Таким образом мы впервые
попали в официозную советскую студию. Хоть звукорежиссер и отнесся к нам с
неожиданной симпатией, но результат все равно получился громоздким. Жалко,
что вторая сторона должна была бы быть совсем другой; но, по вполне
определенным причинам, три необходимые песни даже не стали дописываться, их
место заняли "Золото", "Аделаида" и "Поколение Дворников" - тоже неплохие
произведения, но явно не из этого альбома. В "Дереве" потребовался
аккордеон, и Гаккель привел Сережу Щуракова, знакомого ему по той же
"Поп-Механике". После смерти Саши Куссуля образовалось пустое место, там,
где должна быть скрипка. Новой струнной секцией стали Андрей Решетин
("Рюша") и Ваня Воропаев; они были Куссулевскими знакомыми и как-то играли
с ним - для нас это было достаточной рекомендацией. Остается добавить, что
оркестр крумхорнов и т.п. был услышан на улице и без лишних проволочек
приглашен в студию. "Равноденствие" было лебединой песней Аквариума 80-х
годов. Мы уже не вмещались в одну группу - нас физически было слишком
много, со слишком разными интересами и подходом к делу. Сакмаров был прав,
когда определил "Равноденствие", как гимн. Время звало двигаться дальше.
RADIO LONDON
Лондонская интерлюдия 1990 года. Почти все записано в домашней студии
басиста "Eurhytmics" Чучо Мерчана, как демо для follow-up к "Radio
Silence". Я играл на гитарах и пел, он программировал компьютер и играл на
басу; каждая песня занимала не больше двух дней. Специально для помощи в
писании музыки к нам в Лондон подъехал Гаккель; на записи его не слышно, но
каждую ночь при отслушивании записанного летели пух и перья. Свободными от
работы днями мы бродили по Лондону, слушали какую-нибудь антикварную музыку
или поедали кору амазонского дуба - и так далее.
По счастью, мы с японцами разошлись в выборе продюсера (имя Рэя Купера
ничего не значило для Sony, а я хотел работать именно с ним). Demo не стали
законченной пластинкой; мы с Sony полюбовно разошлись, как в море корабли.
Одной из написанных в это прекрасное время песен была "Елизавета". Еще не
видимый человеческому глазу, на горизонте брезжил "Русский Альбом".
ЧЕРНАЯ РОЗА
Отношения с кинематографом в лице любимого Сергея Александровича
Соловьева складывались так. Он говорил - Я снимаю новый фильм. Мы говорили
- А что туда было бы нужно? Он говорил - Вот вам студия Мосфильма. Пишите,
а там видно будет. Мы и писали. Что-то брали себе, что-то шло собственно в
фильм; остальное вышло на альбоме "Розы". Помимо всего остального, на
записи музыки к "Розе" впервые возникла идея "Русско-Абиссинского
Оркестра"; еще в детском, непроявленном виде, скорее как баловство - но уже
достаточно мощная для того, чтобы взять себе половину альбома. Загадка "Лоя
Быканаха" остается загадкой - откуда это взялось? Но - взялось и было
правильно. По той же схеме будет работать и настоящий Русско-Абиссинский
Оркестр. Остается добавить, что второй голос здесь - Андрей Горохов из
"Адо".
RADIO SILENCE
Мы сидели с Дэйвом на краю бассейна в его доме/студии в Лос-Анжелесе и
он сказал: "Наверняка найдутся критики, которые напишут - Стюарт испортил
то, что могло бы стать хорошим folk-rock альбомом". Он сам не знал, как он
был прав. Критики в России не любят "Radio Silence" за то, что это
а). не похоже на Аквариум,
б). за то, что это, что не взяло везде первого места, тем самым
подтвердив бы примат советского рока над всем остальным, и
в). вообще не по-митьковски.
Они правы. Они, как всегда, ничего не поняли. RS фактически развалил
благодушествующий от собственного успеха и промитьковавшийся Аквариум и
поставил нас лицом к лицу с реально существующим всем остальным миром. По
традиции Россия придумывала себе некий мифический "Запад" (на основе
переводов Диккенса и Франсуазы Саган), населяла его "немцами" и спокойно
жила себе, зная, что наша Русская Душа сложнее, глубже и "ближе к Богу" -
поэтому "немцам" ее все равно не понять. Мне же было с детства интересно не
читать сказки, а жить в них. Что и произошло. Выяснилось, что "немцы" -
продукт русского невежества, а мир крайне мал, и делить его на "своих" и
"чужих" просто самоубийственно. В силу вышесказанного, после 11 альбомов
Аквариума ехать в Нью-Йорк записывать 12-тый альбом того же самого было бы
довольно странно. Случайная встреча с Дэйвом в Лос-Анжелесе определила
музыкальное направление моего "американского альбома", потому что
"Eurythmics", по определенным причинам, занимали тогда в моем мире
чрезвычайн ое место. Искра проскочила, работа началась. Весь следующий год
был одним грандиозным приключением, и это было отнюдь не "приключение
русского за границей". Все песни (кроме самой "Radio Silence") были
написаны, исходя из ситуации и в ответ на нее. Происходящее бодро
фиксировалось кинокамерами режиссера Майкла Аптеда, из чего получился фильм
"Long Way Home". Скучный, потому что все интересное беспощадно вырезалось
скучными американскими цензорами. В паузах я приезжал в Россию, где все
записанное внимательно отслушивалось Аквариумом.
