Талмуд осуждался за возбуждение в еврейском народе духа фанатизма, заносчивости, враждебности к другим народам. Обращает на себя внимание то, что среди источников, положенных в основу статьи, названа «Теория иудаизма» Кьярини. Это было публичное признание озабоченности властей влиянием Талмуда, того беспокойства, которое возникло в правительстве еще около 1840 г. и возвестило о переходе к новой стратегии в решении еврейского вопроса.
В 1840 г. русские власти образовали новый Еврейский комитет под началом выдающегося государственного деятеля, графа П.Д. Киселева. Выдвинув в 1841 г. основополагающие принципы работы своего комитета, Киселев в них ставил в упрек Талмуду поощрение евреев к презрительному отношению ко всем прочим народам мира, к стремлению не иметь с ними ничего общего. Ведь в отношении «неверного» – гоя – им позволен любой обман и преступление. По мнению Киселева, все несчастья, выпавшие на долю евреев, были результатом фанатизма и суеверий, внушенных им Талмудом. И лишь преодолев влияние Талмуда, власти могли рассчитывать на превращение евреев в полезных и счастливых подданных.
Учитывая, что в Польше преобладали подобные же идеи, не стоит удивляться тому, что польское правительство, едва появившись на свет, приступило к составлению антиеврейских законов. Под руководством генерала Юзефа Зайончека, польский Государственный совет попытался провести реформу по русскому образцу, с изгнанием еврейского населения из сельской местности. По иронии судьбы спасителем евреев оказался Н.Н. Новосильцев, личный представитель русского царя в Польше. Он отсрочил исполнение приказа о выселениях и добился, чтобы сначала его представили на высочайшее утверждение. Благодаря стараниям Новосильцева указ о выселении евреев был смягчен и от него осталось лишь ограничение в отношении евреев, торговавших среди крестьян водкой в кредит. Позднее Новосильцев предотвратил попытку полиции выселить евреев с тех улиц Варшавы, где им запрещалось проживать согласно старым польским законам.
Самым дерзким из всех выступлений Новосильцева в защиту интересов польских евреев стал проект широкомасштабной еврейской реформы, представленный им в Государственный совет в 1816 г. Этот план должен был со временем привести к полному гражданскому равноправию польских евреев. Он призывал к отмене всех прежних привилегий и ограничений. Евреи же должны были, со своей стороны, преобразовать систему школьного обучения, введя преподавание польского языка наряду с древнееврейским и идиш. Евреям, не получившим школьного образования, не полагалось выдавать удостоверение, необходимое для женитьбы и профессиональных занятий. Кроме того, евреям надлежало изменить экономическую основу своей жизни, отказавшись от виноторговли в пользу занятий земледелием. Им также предстояло лишиться автономной системы самоуправления и впредь нести основную гражданскую обязанность – военную службу. Те евреи, которые удовлетворяли бы всем этим требованиям, получили бы все политические и гражданские права.
И современников, и позднейших историков удивляло, что Новосильцев проявлял интерес к еврейскому вопросу и энергично защищал евреев. Самое распространенное объяснение видели в общеизвестном корыстолюбии Новосильцева, будто бы получавшего от еврейства благодарность за свои усилия, – это обвинение обыкновенно возводилось против всякого русского чиновника, сочувствовавшего евреям. Другие усматривали в его деятельности попытку посеять в Польше раздоры между христианами и евреями, действуя в русле имперского политического принципа – «разделяй и властвуй». И хотя, возможно, оба эти предположения отчасти справедливы, не исключено также, что Новосильцев, в свое время работавший во Втором еврейском комитете, мог сохранить интерес к делам евреев. Более того, его проект реформы отмечен большим сходством с «Положением» 1804 г., а также с рекомендациями Третьего еврейского комитета.
