружена. Кстати говоря, плот едва не затонул, сломалось несколько бамбуковых стволов. Но все обошлось. Было темно. Мы бесшумно скользнули во мрак, сгущавшийся под мостом, причалили плот к опоре во внутреннем ряду и принялись за работу. Холод уже сводил конечности.
— Никаких особых затруднений? — осведомился Уорден.
— Особых — никаких, если считать нормальной подобную работу.
Ширс вновь прервал рассказ и словно завороженный уставился на мост, освещенный заревом заката. Свежеструганное дерево белело над желтоватой водой.
— Все это выглядит как во сне, Уорден. Со мной уже было такое однажды. Готовишься, готовишься, а в последний момент начинаешь вспоминать, правильно ли уложена взрывчатка, надежны ли контакты на подрывном устройстве. Все кажется нереальным… Джойс сидит там, меньше чем в сотне ярдов от японского поста, за рыжим деревом. Держу пари, он не пошевелился с тех пор, как мы расстались. Подумайте, Уорден, еще целый день впереди. Мало ли что может случиться… Достаточно, чтобы кому-то из японских солдат вздумалось погнаться за змеей, уползающей в кустарник, и… Не надо было оставлять его там. Разумней было бы спуститься ночью.
— У него есть нож, — отозвался Уорден. — Он справится. Доскажите, что было дальше, когда вы причалили к мосту?
От долгого пребывания в воде кожа сделалась настолько чувствительной, что отзывалась болью на простое прикосновение к грубой поверхности. Особенно пострадали руки. С большим трудом, обдирая кожу с ладоней, им удалось развязать узлы на веревках, крепивших взрывчатку к плоту. Веревки, свитые местными крестьянами, были необыкновенно жесткие и колючие.
— Все это звучит по-детски, Уорден, но в том состоянии… К тому же работать надо было бесшумно. Взгляните на мои руки. У Джойса они не лучше.
Он еще раз обвел взглядом долину. Ширса не покидала мысль о товарище, затаившемся на вражеском берегу. Он осмотрел глубокие порезы на ладонях, успевшие запечься на солнце, безнадежно махнул рукой и продолжал рассказ.
У них были остро отточенные ножи, но одеревеневшие пальцы не слушались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— На первом пороге, грохотавшем, как Ниагарский водопад, нас встряхнуло. А дальше начало подкидывать, мять и вертеть во все стороны. Затягивало под плот, царапало о каменистое дно, швыряло на ветви прибрежных кустов. Когда я наконец разобрался в ситуации (а я это сделал не сразу, настолько был оглушен), то приказал всем уцепиться за «подводную лодку» и ни в коем случае не выпускать ее. Это все, что мы могли сделать. Каким-то чудом никому не размозжило голову… Великолепное начало, доложу я вам; особенно, если затем надо иметь ясную голову для серьезного дела. Волны были такие, словно мы попали в шторм на море. Меня едва не рвало… И никакой возможности избежать ударов! Были моменты — представьте себе, Уорден! — когда я не мог сообразить, куда мы плывем. Странно? Когда берега сходятся, а джунгли смыкаются над головой, трудно понять, в какую сторону вас несет поток. Нас ведь влекло течение, верно? Но. если не считать волн, вода вокруг была спокойна, как в озере. Только препятствия давали почувствовать направление и скорость, с которой мы врезались в них. Наглядный пример теории относительности! Не знаю, представляете ли вы…
Пережитое действительно выглядело необычным. Ширс пытался поточнее передать свои ощущения. Уорден ловил каждое его слово.
— Понимаю, Ширс. И плот выдержал до конца спуска?
— Еще одно чудо! В те редкие минуты, когда мне удавалось высунуть голову из воды, я слышал, как он скрипел и трещал по всем швам. Но, как видите, все обошлось… Однако был момент… Мальчишка спас плот. Это первоклассный парень, Уорден! Сейчас я все расскажу вам. Когда мы миновали первый порог и стали понемногу привыкать к темноте, нас вдруг понесло на скалистый утес, торчавший посредине реки. Перекат буквально выбросил нас из воды, и тут же мощный поток потащил нас к утесу. Я бы не поверил, что такое бывает. Скала выросла у меня над головой, когда я был уже всего в нескольких футах. Я не успел ничего сообразить, только вытянул вперед ноги и вцепился изо всех сил в плот. Обоих таев отшвырнуло в сторону; слава богу, мы нашли их чуть дальше… Да, так знаете, что сделал Джойс? Заметьте, у него было не больше четверти секунды на раздумье. Он кинулся и лег, раскинув руки, сверху на плот. Понимаете, зачем, Уорден? Чтобы удержать вместе две половины. Ну да, лопнула веревка. Поперечины соскользнули, и плот начал распадаться. Удар раскидал бы его. Катастрофа!.. Джойс сообразил это сразу и мгновенно принял решение. Реакция у него отличная и сил достаточно. Он плыл передо мной. Плот вышвырнуло из воды, он взлетел в воздух, как лосось выпрыгивает из стремнины. Но Джойс ни на мгновенье не выпустил его из рук. Я подплыл ближе, и мы кое-как привязали поперечины… Заметьте, что все это время детонаторы на поясе были в прямом соприкосновении со взрывчаткой, и его в любую секунду могло разнести… Когда его взметнуло над водой, меня осенило: ведь мы же перевозим взрывчатку! Но что поделаешь? Надо было пойти на риск, чтобы не случилось худшего. Он это понял в четверть секунды. Незаурядный паренек, уверяю вас, Уорден. Он сделает все как надо.