Спето на RS все - по неумению - довольно хило, однако песни удались, и
я рад, что альбом останется нерасшифрованным иероглифом. Он достиг своей
цели. Боги внимательно следили за процессом и откликнулись на сказанное.
Остается добавить, что для него была записана еще одна песня, почти никогда
не игранная "Драма", но запись, насколько я помню, даже не была
смикширована.
P.S. Лондон. Church Studios. Поздняя ночь. Весь день мы записывали
Рея, Анни и Крисси. Вечером в студию зашел Билли Маккензи из "Associates",
который писал свой сольный альбом в студии на первом этаже - узнать, как у
нас дела. Мы проиграли ему заготовку "That Voice Again"; через пять минут
он уже пел. Все в студии замолчали (это был еще неурезанный CBS,
одиннадцатиминутный вариант). Два дубля. Он вошел в микшерскую и спросил:
"Подходит?" - и несколько минут никто не мог промолвить ни слова. Все
сидели, околдованные, боясь пошевелиться. Критики? Мои соболезнования,
господа критики!
АРХИВ ("ИСТОРИЯ АКВАРИУМА. ТОМ 3)
На фестивале в Монреале дружественный нам коллектив "Crosby, Stills &
Nash", проникнувшись русским духом, торжественно презентовал Аквариуму
передвижную восьмиканальную студию. Она была водружена в ДК Связи, где и
слу-жила базой многих экспериментов и просто бессонных ночей. Время шло
центробежно, магия и личные проблемы так густо висели в воздухе, что их
можно было резать ножом (называется "переходное время"). Но, тем не менее,
подарок братьев по духу не ржавел зря. Аквариум мутировал. Наш старинный
приятель Олег Сакмаров, музыковед по образованию, психонавт и рок-звезда по
душевному складу (будущий Дед Василий, Терминатор 4, Казанский Зверь и
Гроза Мультиверса) стал официальным членом и какой-то период мы играли,
таким образом, в две флейты.
1 2 3 4 5
попали в официозную советскую студию. Хоть звукорежиссер и отнесся к нам с
неожиданной симпатией, но результат все равно получился громоздким. Жалко,
что вторая сторона должна была бы быть совсем другой; но, по вполне
определенным причинам, три необходимые песни даже не стали дописываться, их
место заняли "Золото", "Аделаида" и "Поколение Дворников" - тоже неплохие
произведения, но явно не из этого альбома. В "Дереве" потребовался
аккордеон, и Гаккель привел Сережу Щуракова, знакомого ему по той же
"Поп-Механике". После смерти Саши Куссуля образовалось пустое место, там,
где должна быть скрипка. Новой струнной секцией стали Андрей Решетин
("Рюша") и Ваня Воропаев; они были Куссулевскими знакомыми и как-то играли
с ним - для нас это было достаточной рекомендацией. Остается добавить, что
оркестр крумхорнов и т.п. был услышан на улице и без лишних проволочек
приглашен в студию. "Равноденствие" было лебединой песней Аквариума 80-х
годов. Мы уже не вмещались в одну группу - нас физически было слишком
много, со слишком разными интересами и подходом к делу. Сакмаров был прав,
когда определил "Равноденствие", как гимн. Время звало двигаться дальше.
RADIO LONDON
Лондонская интерлюдия 1990 года. Почти все записано в домашней студии
басиста "Eurhytmics" Чучо Мерчана, как демо для follow-up к "Radio
Silence". Я играл на гитарах и пел, он программировал компьютер и играл на
басу; каждая песня занимала не больше двух дней. Специально для помощи в
писании музыки к нам в Лондон подъехал Гаккель; на записи его не слышно, но
каждую ночь при отслушивании записанного летели пух и перья. Свободными от
работы днями мы бродили по Лондону, слушали какую-нибудь антикварную музыку
или поедали кору амазонского дуба - и так далее.
По счастью, мы с японцами разошлись в выборе продюсера (имя Рэя Купера
ничего не значило для Sony, а я хотел работать именно с ним). Demo не стали
законченной пластинкой; мы с Sony полюбовно разошлись, как в море корабли.
Одной из написанных в это прекрасное время песен была "Елизавета". Еще не
видимый человеческому глазу, на горизонте брезжил "Русский Альбом".