Осуществление плана Новосильцева было делом практически невероятным, ибо он шел вразрез с антиеврейскими взглядами поляков в составе Государственного совета. К тому же, даже если бы этот план всем понравился, одно то, что его выдвинул Новосильцев, дискредитировало саму идею в глазах поляков. Уже в 1816 г. Новосильцев заслужил их нелюбовь своей постоянной недипломатичностью и вмешательством в деятельность польской конституционной системы. Да и в делах, касающихся евреев, проявлялось его пренебрежение процедурными тонкостями. Вот всего один пример: в тех случаях, когда варшавские евреи считали, что их притесняют местные власти, Новосильцев советовал им обращаться с жалобами прямо в Петербург, через голову польской администрации. По всем этим причинам план Новосильцева был похоронен Государственным советом. Но при этом, поскольку возникла резкая поляризация мнений по еврейскому вопросу, то и реформенный проект противников Новосильцева, гораздо менее расположенных к евреям, тоже был заблокирован. Однако этот политический тупик не помешал польским антиеврейским силам одержать частичную победу. В 1818 г. должен был истечь срок действия законодательных ограничений, принятых в отношении евреев Великим герцогством Варшавским. В отсутствие нового свода законов о евреях Государственный совет сумел убедить Александра I подтвердить все действующие постановления.
Нельзя было также откладывать решение вопроса о воинской службе евреев. В Великом герцогстве Варшавском они были освобождены от службы, за что расплачивались наличными. Такая система существовала якобы потому, что нельзя было ожидать от евреев, не обладавших полными гражданскими правами, несения полных гражданских обязанностей. (На самом деле министр финансов Великого герцогства говорил, что плата за освобождение от службы необходима для пополнения военного бюджета. В преамбуле к указу об освобождении евреев от военной службы, вычеркнутой потом по распоряжению короля, отмечалось, что евреи непригодны к военной службе и что важное дело защиты страны «не может быть им доверено». Но независимо от мотивов освобождения от службы евреи на него не жаловались.) В Царстве Польском поначалу предполагалось, что евреи будут служить наравне со всеми подданными. Указ о призыве в армию, принятый в 1816 г., освобождал от службы всех мужчин моложе двадцати лет, успевших вступить в брак до выхода этого указа. Но это положение касалось такого множества евреев, по обычаю женившихся очень рано, что Александр встревожился и утвердил новое распоряжение, по которому на женатых евреев освобождение не распространялось. Но при этом ожидаемое увеличение числа еврейских рекрутов не устраивало ни генерала Зайончека, ни главнокомандующего польской армии, великого князя Константина Павловича – оба находили, что присутствие в армии многочисленных евреев не в интересах национальной чести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
В 1840 г. русские власти образовали новый Еврейский комитет под началом выдающегося государственного деятеля, графа П.Д. Киселева. Выдвинув в 1841 г. основополагающие принципы работы своего комитета, Киселев в них ставил в упрек Талмуду поощрение евреев к презрительному отношению ко всем прочим народам мира, к стремлению не иметь с ними ничего общего. Ведь в отношении «неверного» – гоя – им позволен любой обман и преступление. По мнению Киселева, все несчастья, выпавшие на долю евреев, были результатом фанатизма и суеверий, внушенных им Талмудом. И лишь преодолев влияние Талмуда, власти могли рассчитывать на превращение евреев в полезных и счастливых подданных.
Учитывая, что в Польше преобладали подобные же идеи, не стоит удивляться тому, что польское правительство, едва появившись на свет, приступило к составлению антиеврейских законов. Под руководством генерала Юзефа Зайончека, польский Государственный совет попытался провести реформу по русскому образцу, с изгнанием еврейского населения из сельской местности. По иронии судьбы спасителем евреев оказался Н.Н. Новосильцев, личный представитель русского царя в Польше. Он отсрочил исполнение приказа о выселениях и добился, чтобы сначала его представили на высочайшее утверждение. Благодаря стараниям Новосильцева указ о выселении евреев был смягчен и от него осталось лишь ограничение в отношении евреев, торговавших среди крестьян водкой в кредит. Позднее Новосильцев предотвратил попытку полиции выселить евреев с тех улиц Варшавы, где им запрещалось проживать согласно старым польским законам.
