Я говорю: «этот человек имеет цвет» стимулируя художника к тому, чтобы перейти от графической техники к техники письма в цвете. Таким образом происходит характерная только для бихевиорационализма фиксация на универсалиях, которые оказываются предикатами-строками: цвет, благо, характер.
27. Проблема фактов неразрешима, на это указывал еще умница Беркли, есть противоречащие друг другу факты и тогда бихевиорационализм представляет собой единственный метод, способный предотвратить то, что собственно на уме у «фактов» -- побоища между «фактами».
28. Для тех, кто принял бихевиорационализм, будет справедлива установка, что существующими следует признать только те суждения, которые являются стимулами и корректорами. Так «цветная лошадь» -- существует, «черная лошадь» -- нет, ибо на «цветную лошадь» нацелена инструкция, она определена в инструктивном поведении, «черная лошадь» же - факт, который может быть оспорен и даже убит. Это говорилось в «Бихевиористской терии рационализма», что существующими являются лишь те отдельные предметы, на которые нацелены инструкции.
29. Теория предикатов-строк (string) является пределом действительности в которой в качестве предиката-строки используются прилагательные большей степени общности в контексте имеющихся противоречий лишенные противоречивости, как например «цвет» в случае противоречий возникающих относительно того, черен сахар или бел. Собственно говоря до того, как я стал говорить о предикатах-строках их называли «абстракциями».
30. Джон Локк сделал довольно неприятный вклад в философию (и очень значительно неприятный вклад) пытаясь интерпритировать абстракции как прямые результаты восприятия тем не менее соглашаясь, что идея субстанции, т.е. того, что доподлинно есть и стоит внимания определена абстракциями. Несчастье составляло то, что неверно их аргументировав он провоцировал и неприятие идеи, в абстракциях определенной, идеи субстанции, как, например, у Беркли, отказавшегося от абстракций (как они были представлены его вниманию Локком) а вместе с ними от субстанции в целом, т.е. от внечувственной реальности, которую выше мы сочли «благородной».
31. Тем не менее идея субстанции, являющаяся без сомнения аристократической идеей, как реальности, определенной в непротиворечивых предикатах (длины, веса, протяжения которым ничего нельзя противопоставить кроме разве что частицы не) жива.
32. Единственным же приходящим мне в голову способом аргументировать, антропологически прививать предикаты-строки (абстракции) это собственно объяснять субъект-предикатное высказывание с их участием как стимул или корректор инструктивного поведения, иную аргументацию предлагал Локк, но кажется никто с ней не согласится.
33. Замечательным поэтичным решением спора между двумя «фактами»: этот сахар бел и этот сахар черен, который мы пытаемся решить примирив обоих с тем, что этот сахар имеет цвет, было бы написать картину с черно-белым сахаром и желательно так, чтобы оба сочли ее прекрасной.
34. Этот подход является операционалистским, так как еще Бриджмен рекомендовал говорить о длине только в связи с операцией измерения длины, весе в связи с операцией измерения веса и пр, и мы в данном случае говорим о «цветном предмете» в связи с тем, что изображаем его.
35. Напомню, что Сократ был первым буйнопомешанным в мышлении, потребовавшим субстанционализации прилагательных и их определений, что принесло много горя, вплоть до появления операционализма, который впрочем, частично зависим от Сократа в том отношении, что дает определение, например, длины, тогда как определение должно даваться субъект-предикатному высказыванию как целому (стимулу или корректору) в котором длина выступает как предикат и этим, собственно, исчерпать (закрыть) тему суждения, определив стимул (корректор) в целом, а не субстанционализируя предикат, определять его.
36. Изложенные в этой работе идеи перекликаются с операционализмом Бриджмена, который в свою очередь восходит к бихевиоризму Уотсона, развитому Скиннером, а бихевиорационализм является учением, развивающим и обобщающим их идеи в теории инструктивного поведения, изложенной в «Бихевиористской теории рационализма» -- категории на мой взгляд более мощной, чем революционное отрицание Уотсоном «сознания», частное сообщение Бриджмена об операциональных определениях и теорию оперантного поведения Скинера. «Бихевиористская теория рационализма» объединяет эти (и иные) данные в терминологии, претендующей на фундаментальность.
