Человек чувствует в себе возможность вопроса, и эта возможность вызывает у него инстинктивное желание избежать встречи с ней.
Невольно люди жмутся один к другому, сливаются в группы, молча стоят на углах улиц, смотрят на всё вокруг, к ним подходят еще и еще живые куски, и стремление частей к созданию целого - создает толпу.
.Люди, не спеша, слагаются один с другим - их стягивает в кучу,- точно магнит опилки железа,- общее всем им ощущение тревожной пустоты в груди. Почти не глядя друг на друга, они становятся плечом к плечу, сдвигаются всё теснее, и - в углу площади образовалось плотное черное тело со множеством голов. Угрюмо молчаливое, выжидательно напряженное, оно почти неподвижно. Сложилось тело, и тотчас быстро возникает дух, образуется широкое тусклое лицо, и сотни пустых глаз принимают единое выражение, смотрят одним взглядом - подозрительно ожидающим взглядом, который бессознательно ищет нечто, о чем пугливо доносит инстинкт.
Так рождается страшное животное, которое носит тупое имя "Mob" - толпа.
.Когда по улице проходит некто, чем-либо непохожий на людей, одетый как-то иначе или идущий слишком быстро для обыкновенного человека,- "Mob" следит за ним, повертывая в его сторону сотни своих голов и щупая его всеобнимающим взглядом.
Почему он не одевается, как все? Это подозрительно. И что могло заставить его идти так быстро по этой улице в день, когда все ходят медленно? Это странно.
Идут двое молодых людей и громко смеются. "Mob" напрягает внимание. Над чем смеяться в этой жизни, где всё так непонятно, когда нет работы? Смех вызывает в животном легкое раздражение, враждебное веселью. Несколько голов угрюмо поворачиваются вослед весельчакам, ворчат.
Но "Mob" сама смеется, когда она видит, как на площади торговец газетами мечется среди вагонов трамвая, с трех сторон набегающих на него, грозя раздавить. Испуг человека, которому грозит смерть, понятен ей, а все что она понимает в таинственной суете жизни, радует ее.
Вот едет на автомобиле известный всему городу и даже всей стране - хозяин. "Mob" смотрит на него с глубоким интересом, она сливает свои глаза в один луч, освещающий сухое, костлявое и желтое лицо хозяина тусклым блеском уважения к нему. Так смотрят старые, еще в детстве укрощенные медведи на своего укротителя. "Mob" понимает хозяина - это сила. Это великий человек - тысячи работают для того, чтобы он жил, тысячи! В хозяине для "Mob" есть совершенно ясный смысл - хозяин дает работу. Но вот - в вагоне трамвая сидит седой человек, у него суровое лицо и строгие глаза. "Mob" тоже знает, кто он, о нем часто пишут в газетах как о сумасшедшем, который хочет разрушить государство, отнять все фабрики, железные дороги, суда,- всё отнять. Газеты говорят, что это - безумная и смешная затея. Толпа смотрит на старика с укором, с холодным осуждением, с пренебрежительным любопытством. Сумасшедший - это всегда любопытно.
"Mob" только ощущает, она только видит. Она не может претворять своих впечатлений в мысли, душа ее - нема и сердце - слепо.
.Люди идут, идут один за другим, и непонятно, странно, необъяснимо - куда, зачем они идут? Их страшно много, и они разнообразны гораздо более, чем куски железа, дерева, камня, разнообразнее монет, материй и всех орудий, которыми работало вчера животное. Это раздражает "Mob". Она смутно чувствует, что есть другая жизнь, построенная иначе, чем ее, с другими привычками, жизнь, полная чем-то заманчиво неизвестным.
Подозрительное ожидание опасности медленно питается чувством раздражения, оно тонкими иглами царапает слепое сердце животного. Его глаза становятся темнее, плотное бесформенное тело заметно напрягается, вздрагивает, обнимаемое бессознательным волнением.
Мелькают люди, летят вагоны, автомобили. В окнах магазинов дразнят взгляд какие-то блестящие вещи. Их назначение неизвестно, но они тянут к себе внимание, вызывают желание обладать им и.
"Mob" волнуется.
Она смутно чувствует себя одинокой в этой жизни, одинокой и отрицаемой всеми нарядными людьми. Она замечает, как чисто вымыты их шеи, как тонки и белы руки, лица их лоснятся и блестят спокойной сытостью - невольно представляется пища, которую пожирают эти люди каждый день. Должно быть, это удивительно вкусные вещи, если от них так хорошо блестит кожа и так кругло-красиво вырастают животы.
"Mob" чувствует во чреве своем зависть, которая остро щекочет ей желудок.
В дорогих и легких колясках едут красивые, гибкие женщины. Они вызывающе лежат на подушках, вытянув маленькие ноги, лица их, как звезды, красивые глаза зовут людей улыбнуться.
"Смотрите, как мы прекрасны!" - молча рассказывают женщины.
Толпа внимательно смотрит и сравнивает этих женщин со своими женами. Очень костлявые или слишком толстые, жены всегда жадны и часто хворают. У них особенно часто болят зубы и расстраиваются желудки. И постоянно ругаются они одна с другой.
"Mob" чувственно раздевает женщин в колясках, щупает их груди, ноги. И, представляя нагое, сытое, упругое, сверкающее тело женщин,- "Mob" не может сдержать острое чувство восхищения, она вслух обменивается сама с собой словами, от которых пахнет горячим, жирным потом, словами краткими и сильными, как пощечина тяжелой, грязной руки.
"Mob" хочет женщину. Ее глаза горят, жадно обнимая мелькающие мимо тонкие крепкие тела красавиц.
Сверкают дети, звучит их смех и крики. Чисто одетые, здоровые дети, на прямых и стройных ногах. Розовощекие, веселые.
Дети "Mob" худосочны, желты, ноги у них почему-то кривые. Это очень часто - кривые ноги у детей. Должно быть, тут виноваты матери, они что-нибудь делают не так, когда родят.
Сравнения рождают зависть в темном сердце "Mob"
Теперь к раздражению толпы примешивается враждебность, которая всегда пышно растет на плодородной почве зависти. Черное огромное тело неуклюже двигает своими частями, сотни глаз внимательно и колко встречают всё, что незнакомо и непонятно им.
"Mob" чувствует, что у нее есть враг, хитрый, сильный, рассеянный повсюду и потому неуловимый. Он где-то близко и - нигде. Он забрал себе все вкусные вещи, красивых женщин, розовых детей, коляски, яркие шелковые ткани и раздает все это кому хочет, но - не "Mob". Ее он презирает, отрицает и не видит, как и она его.
"Mob" ищет, нюхает, следит за всем. Но все обычно, и хотя в жизни улиц есть много нового, неведомого ей, оно течет, мелькает мимо, не задевая туго натянутых струн ее враждебности, неясного желания поймать кого-то и раздавить.
Посреди площади стоит полицейский в серой шляпе. Его бритое лицо блестит, точно медь. Этот человек непобедимо силен, потому что у него в руках короткая толстая палка, налитая свинцом.
"Mob" искоса поглядывает на эту палку. Она знает палки, она видела их сотни тысяч, и все они - просто дерево или железо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15