Самым дерзким из всех выступлений Новосильцева в защиту интересов польских евреев стал проект широкомасштабной еврейской реформы, представленный им в Государственный совет в 1816 г. Этот план должен был со временем привести к полному гражданскому равноправию польских евреев. Он призывал к отмене всех прежних привилегий и ограничений. Евреи же должны были, со своей стороны, преобразовать систему школьного обучения, введя преподавание польского языка наряду с древнееврейским и идиш. Евреям, не получившим школьного образования, не полагалось выдавать удостоверение, необходимое для женитьбы и профессиональных занятий. Кроме того, евреям надлежало изменить экономическую основу своей жизни, отказавшись от виноторговли в пользу занятий земледелием. Им также предстояло лишиться автономной системы самоуправления и впредь нести основную гражданскую обязанность – военную службу. Те евреи, которые удовлетворяли бы всем этим требованиям, получили бы все политические и гражданские права.
И современников, и позднейших историков удивляло, что Новосильцев проявлял интерес к еврейскому вопросу и энергично защищал евреев. Самое распространенное объяснение видели в общеизвестном корыстолюбии Новосильцева, будто бы получавшего от еврейства благодарность за свои усилия, – это обвинение обыкновенно возводилось против всякого русского чиновника, сочувствовавшего евреям. Другие усматривали в его деятельности попытку посеять в Польше раздоры между христианами и евреями, действуя в русле имперского политического принципа – «разделяй и властвуй». И хотя, возможно, оба эти предположения отчасти справедливы, не исключено также, что Новосильцев, в свое время работавший во Втором еврейском комитете, мог сохранить интерес к делам евреев. Более того, его проект реформы отмечен большим сходством с «Положением» 1804 г., а также с рекомендациями Третьего еврейского комитета.
Осуществление плана Новосильцева было делом практически невероятным, ибо он шел вразрез с антиеврейскими взглядами поляков в составе Государственного совета. К тому же, даже если бы этот план всем понравился, одно то, что его выдвинул Новосильцев, дискредитировало саму идею в глазах поляков. Уже в 1816 г. Новосильцев заслужил их нелюбовь своей постоянной недипломатичностью и вмешательством в деятельность польской конституционной системы. Да и в делах, касающихся евреев, проявлялось его пренебрежение процедурными тонкостями. Вот всего один пример: в тех случаях, когда варшавские евреи считали, что их притесняют местные власти, Новосильцев советовал им обращаться с жалобами прямо в Петербург, через голову польской администрации. По всем этим причинам план Новосильцева был похоронен Государственным советом. Но при этом, поскольку возникла резкая поляризация мнений по еврейскому вопросу, то и реформенный проект противников Новосильцева, гораздо менее расположенных к евреям, тоже был заблокирован. Однако этот политический тупик не помешал польским антиеврейским силам одержать частичную победу. В 1818 г. должен был истечь срок действия законодательных ограничений, принятых в отношении евреев Великим герцогством Варшавским. В отсутствие нового свода законов о евреях Государственный совет сумел убедить Александра I подтвердить все действующие постановления.
Нельзя было также откладывать решение вопроса о воинской службе евреев. В Великом герцогстве Варшавском они были освобождены от службы, за что расплачивались наличными. Такая система существовала якобы потому, что нельзя было ожидать от евреев, не обладавших полными гражданскими правами, несения полных гражданских обязанностей. (На самом деле министр финансов Великого герцогства говорил, что плата за освобождение от службы необходима для пополнения военного бюджета. В преамбуле к указу об освобождении евреев от военной службы, вычеркнутой потом по распоряжению короля, отмечалось, что евреи непригодны к военной службе и что важное дело защиты страны «не может быть им доверено». Но независимо от мотивов освобождения от службы евреи на него не жаловались.) В Царстве Польском поначалу предполагалось, что евреи будут служить наравне со всеми подданными. Указ о призыве в армию, принятый в 1816 г., освобождал от службы всех мужчин моложе двадцати лет, успевших вступить в брак до выхода этого указа. Но это положение касалось такого множества евреев, по обычаю женившихся очень рано, что Александр встревожился и утвердил новое распоряжение, по которому на женатых евреев освобождение не распространялось. Но при этом ожидаемое увеличение числа еврейских рекрутов не устраивало ни генерала Зайончека, ни главнокомандующего польской армии, великого князя Константина Павловича – оба находили, что присутствие в армии многочисленных евреев не в интересах национальной чести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96