37. Что касается способа разрешения противоречий в области стимулов, то он следующ. Я говорю вам: «Эта дорога проезжая», стимулируя вас к тому, чтобы не ходить по ней, вы говорите мне: «Эта дорога пешеходная», стимулируя меня к тому, чтобы по ней ходить. На самом деле нет у нас никакого противоречия, разрешение которого заслуживало бы признавать кого бы то ни было гением. Я говорю: «Эта дорога проезжая», и я считаю, что не стоит по ней прогуливаться, но при желании вы можете ходить по ней, вы говорите: «эта дорога пешеходная», и вы считаете, что не стоит ехать по ней, но, при желании «вы можете ехать по ней». Это следует из математической модели инструктивного поведения, приведенной в «Бихевиористской теории рационализма».Мы можем разойтись совершенно спокойно, оставшись каждый при своем мнении, никак не препятствующем действиям других не превращая факты сосуществования суждений «эта дорога пешеходная» и «эта дорога проезжая» в проблему, которую следует решать. Это было бы дутая проблема. Стимулы носят рекомендательный характер (исключая коньюнктивное инструктивное поведение) и их абсолютизация в форме суждения и фиксация на этом как на проблеме излишни.
38. Итак, бихевиорационализм, на мой взгляд, убедительно показывает, что не существует универсального метода разрешения противоречий в суждениях, иллюзию чего дает диалектика. Я могу выделить 2 типа противоречий: противоречие «факта» и противоречие стимула (корректора). В этом смысле бихевиорационализм, на мой взгляд доказательно, противостоит диалектике и способен умерить ее амбиции.
39. В заключение выскажу критический взгляд на изложенные здесь идеи: «критика рекомендуемого здесь аристократического отношения к факту может быть сведена к тому, что аристократ-бихевиорационалист попусту развращает людей, давая им возможность болтать в области фактов, что вздумается и сколь угодно друг с другом препираться, ссылаясь на то, что царь их помирит в своей голове и собственно можно устроить любой скандал («сахар -- черен»), веря в доброго царя-батюшку, который все поймет, из любого тупика найдет решение: так некогда в старой Руси плодили юродивых вместо граждан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
27. Проблема фактов неразрешима, на это указывал еще умница Беркли, есть противоречащие друг другу факты и тогда бихевиорационализм представляет собой единственный метод, способный предотвратить то, что собственно на уме у «фактов» -- побоища между «фактами».
28. Для тех, кто принял бихевиорационализм, будет справедлива установка, что существующими следует признать только те суждения, которые являются стимулами и корректорами. Так «цветная лошадь» -- существует, «черная лошадь» -- нет, ибо на «цветную лошадь» нацелена инструкция, она определена в инструктивном поведении, «черная лошадь» же - факт, который может быть оспорен и даже убит. Это говорилось в «Бихевиористской терии рационализма», что существующими являются лишь те отдельные предметы, на которые нацелены инструкции.
29. Теория предикатов-строк (string) является пределом действительности в которой в качестве предиката-строки используются прилагательные большей степени общности в контексте имеющихся противоречий лишенные противоречивости, как например «цвет» в случае противоречий возникающих относительно того, черен сахар или бел. Собственно говоря до того, как я стал говорить о предикатах-строках их называли «абстракциями».
30. Джон Локк сделал довольно неприятный вклад в философию (и очень значительно неприятный вклад) пытаясь интерпритировать абстракции как прямые результаты восприятия тем не менее соглашаясь, что идея субстанции, т.е. того, что доподлинно есть и стоит внимания определена абстракциями. Несчастье составляло то, что неверно их аргументировав он провоцировал и неприятие идеи, в абстракциях определенной, идеи субстанции, как, например, у Беркли, отказавшегося от абстракций (как они были представлены его вниманию Локком) а вместе с ними от субстанции в целом, т.е. от внечувственной реальности, которую выше мы сочли «благородной».
31. Тем не менее идея субстанции, являющаяся без сомнения аристократической идеей, как реальности, определенной в непротиворечивых предикатах (длины, веса, протяжения которым ничего нельзя противопоставить кроме разве что частицы не) жива.