— Поразительное сочетание хладнокровия и быстрой реакции, — оценил Уорден.
Ширс продолжал, понизив голос:
— Он сделает все как надо, Уорден. Это его дело, и ничто не в состоянии помешать ему. Он заслужил свое дело. Он знает это. Мы с вами теперь только помощники. Наше время позади… Надо подумать теперь, как облегчить ему работу. Судьба моста в надежных руках.
Пройдя порог, течение немного утихло, и они воспользовались передышкой, чтобы связать плот. Ниже их вновь тряхнуло при входе в узкую протоку, а потом они едва не застряли у затора из валунов. В середине затора образовался большой водоворот, в котором их вертело несколько минут, не давая выбраться.
Наконец эта ловушка оказалась позади. Река расширилась, течение внезапно успокоилось, и им показалось, будто они плывут по необъятному гладкому озеру. Берега угадывались справа и слева, и им удавалось держаться середины течения. А вскоре они увидели мост.
Ширс прервал рассказ и долгим взглядом обвел долину.
— Странно глядеть вот так, сверху… Долина просматривается целиком. Снизу, особенно ночью, все выглядит иначе. Какие-то аморфные куски. Да и мост целиком поглощал внимание. Силуэт его вырисовывался на фоне неба с необыкновенной четкостью. Я вдруг со страхом подумал, что нас могут заметить. Мне казалось, мы видны, как на ладони. Иллюзия, конечно. Над водой торчали лишь наши носы, «субмарина» погружена. Кстати говоря, плот едва не затонул, сломалось несколько бамбуковых стволов. Но все обошлось. Было темно. Мы бесшумно скользнули во мрак, сгущавшийся под мостом, причалили плот к опоре во внутреннем ряду и принялись за работу. Холод уже сводил конечности.
— Никаких особых затруднений? — осведомился Уорден.
— Особых — никаких, если считать нормальной подобную работу.
Ширс вновь прервал рассказ и словно завороженный уставился на мост, освещенный заревом заката. Свежеструганное дерево белело над желтоватой водой.
— Все это выглядит как во сне, Уорден. Со мной уже было такое однажды. Готовишься, готовишься, а в последний момент начинаешь вспоминать, правильно ли уложена взрывчатка, надежны ли контакты на подрывном устройстве. Все кажется нереальным… Джойс сидит там, меньше чем в сотне ярдов от японского поста, за рыжим деревом. Держу пари, он не пошевелился с тех пор, как мы расстались. Подумайте, Уорден, еще целый день впереди. Мало ли что может случиться… Достаточно, чтобы кому-то из японских солдат вздумалось погнаться за змеей, уползающей в кустарник, и… Не надо было оставлять его там. Разумней было бы спуститься ночью.
— У него есть нож, — отозвался Уорден. — Он справится. Доскажите, что было дальше, когда вы причалили к мосту?
От долгого пребывания в воде кожа сделалась настолько чувствительной, что отзывалась болью на простое прикосновение к грубой поверхности. Особенно пострадали руки. С большим трудом, обдирая кожу с ладоней, им удалось развязать узлы на веревках, крепивших взрывчатку к плоту. Веревки, свитые местными крестьянами, были необыкновенно жесткие и колючие.
— Все это звучит по-детски, Уорден, но в том состоянии… К тому же работать надо было бесшумно. Взгляните на мои руки. У Джойса они не лучше.
Он еще раз обвел взглядом долину. Ширса не покидала мысль о товарище, затаившемся на вражеском берегу. Он осмотрел глубокие порезы на ладонях, успевшие запечься на солнце, безнадежно махнул рукой и продолжал рассказ.
У них были остро отточенные ножи, но одеревеневшие пальцы не слушались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37