ЧЕРНАЯ РОЗА
Отношения с кинематографом в лице любимого Сергея Александровича
Соловьева складывались так. Он говорил - Я снимаю новый фильм. Мы говорили
- А что туда было бы нужно? Он говорил - Вот вам студия Мосфильма. Пишите,
а там видно будет. Мы и писали. Что-то брали себе, что-то шло собственно в
фильм; остальное вышло на альбоме "Розы". Помимо всего остального, на
записи музыки к "Розе" впервые возникла идея "Русско-Абиссинского
Оркестра"; еще в детском, непроявленном виде, скорее как баловство - но уже
достаточно мощная для того, чтобы взять себе половину альбома. Загадка "Лоя
Быканаха" остается загадкой - откуда это взялось? Но - взялось и было
правильно. По той же схеме будет работать и настоящий Русско-Абиссинский
Оркестр. Остается добавить, что второй голос здесь - Андрей Горохов из
"Адо".
RADIO SILENCE
Мы сидели с Дэйвом на краю бассейна в его доме/студии в Лос-Анжелесе и
он сказал: "Наверняка найдутся критики, которые напишут - Стюарт испортил
то, что могло бы стать хорошим folk-rock альбомом". Он сам не знал, как он
был прав. Критики в России не любят "Radio Silence" за то, что это
а). не похоже на Аквариум,
б). за то, что это, что не взяло везде первого места, тем самым
подтвердив бы примат советского рока над всем остальным, и
в). вообще не по-митьковски.
Они правы. Они, как всегда, ничего не поняли. RS фактически развалил
благодушествующий от собственного успеха и промитьковавшийся Аквариум и
поставил нас лицом к лицу с реально существующим всем остальным миром. По
традиции Россия придумывала себе некий мифический "Запад" (на основе
переводов Диккенса и Франсуазы Саган), населяла его "немцами" и спокойно
жила себе, зная, что наша Русская Душа сложнее, глубже и "ближе к Богу" -
поэтому "немцам" ее все равно не понять. Мне же было с детства интересно не
читать сказки, а жить в них. Что и произошло. Выяснилось, что "немцы" -
продукт русского невежества, а мир крайне мал, и делить его на "своих" и
"чужих" просто самоубийственно. В силу вышесказанного, после 11 альбомов
Аквариума ехать в Нью-Йорк записывать 12-тый альбом того же самого было бы
довольно странно. Случайная встреча с Дэйвом в Лос-Анжелесе определила
музыкальное направление моего "американского альбома", потому что
"Eurythmics", по определенным причинам, занимали тогда в моем мире
чрезвычайн ое место. Искра проскочила, работа началась. Весь следующий год
был одним грандиозным приключением, и это было отнюдь не "приключение
русского за границей". Все песни (кроме самой "Radio Silence") были
написаны, исходя из ситуации и в ответ на нее. Происходящее бодро
фиксировалось кинокамерами режиссера Майкла Аптеда, из чего получился фильм
"Long Way Home". Скучный, потому что все интересное беспощадно вырезалось
скучными американскими цензорами. В паузах я приезжал в Россию, где все
записанное внимательно отслушивалось Аквариумом.
Спето на RS все - по неумению - довольно хило, однако песни удались, и
я рад, что альбом останется нерасшифрованным иероглифом. Он достиг своей
цели. Боги внимательно следили за процессом и откликнулись на сказанное.
Остается добавить, что для него была записана еще одна песня, почти никогда
не игранная "Драма", но запись, насколько я помню, даже не была
смикширована.
P.S. Лондон. Church Studios. Поздняя ночь. Весь день мы записывали
Рея, Анни и Крисси. Вечером в студию зашел Билли Маккензи из "Associates",
который писал свой сольный альбом в студии на первом этаже - узнать, как у
нас дела. Мы проиграли ему заготовку "That Voice Again"; через пять минут
он уже пел. Все в студии замолчали (это был еще неурезанный CBS,
одиннадцатиминутный вариант). Два дубля. Он вошел в микшерскую и спросил:
"Подходит?" - и несколько минут никто не мог промолвить ни слова. Все
сидели, околдованные, боясь пошевелиться. Критики? Мои соболезнования,
господа критики!
АРХИВ ("ИСТОРИЯ АКВАРИУМА. ТОМ 3)
На фестивале в Монреале дружественный нам коллектив "Crosby, Stills &
Nash", проникнувшись русским духом, торжественно презентовал Аквариуму
передвижную восьмиканальную студию. Она была водружена в ДК Связи, где и
слу-жила базой многих экспериментов и просто бессонных ночей. Время шло
центробежно, магия и личные проблемы так густо висели в воздухе, что их
можно было резать ножом (называется "переходное время"). Но, тем не менее,
подарок братьев по духу не ржавел зря. Аквариум мутировал. Наш старинный
приятель Олег Сакмаров, музыковед по образованию, психонавт и рок-звезда по
душевному складу (будущий Дед Василий, Терминатор 4, Казанский Зверь и
Гроза Мультиверса) стал официальным членом и какой-то период мы играли,
таким образом, в две флейты.
1 2 3 4 5