32. Единственным же приходящим мне в голову способом аргументировать, антропологически прививать предикаты-строки (абстракции) это собственно объяснять субъект-предикатное высказывание с их участием как стимул или корректор инструктивного поведения, иную аргументацию предлагал Локк, но кажется никто с ней не согласится.
33. Замечательным поэтичным решением спора между двумя «фактами»: этот сахар бел и этот сахар черен, который мы пытаемся решить примирив обоих с тем, что этот сахар имеет цвет, было бы написать картину с черно-белым сахаром и желательно так, чтобы оба сочли ее прекрасной.
34. Этот подход является операционалистским, так как еще Бриджмен рекомендовал говорить о длине только в связи с операцией измерения длины, весе в связи с операцией измерения веса и пр, и мы в данном случае говорим о «цветном предмете» в связи с тем, что изображаем его.
35. Напомню, что Сократ был первым буйнопомешанным в мышлении, потребовавшим субстанционализации прилагательных и их определений, что принесло много горя, вплоть до появления операционализма, который впрочем, частично зависим от Сократа в том отношении, что дает определение, например, длины, тогда как определение должно даваться субъект-предикатному высказыванию как целому (стимулу или корректору) в котором длина выступает как предикат и этим, собственно, исчерпать (закрыть) тему суждения, определив стимул (корректор) в целом, а не субстанционализируя предикат, определять его.
36. Изложенные в этой работе идеи перекликаются с операционализмом Бриджмена, который в свою очередь восходит к бихевиоризму Уотсона, развитому Скиннером, а бихевиорационализм является учением, развивающим и обобщающим их идеи в теории инструктивного поведения, изложенной в «Бихевиористской теории рационализма» -- категории на мой взгляд более мощной, чем революционное отрицание Уотсоном «сознания», частное сообщение Бриджмена об операциональных определениях и теорию оперантного поведения Скинера. «Бихевиористская теория рационализма» объединяет эти (и иные) данные в терминологии, претендующей на фундаментальность.
37. Что касается способа разрешения противоречий в области стимулов, то он следующ. Я говорю вам: «Эта дорога проезжая», стимулируя вас к тому, чтобы не ходить по ней, вы говорите мне: «Эта дорога пешеходная», стимулируя меня к тому, чтобы по ней ходить. На самом деле нет у нас никакого противоречия, разрешение которого заслуживало бы признавать кого бы то ни было гением. Я говорю: «Эта дорога проезжая», и я считаю, что не стоит по ней прогуливаться, но при желании вы можете ходить по ней, вы говорите: «эта дорога пешеходная», и вы считаете, что не стоит ехать по ней, но, при желании «вы можете ехать по ней». Это следует из математической модели инструктивного поведения, приведенной в «Бихевиористской теории рационализма».Мы можем разойтись совершенно спокойно, оставшись каждый при своем мнении, никак не препятствующем действиям других не превращая факты сосуществования суждений «эта дорога пешеходная» и «эта дорога проезжая» в проблему, которую следует решать. Это было бы дутая проблема. Стимулы носят рекомендательный характер (исключая коньюнктивное инструктивное поведение) и их абсолютизация в форме суждения и фиксация на этом как на проблеме излишни.
38. Итак, бихевиорационализм, на мой взгляд, убедительно показывает, что не существует универсального метода разрешения противоречий в суждениях, иллюзию чего дает диалектика. Я могу выделить 2 типа противоречий: противоречие «факта» и противоречие стимула (корректора). В этом смысле бихевиорационализм, на мой взгляд доказательно, противостоит диалектике и способен умерить ее амбиции.
39. В заключение выскажу критический взгляд на изложенные здесь идеи: «критика рекомендуемого здесь аристократического отношения к факту может быть сведена к тому, что аристократ-бихевиорационалист попусту развращает людей, давая им возможность болтать в области фактов, что вздумается и сколь угодно друг с другом препираться, ссылаясь на то, что царь их помирит в своей голове и собственно можно устроить любой скандал («сахар -- черен»), веря в доброго царя-батюшку, который все поймет, из любого тупика найдет решение: так некогда в старой Руси плодили юродивых вместо граждан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49